С таким бременем, какое нес Гален, другого выбора не было. Что ж, по всей вероятности, его надежды оказались несбыточными. Однако, если эти надежды исчезнут, ему придется рекомендовать Кругу изгнать Галена.
Итак, мог ли он сейчас надеяться на то, что Гален сможет держать себя в руках? Ученикам, находящимся на стадии кризалиса, предоставлялась возможность носить свои кризалисы целый день перед посвящением. Это было тестом на контроль. За долгие годы многие ученики не прошли этого теста, подобно Изабель с Элизаром. Тем не менее, они все отделались умеренным внушением и впоследствии оказались отличными магами.
Но эти стандарты были неприменимы к Галену. Гален не просто не сумел сохранить контроль. Он атаковал, тем самым нарушив Кодекс. И использовал при этом потенциально очень опасное и разрушительное оружие.
Элрик собрался с силами. Как член Круга, он был обязан говорить.
– Гален виноват во всем, в чем он признался. Маги дрались в прошлом и будут драться в будущем. Но ни один ученик, находящийся на стадии кризалиса, никогда не применял столь мощного оружия. Нам не известно, как он будет себя вести, когда станет настоящим магом. Мы не смеем… – Элрик понял, что не в силах продолжить. Он не может произнести вслух, что Галена следует изгнать. – Я не могу голосовать по этому вопросу.
– Можно поинтересоваться, – вмешалась Инг-Ради, – Гален ранее отвечал на что-либо насилием?
– Нет, никогда.
– Изгнание всего лишь за один проступок кажется мне поспешным решением.
Херазад сложила ладони вместе.
– Вероятно, ранее он никогда не оказывался в ситуации, в которой проявилась бы его склонность к насилию. Элрик, ощущал ли Гален когда-либо, что ему угрожают?
– Нет, никогда.
Элрик знал, что Херазад ненавидела насилие, даже если оно являлось оправданным. Она будет голосовать за изгнание. Блейлок, скорее всего, тоже. Келл посвятил свою жизнь тому, чтобы превратить Кодекс из набора слов в реальный свод законов и правил, которым верило и подчинялось бы большинство магов. Он стремился отвлечь их от стремления к власти и междоусобицам и привить им идеалы знания, красоты и блага. Он делал это частично благодаря силе своей личности, частично применяя свою власть, частично используя отсев неугодных учеников, а иногда – с помощью жестких карательных мер. За время его пребывания в Круге он превратил многочисленные прежде случаи нарушения Кодекса в единичные.
Пришло время для наглядного урока, понял Элрик. Тремя голосами Круг проголосует за изгнание Галена.
Блейлок встал.
– Когда мы берем учеников, то ставим себе целью выяснить, достойны ли они того, чтобы стать одними из нас. Ученик, нарушивший Кодекс, не заслуживает того, чтобы стать магом.
Он взглянул в глаза Элрику. Элрик знал, что прячется за этим суровым взглядом. Блейлок сожалел о том, что ему нужно сделать.
– Я не могу голосовать иначе.
Он сел.
Келл погладил бородку.
– Я бы с этим поспорил, – медленно произнес он. – С огромным могуществом приходит огромный потенциал. Мы должны изгнать обладателя такого огромного потенциала лишь в том случае, если мы будем уверены в том, что он будет использовать свои возможности во зло. Я наблюдал за развитием Галена и нахожу его искусным, дисциплинированным и уважающим Кодекс. Его язык заклинаний уникален и сейчас он привел Галена к началу дороги, на которую, быть может, ни один из нас до сих пор не ступал. Изгнать кого-либо, обладающего способностями Галена, если мы полностью не уверены в том, что он не пригоден, было бы глупо.
Теперь Элрик знал, что выводы, к которым пришла Бурелл, верны. Тени вернулись, и Келл знает об этом. Он знает, и он напуган. На случай, если они окажутся втянутыми в войну, Келлу нужно оружие. Ему нужен Гален.
– Если Круг согласится, – сказал Келл, отработанным жестом взмахнув рукой, – я лично буду наблюдать за посвящением Галена. Это будет испытанием его личных качеств и послужит ему уроком. Его первое задание в качестве мага станет для него серьезным испытанием. Мы поручим ему такое задание, выполнение которого может толкнуть его на темную дорогу, и проверим его реакцию.
Его нападение на Элизара случилось из-за серьезной ошибки в оценке ситуации. Мы обязаны знать, не сделает ли он подобной ошибки снова. Если он использует запрещенное оружие или отреагирует на ситуацию неподобающим насильственным образом, то будет вычищен.
Элрик вздрогнул и испугался того, что потерял контроль над собой. «Вычистить» означало удалить имплантанты техномага. Однако имплантанты быстро внедряются в организм техномага и становятся его частью, так что в последствии их невозможно удалить без одновременного изъятия значительной доли важнейших органов – в первую очередь головного и спинного мозга. Если эта операция производится вскоре после посвящения, маг в лучшем случае становится лишь подобием себя прежнего, пустой оболочкой с поврежденным мозгом. А если сделать ее через месяц-два – смерть неизбежна.
Элрик подумал, что изгнание, возможно, окажется для Галена лучшим выходом. Со временем он сможет обрести новую цель жизни, овладеть новой профессией. Ему не придется нести бремя своего открытия, не придется пройти испытания, назначенного Кругом. Но Элрик знал, что изгнание убьет Галена. Жизнь мага уже стала частью его жизни, если отрезать его от магов, то это будет означать почти то же самое, что и удаление имплантантов.
– Он не должен знать об испытании, – сказала Инг-Ради, – в противном случае он изменит свои действия.
– Он должен пройти испытание, как только восстановится после посвящения, – добавила Херазад, – чтобы опасность не висела над нами долгое время.
– Да, – согласился Келл. – Мы объявим ему выговор, самый строгий выговор.
Келл, Инг-Ради и Херазад пришли к соглашению. Пока они обсуждали формулировку выговора, Элриком овладело странное чувство: смесь облегчения и страха. Гален не будет изгнан. Он пройдет посвящение, отправится в мир Теней, столкнется с испытанием и разрушением. Он будет нести бремя своего могущества. Либо он научится контролировать его, либо его имплантанты будут удалены. Он сам должен справиться со своими порывами. Но если бы был какой-либо другой способ, чтобы помочь Галену, Элрик сделал бы все, что в его силах.
Блейлок кивнул ему с противоположной стороны зала.
Глава 6
Гален сидел прямо на траве в маленькой комнате внутри палатки, скрестив по-турецки ноги и положив руки на колени. Он глубоко дышал, выполняя упражнения для мысленного сосредоточения, которым его научил Элрик. Визуализировать на экране алфавит, букву за буквой, в правильной последовательности, и удерживать все появившиеся буквы перед своим мысленным взглядом. То же самое проделать с числами от единицы до тысячи. Создать мнемоническое дерево из сотни объектов и переставить их в обратном порядке, вернуть к изначальной последовательности, переставить каждый третий элемент, переставить все элементы, переставить все элементы, содержащие букву Т, переставить элементы, попадающие в ритм его сердца.
Но он не мог обманывать себя. Скоро он будет изгнан.
Элизар вернулся из соседней комнаты, где заседал Круг. Энергия, которую он демонстрировал ранее, во время допроса, испарилась. Элизар ловил ртом воздух, и своей здоровой рукой прижимал к боку раненую.
– Мне объявили внушение, – сказал он.
Гален поднялся.
– Прости, это я виноват.
Темно-синие глаза Элизара уставились на Галена.
– Я вел себя сумасбродно. Я не должен был говорить… того, что наговорил и как наговорил.
– Понимаю. Мне хотелось бы в это верить.
– Я знаю такие вещи, Гален, какие мне не положено знать, и не могу ни с кем поделиться своим знанием, – Элизар оглянулся на полог позади себя. – Если бы ты знал то, что известно мне, если бы ты обладал моими возможностями, ты сделал бы то же самое.
– И что же ты делаешь?
Элизар отвел взгляд, пожал плечами.
– Пытаюсь спасти нас всех.
На поверхности полога загорелась руна, обозначающая имя Галена. Гален двинулся к соседней комнате.
– Моя очередь. Какое бы решение они не приняли, благодарю тебя за твою просьбу о снисхождении. Это было благородно с твоей стороны.
Элизар ответил, стоя к нему спиной.
– Ты помнишь, как мы мечтали о том, как отправимся навстречу великим приключениям, совершим геройские подвиги?
– Мы должны были отправиться как друзья.
– Я понял сейчас, Гален, что цель некоторых приключений – не поиски какого-то нового, большого блага. Их цель – спасти столько, сколько удастся спасти до того, как все будет потеряно. И заниматься некоторыми поисками человек должен в одиночку. Хотелось бы, чтобы все вышло иначе, – Элизар вздохнул и повернулся лицом к Галену. – Прости меня за то, что я обозвал тебя техником. Я знаю, что ты не ищешь могущества для себя. Я…, – он покачал головой. – Это не важно. Не важно.
Тяжело шагая, Элизар вышел через проход в дальней стене палатки.
Гален прошел под горевшей огнем руной для того, чтобы предстать перед Кругом. Он снова оказался в огромном амфитеатре, в том месте, где изначально собирался Круг. На стенах амфитеатра горели руны Кодекса. Каменные ярусы поднимались вверх и скрывались в тени. Гален испытывал благоговение оттого, что находился в этом месте, перед великими магами. Но причина, по которой он здесь оказался, вызывала у Галена стыд. Он не сумел жить по законам Кодекса.
Круг возвышался над ним, Элрик сидел дальше всех с правой стороны. Гален заставил себя взглянуть в глаза Элрику и остальным членам Круга: Инг-Ради, Келлу, Блейлоку, Херазад. Эти пятеро были лучшими среди магов. Они совершили великие подвиги, раскрыли сокровенные тайны, вели магов к миру и познанию. Он не достоин быть одним из них.
Гален не смог прочитать никаких эмоций на их лицах. Он сосредоточился на том, чтобы контролировать свой голос, заставить его звучать ровно.
– Если мне будет позволено, я хотел бы кое-что сказать.
Когда объявят об изгнании, ему будет запрещено говорить.
– Мы не станем слушать мольбы о пощаде, – произнес Келл.
– Мне не о чем умолять. Я буду краток.
Келл кивнул:
– Хорошо, говори.
– Я приношу свои извинения техномагам и Кругу за то, что я не сумел жить согласно Кодексу. Техномаги благородны и добры, они носители красоты и таинства. Я недостоин того, чтобы оставаться среди них. Я прошу извинения за то, что отнял у Круга столько времени, и ценю мудрость, с которой вы пришли к решению этой проблемы. Я с благодарностью приму ваше решение. Самые глубокие извинения я приношу моему учителю, Элрику, который дал мне все, о чем только ученик… или сын… может просить.
Гален глубоко вздохнул, стараясь контролировать свой голос, и взглянул в глаза Элрику.
– Как бы я хотел оказаться более достойным учеником. Как бы я хотел не подводить вас. Мой поступок бросает тень только на меня. Если бы я мог вернуть вам все то время, которое я у вас отнял, я бы это сделал.
Гален поклонился, потом заставил себя стоять ровно и спокойно. Он выслушает их решение и уйдет.
Лицо Элрика было строгим: вероятно, он счел слова Галена неподобающими.
Келл заставил себя подняться на ноги. Хотя он был стар, его черную кожу испещряли морщины, а плечи сгорбились, он, тем не менее, держался, как подобает великому лидеру. Его могучая фигура, казалось, источала властность, а короткая белая накидка поверх балахона добавляла ему внушительности. Он энергично заговорил:
– Первая заповедь Кодекса техномагов – солидарность. Именно ради солидарности мы собираемся вместе, объединенные общим предназначением, общими идеалами, общими целями. Мы стремимся к пониманию, к созиданию красоты и таинства, стремимся творить благо. Если наше единство нарушится, если мы погрязнем в драках друг с другом, то наши цели затеряются среди воцарившейся анархии.
Ты атаковал мага, не разобравшись в его намерениях. Ты ударил из страха, а не утратив контроль. Маг должен быть хозяином своего биотека, хозяином своего могущества. Он должен все время контролировать биотек. Лишь сохраняя контроль, ты сможешь творить благо, как гласит последняя заповедь Кодекса. Кем ты являешься, если не творишь благо?
Пристальный взгляд Келла, казалось, прожигал Галена насквозь, казалось, Келл знает о нем то, чего Гален сам о себе не знал. Очень неприятное ощущение.
– Ты вел себя опрометчиво, – продолжал Келл. – Ты использовал свой кризалис в отсутствие наставника. Ты атаковал другого мага безо всяких провокаций с его стороны. Ты наложил заклинание, которое тебе было запрещено использовать. Ты ранил мага. Ты нарушил Кодекс.
Но нанесенный тобой вред мог быть намного более серьезным. Конечный результат действия использованного тобой заклинания остается для нас тайной, но его разрушительная сила обладает огромным потенциалом. Ты мог уничтожить нас всех, уничтожить всё всего лишь одной своей импульсивной атакой.
Тебе запрещается использовать твое заклинание уничтожения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54