— Замечательно.
Капитан Лунд, лысеющий, полный мужчина, прошел к себе в каюту. Там он первым делом снял китель и стянул башмаки. Аккуратно повесил китель, ботинки поставил у стены, повесил брюки на спинку стула, на них рубашку… Скоро ему на пенсию. Еще только один рейс до Кориана, и все. Хелен… внуки… маленький славный домик высоко на вершине холма… Со сладкой улыбкой на лице он погрузился в сон.
Его разбудил резкий звук сигнала тревоги. Капитан моментально схватил трубку внутрибортовой связи.
— Капитан слушает… Что случилось?
— Пираты, сэр.
Капитан сел на койке, немного вбок, чтобы не удариться о полки на стене каюты.
— Иду.
Пираты? Какие еще пираты могут болтаться на маршруте, по которому практически не ходят корабли. Не то что практически, наверное, вообще не ходят. Он никогда не замечал, чтобы кроме них кто-нибудь еще пользовался этим коротким путем.
Неужели за ними следили? Он слышал разговоры о том, что Флот разрабатывает сканирующие приборы, чтобы следить за кораблями, идущими по скоростным коридорам. Доброта? Конечно, не мир Этар, а галактику Династий они уже оставили позади.
На мостике ситуация прояснилась. Два корабля, красные огоньки их оружейных систем устрашающе мерцают на экранах сканирующих приборов. На экране переговорного устройства человек с жесткими чертами лица и в военной форме, которую капитан Лунд видел впервые. Говорил человек на языке Династий, но с сильным акцентом, такого капитан тоже прежде не слышал. Слова при этом получались сильно растянутыми.
— Сдавайтесь без боя, и мы отпустим экипаж в спасательных шлюпках…
Капитан Лунд чуть не поперхнулся. Что пользы от спасательных шлюпок в системе, в которую никто никогда не заходит?
— Где ваш капитан? Я хочу поговорить с ним. Лунд подошел к переговорному устройству и кивнул своему помощнику, тот отступил в сторону.
— Меня зовут капитан Лунд. Кто вы такие и что вы собираетесь делать?
— Забрать с собой ваш корабль. — Человек улыбнулся мрачной улыбкой. — Именем священной свободы и Милиции Нового Техаса. Извиняемся за… причиненные неудобства.
— Вы пираты! — вскричал Лунд. — Вы не имеете никакого права…
— Какие грубые слова, капитан. Мы не любим, когда нас не уважают, сэр. Послушайте, что я вам скажу. У нас достаточно орудий, чтобы разнести ваш корабль в щепки, а мы предлагаем вам сохранить жизни всему экипажу. По крайней мере кто-то да спасется. Если вы сдадите корабль без сопротивления и пустите нас на борт, обещаю, мы пальцем не тронем ваш легальный экипаж.
Лунд понял, что начинается сплошной кошмар. Ум отказывался соображать.
— Легальный экипаж? — переспросил он.
— Ну да. Мы ведь знаем, что вы работаете на корпорацию с непристойными и неестественными понятиями о нравственных ценностях. По нашим книгам, в мире существуют неестественные и ненормальные вещи, неправильные, и если у вас на борту есть такие люди, им придется ответить перед судом Божьим.
Лунд огляделся. Лица офицеров на мостике напряглись и побледнели. Капитан нажал на кнопку на переговорном устройстве, чтобы на том конце не услышали его слов.
— Кто-нибудь из вас знает, что это за придурки? И что они имеют в виду под понятиями «естественный» и «неестественный»?
Младший технический специалист по сканирующим приборам Иннис Секалин кивнула в ответ:
— Я кое-что слышала о Милиции Нового Техаса… Во-первых, они считают, что женщинам в космосе не место, это нарушение их законов. Кроме того, они не признают ничего, кроме нормального, по их мнению, секса.
Капитан Лунд почувствовал, как внутри все оборвалось. Если они выступают против присутствия в космосе женщин, то какой секс называется у них «нормальным»? И почему женщинам нельзя в космос?
— Это… какая-то религия?
— Да, сэр. Так, по крайней мере, утверждают они. Лунду стало еще хуже. Религиозные кретины…
Он сбежал в космос от подобных фанатиков у себя дома. Если эти такие же… он не может рисковать своим экипажем.
— Предупреждаю, — сказал офицер пиратов, — отвечайте быстрее, иначе взорвем ваши отсеки.
— Хорошо, — ответил Лунд, чтобы выиграть время. — Я пошлю людей в спасательные шлюпки…
— Сначала мы просмотрим список экипажа, — с неприятной улыбкой перебил его пират. — Прямо сейчас, чтобы вы не успели его переделать. Если шлюпка отделится от корабля до того, как мы одобрим весь список, мы взорвем ее.
Лунд судорожно соображал. В списке экипажа не указан пол. И если только не дать им просмотреть медицинские карты…
— И медицинские карты, — продолжал пират, — на случай, если у вас там есть такие современные штучки, по имени которых и не разберешь, женщины они или нет.
Он может отказать им, но что тогда? Судя по показаниям сканеров, их орудия спокойно могут взорвать его корабль. Но вряд ли им это надо, им ведь нужен груз, а возможно, и сам корабль.
— Список экипажа и медицинские кары не внесены в базу данных. — Про себя он благодарил Бога, в которого дотоле не верил, за то, что это было общепринятой и общеизвестной практикой.
— Даю вам десять минут, — бросил пират и отключился.
Десять минут. Что он сможет исправить за десять минут? И почему он сразу не сказал, что на корабле нет женщин, тогда бы он смог выдать их за мужчин. Но, оказывается, врачи тоже слушали их разговор, и через секунду его уже вызывал Хансен.
— Я изменю пол и уберу все ссылки на медицинские показания, по которым можно определить пол пациента… На это потребуется шесть минут. Что еще, как вы думаете?
— Секалин говорит, у них там какие-то извращенные представления о «нормальном» сексе, но точно она не знает.
— Хм-м-м. Если у них в космос летают только мужчины, может, на борту приняты гомосексуальные отношения? Я могу записать то же самое и всем нашим.
— Да, а если это окажется не тем, что нужно… тут я не уверен.
— А как насчет детей?
Как и все коммерческие суда, «Элайас Мадеро» брал на борт детей некоторых членов экипажа. Несмотря на дополнительные хлопоты, связанные с пребыванием на борту детей, они настолько разряжали атмосферу и всегда так рады были помочь и услужить, что никто уже не удивлялся их присутствию. Сейчас на борту находилось шестеро детей: четверо дошкольников и двое проходивших на корабле учебную практику ребят постарше.
— Поместим детей в один из центральных отсеков, где их не высветят сканирующие приборы. Маленьким дайте успокаивающие препараты. Если они просто ограбят корабль, старшие выйдут и сообщат нам. Но в детской каюте все нужно прибрать.
— Так и поступайте, — сказал Лунд. — Ничего не изменяйте в графе «сексуальные предпочтения». Оставьте все, как есть.
Как же получше спрятать женщин? И что будет, если их обнаружат?
Шестнадцатилетняя Хэйзел Такерис первый раз отправилась на учебную практику на космическом корабле. Как предупреждал ее отец, все оказалось достаточно скучно. Но все равно она ни на что другое не променяла бы эту практику, а уж тем более на дополнительные пять семестров в космической средней школе на орбитальной станции Оддлинк. Поэтому она с удовольствием делала повседневную работу, которую обычно поручали практикантам, а когда надоедало мыть посуду или скрести пол, напоминала себе, что вместо этого могла бы слушать рассуждения профессора Халласа об истории планеты, которая, по представлению Хэйзел, давно канула в Лету — так давно и так далеко от них находилась эта планета… Кому же теперь интересно, в каком тысячелетии правил там король со странным именем или делал свои открытия какой-нибудь ученый?
Когда раздался сигнал тревоги, девочка по просьбе кока проверяла запасы в камбузной кладовой. Она не слышала переговоров капитана с пиратами, потому что повар приказал ей продолжать работу и ни в коем случае не сбиваться со счета. Тридцать восемь трехкилограммовых мешков пшеничной муки. Шесть полукилограммовых коробок поваренной соли и четыре коробки смеси хлоридов натрия и калия. Восемь…
— Хэйз, иди сюда, послушай.
Выражение лица у повара было очень странным, темного цвета загар, казалось, совсем исчез.
— Собери четыре аварийных набора продуктов и отправляйся в тридцать второй центральный отсек. Да побыстрее!
— Что? — Но практиканты не должны задавать вопросов, особенно когда член экипажа приказывает им что-то сделать таким вот тоном. Хэйзел схватила четыре набора НЗ, а потом еще два. Она со всех ног промчалась по коридорам, повернула к спуску в центральный отсек и там столкнулась с отцом. Тот был еще бледнее повара.
— Хэйз, дай-ка мне два этих набора, а теперь беги в тридцать второй. Мы запрем вас, я уже отнес туда твой скафандр. Надень его и жди. Ничего не делай, просто жди.
Хэйзел была дочерью астронавта, она сама догадалась, в чем дело.
— Пираты, — выдавила она, стараясь не заплакать.
— Да. Давай иди. Вам со Стинки придется быть за старших. Маленьким мы дали снотворного, они будут в пятьдесят седьмом и шестьдесят втором отсеках. И запомни, это Милиция Нового Техаса.
Хэйзел соскользнула вниз. Тридцать второй отсек — четвертый по часовой стрелке, она знала этот корабль с раннего детства. Люк в отсек был уже открыт, она зашла внутрь, сложила наборы, закрыла люк и заперла его изнутри. В углу стоял ее скафандр. Хэйзел с трудом натянула его дрожащими руками.
Хэйзел уже хотела по переговорному устройству, встроенному в скафандр, доложить о том, что все в порядке, но передумала. А что если пираты уже на борту? Никто не сказал ей, когда они будут здесь. Никто не сказал, когда им выходить. Сидеть и ждать? А как она узнает, когда можно будет выйти?
В скафандре трудно было лечь, она забилась в угол, чтобы не упасть, если вдруг уснет. Шлем закрывать не стала, чтобы не тратить зря кислород из баллонов. Если давление начнет падать, шлем закроется автоматически. Она взглянула на хронометр скафандра и засекла время. Ждать. Сколько?
Если бы Стинки оказался в одном отсеке с ней, можно было бы хоть поболтать. Они оба были тут на практике и, естественно, держались вместе. Кроме того, они хорошо ладили со своими родителями, ей нравилась мать Стинки, а ему ее отец, и они пытались подружить их. До сих пор им это плохо удавалось, но они не теряли надежды. Ведь всем хочется иметь друга, они со Стинки сами это знали… Именно так получается, когда взрослые сходятся друг с другом, а потом на свет появляются дети.
Сейчас, запертая в пустом отсеке, она вдруг поняла, что сходиться-то надо им со Стинки, а родителей оставить в покое, но к этому она еще не готова. Не сейчас… Она немного позволила себе помечтать: вот бы Стинки был с ней рядом, без этих дурацких скафандров и без вечно следивших за ними взрослых. Хотя она сама согласилась на медикаментозную отсрочку полового созревания, ее все равно время от времени преследовали такие фантазии. Внешне она выглядела лет на десять-одиннадцать, но на самом деле ей было шестнадцать.
Девочка с трудом оторвалась от своих грез и вспомнила о малышах. Их заперли в других отсеках. Отец сказал, что им дали снотворного. Сколько времени продлится действие препарата? Брэндалин всегда первой вскакивает утром с кровати и прыгает по каюте. Наверное, и теперь проснется первой. Интересно, их с сестрой поместили в один отсек? Хорошо бы так. Стасси такая спокойная и очень любит старшую сестру. Двое других малышей, Паоло и Дир, были двоюродными братьями.
Она посмотрела на хронометр. Прошло всего пятнадцать минут. Это мало. Наверное, пираты даже не поднялись на борт. Возможно, ждать придется несколько часов.
Скафандр зарегистрировал неспецифические вибрации, Хэйзел никак не могла понять, что это такое. За месяцы, проведенные на борту, таких вибраций она никогда раньше не испытывала. Один час, два, три. Сколько времени обычно пираты проводят на борту корабля? В обычном грузовом доке автоматическая разгрузка одного грузового отсека занимала семь часов двенадцать минут, если, конечно, не случалось непредвиденных осложнений. Будут ли пираты разгружать отсек целиком? Все отсеки? Найдется ли у них нужное для этого оборудование? И сколько времени все это займет?
Легче захватить целиком корабль. От одной этой мысли она похолодела. Если они так и сделают, если возьмут корабль с собой, что будет с ней? Со Стинки? С малышами?
Она услышала шум, совсем близко. Видимо, это пираты, ведь никто еще не открыл ее отсек. Шарканье, удары, и неожиданный вопль, от которого она вся напряглась. Это Брэнди, они еще всегда шутили, что от ее криков трескается сталь. Снова такой же вопль. Хэйзел с трудом поднялась на ноги, подошла к люку и попыталась его открыть. Их надо остановить, она должна защитить девочку. Она отперла замок, дверь распахнулась, ее схватили двое огромных мужчин и вытащили из отсека. Она видела, что Брэнди держит еще один пират, а девочка бьется у него в руках и кричит. Пират пытался заткнуть ей рот кляпом. Еще один пират держал Стасси, та тоже плакала, но не сопротивлялась, как Брэнди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65