«Холодно, блин. Градусов двенадцать от силы. Не хватает еще простудиться... Верно говорят, что полная приключениями жизнь в старости оборачивается сплошными болячками. То тут кольнет старая рана, то там. Исключение составляют геморрой и ожирение. Вот это мне явно не грозит. С моим образом жизни только успевай брюхо набивать. Жирок нагулять некогда. То от албанцев и всякой другой сволочи сматываюсь, то они от меня. Я как татарин, мне все равно — что водка, что пулемет — лишь бы с ног валило. Наступать — бежать, отступать — бежать... Насыщенно живу, понимаешь! Романтично. Покой мне даже и не снится... Вот интересно, начнется очередная заваруха на Балканах или нет? Скоро выборы, Милошевича скинуть попытаются. Просто так он не уйдет. И у мирового сообщества во главе с идиотами янкесами опять не останется другого выхода, кроме как бомбить. Поддержать, так сказать, оппозицию... А моя невестушка из Белграда ни в какую! Вот ведь подфартило! Знойная парочка патриотов надомников. Одна в Белграде сидит, другой по горам шляется. Сюрреализм... И детишки небось в папашку с мамашкой пойдут. Такие же неуемные. Со слоганом на устах „Новое поколение выбирает эс триста*!». Ни больше ни меньше... Кстати, о киндерах. Этот вопрос стоит серьезно обдумать. Может, так удастся Мирьяшу в Питер выманить?.."
* С 300 — зенитно ракетный комплекс наземного базирования. По своим характеристикам на порядок превышает американские и немецкие аналоги.
Размышления о планировании здоровой славянской семьи прервали вернувшиеся Филонов с Рядовым.
Экс браконьер примостился рядом с Владом, Семен залег рядом с Чубаровым.
— Девять человек. Дрыхнут. Поставили часового, но тот мышей не ловит.
— Оружие?
— «Калаши» и гранаты. Экипированы неплохо, но явно хреново подготовлены. Рассчитывают на авось. Пришли пешком...
— Там точно один отряд?
— Точно. Я до поворота дороги дошел. Никого...
— Понятно, — Рокотов немного приподнялся и подозвал к себе Чубарова, Пышкина и Веселовского. — Значит, так. Я с первой группой выдвигаюсь в лоб, Миша слева, Леша — справа. Обходите немного сзади. Ваша задача — мочить схватившихся за оружие. Только меня не зацепите, я в самом центре поработаю. Бить одиночными и наверняка. Пленных не берите, это моя забота...
Командиры групп молча кивнули.
— Двигаемся медленно и предельно осторожно. Времени навалом, так что лишние десять минут погоды не делают. Никита, сигналь наверх...
Филонов перевернулся на спину и дважды нажал на кнопку фонарика, полуприкрыв ладонью отражатель света. Сидящие на скале в двухстах метрах от них Гречко, Дима Славин и отец Арсений никак себя не проявили, но так и было оговорено заранее. Увидев две короткие вспышки, оставленная наверху троица, заняла боевые позиции и приготовилась.
Рокотов дал отмашку, и казаки пошли вперед, приседая на одно колено через каждые двадцать шагов и прикрывая передвижение товарищей.
* * *
Начальник пресс службы штаба ВМФ Игорь Дрыгало зажал под мышкой кожаную папочку с несколькими чистыми листами, должными имитировать суперсекретные документы, встал на указанное ему место перед объективом телекамеры и подбоченился.
Оператор показал растопыренные пальцы правой руки.
Пять секунд до эфира.
Капитан второго ранга облизал губы.
Так много и так убедительно врать ему еще не приходилось. За все время службы в пресс центре он встречался с журналистами от силы раз десять. Обычно пресс релизы отсылались по факсу, а общением с настырными «акулами пера и микрофона» занимались нижестоящие офицеры.
Но не на этот раз.
Дрыгало очень хотел получить третью большую звездочку на погоны и потому ринулся в бой. В перспективе он мог рассчитывать и на дальнейшее расположение непотопляемого Главкома Самохвалова, и на вхождение в адмиральскую касту, что автоматически означало участие в распределении выделяемых флоту бюджетных средств, которые в большинстве своем расходовались не на поддержание боеспособности кораблей, а на строительство адмиральских дач, оплату загранкомандировок и отпусков, и на другие, не менее важные с точки зрения личного благосостояния вещи.
На флот в целом и на обороноспособность страны в частности Игорю Дрыгало было наплевать.
Его интересовали лишь собственное благополучие и близость к общегосударственной кормушке. Ради пачки зеленых бумажек он был готов предать кого угодно, включая Главкома, но только при условии, что потом за это не придется отвечать. А таких гарантий ему никто не давал. Потому капитан второго ранга пока что стоял на защите интересов Адмиралтейства и не пытался продавать налево известные ему сведения об истинных причинах гибели «Мценска».
Еще не время...
Тележурналист кивнул в ответ на отмашку оператора и поднес микрофон Дрыгало.
— Здравствуйте, Игорь Анатольевич!
— Добрый вечер.
— Первый и, пожалуй, самый главный вопрос: сохраняются ли еще шансы на спасение членов экипажа «Мценска»?
— Безусловно, — капитан второго ранга изобразил на своем крысином личике усталость, в должной мере разбавленную озабоченностью за жизни терпящих бедствие моряков. — Сегодня только двенадцатое августа. Запаса воздуха хватит минимум до четырнадцатого пятнадцатого, — Дрыгало уже забыл, что корреспонденту НТВ он назвал иное число, но это было в порядке вещей. Когда начинаешь вдохновенно врать, трудно удержать в голове все подробности лжи. — Мы уверены, что спасательная операция увенчается успехом. Об этом неоднократно докладывали и адмирал Самохвалов, м министр обороны, и командующий Северным флотом адмирал Зотов.
— Как продвигаются работы в настоящий момент?
— К спасательным аппаратам присоединился еще один, более совершенный. С его помощью мы надеемся в самое ближайшее время вскрыть аварийный люк и начать эвакуацию экипажа.
— В прессе появляются статьи о причинах аварии. Называются столкновения с гражданским судном ледокольного типа и айсбергом, — журналист переступил с ноги на ногу. — Как вы можете прокомментировать данные версии?
— Ведется работа по проверке всех версий, — важно заявил Дрыгало. — Но наибольшее доверие все же вызывают предположения о внутрилодочной аварии и о таране «Мценска» субмариной НАТО. Президент назначил госкомиссию, которая в ближайшие дни сообщит предварительные результаты...
— Есть ли реакция со стороны стран Запада?
— Что вы имеете в виду?
— Ответ на наши обращения за помощью.
— Это непростой вопрос, — начальник пресс службы ВМФ шаркнул ножкой. — Вы же понимаете, что «Мценск» — секретная лодка. И допускать на нее иностранных специалистов мы можем только в самом крайнем случае. Естественно, что тема иностранной помощи рассматривалась. Даже более того... Специальная группа уже вылетела в Брюссель для технических консультаций и координации совместных действий. Но западные эксперты еще не дали своего заключения относительно совместимости переходных люков их спасательных средств с аварийным люком «Мценска». Подготовка крепежа может занять слишком много времени. А рисковать мы не имеем права...
«Сволочь ты, — подумал корреспондент, сохраняя на лице маску отстраненности. — Тебя бы сейчас на лодку, в полузатопленные отсеки. Посмотрели бы, как запел! И как порассуждал бы о необходимости приема иностранной помощи... Хватит с меня этого позора. Следующий репортаж пусть кто нибудь другой делает. Сил больше нет с этими уродами общаться.»
— Здесь необходимо учесть несколько факторов, — продолжал выкручиваться Дрыгало. — Совместимость спасательных средств, разрушения корпуса лодки, возможности вскрытия люка и пристыковки к нему эвакуационных модулей. Один пример. Английская лодка «эл эр пять» может взять на борт только шесть моряков, а наш «Бестор» — шестнадцать. Вот и считайте. А ведь каждый раз придется снова задраивать люк, поднимать спасенных на поверхность, снова спускаться к «Мценску» и опять открывать люк. Можем ли мы подвергать находящихся в лодке людей такому испытанию?
Оператору захотелось бросить камеру и дать капитану второго ранга в рыло.
В журналистской среде официальным объяснениям штабов Северного флота и ВМФ не верили с самого начала. Слишком много лгали все последние годы. И по поводу радиационной опасности списанных лодок, и по поводу инцидентов с матросами, и насчет честности и неподкупности военно морского начальства.
Оператор сам год назад проводил съемки дачки за миллион долларов, выстроенной по заказу Самохвалова на Рублевском шоссе, и хорошо знал цену словам пресс секретаря. Тогда съемочной группе даже пришлось вступить в драку с охранниками адмиральских владений, вознамерившимися отнять кассету и хорошенько проучить зарвавшихся, по их мнению, корреспондентов ОРТ.
Но бить Дрыгало было опасно.
Слишком высокопоставленных людей тот прикрывал. Несдержанность телеоператора могла бы обернуться не просто увольнением с работы, а возбуждением уголовного дела и отправкой буяна на годик в Бутырку. Когда речь заходит о подобных персоналиях, журналисты вынуждены терпеть.
Оператор сжал зубы и заставил себя успокоиться.
— К тому же у нас есть ряд вопросов и к норвежским водолазам, — пресс секретарь ВМФ подвигал бровками и скривился. — Ведь одно дело — работать на нефтепромыслах, и совсем другое — помогать вскрывать люк подводной лодки.
— Им можно показать аналогичный люк, — пожал плечами интервьюер.
— Не все так просто, — Дрыгало решил уйти от прямого ответа. — Но это уже детали. Главное в том, что спасательная операция не прекращается ни на минуту...
* * *
Верховный комиссар Организации Объединенных Наций по правам человека Мэри Робертсон была вызвана к Госсекретарю США сразу после возвращения последней из турне по европейским странам.
Практика прямого давления на сотрудников ООН со стороны Госдепартамента была делом обычным и уходила своими корнями далеко в прошлое.
США являлись крупнейшим кредитором ООН и считали возможным получать соответствующие услуги в обмен на свои взносы. Правда, благами от такого сотрудничества пользовались не простые налогоплательщики, а руководители транснациональных корпораций, решавшие, куда и под каким предлогом направлять батальоны «голубых касок» и на какие страны накладывать удушающее эмбарго. Но это уже нюансы. Во всех странах мира девяносто пять процентов населения не получают ничего взамен тех денег, что ежегодно расходуются бюджетами на поддержание достойного образа жизни сонма международных бюрократов.
— Что по переговорам с Драшковичем? — Мадлен Олбрайт даже не удосужилась поздороваться.
Проблема Югославии спустя год после бомбардировок снова вышла на первое место. Через какой то месяц в Сербии и Черногории должны состояться выборы Президента республики. А проамериканская часть оппозиции продолжала делить полученные гранты и вяло реагировала на агрессивную политику заокеанского «партнера», настаивавшего на проведении предвыборных забастовок и акций неповиновения.
— Опять обещания, — Робертсон уместила свой костлявый зад на краешке кресла. — Драшкович напуган последним покушением и просит денег на оплату дополнительной охраны.
— Сколько ему нужно?
— Три миллиона...
— Он что, собирается нанимать танковую дивизию? — неприязненно поинтересовалась Олбрайт, облокотившись на край антикварного стола, поставленного в ее кабинете две недели назад взамен современной офисной мебели.
Комиссар по правам человека выпятила подбородок.
Псевдодемократические течения в югославской оппозиции были головной болью не только для самих сербов, но и для всего мирового сообщества, ввязавшегося в балканскую авантюру под чутким руководством Администрации Соединенных Штатов. Противники Милошевича грызлись между собой, вечно были недовольны оказываемой денежной помощью и с завидной регулярностью втягивались в самые разнообразные скандалы: то командировочные уходили на амстердамских проституток, то видного оппозиционера задерживали с полными карманами наркотиков, то полиции приходилось усмирять перепивших ракии демонстрантов.
Всего не упомнишь.
А тут еще ежеквартальные покушения на лидеров карликовых партий. Причем почти все покушения почему то развивались по одному сценарию — в мишень неприцельно палили из автомата с расстояния в несколько сотен метров и не попадали.
«Чудом спасшиеся» отряхивали перышки и принимались с удвоенной энергией требовать денег. Что наводило на нехорошие мысли об инсценировках.
— Дадим полтора миллиона и ни центом больше, — твердо решила Госсекретарь.
— Драшкович сбежал в Черногорию, — напомнила Робертсон. — Сидит на вилле тамошнего президента. В предвыборной заварухе, судя по всему, участвовать не собирается.
— Почему?
Верховный комиссар ООН молча пожала худыми плечами.
— Эти славяне все одинаковы, — злобно выдохнула жабообразная чешка, сменившая во время оно имя Мария на Мадлен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32