Крепко сжимая рукоять. Глядя как чернота ползет вверх, подбирается к пальцам.
Я – Южанин, Чоса, и ты сейчас в моей стране.
Поднялся ветер.
Ты действительно думаешь, что можешь победить?
Ветер истошно завывал.
Это моя страна…
Горячий, сухой ветер.
Ты здесь не нужен.
Ветер из Пенджи.
– Я не хочу, чтобы ты вернулся в мою страну…
Ветер проносился по аллеям, трепал шелка бурнусов, срывал самодельные крыши, высушивал глаза и рты.
Уходи, Чоса. Возвращайся в свою тюрьму.
Сухая грязь ломалась и крошилась и ветер уносил ее из города на Север.
Возвращайся ко сну, Чоса… Ты мне не противник…
Чернота стекала вниз по мечу и снова застыла на кончике.
Нет, Чоса… вон…
Чоса Деи не подчинился.
Нет, Чоса… вон…
Чоса еще немного отступил… а потом огненная буря поглотила меня.
Придя в себя, я услышал голоса.
– Накройте его, – сказал кто-то.
– Но он весь горит, – запротестовал другой голос.
– У него солнечный ожог, он сейчас замерзает.
Солнечный ожог? Откуда у меня солнечный ожог? Весь день шел дождь.
Я поежился под одеялом.
– Как бы заставить его выпустить этот меч?
– Ты рискнешь ЕГО коснуться?
– Посте того, что я видел? Нет.
– Я тоже.
Люди говорили о своем.
Меня разговор не заинтересовал и я спокойно вернулся в темноту.
Через какое-то время голоса появились снова и я попытался понять смысл произносимых ими слов.
– …что они говорят об Оракуле… Думаешь это правда?
Ответил Алрик. Я уже начал различать говоривших.
– Многие пришли ради этого… увидеть Оракула и джихади.
– Но говорят, что он уже совсем близко, – это была Адара.
– Совсем? – иронично уточнил Гаррод.
– Он может прийти в любой день. Может даже завтра.
Лена говорила поспокойнее.
– Мне кажется, что он уже здесь, но прячется среди племен.
– А зачем ему прятаться? – удивился Гаррод. – Люди хотят его видеть.
– Танзиры хотят его убить, – резко ответил Алрик, – вернее хотят, чтобы он был убит. И кроме того, зачем святому Оракулу мозолить людям глаза задолго до того, как все готово?
– Что значит «все готово»? – растерянно переспросила Адара.
Гаррод понял.
– Если джихади не выдумка, для красоты действия Оракул должен появиться здесь незадолго до мессии. Если он прибудет слишком рано, всем быстро надоест ждать.
– Всем уже надоело, – заметил Алрик. – Танзиры – которым возможно надоело больше всех и которые почти всем рискуют – уже начинают бросать вызовы друг другу. Они ставят танцора против танцора и делают ставки… Я сегодня был у кругов, пытался найти работу. Там тоже говорят об Оракуле, конечно ставят на него, на то, каким он окажется. Ходят слухи, что он не мужчина и не женщина, – в голосе Алрика появилось беспокойство. – Как только я буду уверен, что с Тигром все в порядке, вернусь туда.
– А как он? – спросила Адара.
Я и сам хотел бы это знать.
А потом возник голос Дел, отвечающий на торопливые сообщения Массоу в соседней комнате.
– Что значит он болен?
Я приоткрыл один глаз, увидел Лену, Гаррода, Адару и Дел, расталкивающую их, чтобы подобраться ко мне. Глаз снова закрылся.
– Это все меч, – сказал ей Алрик. – Он сделал с ним что-то.
Дел опустилась на колени и я почему-то сразу понял, что лежу на шкурах в комнате, которую выделил нам Алрик.
Дел откинула одеяло.
– Сделал с ним что?
Алрик покачал головой.
– Не могу сказать точно, что случилось… Думаю, никто этого не знает, но это был меч. Яватма и Тигр. По-моему они боролись.
Я снова приоткрыл глаз.
– Это Чоса Деи, – тихо сказала Дел, и ее лоб покрыли морщины. Пальцы нежно и ловко ощупали меня. – Тигр, ты меня слышишь?
Я открыл другой глаз.
– Конечно слышу. Я всех вас слышу… теперь.
– Что случилось?
– Я не знаю.
Дел прижала тыльную сторону ладони к моей щеке.
– У тебя ожог, – заметила она. – И погода резко изменилась.
Я моргнул.
– Шел дождь.
Дел подняла руку и показала куда-то наверх.
Я проследил за ее пальцем, понял, что крыша из шкур и одеял свалилась
– или была сорвана, поскольку у балок болтались обрывки – и увидел чистое небо – голубое, яркое небо, залитое лучами Южного солнца. Никакого дождя, никаких облаков, никакого ветра. Было очень тихо, а моя кожа горела от прикосновения солнечных лучей.
Я слабо пошевелился. Правой руке было тяжело, и я понял, что все еще сжимаю рукоять меча.
– Что, в аиды… – начал я, хмуро посмотрев на Дел.
Вместо нее ответил Алрик.
– Ты его не отпустил, а коснуться меча никто не осмелился.
Конечно, это ведь яватма.
И тут я все вспомнил. И заставил себя сесть.
– Аиды! Это был Набир!
– Был, – серьезно подтвердил Гаррод. – Но теперь уже все равно, кем он был. Он мертв.
Я посмотрел на меч. Медленно, очень медленно разжал сведенные пальцы и положил яватму на одеяло.
– Он переделал ноги Набира… – я тяжело сглотнул и понял, что голова у меня кружится, а в желудке все бурлит. – А потом он вошел в мальчика. Сначала вонзил меч, потом вошел сам… Он чуть не получил то, что хотел.
– Я не понимаю, – растерянно произнесла Адара.
Дел едва кинула на нее взгляд через плечо и снова повернулась ко мне.
– Помнишь локи, Адара?
– Да.
– Что-то очень похожее Тигр запер в своем мече.
– Не локи, – сказал я. – Эта штука похуже.
– Хуже не бывает, – поежилась Адара.
Гаррод удивленно приподнял брови.
– Ты тоже видела, что сделал Тигр… и что оно сделало с Тигром.
Я заволновался.
– А ЧТО оно сделало с Тигром?
Гаррод был краток.
– Попыталось тебя сжечь, а ты ему не позволил… Ты его заморозил, если можно так сказать, – Говорящий с лошадьми ухмыльнулся. – В это время тучи и разошлись, грязь высохла, выглянуло солнце.
– Это был самум, – хрипло сказала Лена.
Самум или самиэль.
Я взглянул на Дел. Мы долго смотрели друг на друга и молчали.
Лена взволнованно начала рассказывать:
– Этот парень появился когда Алрик ушел к кругам, и сказал, что ищет Песчаного Тигра. Я объяснила, что тебя нет, что ты ушел ненадолго, а он спросил, какой меч у тебя был, – Лена пожала плечами. – Я ответила: меч Вашни Алрика. И он ушел.
– Чтобы вернуться позже, когда Лена и девочки ушли из дома, – мрачно закончил Алрик. – Разве можно украсть яватму?
– Гордый мальчишка пытался произвести впечатление на свою первую женщину, а изгнанник-полукровка Вашни пытался купить разрешение вернуться домой, – я потер щеку о плечо и чуть не застонал от боли. Дел не ошиблась: у меня был солнечный ожог. – Может это он сказал воинам, что у меня меч Вашни. Он знал, что пока я буду разбираться с ними, он сможет украсть яватму, – я вздохнул. – Мне жаль Набира, но я не виновен в его смерти. Я его предупреждал.
Дел посмотрела на обнаженный клинок.
– Тигр, чернота опять поднялась.
Да, черной была почти половина клинка.
– Опустилась, – поправил я. – Она почти касалась рукояти, – я осмотрелся, увидел перевязь и протянул руку, чтобы достать ее, но Дел предугадала мое желание и сама подала мне ножны. Я убрал меч и положил перевязь на землю.
– Ты думаешь… – начал я, но спросить уже ничего не смог.
– Тигр? Тигр… – испуганно закричала Дел.
– Что случилось? – вскрикнула Адара.
Судороги корчили все мое тело. Пальцы ног, икры, бедра, потом они поднялись к животу, груди, дошли до спины. Мускулы грудной клетки спутались, стянув кожу на плечах. Боль поднялась до шеи и я стиснул зубы.
Аиды, вот это боль.
– Что случилось? – повторила Адара.
– Последствия общения с магией, – быстро объяснила Дел. – Такое случалось и раньше… это пройдет. Лена, у тебя есть трава хува? Если нет, не могла бы ты послать за ней Алрика? Нужно заварить чай, он поможет.
– У меня есть, – сказал Гаррод и ушел вместе с Адарой и Массоу.
Не знаю, найдется ли человек, которому приятно слушать как его обсуждают, словно он где-то далеко. Но поскольку в общем-то я и был далеко
– в комнате лежало только мое дергающееся тело – я не стал возмущаться. Меня всего скрутило в узлы и я только пытался вдыхать и выдыхать, заставляя двигаться сведенную судорогой диафрагму.
Алрик, уловив кивок Дел, вывел Лену и девочек из комнаты.
– Баска… я не могу… дышать…
Дел отложила в сторону мои ножны и подсела поближе.
– Я знаю. Попытайся расслабиться. Попробуй отвлечься.
– САМА бы попробовала.
– Я знаю, – очень мягко повторила она.
Мне стоило больших усилий выдавить целое предложение.
– А с тобой такое случалось?
Дел была занята, пытаясь размять самые сильные спазмы. Обидно было только что сводило у меня все тело, а рук у Дел всего две.
– Не так сильно, – ответила она. – Я неважно себя чувствовала, когда в первый раз призвала яватму, а потом никогда ничего похожего на это… Ничего хуже я еще не видела.
Ну конечно, всегда и во всем я первый.
– Знал бы я, что это за мечи… – я осекся и заскрипел зубами. – Аиды… больно…
– Я знаю, – снова сказала она. – Наверное это из-за Чоса Деи… если бы дело было только в яватме, ты бы так не мучился. Я не знаю, что ты сделал, но с магией такой силы до тебя никто не сталкивался. И теперь ты расплачиваешься за это.
– Я и сам не знаю, что я сделал, – аиды, как же больно. Пот стекал по моему телу, жаля обожженную кожу. – Я просто… я не мог позволить Чоса Деи получить тело Набира… получить мое тело…
Дел разминала мне шею. Боль была острой.
– Ты изменил погоду, Тигр. Ты вызвал бурю, – уверенно сказала она.
– Откуда ты знаешь? – процедил я сквозь стиснутые зубы. – Тебя же здесь не было.
– Моим мечом я вызываю баньши-бурю, которая известна только на Севере. Твоя буря – самиэль… горячий, пустынный ветер, дующий из Пенджи,
– Дел помолчала. – Ты еще ничего не понял? В твоем мече вся сила Юга. Сила, мощь, магия… Твой меч – это сам Юг, так же как мой – Север.
Мне потребовалось время, чтобы понять ее.
– И с каких пор – ой!.. тебе это стало ясно?
– С того момента, как ты призвал меч в горе Чоса Деи.
– Так что же ты до сих пор… ой! Аиды, баска, полегче…. Ты послала Гаррода за хува?
– Да.
– Хува – наркотик.
– Да.
– У меня в голове все перепутается.
– Когда ты напиваешься акиви, у тебя тоже все путается в голове… А вот и Гаррод. Сейчас Лена заварит чай.
Лена заварила чай. Дел добавила в него хува, а я все это время покрывался потом и дергался. К тому времени, когда они наконец-то закончили, я был готов на все, что угодно, лишь бы избавиться от боли.
– Выпей, – Дел принесла чашку. – Будет горько, мы заварили второпях и настоять не было времени, но все равно пей. Он поможет.
Горько это было мягко сказано. Чай был ужасным.
– Когда подействует?
– Он очень крепкий, так что скоро. Попытайся расслабиться, Тигр.
– По-моему, я забыл как это делается.
Дел массировала мои плечи.
– Потерпи еще немного.
– Я потерпел. Я долго терпел. А потом, когда я уже потерял надежду, чай подействовал.
– Баска…
– Я здесь, Тигр.
– Комната вращается…
– Я знаю.
– А ты паришь в воздухе…
– Знаю.
– И я парю в воздухе…
– Знаю.
Боль немного отступила. Облегчение наполнило мое сознание, но я не позволил ему войти. Я боялся позволить ему войти. Если оно войдет и не задержится, я этого не переживу.
Я сонно пробормотал:
– Он переделал ноги Набира.
– И пытался переделать тебя.
– Ему нужно было тело Набира.
Ее руки по-прежнему разминали мои ноющие мышцы.
– Теперь понимаешь, Тигр, почему ты всегда должен быть настороже? Почему ты ни на минуту не можешь оставить его, или продать, или спрятать, или отдать кому-то? Почему ты должен охранять этот меч?
Я не ответил.
– Ты прав, нам нужно искать Шака Обре. Наверное кроме него никто не сможет тебе помочь… Он единственный, кто знает Чоса Деи настолько, чтобы победить его.
Я связал все воедино и пришел к определенным выводам.
– Еще несколько таких стычек, и Чоса хорошо изучит меня… Ему нужно мое тело.
– Ты очень сильный, ты с ним справишься… Он не сможет победить тебя.
Слова давались мне с трудом.
– Ты не знаешь, баска… он чуть не победил сегодня…
– Но не победил. Ты остановил его. Ты боролся и одолел его. Так уже было, так будет и дальше.
Боль уходила и по частям уносила с собой мое сознание.
– Мне нужно избавиться от… него.
– Значит нужно освободить меч, соблюдая все ритуалы.
– Шака Обре, – пробормотал я. – Может джихади… может джихади…
Дел слабо улыбнулась. Сквозь свои ресницы я видел, как смягчились напряженные Северные черты.
– Если у джихади будет на это время.
– Аиды… чай… крепкий…
Судороги прекратились. Я позволил чувству облегчения наполнить мое сознание. Я весь отдался ему, оно могло забрать меня всего… и его дар был сродни блаженству.
– Лучше… лучше… – я вяло скользил в никуда и хува затуманивала мне голову, и поэтому я сказал то, что не хотел говорить. – Я спрашивал Сулу. Я просил ее рассказать правду, – неразборчиво бормотал я.
Пальцы Дел замедлили движение, потом продолжили разминать мои мышцы.
– И что она сказала?
Трудно было оставаться в сознании.
– Она не знала… она сказала, что не знала…
Пальцы Дел нежно погладили мою кожу.
– Мне очень жаль, Тигр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Я – Южанин, Чоса, и ты сейчас в моей стране.
Поднялся ветер.
Ты действительно думаешь, что можешь победить?
Ветер истошно завывал.
Это моя страна…
Горячий, сухой ветер.
Ты здесь не нужен.
Ветер из Пенджи.
– Я не хочу, чтобы ты вернулся в мою страну…
Ветер проносился по аллеям, трепал шелка бурнусов, срывал самодельные крыши, высушивал глаза и рты.
Уходи, Чоса. Возвращайся в свою тюрьму.
Сухая грязь ломалась и крошилась и ветер уносил ее из города на Север.
Возвращайся ко сну, Чоса… Ты мне не противник…
Чернота стекала вниз по мечу и снова застыла на кончике.
Нет, Чоса… вон…
Чоса Деи не подчинился.
Нет, Чоса… вон…
Чоса еще немного отступил… а потом огненная буря поглотила меня.
Придя в себя, я услышал голоса.
– Накройте его, – сказал кто-то.
– Но он весь горит, – запротестовал другой голос.
– У него солнечный ожог, он сейчас замерзает.
Солнечный ожог? Откуда у меня солнечный ожог? Весь день шел дождь.
Я поежился под одеялом.
– Как бы заставить его выпустить этот меч?
– Ты рискнешь ЕГО коснуться?
– Посте того, что я видел? Нет.
– Я тоже.
Люди говорили о своем.
Меня разговор не заинтересовал и я спокойно вернулся в темноту.
Через какое-то время голоса появились снова и я попытался понять смысл произносимых ими слов.
– …что они говорят об Оракуле… Думаешь это правда?
Ответил Алрик. Я уже начал различать говоривших.
– Многие пришли ради этого… увидеть Оракула и джихади.
– Но говорят, что он уже совсем близко, – это была Адара.
– Совсем? – иронично уточнил Гаррод.
– Он может прийти в любой день. Может даже завтра.
Лена говорила поспокойнее.
– Мне кажется, что он уже здесь, но прячется среди племен.
– А зачем ему прятаться? – удивился Гаррод. – Люди хотят его видеть.
– Танзиры хотят его убить, – резко ответил Алрик, – вернее хотят, чтобы он был убит. И кроме того, зачем святому Оракулу мозолить людям глаза задолго до того, как все готово?
– Что значит «все готово»? – растерянно переспросила Адара.
Гаррод понял.
– Если джихади не выдумка, для красоты действия Оракул должен появиться здесь незадолго до мессии. Если он прибудет слишком рано, всем быстро надоест ждать.
– Всем уже надоело, – заметил Алрик. – Танзиры – которым возможно надоело больше всех и которые почти всем рискуют – уже начинают бросать вызовы друг другу. Они ставят танцора против танцора и делают ставки… Я сегодня был у кругов, пытался найти работу. Там тоже говорят об Оракуле, конечно ставят на него, на то, каким он окажется. Ходят слухи, что он не мужчина и не женщина, – в голосе Алрика появилось беспокойство. – Как только я буду уверен, что с Тигром все в порядке, вернусь туда.
– А как он? – спросила Адара.
Я и сам хотел бы это знать.
А потом возник голос Дел, отвечающий на торопливые сообщения Массоу в соседней комнате.
– Что значит он болен?
Я приоткрыл один глаз, увидел Лену, Гаррода, Адару и Дел, расталкивающую их, чтобы подобраться ко мне. Глаз снова закрылся.
– Это все меч, – сказал ей Алрик. – Он сделал с ним что-то.
Дел опустилась на колени и я почему-то сразу понял, что лежу на шкурах в комнате, которую выделил нам Алрик.
Дел откинула одеяло.
– Сделал с ним что?
Алрик покачал головой.
– Не могу сказать точно, что случилось… Думаю, никто этого не знает, но это был меч. Яватма и Тигр. По-моему они боролись.
Я снова приоткрыл глаз.
– Это Чоса Деи, – тихо сказала Дел, и ее лоб покрыли морщины. Пальцы нежно и ловко ощупали меня. – Тигр, ты меня слышишь?
Я открыл другой глаз.
– Конечно слышу. Я всех вас слышу… теперь.
– Что случилось?
– Я не знаю.
Дел прижала тыльную сторону ладони к моей щеке.
– У тебя ожог, – заметила она. – И погода резко изменилась.
Я моргнул.
– Шел дождь.
Дел подняла руку и показала куда-то наверх.
Я проследил за ее пальцем, понял, что крыша из шкур и одеял свалилась
– или была сорвана, поскольку у балок болтались обрывки – и увидел чистое небо – голубое, яркое небо, залитое лучами Южного солнца. Никакого дождя, никаких облаков, никакого ветра. Было очень тихо, а моя кожа горела от прикосновения солнечных лучей.
Я слабо пошевелился. Правой руке было тяжело, и я понял, что все еще сжимаю рукоять меча.
– Что, в аиды… – начал я, хмуро посмотрев на Дел.
Вместо нее ответил Алрик.
– Ты его не отпустил, а коснуться меча никто не осмелился.
Конечно, это ведь яватма.
И тут я все вспомнил. И заставил себя сесть.
– Аиды! Это был Набир!
– Был, – серьезно подтвердил Гаррод. – Но теперь уже все равно, кем он был. Он мертв.
Я посмотрел на меч. Медленно, очень медленно разжал сведенные пальцы и положил яватму на одеяло.
– Он переделал ноги Набира… – я тяжело сглотнул и понял, что голова у меня кружится, а в желудке все бурлит. – А потом он вошел в мальчика. Сначала вонзил меч, потом вошел сам… Он чуть не получил то, что хотел.
– Я не понимаю, – растерянно произнесла Адара.
Дел едва кинула на нее взгляд через плечо и снова повернулась ко мне.
– Помнишь локи, Адара?
– Да.
– Что-то очень похожее Тигр запер в своем мече.
– Не локи, – сказал я. – Эта штука похуже.
– Хуже не бывает, – поежилась Адара.
Гаррод удивленно приподнял брови.
– Ты тоже видела, что сделал Тигр… и что оно сделало с Тигром.
Я заволновался.
– А ЧТО оно сделало с Тигром?
Гаррод был краток.
– Попыталось тебя сжечь, а ты ему не позволил… Ты его заморозил, если можно так сказать, – Говорящий с лошадьми ухмыльнулся. – В это время тучи и разошлись, грязь высохла, выглянуло солнце.
– Это был самум, – хрипло сказала Лена.
Самум или самиэль.
Я взглянул на Дел. Мы долго смотрели друг на друга и молчали.
Лена взволнованно начала рассказывать:
– Этот парень появился когда Алрик ушел к кругам, и сказал, что ищет Песчаного Тигра. Я объяснила, что тебя нет, что ты ушел ненадолго, а он спросил, какой меч у тебя был, – Лена пожала плечами. – Я ответила: меч Вашни Алрика. И он ушел.
– Чтобы вернуться позже, когда Лена и девочки ушли из дома, – мрачно закончил Алрик. – Разве можно украсть яватму?
– Гордый мальчишка пытался произвести впечатление на свою первую женщину, а изгнанник-полукровка Вашни пытался купить разрешение вернуться домой, – я потер щеку о плечо и чуть не застонал от боли. Дел не ошиблась: у меня был солнечный ожог. – Может это он сказал воинам, что у меня меч Вашни. Он знал, что пока я буду разбираться с ними, он сможет украсть яватму, – я вздохнул. – Мне жаль Набира, но я не виновен в его смерти. Я его предупреждал.
Дел посмотрела на обнаженный клинок.
– Тигр, чернота опять поднялась.
Да, черной была почти половина клинка.
– Опустилась, – поправил я. – Она почти касалась рукояти, – я осмотрелся, увидел перевязь и протянул руку, чтобы достать ее, но Дел предугадала мое желание и сама подала мне ножны. Я убрал меч и положил перевязь на землю.
– Ты думаешь… – начал я, но спросить уже ничего не смог.
– Тигр? Тигр… – испуганно закричала Дел.
– Что случилось? – вскрикнула Адара.
Судороги корчили все мое тело. Пальцы ног, икры, бедра, потом они поднялись к животу, груди, дошли до спины. Мускулы грудной клетки спутались, стянув кожу на плечах. Боль поднялась до шеи и я стиснул зубы.
Аиды, вот это боль.
– Что случилось? – повторила Адара.
– Последствия общения с магией, – быстро объяснила Дел. – Такое случалось и раньше… это пройдет. Лена, у тебя есть трава хува? Если нет, не могла бы ты послать за ней Алрика? Нужно заварить чай, он поможет.
– У меня есть, – сказал Гаррод и ушел вместе с Адарой и Массоу.
Не знаю, найдется ли человек, которому приятно слушать как его обсуждают, словно он где-то далеко. Но поскольку в общем-то я и был далеко
– в комнате лежало только мое дергающееся тело – я не стал возмущаться. Меня всего скрутило в узлы и я только пытался вдыхать и выдыхать, заставляя двигаться сведенную судорогой диафрагму.
Алрик, уловив кивок Дел, вывел Лену и девочек из комнаты.
– Баска… я не могу… дышать…
Дел отложила в сторону мои ножны и подсела поближе.
– Я знаю. Попытайся расслабиться. Попробуй отвлечься.
– САМА бы попробовала.
– Я знаю, – очень мягко повторила она.
Мне стоило больших усилий выдавить целое предложение.
– А с тобой такое случалось?
Дел была занята, пытаясь размять самые сильные спазмы. Обидно было только что сводило у меня все тело, а рук у Дел всего две.
– Не так сильно, – ответила она. – Я неважно себя чувствовала, когда в первый раз призвала яватму, а потом никогда ничего похожего на это… Ничего хуже я еще не видела.
Ну конечно, всегда и во всем я первый.
– Знал бы я, что это за мечи… – я осекся и заскрипел зубами. – Аиды… больно…
– Я знаю, – снова сказала она. – Наверное это из-за Чоса Деи… если бы дело было только в яватме, ты бы так не мучился. Я не знаю, что ты сделал, но с магией такой силы до тебя никто не сталкивался. И теперь ты расплачиваешься за это.
– Я и сам не знаю, что я сделал, – аиды, как же больно. Пот стекал по моему телу, жаля обожженную кожу. – Я просто… я не мог позволить Чоса Деи получить тело Набира… получить мое тело…
Дел разминала мне шею. Боль была острой.
– Ты изменил погоду, Тигр. Ты вызвал бурю, – уверенно сказала она.
– Откуда ты знаешь? – процедил я сквозь стиснутые зубы. – Тебя же здесь не было.
– Моим мечом я вызываю баньши-бурю, которая известна только на Севере. Твоя буря – самиэль… горячий, пустынный ветер, дующий из Пенджи,
– Дел помолчала. – Ты еще ничего не понял? В твоем мече вся сила Юга. Сила, мощь, магия… Твой меч – это сам Юг, так же как мой – Север.
Мне потребовалось время, чтобы понять ее.
– И с каких пор – ой!.. тебе это стало ясно?
– С того момента, как ты призвал меч в горе Чоса Деи.
– Так что же ты до сих пор… ой! Аиды, баска, полегче…. Ты послала Гаррода за хува?
– Да.
– Хува – наркотик.
– Да.
– У меня в голове все перепутается.
– Когда ты напиваешься акиви, у тебя тоже все путается в голове… А вот и Гаррод. Сейчас Лена заварит чай.
Лена заварила чай. Дел добавила в него хува, а я все это время покрывался потом и дергался. К тому времени, когда они наконец-то закончили, я был готов на все, что угодно, лишь бы избавиться от боли.
– Выпей, – Дел принесла чашку. – Будет горько, мы заварили второпях и настоять не было времени, но все равно пей. Он поможет.
Горько это было мягко сказано. Чай был ужасным.
– Когда подействует?
– Он очень крепкий, так что скоро. Попытайся расслабиться, Тигр.
– По-моему, я забыл как это делается.
Дел массировала мои плечи.
– Потерпи еще немного.
– Я потерпел. Я долго терпел. А потом, когда я уже потерял надежду, чай подействовал.
– Баска…
– Я здесь, Тигр.
– Комната вращается…
– Я знаю.
– А ты паришь в воздухе…
– Знаю.
– И я парю в воздухе…
– Знаю.
Боль немного отступила. Облегчение наполнило мое сознание, но я не позволил ему войти. Я боялся позволить ему войти. Если оно войдет и не задержится, я этого не переживу.
Я сонно пробормотал:
– Он переделал ноги Набира.
– И пытался переделать тебя.
– Ему нужно было тело Набира.
Ее руки по-прежнему разминали мои ноющие мышцы.
– Теперь понимаешь, Тигр, почему ты всегда должен быть настороже? Почему ты ни на минуту не можешь оставить его, или продать, или спрятать, или отдать кому-то? Почему ты должен охранять этот меч?
Я не ответил.
– Ты прав, нам нужно искать Шака Обре. Наверное кроме него никто не сможет тебе помочь… Он единственный, кто знает Чоса Деи настолько, чтобы победить его.
Я связал все воедино и пришел к определенным выводам.
– Еще несколько таких стычек, и Чоса хорошо изучит меня… Ему нужно мое тело.
– Ты очень сильный, ты с ним справишься… Он не сможет победить тебя.
Слова давались мне с трудом.
– Ты не знаешь, баска… он чуть не победил сегодня…
– Но не победил. Ты остановил его. Ты боролся и одолел его. Так уже было, так будет и дальше.
Боль уходила и по частям уносила с собой мое сознание.
– Мне нужно избавиться от… него.
– Значит нужно освободить меч, соблюдая все ритуалы.
– Шака Обре, – пробормотал я. – Может джихади… может джихади…
Дел слабо улыбнулась. Сквозь свои ресницы я видел, как смягчились напряженные Северные черты.
– Если у джихади будет на это время.
– Аиды… чай… крепкий…
Судороги прекратились. Я позволил чувству облегчения наполнить мое сознание. Я весь отдался ему, оно могло забрать меня всего… и его дар был сродни блаженству.
– Лучше… лучше… – я вяло скользил в никуда и хува затуманивала мне голову, и поэтому я сказал то, что не хотел говорить. – Я спрашивал Сулу. Я просил ее рассказать правду, – неразборчиво бормотал я.
Пальцы Дел замедлили движение, потом продолжили разминать мои мышцы.
– И что она сказала?
Трудно было оставаться в сознании.
– Она не знала… она сказала, что не знала…
Пальцы Дел нежно погладили мою кожу.
– Мне очень жаль, Тигр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57