У него тоже была яватма, созданная по всем правилам и по всем правилам напившаяся крови, но Терону этого не хватило и он напоил Северный клинок в теле Южного мага. Этим он изменил стиль своего танца и едва не победил Дел. Едва не победил меня.
– Ну, – в конце концов выдавил я, – я это сделал не нарочно.
Дел развернулась и отошла. Думаю, она все еще злилась, хотя на самом-то деле не понимал почему. Я только что спас ей жизнь. Я только что спас мир.
От этих мыслей я криво улыбнулся, потом заставил себя подняться на ноги и подошел к телу.
Вернее к тому, что осталось от тела. Оно было обуглено, сморщилось, покрылось коркой и сильно уменьшилось по сравнению с первоначальным вариантом. Оно было меньше чем Дел, наверное в половину меня.
Неужели душа занимает так много места?
Странно было смотреть на остатки человека, которого я никогда не видел, но убил. Черты его лица уже нельзя было рассмотреть. Ничто не напоминало человека – на камнях лежала бесформенная масса, и после осмотра у меня на языке остался плохой привкус.
Над клубком спутанной одежды и обожженной плоти поднималась рукоять моей яватмы, дважды напившейся крови. Новой тюрьмы Чоса Деи.
– Я сломаю его, – сказал я. – Я его расплавлю, – я покосился на тигель. – Я расплавлю его в шлак, а себе достану Южный меч.
Дел резко повернулась ко мне.
– Ты не можешь!
– Почему? Я не хочу таскать с собой меч с НИМ внутри.
Лицо Дел побелело.
– Тебе придется таскать его с собой. Ты будешь все время носить его с собой, пока мы не найдем способ очистить меч. Неужели ты ничего не понимаешь? Чоса Деи в нем. Если ты разрушишь меч, ты разрушишь тюрьму. Теперь ты стражник, личный стражник Чоса Деи. Только ты можешь удержать его в тюрьме.
Я чуть не рассмеялся.
– Дел, это смешно. Ты действительно надеешься меня убедить, что Чоса Деи в моем мече и что если я лично не буду охранять его, он вырвется на свободу?
Кровавые пятна выделялись на совершенно белом лице.
– Всегда, – сказала она, – всегда… Всегда ты должен сомневаться…
– Ну ты сама должна признать, что звучит это натянуто, – я пожал плечами. – Ведь ты сама говорила мне, что Чоса Деи просто легенда, существо из сказок.
– Я была неправа, – охотно объявила она.
Я уставился на нее. Вот вам, пожалуйста. Последние две недели я пытался объяснить ей это относительно ее поведения в Стаал-Уста и заставить ее это признать, но у меня ничего не получилось. А теперь, когда дело коснулось Чоса Деи – или не знаю, кто он там – она с готовностью произносит эти заветные слова.
Кожа зудела от пота и засохшей вонючей крови. Я задумчиво почесал через бороду ноющий подбородок.
– Давай разберемся, – предложил я. – Ты думаешь, я проведу весь остаток жизни охраняя тюрьму Чоса Деи?
– Нет, не весь остаток. Мы очистим от него этот меч.
Я нахмурился.
– А как мы это сделаем? И как вообще такое делают?
Дел подняла свой меч.
– Внутри яватмы скрыта сила, – сказала она. – Ты начинаешь управлять ею после того, как напоишь меч кровью и призовешь его. При этом нужно проявить твердость воли. Но меч можно и очистить от магических сил, выплеснуть их, чтобы яватма стала обычным оружием, – Дел пожала плечами. – Магия есть магия, Тигр. У нее своя жизнь. Поэтому когда умер Терон, ты смог использовать его яватму. Меч был опустошен.
Почему-то ее слова мне не понравились.
– То есть ты хочешь сказать, что если я умру, вся магия меча исчезнет, а с ней уйдет из мира и душа Чоса Деи?
Брови Дел выгнулись.
– В этом смысле – да. Но для этого тебе придется умереть. А какой смысл очищать меч, если он тебе уже никогда не понадобится?
Я даже не потрудился на это ответить.
– А другой способ есть?
– Есть. Но в Стаал-Уста этому не обучают.
– А где обучают?
Дел покачала головой.
– Я думаю, для этого нужно найти человека, который понимал бы суть магии яватм. А заодно и знал, кто такой Чоса Деи и какую угрозу он представляет, потому что сам Чоса Деи могущественен. Если ритуал очищения будет проведен неверно, Чоса может освободиться.
– Но тогда у него не будет тела, – напомнил я. – От этого мало что осталось.
Дел пожала плечами.
– Он найдет другое, может даже возьмет твое. К тому времени он будет знать тебя очень хорошо.
Я окоченел.
– Что?
Дел вздохнула и нахмурилась, словно ее раздражало мое невежество.
– Чоса Деи больше не живой, так же как Балдур в моем мече. Но его дух здесь, и его душа, и все то, во что он верил. Ты почувствуешь это, Тигр. Ты почувствуешь его. Пройдет немного времени и ты познакомишься с ним, тебе придется, а он узнает тебя.
Я мрачно посмотрел на нее.
– А он знает, что он в мече?
Дел пожала плечами.
– Даже если не знает, это не имеет значения. Чоса Деи переделывает вещи, изменяя их по своему желанию. Он попытается сделать то же с твоим мечом.
– А если я кому-нибудь отдам его?
Дел криво улыбнулась.
– А напившаяся крови яватма с именем позволит кому-нибудь до себя дотронуться?
– Если я скажу этому человеку имя Самиэля, он сможет.
Дел досадливо пожала одним плечом.
– Да, сможет. Этот кто-то сможет браться за меч. Но он не ты, он не сможет контролировать магию. Он не удержит Чоса Деи.
Я сказал что-то короткое и очень выразительное.
Дел пропустила мое замечание мимо ушей.
– Интересно… – пробормотала она.
– Интересно? Что тебе интересно? Что тебя еще заинтересовало?
Она задумчиво посмотрела на меня.
– Шака Обре.
– Брат Чоса? Почему ты о нем вспомнила?
– Потому что может быть, только может быть, он смог бы помочь.
– Он просто сказка.
– Чоса Деи тоже считали сказкой.
Я нахмурился, обдумывая ее слова.
– Мне не нужна помощь чародея.
– Тигр…
– Я и сам с этим справлюсь.
Светлые брови выгнулись.
– Неужели?
– Дай мне немного времени, я что-нибудь придумаю. И кстати, давай отсюда выбираться.
Я сделал три шага к занавесу.
– Тигр.
Я обернулся.
– Что?
Дел показала на меч, погребенный в том, что осталось от Чоса Деи.
– А, – я вернулся, наклонился, но не коснулся меча. – Что-то должно случиться?
– Не знаю.
– Спасибо за полезную информацию, – поблагодарил я. – Я думал, ты все знаешь об этой чепухе.
– Я многое знаю об этой «чепухе», – согласилась она. – Но ты сделал то, что до тебя никто не делал.
– Никто?
– Никто. Ан-истойя, отправляющегося в кровное путешествие, всегда сопровождает поручитель, чтобы подобного не случилось.
– Значит это первый опыт.
Дел только кивнула.
Быть лучшим в чем-то всегда приятно. Совсем другое дело быть первым – это может быть опасно, а у меня никогда не хватало нахальства так рисковать собой.
Я глубоко вздохнул, протянул руку…
– Можно я тебе кое-что посоветую? – вмешалась Дел.
Я резко отдернул руку.
– Что?
– Убедись, что ты сильнее, Тигр. Сейчас, в эту минуту. Если Чоса почувствует в тебе слабость, он не замедлит воспользоваться этим.
Я кинул на нее злобный взгляд, потом выпрямился и ударом ноги выкинул меч из обгорелой кучи одежды, костей, плоти.
Сталь клацнула о каменный пол. Ничего не случилось – меч лежал спокойно.
Вот только клинок потемнел.
Нахмурившись, я переступил через останки и осмотрел оружие. Рукоять была такой же как всегда – светлой, сияющей – но клинок стал грязно-серым, темным, а кончик совсем почернел, словно обгорел.
– Ну ладно, – сказал я, – а это почему?
Дел стояла рядом со мной, сжимая свою яватму. Осмотрев мой меч, она перевела взгляд на свой клинок. Вызванный к жизни, он излучал жемчужно-розовое сияние. Ничего похожего на черноту. Да и не одна яватма из тех, что я видел, не была серой.
– Не знаю, – призналась Дел. – Никто не может сказать, каким будет цвет пока яватма его не покажет.
– Значит ты думаешь, что это ее истинный цвет.
Дел слабо вздохнула.
– Наверное. Цвет проявляется сразу после того, как меч напоили и призвали.
– Мне не нравится ни черный, ни серый, я предпочитаю что-нибудь поярче. Что-нибудь поближе к пустынному.
Дел изумленно уставилась на меня.
Защищаясь, я пожал плечами.
– У каждого есть свои слабости. Я не люблю черный и серый.
– Может это из-за того, что яватма второй раз напилась крови?
Я стоял глядя вниз, на серый клинок, руки на бедрах, пожевывая окровавленную губу. Потом, нетерпеливо пожав плечами, я наклонился и поднял его.
Ничего. Совсем ничего. Меч казался холодным и мертвым.
Я нахмурился.
– А что, он…
– Тигр!
В этот момент я уже приземлялся задницей на каменный пол. Приподнявшись, я изумленно уставился на меч, лежавший в трех футах от меня.
По-прежнему серый с черным концом. Но чернота поднялась выше.
Дел прикрывала рот ладонью. После минуты молчания она выдавила сквозь пальцы:
– С тобой все в порядке?
– А тебе пришлось снова бить меня в грудь?
– Нет.
– Ну тогда, надо думать, в порядке, – на этот раз вставать было еще больнее, но я умудрился сделать это с минимумом жалоб. Я постоял секунду или две, пока пещера не перестала кружиться, и мрачно посмотрел на меч.
– Он злой.
– Кто?
– Самиэль. Чоса Деи возмутился. Он не понял, что уже мертв… или как там называется это состояние.
Дел сделала шаг к мечу.
– А он знает?
– Что знает?
– Где Шака Обре?
– В аиды… – я свирепо покосился на нее. – Я сказал, что сам разберусь, баска… без помощи Шака Обре.
– Я просто думала, что это хороший шанс, – заметила Дел.
Я подошел к мечу.
– Ладно, давай выбираться отсюда.
– Как? – спросила Дел. – Ты не помнишь, что случилось, когда мы пытались прорваться сквозь охрану?
Я помнил это очень хорошо. Нелегко забыть, как ты бродил по тоннелям в горе, похожей на дракона.
– Но теперь Чоса Деи мертв, а значит охрана без работы. Кроме того, я думаю, что если бы мы воспользовались Северной магией, о которой ты все время говоришь, мы могли бы выяснить как отсюда выбраться.
– Да, если только ты выяснишь, как поднять твой меч.
Вообще-то все оказалось проще, чем я думал. Пришлось только показать Чоса кто из нас хозяин.
Мы с Дел подошли к занавесу. Тщательно осмотрев его, мы не обнаружили ничего нового. Это была охрана, поставленная Шака Обре, чтобы удержать в тюрьме Чоса Деи. Она выпускала дым, впускала людей и не позволяла Чоса выйти.
Не позволяла выйти нам.
Пот сбегал по моим вискам.
– Давай попробуем, – предложил я, сжимая рукоять обеими руками.
Дел нахмурилась.
– Ты не…
Клинок дернулся. Я тоже.
– Давай. Хватит тянуть.
Дел повернулась, подняла меч, посмотрела на меня. Я тоже прицелился кончиком меча в занавес и вместе мы прошли через него, словно это был обычный шелк.
За нашими спинами охрана рассеялась дымом. Тюрьма была разрушена. Через шестьсот сорок два года Чоса Деи вырвался на свободу. И пока мы не найдем Шака Обре, я не смогу освободиться от него.
17
Мы сидели в доме Главы Ясаа-Ден, отдыхая физически и морально. Из уважения к нам все обитатели дома ушли. Помогая друг другу, мы смыли кровь и грязь и переоделись в чистую одежду, которую дали нам Халвар и его жена. Я сидел на мохнатой шкуре, крепко зажмурив глаза, скрестив ноги, и скрипел зубами, а Дел занималась моими ранами, оставленными когтями и камнями, смазывая их травяной пастой.
– Сиди спокойно, – приказала она, когда мои глаза открылись.
– Больно.
– Знаю что больно. Но будет еще больнее если укусы воспалятся. Особенно вот этот.
Она сделала это нарочно. Я дернулся и выругался, а потом выругался еще сильнее – это Дел любезно улыбнулась и добавила мази на укус в самом низу живота. Дел расстегнула пояс моих штанов, обнажив исцарапанную и искусанную кожу, и теперь натирала ее мазью, наслаждаясь моими страданиями.
– Я и сам могу это сделать, – сказал я. – И кстати, этим могла бы заняться и жена Халвара, она предлагала.
– Все в Ясаа-Ден предлагали, Тигр. Ты теперь герой. Эти люди дадут тебе все, что ты попросишь, если смогут достать, – Дел сидела на полу и разглагольствовала. – Ну что, будешь требовать с них те две монеты?
Дел сменила грязные белые одежды на голубые. Нежный голубой оттенял цвет ее глаз. Светлые ресницы, светлые волосы, бледная кожа. Она была изранена и измучена не меньше, чем я, но почему-то взглянув на нее, я бы в это не поверил.
– Нет, – вспыльчиво ответил я. – Я хочу только избавиться от этого меча, чтобы жить спокойно. А в данный момент мне нужна теплая постель и фляга акиви. Поскольку мы на Севере, сойдет и амнит.
– Ты получишь свой амнит, тебе даже предоставят постель. А что касается тепла, то это зависит оттого, сколько женщин ты в эту постель положишь.
Я хмыкнул. На мне было столько ран, царапин и укусов, что я сомневался, смогу ли получить удовольствие от общения с кем-то в постели. Мне бы только прилечь и уснуть.
– Сначала ужин, – напомнила Дел, когда мои глаза начали закрываться.
– Это празднование.
– А они не могут отпраздновать без меня?
– Нет. Тогда им некому будет петь песни о спасении и благодарности.
Я снова хмыкнул.
– Тебе споют.
– Не я убила Чоса Деи.
– Но ты прикончила половину гончих.
– Которые когда-то были жителями этой деревни, – Дел говорила серьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57