- А сейчас стой, - велела Тонина, когда они прошли по площадке некоторое расстояние; теперь прямо на них из-под потолка струился яркий свет, будивший воспоминания о полуденном солнце на Земле. Она, прищурившись, снова внимательно оглядела его. - Ты выглядишь хорошо. Все в порядке! Я слышала, ты неплохо поработал там, внизу.
- Неплохо? - недоверчиво спросил Хэл. - Да я все время отставал. Хорошо, что смена закончилась вовремя, а то Джону пришлось бы мне помогать.
- Все равно это здорово. Ты выдержал свою первую в жизни рабочую смену от начала и до конца. Мало кто из новичков в шахте способен на такое. Дело в том, что, когда человек появляется здесь впервые, его физическая форма не имеет значения. При пользовании захватами работают совершенно особые группы мышц, поэтому на первых порах любой новичок быстро выдыхается.
- Эй ты, большеногий подручный!
Хэл узнал этот голос и, обернувшись, увидел идущего к ним Найфа. Теперь, без комбинезона, тот выглядел менее впечатляюще. Он был на добрых полголовы ниже Хэла и казался щуплым, но полученные в годы учебы знания говорили Хэлу, что Найф, наверное, процентов на двадцать тяжелее, чем он, и что эта разница в весе приходится на полностью сформировавшиеся, окрепшие и набравшие силу кости и мышцы. Распахнутый ворот его широкой рубахи открывал шею и грудь, покрытые темным загаром, который в здешних условиях можно было получить только пользуясь специальными облучателями. У него были прямые широкие плечи, тонкая талия и очень темные глаза.
- Я хочу переброситься с тобой еще парой слов, - заявил он.
- Отстань от него, Найф, - сказала Тонина. - Он же новенький. Не обращай на него внимания, Тэд.
- Не вмешивайся в это дело, Тонина, - остановил ее Найф. - Я разговариваю с тобой, подручный. Я не люблю, когда топчутся на моих ногах, и не люблю, когда меня называют лжецом.
У Хэла засосало под ложечкой. Шахтеры, привлеченные громкими голосами, стали собираться вокруг них в кружок.
- Я сама знаю, что мне делать, Найф! - Тонина встала между ними, повернувшись лицом к Найфу. - Ты бы придумал что-нибудь поумнее, чем задирать новичков. Где Джон? Джон! Джон Хейккила, этот забияка хочет показать себя крутым парнем, приставая к твоему подручному.
Джон услышал ее.
- Что случилось? - спросил он секунду спустя, пробравшись сквозь толпу, уже успевшую образоваться перед ними. - В чем дело, Найф?
- Тебя это не касается, - ответил Найф. - Твой подручный спускался сегодня утром вниз, всю дорогу стоя на моей ноге, а когда я сообщил ему об этом и предложил впредь так не поступать, он обозвал меня лжецом.
Джон перевел взгляд на Хэла. Тот отрицательно покачал головой.
У Хэла росло отвратительное ощущение где-то внутри. К горлу подступала тошнота. Он отправился сюда, чтобы стать незаметным, не выделяться из общей массы, а эта история с Найфом с каждой секундой привлекала к нему все больше внимания. Ему казалось, что теперь уже вся шахта собралась поглазеть на происходящее.
- Я не наступал ему на ногу, - сказал Хэл, - но это не важно, все в порядке…
- Ты говоришь, что не наступал ему на ногу. Хорошо. Значит, никакой проблемы нет, - резюмировал Джон. Он стоял перед Найфом, не отрывая от него взгляда, словно танк в человеческом обличье. Но на лице Найфа появилась злобная гримаса. - Ты не мой бригадир. Если этот подручный не может постоять за себя, то ему здесь нечего делать.
- Убирайся в свое логово! - гневно воскликнула Тонина. - До тебя дошел слух, что он смутьян, и ты хочешь показать, что не уступаешь ему в этом, вот и все.
Найф не обращал на нее внимания. Он сверлил взглядом Джона.
- Я сказал, не ты мой бригадир.
- Это верно, - согласился Джон. Он оглядел толпу. - Уилл?
Уилл стоял впереди, слева от Джона.
- А что тебя беспокоит? - произнес Уилл, не двигаясь с места. - Мы слышали, что он смутьян. Ты знал об этом, когда брал его к себе. Даже если слух неверен, пусть он сам справляется с этим делом. Вполне возможно, он сам спровоцировал эту ссору, чтобы покрасоваться перед нами.
- Все в порядке, - торопливо повторил Хэл. - Правда, Джон. Я не наступал ему на ногу, но если ему показалось, что я сделал это, я готов извиниться перед ним.
- Ну да, извиниться… Черта с два! - с яростью крикнул Найф. - Ты думаешь, что можешь обозвать меня лжецом, а потом спокойно удалиться? Или защищайся, или убирайся вон с шахты!
- Джон! - умоляюще воскликнула Тонина.
Джон пожал плечами и отошел в сторону. Окружившая их толпа стала отступать, и вскоре Найф и Хэл остались вдвоем в центре обширного свободного пространства. Тонина, задержавшаяся было рядом с ними на несколько секунд, тоже присоединилась к остальным.
Хэл стоял и с чувством глубокого отчаяния смотрел на Найфа. Свет над площадкой вдруг стал очень ярким, воздух вокруг - сухим и горячим. Казалось, остальные шахтеры находятся где-то далеко и явно не испытывают к нему ни малейшей симпатии. Он был предоставлен исключительно самому себе, словно человек, попавший в середину волчьей стаи. Он вглядывался в лицо Найфа и не находил в нем ни следа благоразумия.
«Ну и пусть, - внезапно решил он. - Я позволю ему делать со мной все, что он захочет. Только так я смогу выйти из этой передряги. Если он побьет меня, то, может быть, они забудут эту историю с моей дурной репутацией…»
Он увидел, что Найф начал наступать на него с опущенным правым плечом и стиснутым кулаком. Все тело Хэла напряглось, оно изготовилось принять одну из десятка заученных оборонительных стоек, но своим сознанием он заблокировал подобные действия. Он лишь нелепо поднял кулаки, надеясь, что выглядит со стороны как человек, совершенно не умеющий драться.
Найф приближался. «Я буду стоять неподвижно», - внушал себе Хэл. И он заставил себя оставаться неподвижным, когда Найф вплотную подошел к нему.
…Хэл растерялся. Произошло какое-то недоразумение, но он не мог сразу вспомнить, какое именно. Он лежал на земле и помнил только о том, что его сбили с ног ударом кулака. Он увидел над собой силуэт человека, подступавшего к нему и одновременно принимавшего такую позу, которая говорила лишь об одном: его намереваются пнуть ногой.
Его тело среагировало инстинктивно и моментально. Он сгруппировался, перекувырнулся назад, вскочил на ноги и стал лицом к лицу с нападавшим. Теперь он вспомнил, что этого человека зовут Найф и что он решил позволить ему делать с собой все, что тот захочет. Но его сознание все еще оставалось затуманенным и каким-то чужим, оно никак не давало ему вспомнить, почему он решил вести себя таким образом.
А тем временем Найф после короткой паузы начал снова подступать к Хэлу, преодолев мгновенную растерянность, охватившую его, когда Хэл, еще секунду назад беспомощно лежавший на земле, стремительно поднялся на ноги и теперь, похоже, готовился отразить его выпад. Найф быстро подскочил к Хэлу и нанес удар правой, целясь прямо в кадык.
Несмотря на охватившую его слабость и дрожь, Хэл рефлекторно среагировал. Он развернул корпус так, чтобы кулак Найфа прошел мимо, не задев его, а затем, сделав быстрый скользящий шаг вперед, повернулся и оказался за спиной у своего противника, который шатался, пытаясь удержать равновесие после неудавшегося удара. Какое-то мгновение Хэл смотрел на качающуюся перед ним спину, а затем, не осознавая своих действий и повинуясь исключительно инстинкту самосохранения, нанес по этой спине два коротких боковых удара левой и правой в область почек. Найф повалился на землю.
Хэл отступил на шаг и остановился, молча глядя на поверженного врага. В голове у него быстро прояснялось, но одновременно с прояснением к нему возвращалось то отвратительное ощущение, которое возникло у него перед началом стычки.
Его попытка была бессмысленной. Он не мог стоять и безропотно принимать то, что Найф захочет с ним сделать. Он просто не мог заставить себя так поступить. Тот первый удар, на мгновение лишивший его сознания, пробудил в нем элементарное чувство страха, а вместе с ним и инстинкт самосохранения. Но сейчас его противник неподвижно лежит на земле. Может быть, все уже и закончилось.
Хэл повернулся и пошел прочь, но Найф вдруг зашевелился. Он напряг раскинутые руки, подтянул их к телу и, уперев ладони в землю, встал на одно колено, глядя в противоположную от Хэла сторону. Затем неуверенно поднялся на ноги, повернулся и, пошатываясь, подошел к Хэлу.
«Если бы я смог послать его в нокаут…» - подумал Хэл.
Но его сознание работало еще не совсем четко, а Найф уже снова замахивался для удара. Хэл поднял обе руки, перехватил руку Найфа и повернулся, одновременно опускаясь на колени, при этом Найф, перевалившись через правое плечо Хэла, тяжело рухнул на спину. Снова несколько секунд он лежал неподвижно, словно падение вышибло из него дух. А затем шевельнулся и начал подниматься на ноги.
К этому моменту сознание Хэла почти окончательно прояснилось, и он понял невозможность осуществления задуманной им тактики. Способа привести Найфа в бессознательное состояние, не нанеся ему при этом серьезных повреждений, не существовало. Подобными трюками изобиловали романтические приключения, описанные в роскошно переплетенных фолиантах из библиотеки Уолтера, но не события реальной действительности, к встрече с которыми его готовил Малахия. Только в выдуманных ситуациях герой умеет нанести настолько точно рассчитанный удар кулаком или палицей, что противник на короткое время теряет сознание, но не получает при этом никаких травм и вообще не подвергается никакой опасности. Однако в жизни все происходит по-другому. Один и тот же удар может одного человека только лишить сознания на короткое время, а другого - того же возраста, веса и роста, обладающего таким же здоровьем - убить наповал.
Нет, все известные ему удары, которые наверняка и надолго уложили бы Найфа, могли стать смертельными ударами. Конечно, если бы он обладал опытом Малахии Насуно, то рискнул бы использовать один из них, вложив в него строго определенную силу, достаточную лишь для того, чтобы оглушить противника, но такого опыта у него не было.
Хэл впал в отчаяние. Найф с безумным взглядом снова пошел на него. И в очередной раз Хэл уклонился от удара, перехватил руку Найфа, сбил его с ног и бросил на землю. И опять, пролежав неподвижно несколько секунд, Найф поднялся на ноги, бросился на Хэла и опять оказался на земле, но снова поднялся и ринулся в атаку. Хэл отшвырнул его.
Было очевидно, что этот человек, закаленный тяжелой работой в шахте, находится в превосходной физической форме и намерен продолжать стычку до тех пор, пока его не остановят. Хэл снова почувствовал, что его стало мутить. Окружавший его мир состоял из камня и света; он был сухим, пыльным и пустым, если не считать существовавшей в нем нескончаемой необходимости отражать яростные наскоки этого неуемного задиры, который не соглашался быть поверженным, не желал оставить его в покое и вынуждал противодействовать своим настойчивым попыткам проучить его.
«Господи, пусть он останется лежать!..» Эта мольба звучала в душе Хэла всякий раз, когда Найф снова поднимался с земли и наступал на него. В своем сознании Хэл уже давно перестал сопротивляться; он пытался отдаться во власть Найфа, предоставить ему возможность поступить с ним так, как тому заблагорассудится. Но в нем был все еще силен страх, он побеждал рассудок и не позволял подпустить Найфа вплотную.
Воображение Хэла рисовало ему образ противника, лежащего на земле неподвижно - слишком неподвижно, - и эта мысленная картина заставила его внутренне содрогнуться. Дальше так продолжаться не могло. Отчаянным усилием воли Хэл преодолел страх и при очередном наскоке Найфа заставил себя неподвижно стоять с опущенными руками. Тому наконец удалось приблизиться к Хэлу вплотную, вцепиться в него и, увлекая за собой, повалить на каменный пол, где они и стали бороться.
Однако силы Найфа почти иссякли, фактически в нем не осталось ничего, кроме слепой ярости и решимости драться до последнего дыхания. Пальцы Найфа зашарили по щекам Хэла, нащупывая глаза, но Хэл увернулся, и тут его осенило.
Придавленный к земле распластавшимся на нем Найфом, Хэл сумел высвободить руки и схватить его за плечи. Делая вид, что пытается оттолкнуть от себя Найфа, Хэл сдавил большими пальцами сонные артерии по обеим сторонам его шеи. И в этот самый момент пальцы Найфа дотянулись наконец до глазниц Хэла.
В отчаянии Хэл опустил, насколько смог, подбородок вниз, чтобы давление пальцев Найфа воспринималось в основном скулами, а не глазными яблоками. И в то время как Найф продолжал свои попытки воткнуть пальцы в глазницы Хэла, тот вел в уме неторопливый отсчет: «… тысяча… тысяча один… тысяча два…» Он как можно сильнее прижался лицом к пыльным волосам и вел отсчет дальше, не снижая усилия своих больших пальцев.
Когда он досчитал до тысячи сорока трех, давление на его глаза стало ослабевать, а при счете «тысяча шестьдесят» вовсе прекратилось, и Хэл почувствовал, что Найф перестал шевелиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67