— Спасибо, — сказала Кумико, — мне пора идти.
* * *
Пока она брела к Маргейт-роуд, к ней пришла мать.
Салли — в опасности, где-то в Муравейнике, и Кумико верила, что Тику удастся отыскать способ с ней связаться. Если не по телефону, то через матрицу. Может быть, Тик знает Финна, мертвого человека из тупика...
Постоянно растущий коралловый риф метрополии в Брикстоне дал убежище совсем иной, незнакомой форме жизни. Лица, светлые и темные, мешанина бесчисленных национальностей и рас. Кирпичные фасады испещрены надписями, рисунками — буйство красок и символов, какие и представить себе не могли первоначальные строители или владельцы. Из открытой двери паба, мимо которого она проходила, выплескивались бой барабанов, жар и раскаты смеха. Лавки продавали совсем незнакомую Кумико еду, тюки яркой одежды, китайские инструменты, японскую косметику...
Задержавшись у освещенной витрины с коллекцией помад и румян, где ее лицо отразилось в серебристом заднике декорации, девочка почувствовала, как на нее из ночи обрушилась смерть матери. Мать так любила подобные вещи.
Безумие матери. Отец никогда не упоминал о нем. В мире отца не было места безумию. Безумие матери было европейским, импортной западней горестей и иллюзий... Отец убил ее мать, сказала она Салли на Ковент-Гарден. Но правда ли это? Он привозил врачей из Дании, Австралии и, под конец, из Тибы. Врачи выслушивали сны принцессы-балерины, чертили карты и временные графики ее синапсов и брали анализы крови. Но принцесса-балерина отказывалась и от их таблеток, и от их утонченной хирургии.
— Они хотят изрезать мне мозг лазерами, — шептала она Кумико.
Она нашептывала и другие вещи.
По ночам, говорила она, из своих кубиков в кабинете отца Кумико, как дымок, восстают злые духи. «Эти старики... — говорила она, — они высасывают наше дыхание. Этот город пьет мое дыхание. Здесь нет покоя. Нет настоящего сна».
Перед концом она совсем перестала спать. Шесть ночей мать молча и совершенно неподвижно сидела в своей голубой европейской комнате. На седьмой день она ушла из квартиры одна — достойный упоминания подвиг, учитывая усердие секретарей — и отыскала дорогу к холодной реке.
Но в заднике витрины ей еще чудились линзы Салли. Кумико вытащила из рукава свитера карту корейца.
* * *
У обочины на Маргейт-роуд стояла сожженная машина. Девочка помедлила возле нее, оглядывая молчаливые фасады на противоположной стороне улицы, и тут услышала какой-то звук за спиной. Оглянулась и увидела в свете полуоткрытой двери ближайшего дома перекошенное лицо горгульи под лавиной сальных кудрей.
— Тик!
— По правде говоря, Терренс, — сказал тот, когда исчезла искажающая лицо гримаса.
* * *
Тик жил под самой крышей. Нижние этажи пустовали, светлые прямоугольники на обоях — призраки исчезнувших картин — провожали их взглядом.
Хромота Тика, когда он взбирался перед ней вверх по лестнице, сделалась еще более явной. На нем был серый костюм из блестящей плащевки и табачного цвета замшевые «оксфорды» на толстой подошве.
— А я тебя ждал, — сказал он, с усилием перенося тело с одной ступеньки на другую.
— Правда?
— Я знал, что ты сбежала от Суэйна. Копировал понемногу себе в буфер его трафик, когда у меня было время, свободное от того, другого...
— Другого?
— Ты что, не знаешь?
— Прости?
— Все дело в матрице. Там что-то происходит. Проще показать, чем пытаться объяснить. Тем более что объяснить это я все равно не могу. Готов поспорить, три четверти всего человечества сейчас подключились к сети, смотрят шоу...
— Я не понимаю.
— Сомневаюсь, что найдется кто-то, кто понимает. В секторе, представляющем собой Муравейник, возник новый макроформ.
— Макроформ?
— Очень большая база-конструкт.
— Я пришла предупредить Салли. Суэйн и Робин Ланье собираются сдать ее тем, кто планирует украсть Анджелу Митчелл.
— Как раз об этом я бы волноваться не стал, — сказал Тик, поднимаясь на верхнюю площадку. — Салли уже увела у них из-под носа Митчелл и чуть было не прикончила их человека в Муравейнике. Теперь они в любом случае за ней охотятся. Черт побери, вскоре за ней станут охотиться все и каждый! Тем не менее, можно попробовать это ей передать, когда она позвонит для проверки. Если она позвонит...
* * *
Тик жил в мансарде, состоящей из одной большой комнаты, причудливая форма которой заставляла предположить, что в ней убрали внутренние перегородки. Несмотря на ее размеры, всю комнату заполняли вещи. На взгляд Кумико, выглядела она так, как будто кто-то разложил содержимое какой-нибудь мастерской по ремонту модулей в Акихабара на пространстве, уже в избытке заставленном — в стиле гайдзинов — предметами массивной меблировки. И, тем не менее, комната отличалась удивительным порядком и чистотой; даже стопки журналов были тщательно выровнены по углам низкого стеклянного столика, где они покоились рядом с девственно-чистой керамической пепельницей и скромной белой вазой со срезанными цветами.
Пока Тик наливал в электрический чайник воду из фильтрующего кувшина, она снова попыталась вызвать Колина.
— Что это? — спросил Тик, ставя кувшин на место.
— Модуль-гид «Маас-Неотек». Он разбился, и я не могу вызвать Колина...
— Колина? Это стим-устройство?
— Да.
— Давай посмотрим... — он протянул руку.
— Мне подарил его отец...
Тик присвистнул.
— Должно быть, стоит целое состояние. Ну, конечно же, один из мини-ИскИнов «Мааса». Как он работает?
— Нужно сжать модуль в руке, тогда появится Колин. Но никто, кроме меня, не может ни видеть его, ни слышать.
Тик поднес модуль к уху и встряхнул.
— Он разбился? Как?
— Я его уронила.
— Видишь ли, разбит только корпус. Биософт вытек из капсулы, так что ты не можешь войти в него, так сказать, вручную.
— Ты можешь его починить?
— Нет. Но если хочешь, мы можем войти в него через деку... — он вернул ей модуль.
Закипел чайник.
За чаем девочка рассказала ему про свое путешествие в Муравейник и про визит Салли к святилищу в тупичке.
— Он называл ее Молли, — сказала она.
Тик раза четыре попеременно кивнул и подмигнул.
— Ну и чего она там добилась? О чем они разговаривали?
— Говорили о каком-то месте под названием «Блуждающий огонек». О человеке по имени Кейс. О каком-то враге, женщине...
— Тессье-Эшпул. Я это выяснил для нее, когда ворошил барахлишко Суэйна. Суэйн собирается продать Молли этой так называемой леди З-Джейн. У этой леди самое полное досье пикантнейшего грязного белья, какое только можно себе представить, — вообще на всех и вся. Я был страшно осторожен и не подходил к этому слишком близко. Суэйн сейчас торгует этими скандалами направо и налево, по ходу дела сколачивая себе множество состояний. Уверен, что у нее достаточно грязи и на нашего мистера Суэйна...
— А она здесь? В Лондоне?
— Вроде бы где-то на орбите, хотя поговаривают, что она умерла. По правде говоря, я как раз над этим и работал, когда этот увалень возник в матрице...
— Прости, я не поняла.
— Подожди минутку, я тебе покажу.
Он вернулся к обеденному столу с неглубоким квадратным подносиком в руках, на котором расположился целый набор всяческих миниатюрных устройств. Поставив поднос на стол, Тик тронул крохотную клавишу. Над подносом-проектором вспыхнула трехмерная голограмма: неоновые линии решетки киберпространства с рядами ярких фигур — одновременно простых и сложных, — графическое представление безмерных скоплений хранимых данных.
— Вот они, все наши стандартные большие говнюки. Корпорации. Можно сказать, довольно стабильный ландшафт. Иногда какая-нибудь отращивает приложение, или у тебя на глазах происходит захват, или две сливаются. Вряд ли здесь увидишь что-то действительно новое, во всяком случае, не в таком масштабе. Они начинают с малого: растут, сливаются с другими мелкими формациями... — он коснулся другого переключателя. — Часа четыре назад — точно в центре проекции возникла гладкая вертикальная колонна белого цвета — выросло вот это. Или выскочило.
Цветным кубам, сферам и пирамидам все время приходилось менять расположение, уступая место круглому белому столпу, соседство с которым превращало их в карликов. Его верхушка была гладко срезана верхней границей проекции.
— Этот сукин сын намного больше всего остального, — с некоторым даже удовлетворением сказал Тик, — и никто не знает, что это или кому это принадлежит.
— Но кто-то же должен знать, — возразила Кумико.
— В общем-то, разумно. Должен. Но людям моего, так сказать, амплуа — а нас таких миллионы — не удалось это выяснить. А это еще более странно, чем сам факт того, что эта штука вообще существует. Перед твоим приходом я как раз обшаривал решетку в поисках жокея, у которого была бы хоть какая-то зацепка. Ничего. Вообще ничего.
— Как это может быть, что З-Джейн мертва? — но тут она вспомнила Финна, черные кубики в кабинете отца. — Я должна рассказать все Салли.
— Тут ничего не поделаешь, остается только ждать, — сказал Тик. — Она, наверное, позвонит. А пока, если хочешь, мы могли бы попробовать войти в этот твой маленький ИскИн.
— Хочу, — ответила девочка. — Пожалуйста.
— Будем надеяться, что типы из Особого отдела, которым теперь платит Суэйн, тебя не выследили. Но опять же, чтобы это проверить, нам остается только ждать...
— Да, — сказала Кумико, совсем не обрадованная перспективой подобного ожидания.
Глава 35
ВОЙНА НА ФАБРИКЕ
Черри снова отыскала его в темноте, возле Судьи. Он сидел на одном из Следователей с фонариком в руке, освещая панцирь Судьи из полированной ржавчины. Слик не помнил, как он пришел сюда, но не чувствовал и рваного края подступающего синдрома. Он твердо помнил взгляд девушки в комнате, про которую Бобби сказал, что это Лондон.
— Джентри подключил Графа и его ящик к киберпространственной деке, — сказала Черри. — Ты это знаешь?
Слик кивнул, не отрывая взгляда от Судьи:
— Бобби сказал, так будет лучше.
— Что все-таки происходит? Что произошло, когда вы подключились?
— Джентри и Бобби, они вроде одного поля ягоды, напали на какой-то след. Оба помешаны на одном и том же. Подключившись, мы оказались где-то на орбите, но Бобби там не было... Потом, думаю, была Мексика. Кто такая Тэлли Ишэм?
— Королева стимов во времена моего детства. Как сейчас Энджи Митчелл...
— Митчелл... она была его бабой.
— Кого?
— Бобби. Он рассказывал об этом Джентри в Лондоне.
— В Лондоне?
— Ага. Мы двинули туда после Мексики.
— И он сказал, что раньше был с Энджи Митчелл? Бред какой-то.
— Да, и еще он сказал, что именно так наткнулся на этот «алеф». — Слик повел фонариком, и луч уперся в скелетообразную утробу Трупожора. — Болтался со всякими богатыми и от них прослышал об «алефе». Называли эту штуку «ловцом душ». Его хозяева сдавали время на нем в аренду тем богачам. Бобби разок его опробовал, потом вернулся и украл ящик. Увез в Мехико-Сити и начал проводить внутри все свое время. Но они пришли за ним...
— А ты, похоже, кое-что вспоминаешь...
— Поэтому он оттуда сбежал. Приехал в Кливленд и заключил сделку с Африкой. Дал Африке денег, чтобы тот его спрятал и заботился о нем, пока он под током, потому что он подходил действительно близко...
— Близко к чему?
— Не знаю. К чему-то странному. Что-то наподобие разговоров Джентри об Образе.
— Ну, — протянула Черри, — думаю, это может его прикончить, то, что он так подключен. Показатели начинают валять дурака. Он слишком давно под этими капельницами. Потому я и стала тебя искать.
В луче фонарика поблескивали ощетинившиеся стальными клыками кишки Трупожора.
— Это то, чего он хочет. Во всяком случае, если он платит Малышу, то получается, ты работаешь на него. Но эти ребята, которых сегодня видел Пташка, работают на парней из Лос-Анджелеса, на тех, у кого Бобби украл этот...
— Скажи мне кое-что.
— Что?
— Что это за штуки ты построил? Африка говорил, что ты этакий трехнутый белый парень, который строит роботов из лома. Говорил, что летом ты выводишь их во двор и устраиваешь большие бои...
— Это не роботы, — прервал он, переведя луч на низко посаженные, с серпами на концах, руки паучьеногой Ведьмы. — Они в основном управляются по радио.
— Ты строишь их для того, чтобы потом разломать?
— Нет. Но мне нужно их как-то тестировать. Убедиться, правильно ли я все сделал...
Он щелчком выключил свет.
— Трехнутый белый парень, — сказала она. — У тебя здесь есть девушка?
— Нет.
— Прими душ. Побрейся...
Черри вдруг оказалась совсем близко к нему, так близко, что он ощутил ее дыхание у себя на лице.
— О'кей, ребята, слушайте...
— Какого черта...
— ...потому что я не намерен повторять это дважды.
Слик зажал Черри рот рукой.
— Нам нужен ваш гость и его оборудование. Вот и все. Повторяю: гость и оборудование. — Пропущенный через усилитель голос гулко отдавался в железной пустоте Фабрики. — Так вот, вы можете выдать его прямо сейчас — это нетрудно, — или мы просто войдем и всех вас к дьяволу перестреляем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41