Тэган поклонился.
– Только обещайте мне, – добавил Рангрим, – что нас ждет нечто более интересное, чем битва с комарами и мухами.
– Можете смело на это рассчитывать, – ответил Тэган. – Как я уже сказал, по словам прекрасной Циллы. даже если Культу не удалось пока создать ни одного дракона-мертвяка, они собрали змеев, чтобы те защищали крепость.
– Тогда хорошо, что у нас будут свои драконы, могущественные, бесстрашные и верные, – сказал рыцарь. – Вот подождите, скоро вы встретитесь с моим другом Келсандасом. Он даст отпор любому черному или зеленому, когда-либо вылуплявшемуся из яйца.
Глава семнадцатая
11-е Тарсака, год Бешеных Драконов
– Вот дерьмо, – выругался моряк.
Дорн, опершись на перила, смотрел на волны Лунного Моря, отливавшие пурпуром. В отличие от обычных людей у него не было дома, но, за исключением последних месяцев, он всю жизнь прожил возле этого глубокого озера. Да, несмотря на название, это все-таки было озеро, и было приятно вновь увидеть его и вдохнуть его запах. Дорн обернулся к человеку, нарушившему его созерцательное настроение, и понял, что паромщику было от чего прийти в испуг.
Рано утром баржа с широкой палубой и низкой осадкой пересекла мутную реку Лис и повернула на запад, к Элмвуду, первому поселению на пути вдоль южного побережья. Городок был маленький, жил за счет рыбной ловли и земледелия, а также служил перевалочным пунктом при перевозке путешественников и товаров между Лунным Морем и Драконовым Проливом. По какому-то странному стечению обстоятельств это поселение обошли и кровавые распри, и другие бедствия, так часто постигавшие остальную часть области. Наверное, поэтому жителям города не хватало суровости, цепкости и недоверчивости, свойственных многим их соседям.
Но похоже, им предстояло обрести эти качества, – беда дотла теперь и до Элмвуда. В гавани на якоре стояли три вооруженных корабля и несколько небольших сторожевых лодок. На каждом красовалась эмблема Зентильской Твердыни – пылающий зеленым огнем скипетр рядом с зажатым в лапах черного дракона золотым диском. Одно такое судно могло пришвартоваться у деревни с какой-нибудь вполне безобидной целью, но присутствие стольких кораблей было верным признаком того, что агенты Черного Сообщества – правящего картеля Зентильской Твердыни, замышляли что-то недоброе.
– Все сюда! – заорал Дорн. – Быстро!
Товарищи поспешили к нему. К ним присоединились другие пассажиры, матросы и сам капитан. Когда выяснилось, в чем дело, радости это никому не прибавило.
Уилл начал распекать шкипера, парня с обветренным лицом, который расхаживал с толстой прямой курительной трубкой, постоянно зажатой в желтых зубах, не заботясь о том, набита ли она табаком и зажжена ли.
– Почему вы не предупредили нас? ~ спросил хафлинг.
– Их не было, когда мы шли вниз по реке, – сказал капитан.
– Вы можете причалить в другом месте? – спросил Павел.
– Подозреваю, если мы развернем судно, зенты отправятся в погоню за нами, а на такой посудине нам и думать нечего оторваться от военной галеры. Лучше доплыть до места и выяснить, что там происходит. Я тоже ненавижу этих ублюдков, но я не вижу, чтобы здесь кто-то сражался.
– Да зентам и не нужно сражаться, – сказал Рэрун, и Дорну осталось только согласиться. Чего бы ни потребовали грабители из великих крепостей с западного побережья Лунного Моря, маленькому Элмвуду, с его немногочисленным вооруженным отрядом и отсутствием укреплений, оставалось только согласиться на все их требования. – Но пожалуй, вы все-таки правы, и нам нужно пристать к берегу, как и задумано.
Капитан начал отдавать приказы команде. Кара приблизилась к Дорну и пробормотала:
– Я могла бы переправить всех на берег… приняв другой облик.
Он презрительно усмехнулся:
– Прекрасная идея. Зенты, конечно, этого не заметят, а если и заметят, то не обратят внимания.
– Я просто предложила, – вздохнула она.
К своему удивлению, Дорн почувствовал укол стыда.
– Может быть, – сказал он, – это не такая уж и глупая идея. Но мы договорились: чтобы сохранить рассудок и не привлекать внимания посланников Ларета, вы будете обращаться в дракона только в самых крайних случаях, а это случай не крайний. Но будьте готовы, ваши заклинания могут понадобиться.
Прошел еще час в ожиданиях и мрачных предчувствиях. Сначала Дорну казалось, что у причала все идет как обычно, но потом что-то вызвало подозрения. Как стая огромных воронов, дюжина одетых в черное воинов спускалась на пристань, чтобы встретить прибывшее судно. Во главе колонны, сгорбившись, шел жрец Бэйна; с растрепанными волосами, в засаленных одеждах, он скорее походил на головореза, чем на жреца. На нем был браслет бога тьмы, в руке он нес утреннюю звезду, священное оружие бога. Капитан порта плелся в хвосте процессии, он молчал, и никто не обращал на него внимания. Жрец взошел на борт, не дожидаясь приглашения.
Когда за ним последовал один из его прислужников, он объявил:
– Я – Фараксес Зора, слуга Черной Руки, капитан военного судна «Даггер» из Юлэша, и сейчас являюсь посланником альянса.
– Ах, какие мы важные, – пробормотал Уилл.
– Какого альянса? – спросил Павел без всякой враждебности.
Зная его уже много лет, Дорн мог сказать наверняка, что Фараксес нравится ему не больше Бримстоуна. Он даже нащупал свой амулет, скрытый одеждами, дабы убедиться, что незваные гости не признали в нем служителя бога света.
– Да альянса против змеев, – сказал Фараксес. – Вы что, не слышали? Они уже начали нападать на города по всему северу… и на юге тоже, насколько мы знаем. Мы, жители Лунного Моря, должны забыть о наших различиях и объединиться, чтобы противостоять надвигающейся угрозе. Иначе драконы сожрут нас всех. И поскольку у нас, зентов, самая большая армия и самые могущественные заклинатели во всей округе, то мы должны руководить обороной.
Он говорил с циничной улыбкой, и можно было предположить, что ему доставляет удовольствие сознавать, что слушавшие его люди не верят его словам и что ему это безразлично.
– А что, – спросила Кара, – разве для обеспечения обороны необходимо было оккупировать Элмвуд? На пути к городу вдоль южного берега я не заметила ни одного дракона.
– Вы неправильно меня поняли, – сказал Фараксес. – На самом деле мы не захватывали город. Как бы ни выигрывало это захолустье от нашего присутствия, оно может быть истолковано как акт войны. Надеюсь, вы понимаете, что для отражения стай драконов нам потребуются немалые силы. И раз уж мы будем сражаться во имя общего блага, все должны внести посильный вклад в достижение этой цели.
– Другими словами, – сказал Павел, – вы пытаетесь вымогать деньги, называя это сборами, с каждого судна, совершающего плавание в этих водах.
Капитан скрипнул зубами, словно собираясь раскусить пополам свою трубку, но предусмотрительно промолчал.
– Мы конфискуем все боеприпасы и провизию, – сказал жрец Бэйна, – а также берем налоги со всех, кто путешествует по суше. С этого момента ни одно судно или караван не уйдет в плавание, не купив разрешение. За исключением тех, что будут перевозить наших воинов. Это на пользу всем, потому что, зная, кто и куда направляется, мы сможем лучше охранять людей на борту.
– А что будет с теми путешествующими, кого поймают без разрешения? – спросил Уилл. – Подозреваю, ничего хорошего их не ждет.
– Как я сказал, – ответил Фараксес, – мы организовали все это для защиты всех и каждого. Те, кто решит нарушить план, будут предателями, посягнувшими на благосостояние общества, и мы должны знать, что их ожидает суровое наказание.
– Сомневаюсь, – сказал Павел, – что Хиллсфар, Фентия, Мелвонт или Флан примут ваш план, а значит, вашему альянсу остаются только такие дыры, как эта.
Фараксес злобно посмотрел на него.
– Со временем они изменят свое мнение и согласятся, ~ сказал он. – А пока что мы в Элмвуде, а не в Хиллсфаре и теряем слишком много времени, объясняя, что к чему. – Он ухмыльнулся, глядя на капитана баржи. – Вы должны десять золотых. Вдобавок мои люди осмотрят груз. Надеюсь, вы поняли, что не можете сняться с якоря без надлежащей бумаги. – Он обернулся к пассажирам. – Вы тоже должны заплатить, кто сколько может. Чтобы определить долю каждого, мы обследуем содержимое ваших кошельков, сумок и багажа.
Дорн нахмурился. Это был настоящий грабеж, возмутивший его до глубины души. Но надо было делать дело, и не следовало вступать в конфликт с зентами сейчас. Как бы ни раздражало Дорна происходящее вокруг, лучше было все же расстаться с частью денег.
Однако совсем другое дело – сокровища, которые носила с собой Кара. Дорн здраво рассудил, что если драгоценности Кары обнаружат, у нее отберут все, а это была бы слишком большая потеря, примириться с которой было уже нельзя. Дорн украдкой потянулся к рукоятке ножа.
– Стойте, – прошептала Кара. – Просто стойте передо мной так, чтобы они меня не видели.
Дорн повиновался. Она на одном дыхании пропела заклинание, затем легонько хлопнула его по руке, давая знать, что закончила. Взглянув на нее сверху вниз, он заметил, что на ее голубом кожаном поясе больше нет сумки, и заключил, что Кара сделала ее невидимой.
Как ни хорош был трюк, но он не помог. Фараксес носил серебряное кольцо с овальным молочно-белым камнем. На его белой поверхности загорелись красные прожилки. Заметив это, жрец вытянул вперед руку и обернулся, направляя кольцо на каждого из пассажиров и моряков поочередно.
Когда он подошел к Каре, драгоценный камень стал красным. По всей видимости, он служил для определения магического воздействия.
Фараксес злорадно улыбнулся:
– Что это была за магия, сука? Что ты сделала?
– Она – бард, – сказал Дорн. – Она прибегает к мелким заклинаниям, чтобы расположить к себе людей. Наверное, она хотела, чтобы вы отнеслись к ней по-доброму.
– Тебя не спрашивают, оловянная башка, – сказал зентильский капитан. – Что ты сделала, дрянь?
– Вам же объяснили, – ответила Кара.
Фараксес обернулся к своим людям и приказал:
– Обыщите ее. Если будет сопротивляться, избейте до бесчувствия. Если будет плохо себя вести, заберем ее на «Даггер» и примерно накажем. Повеселимся от души и накажем в назидание другим.
Два воина приблизились к Каре, и Дорн прыгнул, чтобы их опередить. В этот миг он подумал, что ему приходится защищать дракона. Правда, в человеческом облике Кара, как любая женщина, была во многих отношениях уязвима, но даже если и так, какое это имело значение? Он ненавидел драконов.
В тот же миг Павел, Уилл и Рэрун тоже бросились в атаку, и все вместе набросились на зентов. Солдаты не ожидали, что кто-то – пусть даже грозного вида типы вроде охотников – осмелится среди бела дня оказать сопротивление вооруженным до зубов людям Черного Сообщества, когда у них за спиной целая армия.
Дорн ударил железной рукой одного из солдат, и тот упал с рассеченной головой. Развернувшись, Дорн нанес еще один удар кулаком кому-то из нападавших на Кару. Тот прикрылся щитом, отпрыгнул назад и схватился за меч. Уже хорошо, решил Дорн. По крайней мере, он теперь не угрожает Каре, которая с помощью заклинания окутала себя голубой полупрозрачной завесой.
Дорн вытащил нож. На палубе толклось слишком много зрителей, чтобы можно было воспользоваться длинным мечом. Он обернулся к Фараксесу, который, несомненно, был опаснее других. Поздно. Неожиданное нападение застало зентов врасплох, но они были слишком хорошо обучены. Двое солдат прикрыли собой своего предводителя, чтобы защитить его, пока он читал заклинания.
Фараксес начал громко произносить магическую формулу, но Павел выкрикнул:
– Остановись!
Одно это слово несло в себе ощутимый магический заряд, и жрец Бэйна запнулся. Он обернулся и увидел странника в бесформенном одеянии и прожженных кислотой кожаных доспехах, амулет в виде солнца был уже на виду. Павел злорадно улыбнулся зенту, и началась дуэль жреческой магии.
На Дорна бросился один из черных воинов. Охотник отразил удар меча своей железной рукой и тут же сделал выпад. Зент хорошо знал свое дело и парировал удар. Шипы на перчатке Дорна слегка оцарапали круглый щит воина.
Дорн пошел в наступление, выставляя вперед железную сторону тела. Зент отступил назад, возникла такая давка и неразбериха, что он наткнулся на одного из паромщиков, хотя тот и пытался протиснуться сквозь толпу, чтобы не оказаться на пути черного воина. На мгновение солдат потерял равновесие, а Дорну только того и было нужно. Он подскочил к солдату и убил ударом железного кулака в живот, шипы на перчатке прорезали кольчугу, словно та была сделана из бумаги.
Шипы застряли у солдата между ребер.
Дорн пытался высвободить руку, когда в воздухе, прямо у него над головой, образовались ледяные шары. Он пытался прикрыться от них железной рукой, но ему было никак ее не освободить. Ему не хватило какого-то мгновения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44