– Это впечатляет! – промолвил Галдор. – Но вы уверены, что это погасит пламя? Огонь-то все-таки магический?
Крепкая затрещина не заставила себя долго ждать.
– Да, инструктор, я уверен! –раздраженно рыкнул Громф. – Потому что я не какой-нибудь невежа из безродного Дома. Я – Бэнр и Архимаг Мензоберранзана!
К тому времени, когда все кончилось, Фарон потерял счет битвам, в которых пришлось участвовать. Он знал только, что они продолжают побеждать благодаря организованности и грамотной тактике и что, несмотря на все потери, в целом их численность возрастает. Аристократы, которые выходили из замков со своими войсками, вели самостоятельные боевые действия.
Иногда отдельные отряды встречались друг с другом в каком-нибудь районе города, где уже был наведен порядок, и хотя компания Бреган Д'эрт ни разу не попалась им, Фарон знал, что они сражаются, и от этого становилось спокойнее. Если можно говорить о спокойствии в такую черную и отчаянную ночь.
В результате отряды Брешской крепости неожиданно столкнулись с мощным войском под предводительством Верховной Матери Бэнр. Обе армии объединились и двинулись на Нарбонделлин, где несколько бугберов с воинским опытом пытались огромными усилиями из тысячи своих товарищей, низших существ, создать силу, способную противостоять гневу хозяев.
Огромная светящаяся каменная колонна Нарбонделя возвышалась над противниками. Такое положение вещей являлось чудовищным нарушением привычного уклада. В самый разгар сражения каким-то невероятным образом с верхних уровней пещеры хлынул ливень, смывая самый большой страх Фарона. Часом позже дроу одержали убедительную победу, освободив свой город и сохранив родину.
Вследствие чего, стоя под проливным дождем, Фарон глазел по сторонам. Волосы сразу прилипли ко лбу, а одежда и сапоги промокли насквозь. Как маг он признавал, что ливень был великолепным достижением, достойным славы подвигом по спасению Мензоберранзана. Жаль только, что нельзя это сделать без ущерба для внешности и не вгоняя в дрожь, пробирающую до костей.
Миззрим ухмыльнулся. Ни Квентл, ни Триль нигде не было видно. Он всю ночь с готовностью выполнял их указания, но ему хотелось самому руководить финалом такого значительного дела. Их отсутствие оправдывало его самостоятельные действия.
Он придирчиво осмотрел окружающих его дроу и выбрал Вэлверина Фрета, очень способного Мастера Оружия из Девятнадцатого Дома. Вэлверин не раз отличался в бою, несмотря на то что вместо одной ноги у него был серебряный протез. Несколько раз в течение ночи он сражался в паре с Фароном. Сейчас Фрет топтался в дверях, о чем-то совещаясь с двумя своими помощниками.
– Мастер Оружия! – окликнул его Фарон.
Вэлверин обернулся:
– Чем могу служить, Мастер Миззрим?
– Не хотите ли помочь мне убить того, кто несет ответственность за этот мятеж?
Воин прищурился и ответил вопросом на вопрос:
– Это еще одна из ваших шуток?
– Никоим образом. Но если мы собираемся это сделать, то действовать надо быстро, пока наша добыча незаметно не исчезла в недрах Подземья. Полагаю, мы сможем оседлать воздушных лошадей?
Маг жестом указал на гигантских летучих мышей, созданных каким-то колдовством. Запертые неподалеку в загоне с куполообразным сводом, они чудом выжили – не сгорели и не задохнулись.
– Где тут сбруя? – спросил Вэлверин, осматривая помещение.
ГЛАВА 24
Вода все еще стекала с плаща Фарона, когда он стоял в одном из коридоров уже знакомого ему замка. Планировка крепости мятежников оказалась не такой уж сложной, когда не прячешься, не уходишь от погони и не страдаешь от последствий псионической атаки. Однако пустые, наполненные эхом помещения казались все такими же зловещими и предназначенными для встреч с привидениями.
Миззрим наблюдал за Вэлверином и его отрядом из Дома Фрет, стараясь заметить их приближение к проклятому месту. Но ничего не происходило. То ли воины были слишком храбрыми, то ли безжалостно искромсанные тела, валявшиеся тут и там на полу, повернули их мысли от таинственного ужаса к банальной жестокости, отличавшей их профессию.
Фарона поражало число поверженных врагов. Явно у бедного Рилда была очень длинная пробежка, прежде чем заговорщики его убили. Возможно, и самому Сирзану пришлось повозиться с этим делом.
Оглядываясь назад, Фарон удивлялся тому, что алхун не присоединился к поискам сбежавших пленников с самого начала. Может быть, подача сигнала на время истощила его силы?
Мастер Магики привел солдат в длинный, вместительный зал с большим помостом в дальнем конце, где, без сомнения, Верховная Мать этого Дома вершила суд, а также, судя по сваленным в алькове столам и скамьям, устраивала обеды. Везде ползали вырезанные в камне и раскрашенные пауки – маска, скрывающая поклонение владельцев крепости другим богам. Пелены настоящей паутины покрывали вуалью всю роспись.
Вэлверин прошептал:
– Смотрите.
Фарон повернул голову, и от изумления у него перехватило дыхание. Рилд Аргит собственной персоной появился из служебного коридора с левой стороны.
Мастер Оружия шагал широко и уверенно, словно не было никакого ранения. Он заметно похудел, как будто его сжигала какая-то невероятная страсть, и каким-то образом вернул себе Дровокол.
Солдаты нацелили арбалеты.
– Нет! – остановил их Фарон. Пока еще не время. Рилд обернулся, увидел пришедших и направился к ним. Глаза у него были напряженно-внимательные, но какие-то пустые, лицо ничего не выражало; он вообще казался безразличным к тому, что в него нацелено столько оружия. Один воин что-то тревожно забормотал, как будто принял Мастера Мили-Магтира за привидение. Фарон сразу распознал глубокое погружение, которое ему уже приходилось видеть. Очевидно, его друг воспользовался какой-то сложной, известной лишь посвященным техникой медитации, чтобы выжить.
– Рилд! – воскликнул маг. – Рад встрече! Я знал, что ты сможешь разгромить Хаундэра и его фигляров, иначе никогда не оставил бы тебя.
Ложь прозвучала неубедительно, наивно и беспомощно. На Рилда она не произвела впечатления. Возможно, находясь в нынешнем измененном сознании, он даже не услышал или не узнал собрата-Мастера и, просто продолжал двигаться.
– Очнись! – сказал Миззрим. – Это же я, твой друг. Я вернулся, чтобы спасти тебя. Эти мальчики из Дома Фрет приветствуют тебя, они – наши союзники.
Рилд проигнорировал еле заметное скользящее движение одного из фехтовальщиков Фрета и продолжал идти в сторону Мастера Магики.
«Мне жаль, – подумал Фарон, – но на этот раз ты сам виноват». И только он глубоко вдохнул перед приказом стрелять, как во все арочные двери в задней стене за помостом хлынули какие-то фигуры.
Впереди скакали несколько человекоподобных созданий, опутанных звенящими цепями. Это были китоны, пузатые, злобные духи, которых могли вызывать и контролировать только маги. Позади этих дьяволов шагали выжившие заговорщики с Сирзаном во главе.
Рилд тут же развернулся и взял курс в сторону заговорщиков. Бродяги и воины Фрета обменялись градом свистящих стрел. Изменники находились на помосте, и это было их преимуществом, а солдаты имели численное превосходство. Но обе стороны были слишком хорошо защищены металлом и магией.
Обнажив мечи, солдаты Фрета издали боевой клич и кинулись в атаку. Некоторым из них Вэлверин приказал отступить и найти обходной путь к дверям, которыми воспользовались мятежники, чтобы атаковать последних с тыла. Неплохая идея, но вместо победы можно было получить одни потери.
Раскручивая свободные концы цепей, восемь пузатых китонов, каждый из которых по силе был равен дюжине обычных воинов, спрыгнули с помоста. Бродяги с Сирзаном остались на платформе и начали перезаряжать арбалеты, намереваясь стрелять вниз, где уже началась рукопашная схватка.
Маг не мог этого допустить. Он поднялся в воздух, оказавшись таким образом открытым для любого выстрела с помоста.
И тут же почувствовал на секунду острую боль в центре лба: Сирзан псионическим ударом атаковал первым, не подумав, что его противник подготовился и защитил себя соответствующими талисманами и заклинаниями.
«На этот раз, – подумал Миззрим, – мы должны сражаться на равных – магия против магии». К своему удивлению, он получил телепатический ответ – неприятный, скрипучий голос гулко разносился у него в голове.
– Так тому и быть, – отозвался алхун. – Любым способом я отомщу тому, кто снова обрек меня на скитания.
Фарон, приняв к сведению угрозы Сирзана, продолжал бормотать магические формулы и вращать в руках небольшую стальную трубочку. Яркий маленький огненный шарик вылетел с одной ее стороны, увеличиваясь в полете до размеров черепа. Он ударил одного из мятежников, стоявшего на возвышении, срикошетил и попал в другого. И так он носился над помостом, оставляя за собой зигзагообразный хвост искр и касаясь каждого, кто попадался на пути. Прежде чем мигнуть в последний раз, шар убил довольно много бродяг, других превратил в мечущиеся факелы, которых прикончили свои же товарищи из страха, что они подожгут и их. Сирзан, однако, остался невредим.
Изредка бросая взгляд вниз, Фарон видел крутящиеся цепи, слышал звон клинков. Грязные тела китонов опутывали более тонкие цепи, звенья которых напоминали кольца кольчуги. Эти демоны обладали способностью проникать в прошлое врага и принимать внешность кого-то из близких противника. Возможно, такие выходки могли встревожить свирфнеблинов и им подобных, но представителям расы, не умевшей любить, они доставляли лишь некоторое неудобство.
Рилд находился в первых рядах сражающихся и с обычной силой и мастерством орудовал Дровоколом. Убивал он только демонов, и это радовало.
Сирзан поднял трехпалую руку, щупальца-усики вокруг рта извивались, выпученные глаза сверкали.
Стоявшие рядом с ним бродяги начали спрыгивать с помоста. Очевидно, они предпочитали сражаться с бойцами Фрета, чем оставаться вблизи алхуна, когда Фарон начнет метать заклинания.
Удивительно, но очень немногие из предателей попытались просто удрать. Конечно, не верность союзникам удерживала их. Они знали, что все планы рухнули, а преступный сговор разоблачен, что теперь они лица вне закона, изгои, лишенные всего, к чему так страстно стремились и на что надеялись. Вероятно, именно это наполняло их такой яростью, а месть была слаще жизни.
Пока Сирзан сплетал заклинание, дроу торопливо делал то же самое. Лич закончил первым. Взрыв огня, подобный тому, что прежде плясал на улицах города, сорвался с его иссушенных, шелестящих рук, насквозь пронзил тело Фарона и выжег черное пятно на потолке.
Мускулы темного эльфа одеревенели, волосы встали дыбом, но от серьезных повреждений его уберегла собственная защита. Более того, эта атака даже не помешала ему закончить заклинание. На последнем слове маг простер руки, выпуская волну холодного, трепещущего мрака, похожего на стаю летучих мышей.
Стрекоча, хрипло и визгливо вскрикивая, фантомы носились вокруг алхуна, нанося ему удары когтистыми лапами и оставляя глубокие раны. Лич прорычал слово на том же дьявольском, инфернальном языке, и неровные, рваные трещины побежали по стенам от пола до потолка. Призрачные помощники Фарона исчезли.
Из кармана Миззрим быстро извлек пять стеклянных шариков, ловко покрутил их в пальцах и на одном дыхании выпалил трехстишие. В воздухе появился квинтет светящихся сфер, атакуя Сирзана одновременно огнем, холодом, кислотой, громом и молнией. Маг рассчитывал, что, по меньшей мере, одна из этих сил должна была пробить защиту иллитида.
Сирзан издал пронзительный, скрипучий визг и вскинул руки, снаряды в мгновение ока изменили направление и так же стремительно понеслись к своему источнику.
Ошеломленный увиденным, Фарон попытался как-то уклониться от них. Он вернул себе вес и камнем полетел к полу. Два снаряда проскочили мимо него и взорвались под потолком, два других исчезли, коснувшись пивафви, последний ударил его в грудь.
Собственный вопль пронзил его тело, ударил по барабанным перепонкам и в клочья разнес его мысли. Оцепенев, он еще больше отяжелел и грохнулся на пол прямо в самое пекло боя.
Какое-то мгновение маг лежал в отключке среди топчущихся ног, потом пришел в себя и понял, что нужно вставать, пока совсем не затоптали. С трудом он начал подниматься, и в этот момент раскрученная цепь задела его голову.
Удар был несильным, но и этого хватило, чтобы Фарон вновь свалился. Над ним нечетко вырисовывался китон, раскручивавший свое оружие для следующего нападения. У духа было лицо Сэйбл.
Фарон вытянул указательный палец и прохрипел заклинание, неожиданно сознавая, что не слышит себя… и ничего не слышит вообще. За секунду до этого грохот битвы заполнял все вокруг, а теперь стояла мертвая тишина.
Хорошо, что для заклинания ему необязательно слышать свой голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51