Фарон лучезарно улыбнулся кровожадному монстру:
– Пожалуйста! Есть полдюжины вопросов о жизни драуков, много лет приводящие меня в недоумение.
Тсабрак не обратил на него никакого внимания, зато бросил сердитый взгляд на Хаундэра и мастерового, будто заподозрил их в нечестной игре.
Наконец, он сказал:
– Да, я пойду. Кто-нибудь здравомыслящий должен быть там.
– Прекрасно. – Хаундэр кивнул Рилду и Фарону: – Проходите сюда.
Мастера и их хозяева (или тюремщики?) отправились в путь по лабиринтам коридоров. Фарон, как и обещал, закидал драука вопросами, а когда тот затруднялся ответить, весело и с готовностью отвечал сам себе глубокими учеными рассуждениями.
Рилд слушал их беседу вполуха. Он внимательно изучал крепость бродяг, это заброшенное, пыльное, заросшее паутиной место, в тишине которого гулко разносились монологи Фарона. Никаких слуг не было, встречались только мужчины-дроу и драуки. Многие из беглецов узнавали своего бывшего инструктора и с любопытством смотрели ему вслед. На стенах виднелись следы магических атак, взрывов, вспышек молний.
По всей видимости, заговорщики прятались в задней части этого истребленного Дома. Прежде никто не решился бы захватить такое здание без разрешения Бэнр, а вот теперь некоторые осмелились. Считалось, что любой пустующий замок был проклятым местом, в котором водятся жуткие привидения и множатся болезни, безумие и неудачи. Словно испытывая судьбу, поселившиеся в этом чужом доме разорили огромные сети из паучьей паутины и там, где она мешала им, и даже в углах, где никто не ходил.
В одном месте Мастера и их провожатые проходили мимо небольших восьмиугольных окон. Стекол не было, но остались кальцитовые рамы. Рилд выглянул наружу и увидел особняки, светившиеся далеко внизу фиолетовыми и зелеными огнями. Под свое убежище бродяги выбрали сталактитовый замок, свисавший с потолка пещеры. Несомненно, их привлекла уединенность и полная изолированность этого места.
Через минуту маленькая компания добралась до своей цели – молельни с рядами скамей, извивающимся змеей проходом, ведущим к асимметричному базальтовому алтарю, с фресками, мерцающими серебристым свечением, с барельефами на стенах и потолке. К удивлению Рилда, эти украшения изображали не Паутину Демона, а какой-то другой ад, без всяких пауков, йоклол и даже самой богини Ллос. Очевидно, Дом, обитавший здесь, поклонялся какому-то запретному божеству, и возможно, именно этот грех привел его к трагическому концу.
Темные эльфы устроились на скамьях со спинками. Несмотря на то, что хозяева демонстрировали доверие Мастерам, все принадлежности новичков они держали при себе. Тсабрак полуприсел в дверном проеме, и его паучьи ноги полностью перекрыли вход.
– Меня удивляет и восхищает оформление, – разглагольствовал Фарон. – Я сумел различить здесь образы Кайрика, Оркуса, Бэйна, Гонадора и Ваэруна. Вполне приличный выбор покровителей для тех, кто в этом разбирается.
– Мы не ищем новых богов, – фыркнул Хаундэр.
– Я в этом уверен. Может быть, вы будете так добры и расскажете Мастеру Аргиту и мне, в чем состоит ваш грандиозный и славный план? Почему бы и нет?
– Почему бы и нет? – повторил аристократ.
– Наше товарищество существует уже не одно десятилетие, – вмешался в разговор ремесленник, – хотя решение всем тайно сбежать и все время скрываться здесь принято совсем недавно. Раньше мы просто собирались в этом доме ненадолго каждые две недели.
– Если ты мужчина, – вступил Хаундэр, – и совершенно недоволен своим местом в Мензоберранзане, то нуждаешься в каком-нибудь убежище, не так ли?
– Вполне согласен, – сказал маг. – Некоторые предпочитают торговый Дом, Академию или Бреган Д'эрт.
Хаундэр звучно сплюнул.
– Это лишь возможность спрятаться от Матрон. А в этой крепости собираются мужчины, которые хотят перевернуть весь уклад жизни в Мензоберранзане и управлять городом. А почему нет? Разве наши маги и воины не так же сильны, как духовенство?
Фарон усмехнулся и сказал:
– Особенно сейчас, когда жрицы потеряли свою магию.
Хаундэр удивленно заморгал:
– Вы в курсе?
– Я догадывался, а вы явно это знали. В противном случае не сбежали бы, разрушая паучьи сети лишь ради забавы, и уж тем более не решились бы осуществлять план вашего хозяина. Мне очень любопытно, как вы это выяснили и не знаете ли причины.
– Причины мы не знаем, – признался Хаундэр, покачивая головой. – Мы начали подозревать это после сражения с гриками в Ботвафе, когда некоторые жрицы погибли там. Эти стервы могли бы спастись, воспользовавшись заклинаниями, но не сделали этого, и тогда мы предположили, что они были беззащитны. После этого мы уж держали глаза открытыми, наблюдая за тем, что делают духовные лица для собственной защиты. Увиденное подтвердило наши предположения.
Фарон вздохнул:
– Значит, у вас нет никакой точной информации или неофициальных осведомителей в королевствах, посвященных богине. Вы просто, как и я, наблюдали и делали выводы. Очень жаль. А вы не опасаетесь, что Ллос вернет магию жрицам, и притом в самый неподходящий момент?
– А может быть, богиня повернулась против них потому, что настала наша очередь править, – предположил простолюдин. – Кто может сказать? Во всяком случае, это наш шанс, и мы им воспользуемся.
– Ваш шанс для чего? – спросил Рилд. – Вы говорите так, будто собираетесь сами восстать, а на самом деле подстрекаете к восстанию рабов.
Хаундэр выругался.
– Вы и это знаете?
– Мы выяснили это, пока искали вас, – объяснил Фарон. Он поправил выбившуюся прядь волос. В зале при слабом освещении его белые волосы призрачно светились, словно обладали таинственной силой. – Как заметил Мастер Аргит, на первый взгляд подстрекательство низших рас к бунту кажется несоответствующим вашей цели.
– Смотрите в корень, – возразил аристократ. – Мы достаточно рассудительны и понимаем, что победить матриархат сразу не сможем. Наши женщины слишком могущественны даже без заклинаний. У них много талисманов, им принадлежат крепости и, что еще более важно, многочисленные войска и вассалы, которые бесстрашно им служат.
– А, кажется, я начинаю понимать, и прошу прощения за некоторое недоверие сначала, – сказал Фарон. – Это нечто вроде гамбита в сава-игре, когда жертвуют мелкими пешками, чтобы получить преимущество. Но такая игра может длиться много лет.
– Когда беспорядки захлестнут весь Мензоберранзан, – продолжал Хаундэр, – а духовенство не сможет подавить мятеж с помощью заклинаний, то их слабость станет очевидной для всех. Тем временем наше братство, воспользовавшись хаосом, низложит тех женщин, которые занимают самые высокие посты в нашем городе. Если повезет, орки добавят к ним еще нескольких. К концу дня наши позиции значительно усилятся, и уже каждый мужчина начнет стремиться к власти. Постепенно ситуация будет меняться. И довольно скоро наступит день, когда благородными Домами будут командовать мужчины, а рано или поздно хозяин появится в каждом Доме. – Он улыбнулся и добавил: – Нет нужды говорить, что ими окажутся члены нашего братства. Я буду с удовольствием править Домом Тьюн'Тал и не могу себе представить, как вы, Мастер Магики, откажетесь от права самому господствовать в собственной семье.
Фарон кивнул:
– Вы слишком благоразумны, чтобы забыть, что мы вне закона…
– Когда наши родственницы с отчаянием поймут, что им больше не укрепиться, они будут рады принять нас обратно. А мы сочиним подходящий рассказ об одиссее по Подземью или что-нибудь еще. Это будет уже неважно.
– Действительно, составляя заговор, вы все очень тщательно продумали. Я вижу только одну возможную ловушку, – сказал Фарон. – А что, если гоблины и гноллы так преуспеют,что вырежут всех нас или, например, причинят такой ущерб городу, что наши Дома будут разгромлены?
Хаундэр мгновение пристально смотрел на мага, потом рассмеялся:
– Я было подумал, что вы серьезно.
Фарон усмехнулся:
– Простите меня. Я страдаю пристрастием к порочным шуткам, да еще и в самый неподходящий момент. Мастер Аргит может это засвидетельствовать.
Хаундэр улыбнулся Рилду и сказал:
– Мне хотелось бы услышать его подтверждение в том, что я справился с теми уроками стратегии, которые он вколачивал в мою голову.
– У тебя будет такая возможность, – пообещал Рилд, допуская такой вариант. Его интуиция подсказывала, что этот странный и дикий план может осуществиться. Он вдруг осознал, что до сих пор недооценивал опасность.
Они проникли к бродягам, чтобы выдать их и тем самым умиротворить Архимага. А еще Миззриму пришла в голову фантазия, будто предательством они добьются власти и таким образом найдут средство вылечить Рилда от скуки и недовольства. А что, если сейчас заговорщики предложат им главные роли и высокие посты в этом грандиозном замысле? Не превратятся ли тогда оба друга из актеров, играющих роль предателей, в настоящих бунтарей?
Воин вопросительно посмотрел на Фарона. Едва заметным движением пальцев маг подал ему знак – одно слово на языке жестов – держись!Его друг, со своей обычной проницательностью, догадался, о чем он думал, и призывал его следовать их первоначальному плану. Рилд лишь наклонил голову в знак согласия. Он не знал, правильный ли выбор сделал Фарон, но отдавал себе отчет, что его здесь не было бы сейчас, если бы друг не попросил о помощи. Отправляясь с магом в путь, Рилд уже все решил для себя и отступать был не намерен.
Фарон обратился к Тсабраку:
– Я полагаю, что драуки присоединились к заговорщикам, рассчитывая на почетное место в будущем процветающем Мензоберранзане. Возможно, парни даже обязались найти способ вернуть вам прежний облик дроу.
– Что-то вроде того, – издевательски ухмыльнулся Тсабрак. – Но главное для нас – получить возможность убить как можно больше жриц.
– Не могу сказать, что порицаю вас за это, – признался Фарон. – Ладно, джентльмены, ваши планы, говоря без преувеличений, вдохновили меня. Я рад, что мы вас нашли.
– Так же, как и я, – присоединился к нему Рилд.
– Один момент все же еще не ясен для меня, – продолжал маг, – Сирзан и Пророк. Это одно и то же лицо? Вижу по выражениям ваших лиц, что так оно и есть. Кто это… на самом делеи какой силой он доводит гоблинов до такого восторга?
– Я думаю, вы это почти знаете, – ответил Хаундэр. В это мгновение что-то приглушенно прожужжало в зале, но на самом деле звук существовал исключительно в пределах разума. Фарон повернулся, а Тсабрак отскочил в сторону – на пороге появилась фигура, облаченная в мантию. Рилд почувствовал тревогу и, боясь, что уже слишком поздно, все же вскочил со скамьи.
ГЛАВА 18
Слева от Фейриль стояла «железная дева» в колпаке с колокольчиками. Колокольчики выглядели настоящими и, наверное, звенели, когда внутри девы корчилась очередная жертва. Орудие пытки было уже слегка приоткрыто.
Прямо впереди с крюка свисала цепь, одним концом соединенная с подъемником дыбы, которая, казалось, тоже ждала узника. Рядом обжигающим жаром дышала медная жаровня с углями, на стене висели разнообразные клещи, щипцы, ножи, груши. Ее рок в образе невысокого мужчины со множеством уродливых побрякушек на одежде слонялся перед ней по камере.
Это было все, что могла видеть посланница, пока ее, обнаженную, привязывали к мокрому, покрытому плесенью кальцитовому столбу.
Фейриль мучили голод и жажда, натертые оковами руки и ноги саднили. Однако ей предстояло выдержать еще не одну пытку, но пока все откладывалось в ожидании Триль.
Фейриль пыталась побеседовать с тем, кто пленил ее, и с тюремщиками, но потерпела неудачу, не добившись ни от кого ответа. Больше она ничего не могла сделать, только постараться привести в порядок свои мысли. Она не хотела думать, что может сделать с ней Бэнр, но ей самой достаточно много приходилось наблюдать за пытками, так что картины сами всплывали в памяти. А еще вспоминались подробности поражения и гибели ее отряда.
Окруженные воины Чед Насада погибали один за другим, несмотря на численное превосходство. От отчаяния слезы застилали глаза Фейриль. Естественно, она не любила своих подчиненных, но она привыкла, привязалась к ним, к некоторым относилась даже нежно и знала, что без своего окружения она была ничто, просто павшая жрица в стране врагов, утратившая и свой дом, и свою богиню.
А потом этот невысокий мужчина встал перед ней и, использовав свою магию, победил ее. Она очнулась уже в этом подвале.
Скрипнула дверь, и послышались чьи-то голоса. Посланница закрыла глаза, сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, собираясь с духом. Она не должна проявлять страх. Чувство собственного достоинства, вот все, что у нее осталось… во всяком случае, до тех пор, пока враги не выжгли его из нее.
Триль и ее дреглот-сын вскоре появились в дверях. Мать Бэнр улыбалась. Отвратительно ухмыляясь, Джеггред скакал на своих козлиных ногах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51