Пристраиваясь на табуретке, спросил меланхолично: — Ты не находишь, что табуретки нынче делают уж слишком миниатюрными? Тебе налить глоточек?
Харви покачал головой. Уже в который раз он убеждался, что Хила Линклейтора надо принимать таким, каков он есть, или вообще не принимать. Пытаться изменить его — все равно, что носить воду в решете: потрудиться можно, но толку не будет.
— Не беспокойся, я сегодня и сам по себе должен быть в форме. — Хобо и правда налил водки немного, на два пальца, не больше, долил томатным соком и с видимым удовольствием хлебнул свой любимый коктейль. — Слушаю, Рэй.
— Серьёзное дело, Хил. Кстати, твой телефон, скорее всего, прослушивается. Джейн звонила, собственно, не для тебя, а для тех, кто слушает.
Лицо Хобо помрачнело. Он ещё раз глотнул своего пойла и спросил:
— А точно узнать — прослушивается или нет — сможешь? Я же знаю, у тебя есть связи!
— Не смогу. Я должен делать вид, что меня не интересуют ни ты, ни твой телефон.
— Это почему же? — ворчливо полюбопытствовал Хобо.
— А потому что мне нужна твоя помощь, нет расчёта давать зацепку и привлекать к тебе внимание. Дело серьёзное, Хил. На моих глазах полицейский лимузин, мотоцикл, а вместе с ними и пять «МР», один из них лейтенант, взлетели на воздух.
Обо всем остальном, в том числе и об убийстве полковника Мейседона, Харви пока решил благоразумно промолчать.
Линклейтор присвистнул.
— Пять «МР» — это серьёзно! Но на кой черт? Они же ни деньги, ни золото не возят. Охраняли какую-нибудь шишку?
Харви усмехнулся.
— Меня.
— Тебя? — Хобо смотрел на детектива недоверчиво, а когда разобрался, что тот не шутит, не нашёл ничего лучшего, как допить свою «Блади-мэри». — Ты говори толком, не темни.
Харви через плечо покосился на дверь.
— Она не подслушивает?
— Почему ты решил, что там именно она? — Хобо хохотнул, очень довольный тем, что озадачил товарища, и успокоил: — Исключено. Можешь говорить спокойно, как в своей конторе при включённой «гуделке».
Харви задумался.
— И все-таки кто там?
— Да какое твоё дело! — Линклейтор почесал свою широкую волосатую грудь, разглядывая Харви. — Впрочем, изволь: там некий Эндрью Грин, коммивояжёр. А вообще, это тот самый парень, для которого я доставал у тебя чистый картон. У меня с ним давние связи и дела. Помнишь, ты доставал по моей просьбе целую кучу наркотиков, нейролептиков и психогенов, которыми забавляются ребята из Фоли-Сквер? Это для него.
— И сам наркоман?
— Наркоман? — Линклейтор как-то странно взглянул на Харви, непонятно чему засмеялся. — Нет, Рэй. Тут совсем другое. Чудны дела твои, Господи! Но и люди иногда занимаются чудными, дивными делами.
Харви не совсем понял, что хотел сказать ему Хобо, упоминая о Господе Боге и его делах. Но это упоминание вдруг породило у него странную догадку, которая была в одно и то же время и совершенно невероятна и по-домашнему естественна. Пока Харви ломал себе голову, как бы высказать эту догадку, да так, чтобы Хил не принял его за сумасшедшего, Линклейтор поднёс стакан ко рту. Рэй насторожился. И точно в нужный момент спросил, словно выстрелил:
— Кил Рой! Не так ли имя твоего клиента?
Хобо поперхнулся, но все-таки протолкнул алкоголь в своё лужёное горло, с отвращением покрутил головой и разок-другой откашлялся.
— Кил Рой, он же Немо Нигил, — без всякого торжества констатировал Харви. Вместо торжества он испытывал чувство, похожее на разочарование. Таинственный похититель золота, умеющий умирать так, что его отвозят в морг полицейские, а потом воскресать как ни в чем не бывало, превращался в заурядного человека, который торговал наркотиками и прятался в спальне Хобо. Нет, определённо, вопреки всякой утилитарной логике и здравому сыскному смыслу, Рэй Харви испытывал все более явное разочарование. Хобо между тем налил себе томатного сока, залпом выпил его, ещё раз прочистил горло и лишь после этого спокойно проговорил:
— Угадал. — И крутнул большой головой, с интересом приглядываясь к Рэю. — Ловко ты подцепил меня, старого, травлёного-перетравленного волка, на крючок!
— По Интерполу он проходит?
Хобо непонимающе взглянул на Харви, потом сообразил, что тот имеет в виду. И ответил вопросом на вопрос:
— Ты знаешь, кто такой Гудини?
Харви знал, что Линклейтор редко спрашивает о чем-нибудь, как будто бы не относящемся к делу, без дальнего прицела, а поэтому наморщил лоб и добросовестно задумался.
— Знаю, — сказал он наконец удовлетворённо. — Это совладелец небольшого итальянского ресторанчика, куда заглядывают иногда офицеры, в штатском, само собой. Несколько раз он оказывался полезным. Пронырливый малый!
— Ты слишком деловой человек, Рэй, — философски заметил он. — Слишком. Для мелких дел это даже полезно, но в омуте дел крупных становится пороком. Мотай на ус: Гудини — не только совладелец итальянского ресторанчика, но и великий, неповторимый клишник. Ты, конечно, знаешь, что такое клишник.
— Просвещался под твоим руководством.
— Ты профессионал — и этим все сказано. Но Гудини был не просто клишник, это был, если перефразировать Библию, клишник клишников и всяческое клишнение. Гудини заковывали, зашивали в мешок, укладывали в ящик, обвязывали оный канатами, швыряли в реку… И через несколько минут он показывался на поверхности воды, свободный как птица, я хотел сказать — как рыба. В присутствии авторитетной комиссии его — голого — сажали в надёжную тюремную камеру, запирали на все существующие засовы, замки… И спустя несколько минут он появлялся перед членами комиссии во фраке и цилиндре. Его главные фокусы, если это лишь одни фокусы и только фокусы, не разгаданы и до сих пор. Но что самое интересное, ты держи это в уме как второй ингредиент, Гудини оставил в абонированном банковском сейфе завещание, в котором, по его собственному заявлению, изложил секреты всех этих фокусов. И наказал вскрыть это завещание ровно через сто лет после его смерти. Когда банковский сейф по прошествии вековой паузы был вскрыт, он оказался пустым, как выпитая бутылка. Пустым! Никто толком не знает, в чем тут дело, а я, Хилари Линклейтор, знаю. — Хобо доверительно понизил голос. — Завещание у Энди! Изъять его было проще, чем эти тринадцать килограммов золота, которые Энди конфисковал в банке на пари.
— Это было пари? — удивился Харви.
— Самое настоящее пари по джентльменскому соглашению. Но потом один из джентльменов — не Энди, а его контрагент — повёл себя не по-джентльменски. Начались неувязки, вмешалась полиция. Хорошо ещё, что по моему совету Энди заблаговременно подготовил для себя запасной ход.
— Кто он, этот Энди — Кил Рой? — нетерпеливо перебил Харви. — В своей обычной жизни? Поверь, Хил, это не пустое любопытство. Чуть позже я тебе все объясню.
Хобо пожал рыхлыми плечами.
— Секрета нет. Энди окончил колледж, но работает в мастерской по ремонту сейфов, шкатулок с секретами и сюрпризами, сложных замков. Мастер высшего класса! Хозяин в нем души не чает и даёт хорошо заработать. Но Энди нищ и наг! Все свои деньги он просаживает на исследования и эксперименты. И они того стоят!
— Странно. — Харви задумался, спрятав лицо в ладонях. — У меня есть оперативные данные на Кил Роя от местной, федеральной полиции и даже, я так полагаю, из ФБР. Как же они не докопались, что это — Энди Клайнстон?
— Я вижу, ты работаешь с размахом!
Харви досадливо махнул своей тяжёлой дланью, случайно задел край стола, бутылка водки качнулась, и Хобо с неожиданной ловкостью подхватил её.
— Осторожнее, гиппо! Оставишь меня без горючего.
— Это не я работаю, Хил.
— Кто же?
— Если бы я знал это! — Харви тяжело вздохнул и с некоторым лукавством добавил: — Мне дали сутки, чтобы я зацапал Кил Роя и живым и невредимым доставил своим хозяевам.
Линклейтор чуть не уронил бутылку, которую любовно устанавливал рядом с кувшином.
— Шутишь? — сухо спросил он.
— Какие шутки! Но не беспокойся, я не трону твоего Энди. — Он грустно усмехнулся. — Видишь ли, Хил, я почти уверен, что, как только я передам Кил Роя по назначению, опытный триггерман отправит меня в бессрочную командировку. В гости к полковнику Мейседону.
— Что ты мелешь?
— Баззард застрелился в собственном кабинете. Но это лишь официальная версия.
— Ни черта не понимаю! Можешь ты мне толком сказать, в чем дело? — рассердился Хобо.
Не отвечая ему, Харви провёл своей большой грубой ладонью по лицу, точно стирая с неё пыль или грязь.
— Скажи мне, Хил, — просительно проговорил он. — Ты уверен, что Энди — Кил Рой — человек?
— Кем же он может быть ещё? — Хобо хмыкнул, приглядываясь к товарищу. — Ты никак вообразил, что он и в самом деле с Фомальгаута?
— С какого ещё Фомальгаута?
Линклейтор перестал смеяться.
— А что, в оперативных сводках Фомальгаут не значится?
— Нет, Хил.
— Может быть, ты плохо смотрел?
— Я смотрел хорошо. И не один раз. Про этот Фомальгаут там нет ни строчки!
Хобо сделал в сторону спальни приветственный жест.
— Молодец, Энди! Если в документах об этом ни строчки, значит, они клюнули. Теперь они и волосок на его голове побоятся тронуть! Хитрую штуку подбросил им Энди. — Опираясь на пухлые колени, Хобо принялся было подниматься на ноги, но снова шлёпнулся на табурет, похлопал себя по карманам и достал визитную карточку, тиснённую золотом на чёрном глянцевом картоне. — Вот как он представился полиции.
Пока Харви с любопытством разглядывал необычную визитку, Линклейтор ввёл его в курс дела и пояснил, что Фомальгаут — это яркая белая звезда первой величины, альфа в созвездии Южная Рыба, видимая лишь на небе Южного полушария. До звезды семь парсеков, свет идёт оттуда до Земли двадцать три года, ну, а если туда лететь самолётом, то не хватит не только жизни, но и всего времени существования человеческой цивилизации. — Энди и подбросил полиции мысль, что он звёздный пришелец с Фомальгаута! — И Хобо, очень довольный этой проделкой, захохотал.
Но Харви не смеялся.
— А если он и правда с Фомальгаута?
Линклейтор покачал головой, точно услышал несусветную глупость, и лениво возразил:
— Ты же здравомыслящий человек, Рэй.
— Но он умер! Полицейские врачи официально констатировали его смерть. А их никак не заподозришь в неумении ставить этот диагноз. А потом воскрес!
Хобо с довольным видом мотнул своей башкой.
— Энди мастер на такие штуки! — Он покосился на непривычно встревоженное лицо Харви и ухмыльнулся. — Как тебя перекосило! Ты ли это, знаменитый мустанг и гамшу, который, как утверждает молва, не боится ни Бога, ни черта, ни ножа, ни пистолета? Успокойся! Энди не Иисус Христос — он не воскресал, просто очень ловко притворился мёртвым. Искусство!
— Где же колледж, в котором твой Энди учился этому искусству?
На физиономию Линклейтора набежало облачко раздумья.
— Я не раз пытал его по этому поводу. Но Энди темнит! И сознательно напускает вокруг себя туману. Не будь этого тумана, гангстеры давно бы прибрали его к рукам, а так побаиваются. Сами не зная чего. — Хобо помолчал, оглаживая пухлой рукой гладко выбритые щеки, и усмехнулся, переводя взгляд на детектива. — Энди утверждает, что научился этому искусству в Шамбале.
Харви поморщил лоб.
— Это в каком штате?
Линклейтор удовлетворённо кивнул.
— Вот-вот! Для янки весь мир умещается в пятидесяти штатах, а что сверх того — от лукавого. — Он вздохнул. — С Шамбалой мы заберёмся в такие дебри, что не выберемся оттуда и до конца недели. Вот что, пригласим сюда Энди и обсудим все спокойно и не торопясь.
— Почему бы нам не пойти в гостиную?
ТУМАН
Линклейтор возлегал на подушке дивана с дорогой сигарой — настоящей гаваной — в руке. Курил он редко, только в тех случаях, когда нервничал, а обстоятельства не позволяли напиться в привычной норме. Вид у него был сердитый и отсутствующий: он весь ушёл в собственные мысли, воспарил духом, как он сам характеризовал это состояние. Харви просто отдыхал, откинувшись на спинку кресла и далеко вытянув ноги: сказывалась физическая усталость — он поднялся на ноги ещё до восхода солнца и до сих пор в потоке захлестнувших его событий не имел ни секунды передышки. Клайнстон в белой шёлковой рубашке, которая была ему явно широковата, подтянутый и свежий, ещё раз перебирал и просматривал фотокопии справки о золоте, принесённые Харви. Отложив наконец большую старинную лупу в серебряной оправе, Клайнстон собрал фотокопии аккуратной стопочкой, несколькими скользящими движениями перетасовал их, точно колоду игральных карт, и протянул детективу.
— Любопытно. На фоне этой справки мои действия и в самом деле приобретают инопланетную окраску.
Линклейтор повернулся на эту реплику, и высокий светлый столбик пепла на конце его сигары осыпался. Чертыхнувшись, Хобо приподнялся на локте, отряхнул рубашку и принял полулежачее положение, отчего стал похож на обжору-римлянина, рассерженного задержкой очередной серии пиршественных блюд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Харви покачал головой. Уже в который раз он убеждался, что Хила Линклейтора надо принимать таким, каков он есть, или вообще не принимать. Пытаться изменить его — все равно, что носить воду в решете: потрудиться можно, но толку не будет.
— Не беспокойся, я сегодня и сам по себе должен быть в форме. — Хобо и правда налил водки немного, на два пальца, не больше, долил томатным соком и с видимым удовольствием хлебнул свой любимый коктейль. — Слушаю, Рэй.
— Серьёзное дело, Хил. Кстати, твой телефон, скорее всего, прослушивается. Джейн звонила, собственно, не для тебя, а для тех, кто слушает.
Лицо Хобо помрачнело. Он ещё раз глотнул своего пойла и спросил:
— А точно узнать — прослушивается или нет — сможешь? Я же знаю, у тебя есть связи!
— Не смогу. Я должен делать вид, что меня не интересуют ни ты, ни твой телефон.
— Это почему же? — ворчливо полюбопытствовал Хобо.
— А потому что мне нужна твоя помощь, нет расчёта давать зацепку и привлекать к тебе внимание. Дело серьёзное, Хил. На моих глазах полицейский лимузин, мотоцикл, а вместе с ними и пять «МР», один из них лейтенант, взлетели на воздух.
Обо всем остальном, в том числе и об убийстве полковника Мейседона, Харви пока решил благоразумно промолчать.
Линклейтор присвистнул.
— Пять «МР» — это серьёзно! Но на кой черт? Они же ни деньги, ни золото не возят. Охраняли какую-нибудь шишку?
Харви усмехнулся.
— Меня.
— Тебя? — Хобо смотрел на детектива недоверчиво, а когда разобрался, что тот не шутит, не нашёл ничего лучшего, как допить свою «Блади-мэри». — Ты говори толком, не темни.
Харви через плечо покосился на дверь.
— Она не подслушивает?
— Почему ты решил, что там именно она? — Хобо хохотнул, очень довольный тем, что озадачил товарища, и успокоил: — Исключено. Можешь говорить спокойно, как в своей конторе при включённой «гуделке».
Харви задумался.
— И все-таки кто там?
— Да какое твоё дело! — Линклейтор почесал свою широкую волосатую грудь, разглядывая Харви. — Впрочем, изволь: там некий Эндрью Грин, коммивояжёр. А вообще, это тот самый парень, для которого я доставал у тебя чистый картон. У меня с ним давние связи и дела. Помнишь, ты доставал по моей просьбе целую кучу наркотиков, нейролептиков и психогенов, которыми забавляются ребята из Фоли-Сквер? Это для него.
— И сам наркоман?
— Наркоман? — Линклейтор как-то странно взглянул на Харви, непонятно чему засмеялся. — Нет, Рэй. Тут совсем другое. Чудны дела твои, Господи! Но и люди иногда занимаются чудными, дивными делами.
Харви не совсем понял, что хотел сказать ему Хобо, упоминая о Господе Боге и его делах. Но это упоминание вдруг породило у него странную догадку, которая была в одно и то же время и совершенно невероятна и по-домашнему естественна. Пока Харви ломал себе голову, как бы высказать эту догадку, да так, чтобы Хил не принял его за сумасшедшего, Линклейтор поднёс стакан ко рту. Рэй насторожился. И точно в нужный момент спросил, словно выстрелил:
— Кил Рой! Не так ли имя твоего клиента?
Хобо поперхнулся, но все-таки протолкнул алкоголь в своё лужёное горло, с отвращением покрутил головой и разок-другой откашлялся.
— Кил Рой, он же Немо Нигил, — без всякого торжества констатировал Харви. Вместо торжества он испытывал чувство, похожее на разочарование. Таинственный похититель золота, умеющий умирать так, что его отвозят в морг полицейские, а потом воскресать как ни в чем не бывало, превращался в заурядного человека, который торговал наркотиками и прятался в спальне Хобо. Нет, определённо, вопреки всякой утилитарной логике и здравому сыскному смыслу, Рэй Харви испытывал все более явное разочарование. Хобо между тем налил себе томатного сока, залпом выпил его, ещё раз прочистил горло и лишь после этого спокойно проговорил:
— Угадал. — И крутнул большой головой, с интересом приглядываясь к Рэю. — Ловко ты подцепил меня, старого, травлёного-перетравленного волка, на крючок!
— По Интерполу он проходит?
Хобо непонимающе взглянул на Харви, потом сообразил, что тот имеет в виду. И ответил вопросом на вопрос:
— Ты знаешь, кто такой Гудини?
Харви знал, что Линклейтор редко спрашивает о чем-нибудь, как будто бы не относящемся к делу, без дальнего прицела, а поэтому наморщил лоб и добросовестно задумался.
— Знаю, — сказал он наконец удовлетворённо. — Это совладелец небольшого итальянского ресторанчика, куда заглядывают иногда офицеры, в штатском, само собой. Несколько раз он оказывался полезным. Пронырливый малый!
— Ты слишком деловой человек, Рэй, — философски заметил он. — Слишком. Для мелких дел это даже полезно, но в омуте дел крупных становится пороком. Мотай на ус: Гудини — не только совладелец итальянского ресторанчика, но и великий, неповторимый клишник. Ты, конечно, знаешь, что такое клишник.
— Просвещался под твоим руководством.
— Ты профессионал — и этим все сказано. Но Гудини был не просто клишник, это был, если перефразировать Библию, клишник клишников и всяческое клишнение. Гудини заковывали, зашивали в мешок, укладывали в ящик, обвязывали оный канатами, швыряли в реку… И через несколько минут он показывался на поверхности воды, свободный как птица, я хотел сказать — как рыба. В присутствии авторитетной комиссии его — голого — сажали в надёжную тюремную камеру, запирали на все существующие засовы, замки… И спустя несколько минут он появлялся перед членами комиссии во фраке и цилиндре. Его главные фокусы, если это лишь одни фокусы и только фокусы, не разгаданы и до сих пор. Но что самое интересное, ты держи это в уме как второй ингредиент, Гудини оставил в абонированном банковском сейфе завещание, в котором, по его собственному заявлению, изложил секреты всех этих фокусов. И наказал вскрыть это завещание ровно через сто лет после его смерти. Когда банковский сейф по прошествии вековой паузы был вскрыт, он оказался пустым, как выпитая бутылка. Пустым! Никто толком не знает, в чем тут дело, а я, Хилари Линклейтор, знаю. — Хобо доверительно понизил голос. — Завещание у Энди! Изъять его было проще, чем эти тринадцать килограммов золота, которые Энди конфисковал в банке на пари.
— Это было пари? — удивился Харви.
— Самое настоящее пари по джентльменскому соглашению. Но потом один из джентльменов — не Энди, а его контрагент — повёл себя не по-джентльменски. Начались неувязки, вмешалась полиция. Хорошо ещё, что по моему совету Энди заблаговременно подготовил для себя запасной ход.
— Кто он, этот Энди — Кил Рой? — нетерпеливо перебил Харви. — В своей обычной жизни? Поверь, Хил, это не пустое любопытство. Чуть позже я тебе все объясню.
Хобо пожал рыхлыми плечами.
— Секрета нет. Энди окончил колледж, но работает в мастерской по ремонту сейфов, шкатулок с секретами и сюрпризами, сложных замков. Мастер высшего класса! Хозяин в нем души не чает и даёт хорошо заработать. Но Энди нищ и наг! Все свои деньги он просаживает на исследования и эксперименты. И они того стоят!
— Странно. — Харви задумался, спрятав лицо в ладонях. — У меня есть оперативные данные на Кил Роя от местной, федеральной полиции и даже, я так полагаю, из ФБР. Как же они не докопались, что это — Энди Клайнстон?
— Я вижу, ты работаешь с размахом!
Харви досадливо махнул своей тяжёлой дланью, случайно задел край стола, бутылка водки качнулась, и Хобо с неожиданной ловкостью подхватил её.
— Осторожнее, гиппо! Оставишь меня без горючего.
— Это не я работаю, Хил.
— Кто же?
— Если бы я знал это! — Харви тяжело вздохнул и с некоторым лукавством добавил: — Мне дали сутки, чтобы я зацапал Кил Роя и живым и невредимым доставил своим хозяевам.
Линклейтор чуть не уронил бутылку, которую любовно устанавливал рядом с кувшином.
— Шутишь? — сухо спросил он.
— Какие шутки! Но не беспокойся, я не трону твоего Энди. — Он грустно усмехнулся. — Видишь ли, Хил, я почти уверен, что, как только я передам Кил Роя по назначению, опытный триггерман отправит меня в бессрочную командировку. В гости к полковнику Мейседону.
— Что ты мелешь?
— Баззард застрелился в собственном кабинете. Но это лишь официальная версия.
— Ни черта не понимаю! Можешь ты мне толком сказать, в чем дело? — рассердился Хобо.
Не отвечая ему, Харви провёл своей большой грубой ладонью по лицу, точно стирая с неё пыль или грязь.
— Скажи мне, Хил, — просительно проговорил он. — Ты уверен, что Энди — Кил Рой — человек?
— Кем же он может быть ещё? — Хобо хмыкнул, приглядываясь к товарищу. — Ты никак вообразил, что он и в самом деле с Фомальгаута?
— С какого ещё Фомальгаута?
Линклейтор перестал смеяться.
— А что, в оперативных сводках Фомальгаут не значится?
— Нет, Хил.
— Может быть, ты плохо смотрел?
— Я смотрел хорошо. И не один раз. Про этот Фомальгаут там нет ни строчки!
Хобо сделал в сторону спальни приветственный жест.
— Молодец, Энди! Если в документах об этом ни строчки, значит, они клюнули. Теперь они и волосок на его голове побоятся тронуть! Хитрую штуку подбросил им Энди. — Опираясь на пухлые колени, Хобо принялся было подниматься на ноги, но снова шлёпнулся на табурет, похлопал себя по карманам и достал визитную карточку, тиснённую золотом на чёрном глянцевом картоне. — Вот как он представился полиции.
Пока Харви с любопытством разглядывал необычную визитку, Линклейтор ввёл его в курс дела и пояснил, что Фомальгаут — это яркая белая звезда первой величины, альфа в созвездии Южная Рыба, видимая лишь на небе Южного полушария. До звезды семь парсеков, свет идёт оттуда до Земли двадцать три года, ну, а если туда лететь самолётом, то не хватит не только жизни, но и всего времени существования человеческой цивилизации. — Энди и подбросил полиции мысль, что он звёздный пришелец с Фомальгаута! — И Хобо, очень довольный этой проделкой, захохотал.
Но Харви не смеялся.
— А если он и правда с Фомальгаута?
Линклейтор покачал головой, точно услышал несусветную глупость, и лениво возразил:
— Ты же здравомыслящий человек, Рэй.
— Но он умер! Полицейские врачи официально констатировали его смерть. А их никак не заподозришь в неумении ставить этот диагноз. А потом воскрес!
Хобо с довольным видом мотнул своей башкой.
— Энди мастер на такие штуки! — Он покосился на непривычно встревоженное лицо Харви и ухмыльнулся. — Как тебя перекосило! Ты ли это, знаменитый мустанг и гамшу, который, как утверждает молва, не боится ни Бога, ни черта, ни ножа, ни пистолета? Успокойся! Энди не Иисус Христос — он не воскресал, просто очень ловко притворился мёртвым. Искусство!
— Где же колледж, в котором твой Энди учился этому искусству?
На физиономию Линклейтора набежало облачко раздумья.
— Я не раз пытал его по этому поводу. Но Энди темнит! И сознательно напускает вокруг себя туману. Не будь этого тумана, гангстеры давно бы прибрали его к рукам, а так побаиваются. Сами не зная чего. — Хобо помолчал, оглаживая пухлой рукой гладко выбритые щеки, и усмехнулся, переводя взгляд на детектива. — Энди утверждает, что научился этому искусству в Шамбале.
Харви поморщил лоб.
— Это в каком штате?
Линклейтор удовлетворённо кивнул.
— Вот-вот! Для янки весь мир умещается в пятидесяти штатах, а что сверх того — от лукавого. — Он вздохнул. — С Шамбалой мы заберёмся в такие дебри, что не выберемся оттуда и до конца недели. Вот что, пригласим сюда Энди и обсудим все спокойно и не торопясь.
— Почему бы нам не пойти в гостиную?
ТУМАН
Линклейтор возлегал на подушке дивана с дорогой сигарой — настоящей гаваной — в руке. Курил он редко, только в тех случаях, когда нервничал, а обстоятельства не позволяли напиться в привычной норме. Вид у него был сердитый и отсутствующий: он весь ушёл в собственные мысли, воспарил духом, как он сам характеризовал это состояние. Харви просто отдыхал, откинувшись на спинку кресла и далеко вытянув ноги: сказывалась физическая усталость — он поднялся на ноги ещё до восхода солнца и до сих пор в потоке захлестнувших его событий не имел ни секунды передышки. Клайнстон в белой шёлковой рубашке, которая была ему явно широковата, подтянутый и свежий, ещё раз перебирал и просматривал фотокопии справки о золоте, принесённые Харви. Отложив наконец большую старинную лупу в серебряной оправе, Клайнстон собрал фотокопии аккуратной стопочкой, несколькими скользящими движениями перетасовал их, точно колоду игральных карт, и протянул детективу.
— Любопытно. На фоне этой справки мои действия и в самом деле приобретают инопланетную окраску.
Линклейтор повернулся на эту реплику, и высокий светлый столбик пепла на конце его сигары осыпался. Чертыхнувшись, Хобо приподнялся на локте, отряхнул рубашку и принял полулежачее положение, отчего стал похож на обжору-римлянина, рассерженного задержкой очередной серии пиршественных блюд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41