Четвертого человека я видел впервые, а это могло значить лишь одно — что он и есть Джо Пистолет, о котором говорил Эд. Джо расположился на диване рядом с Клэнси: он был облачен в тесный синий костюм в тончайшую полоску того фасона, какие имел обыкновение носить Джордж Рафт, когда пугал ребятишек на дневных спектаклях. Костюм двубортный, с широкими лацканами и подложенными плечами. Что-то было подложено также у него слева под мышкой: то есть он спокойно разгуливает по городу, рискуя быть схваченным и обвиненным за незаконное ношение оружия. У него заметное лицо: вместо носа бесформенная пуговка замазки, глаза, окруженные шрамами, такие маленькие, что их едва видно, а челюсть почти столь же большая, как у Тони. Он сидел расслабившись и ждал без всяких признаков нетерпения или досады.
Клэнси одарил меня широкой улыбкой, когда я вошел:
— Опаздываешь, приятель!
— Я задержался, помогая старушке в инвалидном кресле спуститься по лестнице. Он сверкнул зубами:
— Шутник!
— Что слышно о Билли-Билли? — спросил Эд.
— Пока ни слова. Я оставил парня ждать его на квартире у Джанки Стейна. Джанки — тот приятель, к которому Билли-Билли обычно приходит. Насколько мне известно, копы тоже еще не нашли его. У Джанки он пока не появился.
— Нам совсем не светит, чтобы копы поймали его! — сказал Эд и неожиданно указал на Джорджа Рафта:
— По-моему, вы еще не встречались с Джо Пистолетом. Джо, это Клей. Моя надежная правая рука.
Мы с Джо пожали друг другу надежные правые руки, и он повторил:
— Клей...
Он произнес это с вопросительной интонацией, поощрительно улыбаясь и как бы приглашая назвать подлинное имя.
Я растянул в улыбке рот до ушей и тоже со значением повторил:
— Джо Пистолет?
Игра, словом. Он называет себя Джо Пистолетом по той же причине, по которой Тони Челюсть облюбовал себе другое имя. И Клэнси Маршалла наверняка зовут по-другому, потому и я стал Клеем. Очень давно я был Джорджем Клейтоном. Сегодня просто Клей.
— Нам нужно побыстрее найти Билли-Билли, — сказал Эд. — Клей, тебе придется немедленно расширить круг поисков. Черт его знает, куда может побежать такой клоун, как он, когда сильно испугается. Повидай всех, с кем он имел дело!
Я кивнул:
— Хорошо, Эд.
— Мне это крайне не нравится, — продолжал он. — Ситуация усложняется! Пока Билли-Билли где-то болтается, копы будут совать свои грязные носы всюду!
— Я слышал, что делом занимается отдел по расследованию убийств Восточного района. Кто-то из сильных мира сего навел шороху, и большого.
— Но почему? Почему, черт побери, все так по-дурному складывается? — раздраженно спрашивал Эд.
— Трудно сказать. Может быть, я смогу что-нибудь сообщить после того, как узнаю, кого Мейвис Сент-Пол называла своим сладким папочкой.
Все глянули на меня, не скрывая недоумения. Эд переспросил:
— Мейвис Сент-Пол?
— Та девушка, которую зарезали, — объяснил я. — Сейчас я как раз выясняю, кто ее опекал. Эд одобрительно кивнул:
— Ты поработал, Клей! Хороший мальчик! Клэнси сочувственно заметил:
— Ты выглядишь так, будто дважды марафон пробежал, Клей.
— Я совсем не спал!
— Получается так, что Билли-Билли Кэнтел успел где-то спрятаться? — спросил Джо Пистолет.
— Мы так думаем, — объяснил Эд. — Возможно, он сумел куда-то уехать. Копы не добрались до него, и мы не нашли. — Он повернулся ко мне:
— Кстати, Клей, помнишь, о чем мы вчера ночью говорили по телефону насчет Европы? Не распространяйся об этом, ладно?
Мне пришлось задуматься на секунду, прежде чем я понял, что он имеет в виду. Потом я сообразил. Он не хотел, чтобы стало известно, что ему лично приходится беспокоиться о таком ничтожестве, как Билли-Билли Кэнтел, потому что есть кто-то в Европе, кто главнее даже Эда Ганолезе. Я сдержал улыбку. Я понял, как сложившаяся нелепая ситуация больно ранит самолюбие Эда. Эд ведь очень гордый человек.
— Считай, что я уже забыл об этом, Эд.
— Хорошо!
В разговор снова вступил Клэнси.
— Но даже после того, как мы отыщем Кэнтела, — многозначительно уточнил он, — основная проблема все равно останется нерешенной. Полиция его тоже ищет. И, как ты верно подметил, они перевернут вверх ногами всю округу и станут соваться во все дела. Прятать его у себя мы не можем, но и сдавать живым полиции — Боже упаси.
— Мы подыщем для него надежное место, — тихо сказал Эд.
Клэнси был явно удивлен. Он не хуже меня знал, как обычно принято поступать в подобных случаях.
— Эд, я что-то не совсем понимаю, — неуверенно попробовал он возразить. — Полицейские не успокоятся до тех пор, пока не достанут его. Но только прежде, чем им это удастся, они, может статься, еще много до чего докопаются.
— А может быть, и нет, — упорствовал Эд. — Полно случаев, когда убийства так и остаются нераскрытыми. Так что если Билли-Билли сейчас не попадет к ним в лапы, то через некоторое время дело авось замнется само собой.
Я всегда считал, что разбираюсь в делах гораздо лучше Клэнси, и тем не менее мне пришлось согласиться с тем, что на этот раз он все-таки предлагает разумный выход.
— Эд, — сказал я, — извини, что вмешиваюсь, но ведь ты не хуже меня знаешь — полицейские не “забывают” о деле лишь в тех случаях, когда у них явно нет козла отпущения, которого можно было бы арестовать и законно упечь в каталажку. А в данном случае бесспорный кандидат на отсидку у них имеется. Билли-Билли. Улики и все прочее — против него. Так что Клэнси прав. Они не перестанут охотиться за ним до тех пор, пока, в конце концов, не схватят за шкирку. Я вовсе не хочу сказать, что мы должны сдавать его полиции — живым или мертвым. Но нам все-таки следует крепко помозговать, каким образом ублажить фараонов.
— Вот этим-то мы и займемся, — согласился Эд. — Итак, нам предстоит сделать две вещи. Первым делом мы найдем Билли-Билли Кэнтела и организуем ему надежное укрытие, где к нему не подберется никакая полиция. Например, в Новой Англии или еще где-нибудь. И — это уже во-вторых — сами разыщем того умника, который подставил Билли-Билли и нас, и сдадим легавым его.
Я недоумевающе уставился на него:
— Эд, ты это серьезно?
— А что, я разве похож на клоуна?
— По-твоему, мы должны играть в детективов из отдела по расследованию убийств?
— Это полнейший вздор, Эд, — возмутился Клэнси. — Кэнтел того не стоит.
— Пусть полиция сама ищет убийц, — поддакнул я. — На то она и полиция.
— Им незачем искать кого-то другого, — сказал Эд, обращаясь ко мне, — у них уже есть Кэнтел. И тот, кто его заложил, прекрасно все рассчитал. Так что единственный способ выгородить Кэнтела — перевести все стрелки на ту сволочь.
— Эд, — не унимался Клэнси. — Послушай, Эд. Ты совсем не допускаешь вероятности, что все-таки Кэнтел убил девку? Откуда нам знать? Он же был в полной отключке, ни черта не помнит касательно того, будто кто-то там его подставил и прочее... это ведь всего лишь зыбкое предположение.
— Ты когда-нибудь видел Кэнтела? — спросил в упор Эд. Клэнси неопределенн0гщ)жал плечами:
— Не знаю. Может быть. Имя как будто знакомое. Возможно, в свое время я и организовывал ему поручительство для освобождения под залог.
— А вот Клей его знает. И уж он-то не даст соврать. Кэнтел не носит оружия. Никакого и никогда.
— И к тому же, — добавил я, — он даже голубю из Сен-трал-парка шею свернуть не сумеет. Слабак. Нет, Эд прав, Кэнтела подставили.
— И я хочу знать, кто насвинячил, — закончил Эд. Он указал на меня:
— Твоя задача — выяснить, как и кто. — Затем перевел взгляд на Клэнси:
— А тебе достанется привычная роль адвоката. Для начала свяжись со своими знакомыми из конторы окружного прокурора. Я должен знать, как продвигается дело, каждый их шаг, все — до мельчайших подробностей. Очень нужно также уяснить, с чего вдруг заурядным делом — подумаешь, бабу пырнули ножом — занимается отдел убийств района. Если мы доживем до тех времен, когда Билли-Билли понадобится адвокат, то ты этим займешься самолично. И вытащишь его любой ценой. В тюрьму он попасть не должен.
— Эд, — обратился я к нему, — а что с тем парнем, который подставил Билли-Билли?
— Найди его.
— Легко сказать. Убитую звали Мейвис Сент-Пол. Сам ты знаком с ней не был, точно так же, как и все мы, — ни Клэнси, ни Том, ни Джо, ни я не знали ее. Речь идет о совершенно неизвестной нам женщине. Тут даже зацепиться не за что. А убийца, возможно, просто вышел на улицу, прихватил наугад первого же подвернувшегося под руку придурка, затащил его в нужную квартиру и бросил там. К несчастью, придурок оказался одним из наших никчемных лохов, и это, пожалуй, единственное, что связывает нас с данным мокрым делом.
— Хочешь сказать, что найти его ты не сможешь? — переспросил Эд.
— Да нет же, черт возьми, Эд. Ты же сам все понимаешь. Разыскать-то я его разыщу. Но это получится не сразу. И все это время полиция будет стоять на ушах.
— Эд, — сказал Клэнси, — на мой взгляд, вопрос о том, виновен Кэнтел или нет, уже не актуален. Полиция считает его преступником, вот что важно. И мне непонятно, почему...
Эд грубо оборвал его на полуслове.
— Мы не сдадим его легавым, — отрезал он. — И точка. Вопрос закрыт. И чтоб больше об этом не заикались.
— Ладно, Эд, — согласился Клэнси. — Не знаю уж, почему ты так печешься об этом никчемном слизняке...
— А ты и не должен знать.
За все время нашей перепалки Джо не произнес ни слова. Он просто сидел в сторонке, молча наблюдая за нами, с интересом прислушиваясь к дискуссии, но не торопясь принять в ней участие. И вот теперь он наконец подал голос, вкрадчиво заметив:
— Мне и раньше доводилось слышать о том, что, прежде чем заняться делом, американцы любят изводить друг друга разговорами на тему предстоящего мероприятия. Теперь я вижу, что слухи соответствуют действительности.
Эд угрюмо взглянул на него.
— Ты прав, — согласился он. — Заседание закрыто. Клей, принимайся за работу.
— Эд, подожди, — сказал Клэнси. — Я твой адвокат, верно? И суть моей работы в том, чтобы своими советами вовремя оградить тебя от конфликтов с законом. С этим-то ты хоть согласен?
— Если ты и в самом деле можешь предложить что-нибудь дельное, помимо того, чтобы сдать Билли-Билли Кэн-тела легавым, то я весь внимание.
— Ладно. Ты не хочешь, чтобы Кэнтел попал за решетку. Так почему бы не отправить туда вместо него кого-нибудь другого? Просто подкинем им своего собственного козла отпущения — такой найдется, да и дело с концом.
— Не годится, слишком хлопотно, гораздо проще разыскать ту паскуду, которая все это подстроила, — возразил Эд. — Кровь из носу, но я должен добраться до этого мерзавца. Да и вообще, черт возьми, что он там о себе возомнил? Воображает, будто может вот так запросто прихватить одного из моих людей, подставить под удар всю организацию и безнаказанно смыться? Черта с два! Короче, он мне нужен.
— Эд, тут требуется деловой подход... Спор прервал звонок селектора, и Эд, сидевший за столом Клэнси, нажал на кнопку.
— Что еще? — спросил он раздраженно.
— Клея к телефону. Первая линия, — доложил голос секретарши.
— Кто звонит?
— Мистер Фрейхофер.
— Я просил Арчи собрать мне информацию о Мейвис Сент-Пол, — пояснил я. — Если не возражаете, я поговорю. Посмотрим, что ему удалось раскопать.
Я подошел к столу и, присев на краешек, снял трубку.
— Клей у телефона, — сказал я.
— Мэри Комакки, — отрапортовал голос в трубке. — Из Белвилла, штат Иллинойс. Двадцать пять лет. Из них последние шесть жила в Нью-Йорке.
— Погоди, не так быстро. Сейчас найду карандаш и бумагу.
— Подожду.
Я нашарил на столе Клэнси чистый лист бумаги и карандаш и снова взял трубку.
— Ты имеешь в виду Мейвис Сент-Пол? — уточнил я.
— А тонкого же еще? Мейвис Сент-Пол. Урожденная Мэри Комакки. Появилась на свет в городе Белвилл, штат Иллинойс, двадцать пять лет назад. В девятнадцать лет перебралась в Нью-Йорк. Почти целый год брала уроки актерского мастерства, была танцовщицей в клубе, изредка подрабатывала моделью, два-три года назад познакомилась с киношником по имени Сай Грилдквист.
Я торопливо записывал каждое слово.
— Как-как? Сай?.. — переспросил я.
— Грилдквист. Продюсер с Бродвея. — Он продиктовал мне имя по буквам и пояснил:
— Похоже, для начала своей артистической карьеры она выбрала как раз ту кровать, где и происходило распределение ролей. Их трогательный союз длился примерно полгода. Затем возник Джонни Рикардо, владелец пары клубов в городе. И еще несколько приятелей.
— Кто был последним?
— Эрнст Тессельман. Почти целый год. Это он снимал для нее квартиру и оплачивал счета.
— Ясно. Есть еще что-нибудь?
— Небольшая подробность. В перерывах между любовниками она постоянно жила у некоей Бетти Бенсон. Черт ее знает, как эту штучку зовут на самом деле. Она здесь уже лет пять и все еще осваивает профессию артистки.
— У тебя есть ее адрес?
— Ага. Где-то здесь. Погоди, не вешай трубку. Я услышал шелест бумаги, и затем он продиктовал мне адрес. Где-то на Гроув-стрит в Гринвич-Виллидж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29