Уж очень много оказалось мест, где знали их в лицо.
Не слишком удаляясь от ворот, они решили оставить лошадей в платной конюшне. Хозяйка, женщина с необъятными формами по прозвищу Жирная Сельма, бросив беглый взгляд на потрепанных путников, предложила им продать лошадей и поделить выручку. Дидрик, завернувшийся в плащ, чтобы скрыть форменную одежду, согласился.
Он не сомневался, что Сельма надует их, но это и к лучшему. У нее не будет причин упоминать, что за путники оставили лошадей.
Затем они направились вдоль реки в таверну, хотя трущобу, в которой обитала дюжина пьяных матросов, с трудом можно было так назвать. Но Дидрик точно знал, что владелец заведения разрешал посетителям поспать часок-другой в старой кладовой. И действительно, прислуживавший в таверне мальчишка подтвердил, что комната пуста, и положил в карман медяки Дидрика, даже не пересчитывая.
Как только дверь комнаты закрылась за ними, терпение Стивена иссякло.
– Что происходит? – потребовал он объяснений. – Почему Олува назвала тебя другим именем? Почему мы не можем поехать во дворец?
Дидрик кинул седельные сумки на пол и огляделся. Вдоль стены стояла длинная скамья, оборванное одеяло висело на гвозде возле камина, который, похоже, никто не разжигал много месяцев. Не нашлось ни тюфяка, ни поленьев для огня. Тем не менее тесная комнатенка была для них самым безопасным местом в Кингсхольме. По крайней мере пока.
Дидрик снял свой синий плащ и повесил его на гвоздь. Затем опустился на колени над седельным мешком и достал комплект простой одежды, положил его на скамью и сел сам.
– Что происходит? – повторил Стивен.
Дидрик откинулся назад, развязал шнурок, вплетенный в косу, и запустил руку в волосы, разделяя их.
– Понятия не имею, – вздохнул он. – Олува подала мне знак, свидетельствующий о предательстве и опасности.
– Она предупредила о дворце?
– Да.
– И сказала, что здесь у тебя больше нет друзей?
Голос Стивена звучал спокойно, только нотка любопытства проскальзывала в нем.
Дидрик кивнул. Он собрал волосы в левую руку и достал из-за пояса кинжал. Уверенными движениями он стал срезать волосы, которые не стриг с того момента, как получил право называться воином.
– О великие боги, что ты делаешь?
– Мы должны, собрать все необходимые сведения. Если я буду выглядеть как охранник, то рано или поздно меня схватят. Но в обличье наемника, возможно, удастся проскользнуть.
Последним рывком Дидрик срезал остатки косы. На мгновение его взгляд задержался на пряди волос, затем он швырнул их в камин.
Дидрик заткнул кинжал за пояс и завязал короткие волосы в простой хвост так, как это делают наемники или охранники, сопровождающие караваны. Прическа показалась слишком легкой, и он покрутил головой из стороны в сторону, привыкая к новому ощущению.
– Возможно, меня не ищут, – предположил Стивен. – В город отправлюсь я.
– И попадешь в переделку. Кроме того, ты не знаешь, с кем разговаривать.
– А ты знаешь?
– Пока нет…
Дидрик рассчитывал на удачу, если только город не изменился до неузнаваемости за месяцы его отсутствия и старые верные знакомства еще в силе.
– А как насчет Девлина?
– Трудно сказать.
Девлин должен был вернуться в город еще две недели назад. Его сопровождал эскорт барона Мартелла, не считая Саскии. И если на Избранного напали, эта новость не сходила бы с уст каждого человека, которого они встречали на своем пути.
А что, если Девлин вернулся в город и сразу же отправился на новое задание? Неужели долг позвал его куда-то еще до встречи с королем? Что заставило Олуву сообщить о предательстве?
Выходит, Девлина предали? Невероятно. С ним ведь Меч Света, доказательство того, что он избран богами.
Необходимо было найти какое-то другое объяснение.
– Доверься мне. Я найду способ переговорить с капитаном Драккен. Она подскажет, что делать дальше.
– А ты уверен, что предупреждение Олувы не имело отношения к капитану Драккен?
Дидрик покачал головой. Тревожная мысль посетила его, но только на мгновение, потом он почувствовал стыд. Капитан Драккен проходила проверки десятки раз. Он не мог сомневаться в ней, как не сомневался в мощи стен Кингсхольма или в своей собственной способности держать меч.
– Капитан на нашей стороне. Я готов поклясться жизнью.
– На карту поставлено больше, чем твоя жизнь. Ты рискуешь всем, – напомнил Стивен. – Будь осторожен.
– Хорошо, – пообещал Дидрик.
Гул голосов смешивался с лязгом посуды, стражники с аппетитом поглощали свой обед из оловянных тарелок. Как только Драккен вошла в зал, воины, сидевшие у двери, отложили ложки и встали, приветствуя своего капитана, но она жестом приказала им продолжить трапезу.
Драккен отвечала на многочисленные приветствия, проходя мимо длинных лавок к небольшому квадратному столу у окна, где обычно обедали старшие по званию. Как она и ожидала, лейтенанты Ансгар и Эмбет сидели здесь, дожидаясь начала смены, на которую должны были заступить вместе с сержантами Хенриком и Никласом.
Эмбет, будто почувствовав что-то неладное, поспешно сунула в рот последний кусок хлеба и запила его цитрином. Ансгар повел себя более сдержанно, но все же отодвинул тарелку и поднялся.
– Простите, что прерываю ваш обед, лейтенант Эмбет, но у меня для вас срочное задание. Леди Вендела сообщила, что часовые, которым поручено охранять зал советов, грубят и небрежно относятся к своим обязанностям. – Драккен достала из сумки на поясе небольшой сверток. – Вот ее жалоба. Я требую, чтобы вы поговорили с ней и выяснили все подробности. Если претензии обоснованы, виновных необходимо немедленно наказать, вы поняли?
Эмбет взяла свиток и поднялась.
– Слушаюсь, капитан Драккен, – сказала она, быстро отсалютовав. – Отчет будет у вас на столе к концу дежурства.
– Хорошо! – Морвенна обратила внимание на следующую жертву. – Ансгар, вы идете со мной. Семья достопочтенной Кати Линсейл устраивала банкет в ее честь два дня назад, половина гостей заболела, включая саму хозяйку. Сейчас она заявляет, что вино было отравлено, однако не исключено, что оно просто испортилось. В общем, я хочу разобраться в сути дела, пока не поднялась паника. Если вино испорчено, то должны быть и другие зараженные бочки, их нужно обнаружить до того, как отравится еще кто-нибудь.
– А если это все-таки яд? – поинтересовался лейтенант Ансгар.
– В таком случае допросите родственников. Выясним, кто из них с нетерпением ждет получения наследства.
Ансгар ухмыльнулся. За годы службы Драккен заметила, что богатые купцы вызывали у лейтенанта раздражение, возможно, потому, что его родители торговали на улицах и едва сводили концы с концами, мало чем отличаясь от попрошаек. Личные чувства лейтенанта никак не отражались на службе, однако он никогда не упускал случая наказать кого-нибудь из богачей. С такой чертой характера приходилось считаться.
– Пойдемте. Я уже предупредила лейтенанта Невина, он подменит вас на дежурстве.
Драккен говорила, не повышая голоса, но знала, что сидящие за столом прекрасно слышат ее приказы. Многие провожали ее и Ансгара взглядами, и, как она предполагала, не всегда дружелюбными и преданными. От этой мысли по спине пробежал неприятный холодок.
Не стоило надеяться, будто только стражники интересовались ее передвижениями. Как только они покинули дворец, интуиция подсказала Драккен, что другие глаза наблюдают за ней. Она рассчитывала, что присутствие Ансгара успокоит соглядатаев. Если бы рядом была Эмбет, возникли бы подозрения, что у капитана и ее старшего лейтенанта появилось неотложное дело в городе. Но разбирательства с непредвиденными осложнениями при дворе входили в обязанности Эмбет. Таким образом, оставался только Ансгар – единственный помощник, который должен участвовать в расследовании попытки отравления.
Все согласно распорядку, как и в другие дни. Интересно, удалось ли ей обмануть кого-либо своим притворством?
Пока они шли по улицам Кингсхольма, обычно сдержанный лейтенант изложил план допроса достопочтенной Линсейл и ее домочадцев. Ансгар разработал точную логическую схему, и, несмотря на все сомнения в его преданности, Драккен осталась довольна деловитостью, с которой он подошел к решению проблемы.
Если действительно имела место попытка отравления, методы Ансгара, несомненно, разоблачат преступника. Однако когда они прибыли в дом купца, достопочтенная Линсейл принесла извинения за причиненное ею беспокойство. Целители выяснили, что в несчастном случае виноват помощник кухарки, которого наняли помогать на банкете. Помощник недавно болел, и его просили не работать на кухне по крайней мере еще две недели. А он проигнорировал предписания лекарей, и зараза, которую он носил в себе, перешла к гостям.
Такое прозаическое объяснение явно разочаровало лейтенанта Ансгара. Он пожелал узнать, почему госпожа Линсейл вовремя не отозвала жалобу. Последовали уверения, что письмо отправлено только сегодня утром и, вне сомнения, просто задержалось в пути. Линсейл снова принялась оправдываться. Немного поворчав для формы, капитан Драккен приняла ее извинения.
– Эти торговцы считают, что нам нечем заняться, – возмущался лейтенант, когда слуги провожали их к выходу, – В следующий раз, когда она позовет на помощь, мы не станем спешить.
Капитан Драккен кивнула.
– Да, следовало бы подождать час-другой. Скорее всего ты обнаружишь ее свиток на столе, когда мы вернемся в Зал стражи.
На самом деле Драккен прекрасно знала, где находится свиток, поскольку собственноручно положила его на стол, предварительно прочитав и снова осторожно заклеив воском. Все утро она искала повод, чтобы уйти из дворца.
– Тебе пора возвращаться. Невин уже два часа на посту, а ему еще сегодня ночью возвращаться на смену.
– А вы?
– Хочу поговорить с лекарями, – сказала Драккен. – Мне не нравится, что больному повару разрешили заниматься стряпней. Должен быть способ предотвратить подобные случаи.
Драккен отпустила Ансгара и повернула на запад по направлению к Гильдии целителей. Лейтенант немного помешкал, а потом зашагал назад к дворцу. Драккен некоторое время петляла по улицам и наконец убедилась, что ее не преследуют. Только потом она направилась в сторону доков к реке. Пришло время искать Девлина.
Безымянная таверна находилась всего в нескольких ярдах от доков, которые использовались для разгрузки улова, и вонь гнилой рыбы смешивалась с запахом нечистот. Здесь, в бедных районах, подземные водостоки не ремонтировались годами, поэтому, когда Драккен шла по переулку, грязь под ногами подозрительно хлюпала. А еще только весна! С приходом лета находиться в этой части города станет невыносимо.
Даже преступники избегали этих мест, предпочитая орудовать в других районах города. Здесь селились только несчастные бедняки или те, кто так долго проработал в доках, что стал невосприимчив к зловонию. Никому и в голову не пришло бы искать здесь стражников.
За четверть века службы капитан Драккен изучила каждый уголок города, а с тех пор, как ее назначили капитаном, она взяла за правило проверять каждый патрульный маршрут хотя бы раз в три месяца, несмотря на то, что регулярные обходы завершались у доков. Безымянная таверна попала в поле ее зрения совершенно случайно, когда Дидрик расследовал дело о принудительной вербовке матросов. Следствие закончилось пять лет назад, так что никакой связи между капитаном стражи и злополучной таверной не должно прослеживаться. Именно этот факт доказывал, что записку, которую она получила, действительно отправил Дидрик.
Она замедлила шаг и огляделась – в переулке никого не было. Даже одичавшие коты пренебрегали доками, предпочитая искать объедки в других местах. При свете дня стало очевидно, что идея переделать склад в таверну пришла слишком поздно. Дуб, из которого построено здание таверны, знавал лучшие времена, а пристройку соорудили из упаковочных ящиков и прибитого к берегу лесоматериала. Доски прилегали неплотно, и в помещении гуляли сквозняки.
Драккен медлила. Если записка подлинная, то за дверью ее ждут друзья, которых она так отчаянно разыскивает уже несколько недель. Если же записка – ловушка, то Драккен сама идет в руки врагам, предоставляя им все необходимые доказательства того, что капитан стражи не подчиняется приказам короля и совета.
Как бы ни развивались события, она получит ответы на свои вопросы.
Капитан предусмотрительно взялась за рукоятку меча, высвобождая его, и трижды постучала в дверь.
В приоткрывшуюся щелку она увидела напряженное лицо менестреля. Узнав Драккен, он кивнул, отступил на шаг и широко распахнул дверь. Рядом с ним замер готовый отразить атаку Дидрик с обнаженным мечом в руке.
Он сделал знак, и Драккен вошла в темную комнату, все еще держа ладонь на рукоятке меча. Дидрик подождал, пока дверь за ней захлопнется, и только тогда опустил оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Не слишком удаляясь от ворот, они решили оставить лошадей в платной конюшне. Хозяйка, женщина с необъятными формами по прозвищу Жирная Сельма, бросив беглый взгляд на потрепанных путников, предложила им продать лошадей и поделить выручку. Дидрик, завернувшийся в плащ, чтобы скрыть форменную одежду, согласился.
Он не сомневался, что Сельма надует их, но это и к лучшему. У нее не будет причин упоминать, что за путники оставили лошадей.
Затем они направились вдоль реки в таверну, хотя трущобу, в которой обитала дюжина пьяных матросов, с трудом можно было так назвать. Но Дидрик точно знал, что владелец заведения разрешал посетителям поспать часок-другой в старой кладовой. И действительно, прислуживавший в таверне мальчишка подтвердил, что комната пуста, и положил в карман медяки Дидрика, даже не пересчитывая.
Как только дверь комнаты закрылась за ними, терпение Стивена иссякло.
– Что происходит? – потребовал он объяснений. – Почему Олува назвала тебя другим именем? Почему мы не можем поехать во дворец?
Дидрик кинул седельные сумки на пол и огляделся. Вдоль стены стояла длинная скамья, оборванное одеяло висело на гвозде возле камина, который, похоже, никто не разжигал много месяцев. Не нашлось ни тюфяка, ни поленьев для огня. Тем не менее тесная комнатенка была для них самым безопасным местом в Кингсхольме. По крайней мере пока.
Дидрик снял свой синий плащ и повесил его на гвоздь. Затем опустился на колени над седельным мешком и достал комплект простой одежды, положил его на скамью и сел сам.
– Что происходит? – повторил Стивен.
Дидрик откинулся назад, развязал шнурок, вплетенный в косу, и запустил руку в волосы, разделяя их.
– Понятия не имею, – вздохнул он. – Олува подала мне знак, свидетельствующий о предательстве и опасности.
– Она предупредила о дворце?
– Да.
– И сказала, что здесь у тебя больше нет друзей?
Голос Стивена звучал спокойно, только нотка любопытства проскальзывала в нем.
Дидрик кивнул. Он собрал волосы в левую руку и достал из-за пояса кинжал. Уверенными движениями он стал срезать волосы, которые не стриг с того момента, как получил право называться воином.
– О великие боги, что ты делаешь?
– Мы должны, собрать все необходимые сведения. Если я буду выглядеть как охранник, то рано или поздно меня схватят. Но в обличье наемника, возможно, удастся проскользнуть.
Последним рывком Дидрик срезал остатки косы. На мгновение его взгляд задержался на пряди волос, затем он швырнул их в камин.
Дидрик заткнул кинжал за пояс и завязал короткие волосы в простой хвост так, как это делают наемники или охранники, сопровождающие караваны. Прическа показалась слишком легкой, и он покрутил головой из стороны в сторону, привыкая к новому ощущению.
– Возможно, меня не ищут, – предположил Стивен. – В город отправлюсь я.
– И попадешь в переделку. Кроме того, ты не знаешь, с кем разговаривать.
– А ты знаешь?
– Пока нет…
Дидрик рассчитывал на удачу, если только город не изменился до неузнаваемости за месяцы его отсутствия и старые верные знакомства еще в силе.
– А как насчет Девлина?
– Трудно сказать.
Девлин должен был вернуться в город еще две недели назад. Его сопровождал эскорт барона Мартелла, не считая Саскии. И если на Избранного напали, эта новость не сходила бы с уст каждого человека, которого они встречали на своем пути.
А что, если Девлин вернулся в город и сразу же отправился на новое задание? Неужели долг позвал его куда-то еще до встречи с королем? Что заставило Олуву сообщить о предательстве?
Выходит, Девлина предали? Невероятно. С ним ведь Меч Света, доказательство того, что он избран богами.
Необходимо было найти какое-то другое объяснение.
– Доверься мне. Я найду способ переговорить с капитаном Драккен. Она подскажет, что делать дальше.
– А ты уверен, что предупреждение Олувы не имело отношения к капитану Драккен?
Дидрик покачал головой. Тревожная мысль посетила его, но только на мгновение, потом он почувствовал стыд. Капитан Драккен проходила проверки десятки раз. Он не мог сомневаться в ней, как не сомневался в мощи стен Кингсхольма или в своей собственной способности держать меч.
– Капитан на нашей стороне. Я готов поклясться жизнью.
– На карту поставлено больше, чем твоя жизнь. Ты рискуешь всем, – напомнил Стивен. – Будь осторожен.
– Хорошо, – пообещал Дидрик.
Гул голосов смешивался с лязгом посуды, стражники с аппетитом поглощали свой обед из оловянных тарелок. Как только Драккен вошла в зал, воины, сидевшие у двери, отложили ложки и встали, приветствуя своего капитана, но она жестом приказала им продолжить трапезу.
Драккен отвечала на многочисленные приветствия, проходя мимо длинных лавок к небольшому квадратному столу у окна, где обычно обедали старшие по званию. Как она и ожидала, лейтенанты Ансгар и Эмбет сидели здесь, дожидаясь начала смены, на которую должны были заступить вместе с сержантами Хенриком и Никласом.
Эмбет, будто почувствовав что-то неладное, поспешно сунула в рот последний кусок хлеба и запила его цитрином. Ансгар повел себя более сдержанно, но все же отодвинул тарелку и поднялся.
– Простите, что прерываю ваш обед, лейтенант Эмбет, но у меня для вас срочное задание. Леди Вендела сообщила, что часовые, которым поручено охранять зал советов, грубят и небрежно относятся к своим обязанностям. – Драккен достала из сумки на поясе небольшой сверток. – Вот ее жалоба. Я требую, чтобы вы поговорили с ней и выяснили все подробности. Если претензии обоснованы, виновных необходимо немедленно наказать, вы поняли?
Эмбет взяла свиток и поднялась.
– Слушаюсь, капитан Драккен, – сказала она, быстро отсалютовав. – Отчет будет у вас на столе к концу дежурства.
– Хорошо! – Морвенна обратила внимание на следующую жертву. – Ансгар, вы идете со мной. Семья достопочтенной Кати Линсейл устраивала банкет в ее честь два дня назад, половина гостей заболела, включая саму хозяйку. Сейчас она заявляет, что вино было отравлено, однако не исключено, что оно просто испортилось. В общем, я хочу разобраться в сути дела, пока не поднялась паника. Если вино испорчено, то должны быть и другие зараженные бочки, их нужно обнаружить до того, как отравится еще кто-нибудь.
– А если это все-таки яд? – поинтересовался лейтенант Ансгар.
– В таком случае допросите родственников. Выясним, кто из них с нетерпением ждет получения наследства.
Ансгар ухмыльнулся. За годы службы Драккен заметила, что богатые купцы вызывали у лейтенанта раздражение, возможно, потому, что его родители торговали на улицах и едва сводили концы с концами, мало чем отличаясь от попрошаек. Личные чувства лейтенанта никак не отражались на службе, однако он никогда не упускал случая наказать кого-нибудь из богачей. С такой чертой характера приходилось считаться.
– Пойдемте. Я уже предупредила лейтенанта Невина, он подменит вас на дежурстве.
Драккен говорила, не повышая голоса, но знала, что сидящие за столом прекрасно слышат ее приказы. Многие провожали ее и Ансгара взглядами, и, как она предполагала, не всегда дружелюбными и преданными. От этой мысли по спине пробежал неприятный холодок.
Не стоило надеяться, будто только стражники интересовались ее передвижениями. Как только они покинули дворец, интуиция подсказала Драккен, что другие глаза наблюдают за ней. Она рассчитывала, что присутствие Ансгара успокоит соглядатаев. Если бы рядом была Эмбет, возникли бы подозрения, что у капитана и ее старшего лейтенанта появилось неотложное дело в городе. Но разбирательства с непредвиденными осложнениями при дворе входили в обязанности Эмбет. Таким образом, оставался только Ансгар – единственный помощник, который должен участвовать в расследовании попытки отравления.
Все согласно распорядку, как и в другие дни. Интересно, удалось ли ей обмануть кого-либо своим притворством?
Пока они шли по улицам Кингсхольма, обычно сдержанный лейтенант изложил план допроса достопочтенной Линсейл и ее домочадцев. Ансгар разработал точную логическую схему, и, несмотря на все сомнения в его преданности, Драккен осталась довольна деловитостью, с которой он подошел к решению проблемы.
Если действительно имела место попытка отравления, методы Ансгара, несомненно, разоблачат преступника. Однако когда они прибыли в дом купца, достопочтенная Линсейл принесла извинения за причиненное ею беспокойство. Целители выяснили, что в несчастном случае виноват помощник кухарки, которого наняли помогать на банкете. Помощник недавно болел, и его просили не работать на кухне по крайней мере еще две недели. А он проигнорировал предписания лекарей, и зараза, которую он носил в себе, перешла к гостям.
Такое прозаическое объяснение явно разочаровало лейтенанта Ансгара. Он пожелал узнать, почему госпожа Линсейл вовремя не отозвала жалобу. Последовали уверения, что письмо отправлено только сегодня утром и, вне сомнения, просто задержалось в пути. Линсейл снова принялась оправдываться. Немного поворчав для формы, капитан Драккен приняла ее извинения.
– Эти торговцы считают, что нам нечем заняться, – возмущался лейтенант, когда слуги провожали их к выходу, – В следующий раз, когда она позовет на помощь, мы не станем спешить.
Капитан Драккен кивнула.
– Да, следовало бы подождать час-другой. Скорее всего ты обнаружишь ее свиток на столе, когда мы вернемся в Зал стражи.
На самом деле Драккен прекрасно знала, где находится свиток, поскольку собственноручно положила его на стол, предварительно прочитав и снова осторожно заклеив воском. Все утро она искала повод, чтобы уйти из дворца.
– Тебе пора возвращаться. Невин уже два часа на посту, а ему еще сегодня ночью возвращаться на смену.
– А вы?
– Хочу поговорить с лекарями, – сказала Драккен. – Мне не нравится, что больному повару разрешили заниматься стряпней. Должен быть способ предотвратить подобные случаи.
Драккен отпустила Ансгара и повернула на запад по направлению к Гильдии целителей. Лейтенант немного помешкал, а потом зашагал назад к дворцу. Драккен некоторое время петляла по улицам и наконец убедилась, что ее не преследуют. Только потом она направилась в сторону доков к реке. Пришло время искать Девлина.
Безымянная таверна находилась всего в нескольких ярдах от доков, которые использовались для разгрузки улова, и вонь гнилой рыбы смешивалась с запахом нечистот. Здесь, в бедных районах, подземные водостоки не ремонтировались годами, поэтому, когда Драккен шла по переулку, грязь под ногами подозрительно хлюпала. А еще только весна! С приходом лета находиться в этой части города станет невыносимо.
Даже преступники избегали этих мест, предпочитая орудовать в других районах города. Здесь селились только несчастные бедняки или те, кто так долго проработал в доках, что стал невосприимчив к зловонию. Никому и в голову не пришло бы искать здесь стражников.
За четверть века службы капитан Драккен изучила каждый уголок города, а с тех пор, как ее назначили капитаном, она взяла за правило проверять каждый патрульный маршрут хотя бы раз в три месяца, несмотря на то, что регулярные обходы завершались у доков. Безымянная таверна попала в поле ее зрения совершенно случайно, когда Дидрик расследовал дело о принудительной вербовке матросов. Следствие закончилось пять лет назад, так что никакой связи между капитаном стражи и злополучной таверной не должно прослеживаться. Именно этот факт доказывал, что записку, которую она получила, действительно отправил Дидрик.
Она замедлила шаг и огляделась – в переулке никого не было. Даже одичавшие коты пренебрегали доками, предпочитая искать объедки в других местах. При свете дня стало очевидно, что идея переделать склад в таверну пришла слишком поздно. Дуб, из которого построено здание таверны, знавал лучшие времена, а пристройку соорудили из упаковочных ящиков и прибитого к берегу лесоматериала. Доски прилегали неплотно, и в помещении гуляли сквозняки.
Драккен медлила. Если записка подлинная, то за дверью ее ждут друзья, которых она так отчаянно разыскивает уже несколько недель. Если же записка – ловушка, то Драккен сама идет в руки врагам, предоставляя им все необходимые доказательства того, что капитан стражи не подчиняется приказам короля и совета.
Как бы ни развивались события, она получит ответы на свои вопросы.
Капитан предусмотрительно взялась за рукоятку меча, высвобождая его, и трижды постучала в дверь.
В приоткрывшуюся щелку она увидела напряженное лицо менестреля. Узнав Драккен, он кивнул, отступил на шаг и широко распахнул дверь. Рядом с ним замер готовый отразить атаку Дидрик с обнаженным мечом в руке.
Он сделал знак, и Драккен вошла в темную комнату, все еще держа ладонь на рукоятке меча. Дидрик подождал, пока дверь за ней захлопнется, и только тогда опустил оружие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45