– Да.
– У вас были какие-то дела с Кириллом?
– Не совсем так… – Спохватившись, я решил перехватить инициативу; по идее, на вопросы должна была отвечать она, а не я. – Я искал ту самую вашу разлучницу, которую Кирилл Леонидович прятал в тайной комнате башни.
– Искали… на даче… – Зинка удивленно округлила глаза. – Вы сыщик?
– Что-то в этом роде, – ответил я уклончиво.
– Зачем вы ее разыскивали?
Ну вот, опять я в роли подследственного! Нет, так дело не пойдет.
– Не зачем, а почему, – ответил я сердито. – Насколько я знаю, вы были дружны с этой американкой.
– В некотором роде…
– У нас есть предположение, – «у нас» я сказал с нажимом, – что в смерти вашего мужа есть и ее доля вины.
– Я ему говорила… – Зинка, не спрашивая разрешения, потянула из моей пачки еще одну сигарету, прикурила и жадно затянулась несколько раз. – Я ведь ему говорила! Но он разве когда-нибудь слушал меня? Считал, что я ничего не смыслю в его делах. Может, теперь поймет… на том свете… что я была права.
– В чем вы были правы?
– Не дружила я с американкой, это она сама набилась мне в подруги. Ей было скучно в нашем городе, вот она и нашла с кем можно отвести душу и убить время. А затем я познакомила ее с Кириллом. Господи! – Зинка обхватила голову руками. – Какая я была дура! Сама, своими руками, принесла змею в дом и пригрела ее на собственной груди.
– Обычно так оно и бывает, – сказал я с сочувствием в голосе. – Не рвите теперь душу. Что было, то прошло. Так в чем вы были правы? – вернул я свой вопрос, словно целлулоидный шарик на теннисный стол.
– Он затеял какую-то аферу вместе с этой Дженнифер. Она предлагала ему большие деньги… за что именно, не знаю. Я начала его отговаривать. Но Кирилл лишь отмахнулся. Сказал, чтобы я не лезла туда, куда меня не просят. Но я ведь чувствовала, что из-за нее у него могут быть большие неприятности! Она хитрая и скользкая как угорь. Я успела ее хорошо изучить.
У меня в голове вдруг мелькнула интересная мысль, и я быстро спросил:
– Вы знаете английский?
– Нет, – не без удивления ответила Зинка. – А почему вы спрашиваете?
– Тогда как вы общались с Дженнифер?
– То есть?… – Зинка смотрела на меня с обалделым видом.
– На каком языке вы базлали… пардон, разговаривали?
О, этот неистребимый сленг! Он так и прет из меня.
Жаргонных словечек я нахватался еще до армии, так как вращался в основном среди городской босоты. Мои военные похождения лишь расширили эти специфические познания, так как в спецназе почему-то не было ни одного высокообразованного отпрыска «новых» русских или, на худой конец, профессорского сынка.
В общем, с кем поведешься…
– На русском, – ответила после небольшой паузы Зинка. – Она изучала его в колледже. Говорит почти без акцента.
Вот те, бабушка, и Юрьев день! Забавно, чтобы не сказать больше…
Я посмотрел на Ксану. У нее от удивления глаза полезли на лоб.
Ах, какая интересная штучка, эта Дженнифер! Сплошная загадка. Джеймс Бонд в юбке. Сравнение просто само напрашивается.
Нет, нет и еще раз нет! Я, конечно, не дока по части шпионских игр, но так глупо «засветиться»…
Трудно поверить, что милая Джен – сотрудник ЦРУ на задании. При всем том, разведчиков хорошо натаскивают; и у нас, и у них. У тайных агентов таких идиотских проколов не бывает.
Хотя… Как знать. Ведь не зря же в советские времена ходил почти анекдот из жизни британской контрразведки, которая будто бы успешно боролась с русскими шпионами.
Сотрудники МИ5 ловили их запросто: ставили наблюдателей возле мужских общественных туалетов и брали всех тех, кто ширинку застегивал на ходу. И чаще всего попадали в «яблочко». Якобы такую непристойность не может себе позволить ни один английский джентльмен.
А разве среди русских найдешь истинных джентльменов? Ну разве что в Одессе, но теперь этот город находится в Украине.
– Значит, вы не в курсе, что за аферу задумали ваш муж и Дженнифер…
– Да, это так.
– Но тогда как вы вообще узнали, что они затевают нечто, возможно, не очень законное? – спросил я; и добавил не без задней мысли: – Наверное, подслушали?
– Что вы! – с обидой воскликнула Зинка. – У меня нет такой привычки – подслушивать.
Ага, так я тебе и поверил… У большинства женщин это бзик – подслушивать чужие разговоры.
Как же – у мужа не должно быть никаких секретов от жены.
– Но все же – как?
– Однажды я случайно увидела их в загородном кафе. Они сидели за столиком и что-то горячо обсуждали.
– Ну, они могли говорить на какие-то личные темы… Вы ведь наблюдали за ними издалека, как я понимаю.
– Верно, издалека. Они сидели на открытой веранде, а я… я пряталась за кустами. Но личного в их разговорах точно ничего не было! Я хорошо знаю… знала Кирилла. Он даже ни разу не улыбнулся, что на него совсем не похоже.
– Тогда почему вы обвиняете Дженнифер в том, что она хотела отбить у вас мужа?
– А зачем он привез ее к нам на дачу? Да еще и спрятал от меня.
– Может, это и есть их совместная афера. Они что-то задумали, какой-то бизнес, который, как теперь понятно, имел явно криминальный характер. А вы сразу – изменщик, и все такое… Возможно, ваш муж и Дженнифер решили немного «подоить» Рыж… Крапивина, разыграв похищение с последующим крупным выкупом. Что сказал вам муж во время утренней ссоры?
– Он буквально взбесился. И послал меня… извините… на три буквы. Сказал, чтобы я закрыла рот на замок и не лезла туда, куда меня не просят. Я ему не уборщица, а жена! Еще чего – материть меня вздумал…
Удивительное дело: Зинку больше волновало непочтительное отношение со стороны мужа к своей сиятельной персоне, нежели его трагическая гибель. Она готова была рвать и метать, когда заподозрила своего Кирика в измене, но к его смерти отнеслась с неестественным спокойствием и даже облегчением, как мне показалось.
Как хорошо, что у меня за душой ни гроша! И если мне придется жениться, то моя будущая супруга пойдет со мной под венец не ради денег и не потому, что она вот-вот станет старой девой, а по любви.
Очень хочется на это надеяться…
Деньги могли у меня быть. Очень большие деньги. Я даже мечтал купить парусную яхту и надолго уплыть в моря и океаны.
Нашей компашке – то есть, мне, Плату и Маркузику – попались в руки номера и шифры счетов в западных банках одного очень нехорошего человека, местного мафиози, который откинул копыта не без помощи О.С.А., и мы хотели по-тихому рассовать эти бабки по своим карманам.
(Конечно, это неэтично и даже противозаконно. Но у нас такая страна, что те, кто живут в согласии со своей чистой совестью и уголовным кодексом обычно влачат жалкое существование. А воры и проходимцы разных мастей заседают в думах разных уровней и покупают дорогущую недвижимость в Англии, иностранные футбольные клубы и острова в теплых южных морях).
Но видно такая уж несчастливая у нас планида. Когда мы, наконец, добрались до этих банков, на тайных номерных счетах значились одни нули. Это еще раз говорит о том, что порядочным людям не стоит зариться на чужое добро.
А мы не выдержали искуса, в чем потом и раскаялись. Даже в церковь ходили грех замолить.
(Но если честно, то мое раскаяние было немного с фальшью. Наедине с самим собой я вынужден был признаться, что случись подобный расклад в будущем, все равно эту наживку заглотну. Увы, человек слаб и грешен… прости меня, Господи!).
Я распрощался с Ксаной и «безутешной» вдовой где-то около часу ночи. Немного повздыхав на лестничной площадке и потискав друг другу руки, мы условились встретиться еще раз, поцеловались на прощанье и разбежались.
Уже сидя в такси, я терялся в предположениях – к какой категории отнести прошедший день? И в конце концов решил, что по значимости встреча с Ксаной перевешивает все мои неприятности.
Что если и впрямь на меня обратил свое благосклонное внимание весьма капризный и непостоянный господин Случай?
Глава 10
Маркузик с глубокомысленным видом изрек:
– Ты вчера подрался.
Признаюсь, я был сильно удивлен.
– С чего ты взял? – спросил я, падая на свой любимый диван.
– Когда у тебя вид сонного сурка, которого вытащили за шкирку на свет ясный, чтобы он определил начало весны, можно не сомневаться, что ты не только вчера напился, но еще и почесал свои кулачищи о чужие бока. Проще говоря, в таких случаях ты доволен, как слон, и все невзгоды тебе по фигу.
– Я доволен потому, что не видел твоей физиономии целых четырнадцать часов, – пробурчал я в ответ и умолк, не желая продолжать разговор.
– Опять пикируетесь! – недовольно сказал Плат, появляясь на пороге. – Представляю, что было бы, окажись вы вдвоем на необитаемом острове.
– Это было бы здорово… – Я потянулся, словно кот на теплой лежанке в зимнее время. – Для Робинзона запас продуктов – первое дело. Если Марка выпотрошить, набить душистыми травами, насадить на вертел и хорошо прокоптить, получится отменный продукт. Ни жирный, ни сухой – в самый раз. Вот только боюсь, что мясо будет горьковато – в нем желчи много.
– Садист… – Марк брезгливо покривился. – Представляю, чем ты питался в армии, когда тебя посылали на задание…
– Могу устроить тебе мастер-класс. Надо всего лишь попросить знакомых парней-вертолетчиков, чтобы нас высадили в каком-нибудь безлюдном месте подальше от цивилизации без еды и оружия. Очень интересно будет посмотреть, поможет ли тебе выжить твоя подкованность в электронике. А также через неделю, проведенною тобою впроголодь, понаблюдать за метаморфозами твоей брезгливости.
– Сильвер, закрой поддувало! – Плат уселся на свое «председательское» место. – Хватит трепаться. Прежде всего дело.
Маркузик независимо фыркнул, вскинул голову, и демонстративно поджал губы. Ну просто тебе Наполеон, только без знаменитой треуголки.
– Итак, улика номер один… – Серега положил на стол уже знакомую нам квитанцию, которую мы выудили из карманов парня, убитого Дженнифер, а вместе с ней и несколько фотографий парня, убитого американкой; одну из них я тут же сунул себе в карман – вдруг пригодится. – Это документ из ломбарда, залоговый билет… или квитанция, что все едино. Некий гражданин Гаркавин (или Гаркавый) сдал в это заведение импортные золотые часы с браслетом и получил за них энную сумму денег. Номер залогового билета, дату его выдачи и адрес местожительства сдатчика часов восстановить не удалось.
– Адрес ломбарда?… – спросил я, немного волнуясь.
– Улица Космонавтов, дом номер двадцать семь.
– Фусик… – Я с удовлетворением потер руки. – Давно не имел чести лицезреть этого старого проходимца…
В городе Фусик был личностью уникальной. У него можно было раздобыть деньжат в любое время дня и ночи. Но только под залог чего-нибудь ценного. В долг он никогда и никому не дал ни копейки.
Поговаривали, что Фусик скупает и краденные ценности, но за руку его никто не поймал. Поэтому утверждать, что это именно так, я не мог.
Фусик (как ни странно, это не кликуха, а вполне официальное имя, притом, что удивительно, чисто русское) заведовал ломбардом целую вечность. Впервые я познакомился с ним еще в школьные годы, когда мы с Платом нашли в реке изрядно помятый серебряный кубок.
Уж не знаю, был ли он историческим раритетом (тогда такие мелочи меня не интересовали), но благодаря этой находке мы жили, как короли, недели две. За это время мы съели килограмм сто (как минимум) мороженого и выпили целую батарею бутылок с самыми разнообразными прохладительными напитками.
Последняя моя встреча с Фусиком произошла несколько лет назад, когда я, завязав с военной службой, возвратился в родные пенаты – для того, чтобы окончательно сесть на мель. А в такие моменты долго выбирать работу особо не приходится – кушать почему-то хочется постоянно.
Воровать я не умел, грабить стыдился, пойти в какую-нибудь банду моя, тогда еще социалистическая, совесть не позволяла, поэтому я устроился в ЖЭУ дворником.
Однажды, орудуя без особого вдохновения метлой, я нашел порванную золотую цепочку с кулоном. В тот момент у меня в кармане как раз бегала вошь на поводке. Дожевывал последний сухарик и растягивая удовольствие как можно дольше, я мучительно припоминая своих приятелей и знакомых, кому еще не должен и у кого можно было занять денег до получки.
Поэтому моя порядочность спала в обнимку с чувством гражданского долга, и в башке даже мысль не мелькнула вернуть утерянную драгоценность ее владелице.
Я жадно схватил свою находку и рысью помчался в берлогу Фусика на улицу Космонавтов. Он отвалил мне денежек от своих щедрот, не скупясь, что само по себе было удивительно. Я тогда думал, что Фусик просто пожалел мою бедную головушку – тяжелое ранение, после которого я демобилизовался, и постоянное недоедание превратили меня в набор костей, пособие для анатомического кабинета.
Лишь потом, по происшествии времени, когда я начал кое в чем кумекать, до меня наконец дошло, почему Фусик был так «щедр».
Дело в том, что в подвеску был вмонтирован очень даже не хилый бриллиантик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40