Однако в том краю это была обычная погода. Ведь Горы Судьбы – так называлась горная цепь – были самыми высокими и могучими во всей Фантазии, а их главная вершина упиралась прямо в небо, не в переносном, а в буквальном смысле слова.
Даже отважные покорители снежных вершин не решались подниматься на те заоблачные ледники. Вернее, с тех пор как один смельчак все-таки взобрался на главную вершину Гор Судьбы, прошло столько лет, что все уже успели об этом позабыть. Таков был один из непостижимых законов, которых немало в Фантазии:
Горы Судьбы могут быть покорены еще раз, только когда решительно все забудут, что этот подвиг однажды был уже свершен, и не сохранится ни памятника, ни другого свидетельства о нем с упоминанием имени героя. А значит, тот, кто на это отважится, всегда будет первым.
Здесь, на такой высоте, не было ничего живого, кроме огромных облезлых снеговиков, если их вообще можно считать живыми – ведь передвигались они невообразимо медленно: на один шаг у них уходили годы, а на небольшую прогулку – века. Ясно, что общаться они могли только с себе подобными и не имели ни малейшего представления об остальных созданиях Фантазии. Они считали себя единственными обитателями вселенной.
И потому с великим недоумением пялили они глаза на крошечную точку там, внизу, которая поднималась по прихотливым извилистым тропинкам, по, казалось бы, недоступным расселинам в обледенелых отвесных склонах, по зубчатым, как пилы, гребням, – поднималась неуклонно, обходя бездонные трещины в ледниках и каменные разломы и все приближаясь к вершине.
А точкой этой был хрустальный паланкин, в котором лежала Девочка Королева, и несли его, как мы уже знаем, ее четыре Невидимые Силы. Да и сам паланкин был едва различим на фоне ледяных гор, потому что хрусталь сливался со льдом, а одежды и волосы Девочки Королевы были белым-белы, как покрывавший все вокруг снег.
Девочка Королева была в пути уже много дней и ночей. Под проливным дождем и под палящим солнцем, в полной темноте и при ярком лунном свете несли четыре Невидимые Силы ее хрустальный паланкин, поднимаясь все выше и выше, как она и приказывала – куда глаза глядят. Она не ведала разницы между тем, что можно вынести, и тем, что поистине невыносимо, точно так же как принимала все-все, что существует в ее Мире, – мрак и свет, прекрасное и ужасное. Она заранее приготовилась к любым испытаниям, потому что Старика с Блуждающей Горы можно было найти где угодно либо не найти вовсе.
И все же путь, который выбрали ее четыре Невидимые Силы, не был произволен. Все чаще НИЧТО, успевшее поглотить уже целые области, оставляло им лишь одну-единственную тропинку, которая еще куда-то вела. Иногда они едва успевали пройти через мост, пещеру или ворота, как все это тут же поглощало НИЧТО. Случалось им и скользить по глади озера или же покачиваться на волнах морского залива, потому что носильщики паланкина ходили по воде, словно посуху.
Так они в конце концов поднялись в царство ледяных вершин Гор Судьбы и продолжали неуклонно, не ведая усталости, подниматься все выше и выше. И пока Девочка Королева не давала нового приказа, ее носильщики продолжали идти вперед. А она лежала, откинувшись на подушки, с закрытыми глазами, не двигаясь. Она давно уже так лежала. Последние слова, которые она произнесла, были: «Идите куда глаза глядят». Таков был ее приказ при выходе из Лабиринта.
Паланкин парил теперь в таком узком ущелье между двумя высоченными скалистыми стенами, что казалось, он вот-вот застрянет. Ущелье было засыпано мягким пушистым снегом, однако Невидимые Силы не проваливались и даже не оставляли следов. В глубине ущелья было совсем темно – дневной свет проникал сюда лишь через узкую щель где-то там, в вышине, но чем выше они поднимались, тем ярче освещала паланкин полоска дневного света. И вдруг стены ущелья как бы раскинулись в стороны и взгляду открылось широкое сверкающе-белое необозримое пространство. Это и была вершина Гор Судьбы, но не в форме конуса, как большинство вершин, – она представляла собой огромное, величиной, наверно, с целую страну, горное плато.
Посредине этого сверкающего белого поля возвышалась небольшая горка весьма своеобразного вида. По форме она напоминала Башню Слоновой Кости, только была ярко-синего цвета и состояла из множества зубцов, подобных огромным сосулькам, устремленным острием в небо. Три таких зубца, поднимаясь от середины горки, служили подставкой Яйцу величиной с дом.
Яйцо окружали еще более крупные синие зубцы вроде труб гигантского органа – они-то и образовывали вершину. В Яйце было круглое отверстие – то ли дверь, то ли окно. В этом отверстии вдруг появилось чье-то лицо, и глаза незнакомца уставились на паланкин.
Девочка Королева, словно почувствовав этот взгляд, подняла ресницы и поглядела вверх.
– Стоп! – тихо приказала она.
Невидимые слуги остановились.
Девочка Королева приподнялась на подушках.
– Это он, – сказала она. – Последнюю часть пути к нему я должна пройти сама. Ждите меня здесь, что бы ни случилось.
Лицо в круглом люке Яйца исчезло.
Девочка Королева вышла из паланкина и направилась к Яйцу. Идти ей было мучительно больно, ведь она шла босиком, а снег покрылся тоненькой жесткой ледяной коркой. При каждом шаге, пробивая ее, она проваливалась и ранила свои нежные ножки. Обжигающий холодный ветер трепал ее белоснежные волосы и одежду.
Наконец она добралась до синей горки и остановилась.
Из круглого темного отверстия огромного Яйца стала спускаться вниз длинная лестница, куда более длинная, чем могла бы поместиться в этом Яйце. Наконец она коснулась подножия синей горы, и когда Девочка Королева ухватилась за нее рукой, она увидела, что стремянка эта сплетена из перевитых букв, а каждая перекладина представляет собой строчку. Девочка Королева стала подниматься вверх и, перебираясь с перекладины на перекладину, читала слова:
Вернись, вернись!
Уйди, уйди!
Ко мне наверх не восходи!
И впредь не будет наших встреч!
Спустись и Старцу не перечь!
Я много выставил преград,
Уйди, уйди! Вернись назад!
Поверь, поверь мне, старику:
Тебе не место наверху!
Не спорь со старым мудрецом:
Нельзя началу стать концом!
Спустись, спустись и вверх не лезь!
Знай: ждет тебя смятенье здесь!
Она остановилась, чтобы передохнуть, и взглянула вверх. До Яйца было еще очень, очень далеко, она не добралась и до середины лестницы.
– Старик с Блуждающей Горы, – сказала она громко, – если бы ты не хотел, чтобы мы встретились, ты не спустил бы мне эту лестницу. Твой запрет и привел меня к тебе.
И она снова стала подниматься.
Твои творенья, жизнь твою Вношу я в летопись мою, И что в движенье было, Все буквами застыло.
Ко мне наверх ты не стремись, Сулит несчастье эта высь!
Ведь здесь конец твоих начал, Я стар и малым не бывал, Как я, тебе не стать такой, Ты – пробужденье, я – покой, Живому права не дано Знать, как оно погребено.
Вскоре ей опять пришлось остановиться, чтобы перевести дух.
Она взобралась уже очень высоко, и лестница раскачивалась от шквалов начавшейся снежной бури, как тонкая ветка. Но Девочка Королева все продолжала карабкаться вверх, крепко держась за обледенелые буквы перекладин.
Послушать лестницы совет,
И раз уж то, что не должно
Случиться, вышло все равно,
Тебя сдержать я не могу,
Ну что ж, будь гостьей старику!
Преодолев последние перекладины, она тихо вздохнула и оглядела себя – широкое белое одеяние было изорвано в клочья, лоскутки висели на завитках букв этой удивительной лестницы. То, что буквы оказались так ей враждебны, не удивило ее – неприязнь была взаимной.
Девочка Королева постояла перед Яйцом, вернее, перед круглым люком в нем, к которому крепилась стремянка, и шагнула внутрь. И в тот же миг люк за ней захлопнулся. Она не обернулась, а застыла в темноте и ждала, что же произойдет.
Однако долгое время не происходило ничего.
– Вот я и здесь, – тихо сказала Девочка Королева. Ее голос отозвался глухим эхом, будто она говорила в большом пустом зале. А может, это был другой, куда более низкий голос, который ответил ей ее же словами?
Мало-помалу она различила в темноте слабый красноватый лучик света. Он исходил от раскрытой книги, которая парила посреди этого яйцевидного помещения. Книга была повернута так, что можно было разглядеть переплет. Он был из шелка медно-красного цвета, и, как на Знаке Власти, который Девочка Королева носила на шее, на нем были изображены две змеи, вцепившиеся друг другу в хвост и образовавшие овал. Тут же было начертано и название книги:
«БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ».
У Бастиана все окончательно спуталось в голове. Ведь это была та самая книга, которую он читал! Он еще раз поглядел на нее. Да, тут не может быть никаких сомнений, это та книга, которую он сейчас держит в руках. Но как она могла оказаться там, в самой себе, в книге?
Девочка Королева подошла поближе и увидела за парящей книгой голову старца, чуть подсвеченную снизу, с раскрытых книжных страниц, зеленоватым светом, который исходил от сине-зеленых крупных букв.
Лицо его, казалось, вырезанное из коры очень старого дерева, было испещрено морщинами. У него была длинная седая борода, а глаза сидели в глазницах так глубоко, что их и вовсе не было видно. Одет Старик был в синюю монашескую рясу с капюшоном, накинутым на голову. Он держал в руках карандаш и не отрываясь писал что-то в книге.
Девочка Королева долго стояла молча и глядела на него. Собственно говоря, то, чем он занимался, нельзя было даже назвать письмом в обычном смысле этого слова – его карандаш медленно скользил по пустым страницам, а буквы и слова появлялись на них сами собой, как бы возникая из пустоты.
Девочка Королева прочла, что там было написано, и это оказалось то, что происходило сейчас, в этот миг:
«Девочка Королева прочла, что там было написано…»
– Ты записываешь все, что происходит? – спросила она.
– Наоборот, происходит все, что я записываю, – прозвучало в ответ.
И она узнала этот низкий глухой голос, который вначале приняла за эхо своего собственного.
Самым удивительным тут было то, что Старик с Блуждающей Горы и рта не раскрыл. Он вписал в свою книгу ее и свои слова, и она их услышала, но так, будто вспомнила, что он только что их произнес.
– Ты, и я, и вся Фантазия – все-все записано в этой книге? – спросила она.
Он написал, и она как бы услышала его ответ:
– Не так. Эта книга и е с т ь вся Фантазия, и ты, и я.
– А где эта книга?
– В книге.
Таков был написанный им ответ.
– Значит, это лишь отражение отражения? – спросила она.
И он написал, а она услышала его голос:
– Что отражает зеркало, которое отражается в зеркале? Знаешь ли ты это, Златоглазая Повелительница Желаний?
Девочка Королева молчала, и Старик тут же записал, что она не отвечает.
Потом она тихо сказала:
– Мне нужна твоя помощь.
– Я знаю, – написал он.
– Да, так, наверно, и должно быть, – решила она после некоторого раздумья. – Ты – Память Фантазии и знаешь все, что здесь произошло от начала всех начал и до этой минуты. Но не можешь ли ты полистать свою книгу и посмотреть, что должно произойти дальше?
– Пустые страницы! – был ответ. – Я могу сказать лишь о том, что уже произошло. Ведь я прочел это, когда писал. И я это знаю, потому что прочел. А писал это, потому что это происходило. Так «Бесконечная История» пишет сама себя моей рукой.
– Значит, ты не знаешь, почему я к тебе пришла?
– Нет, – услышала она его глухой голос, – и я желал бы, чтобы этого не произошло. Здесь у меня все становится окончательным и неизменным – и ты тоже, Златоглазая Повелительница Желаний. Это Яйцо – твоя усыпальница и памятник тебе. Ты навсегда вошла в Память Фантазии. Отсюда нет возврата.
– Всякое яйцо, – ответила Девочка Королева, – начало новой жизни.
– Верно, – написал и произнес старик, – но только если разобьется его скорлупа.
– Ты можешь открыть мне отверстие – ведь ты впустил меня сюда.
Старик покачал головой и записал это.
– Нет, это сделала ты сама своей силой. Но после того, как ты здесь оказалась, ты потеряла эту силу. Мы здесь заперты навеки. Воистину, ты не должна была сюда приходить. Это конец «Бесконечной Истории».
Девочка Королева улыбнулась. Слова Старика, казалось, ничуть ее не встревожили.
– Ты и я, – сказала она, – бессильны что-либо сделать. Но есть некто, кто в силах.
– Положить всему новое начало, – написал Старик, – может только человеческий ребенок.
– Да, – подтвердила она, – человеческий ребенок. И тут Старик с Блуждающей Горы в первый раз поднял глаза на Девочку Королеву. Ей почудилось, будто взгляд этот брошен с другого конца вселенной, в такой дали и темноте он возник. Но она не отвела своих золотых глаз и спокойно выдержала взгляд Старика. Оба застыли в молчании – это был поединок. В конце концов Старик снова склонился над своей книгой и написал:
– Соблюдай границу, которую должна соблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Даже отважные покорители снежных вершин не решались подниматься на те заоблачные ледники. Вернее, с тех пор как один смельчак все-таки взобрался на главную вершину Гор Судьбы, прошло столько лет, что все уже успели об этом позабыть. Таков был один из непостижимых законов, которых немало в Фантазии:
Горы Судьбы могут быть покорены еще раз, только когда решительно все забудут, что этот подвиг однажды был уже свершен, и не сохранится ни памятника, ни другого свидетельства о нем с упоминанием имени героя. А значит, тот, кто на это отважится, всегда будет первым.
Здесь, на такой высоте, не было ничего живого, кроме огромных облезлых снеговиков, если их вообще можно считать живыми – ведь передвигались они невообразимо медленно: на один шаг у них уходили годы, а на небольшую прогулку – века. Ясно, что общаться они могли только с себе подобными и не имели ни малейшего представления об остальных созданиях Фантазии. Они считали себя единственными обитателями вселенной.
И потому с великим недоумением пялили они глаза на крошечную точку там, внизу, которая поднималась по прихотливым извилистым тропинкам, по, казалось бы, недоступным расселинам в обледенелых отвесных склонах, по зубчатым, как пилы, гребням, – поднималась неуклонно, обходя бездонные трещины в ледниках и каменные разломы и все приближаясь к вершине.
А точкой этой был хрустальный паланкин, в котором лежала Девочка Королева, и несли его, как мы уже знаем, ее четыре Невидимые Силы. Да и сам паланкин был едва различим на фоне ледяных гор, потому что хрусталь сливался со льдом, а одежды и волосы Девочки Королевы были белым-белы, как покрывавший все вокруг снег.
Девочка Королева была в пути уже много дней и ночей. Под проливным дождем и под палящим солнцем, в полной темноте и при ярком лунном свете несли четыре Невидимые Силы ее хрустальный паланкин, поднимаясь все выше и выше, как она и приказывала – куда глаза глядят. Она не ведала разницы между тем, что можно вынести, и тем, что поистине невыносимо, точно так же как принимала все-все, что существует в ее Мире, – мрак и свет, прекрасное и ужасное. Она заранее приготовилась к любым испытаниям, потому что Старика с Блуждающей Горы можно было найти где угодно либо не найти вовсе.
И все же путь, который выбрали ее четыре Невидимые Силы, не был произволен. Все чаще НИЧТО, успевшее поглотить уже целые области, оставляло им лишь одну-единственную тропинку, которая еще куда-то вела. Иногда они едва успевали пройти через мост, пещеру или ворота, как все это тут же поглощало НИЧТО. Случалось им и скользить по глади озера или же покачиваться на волнах морского залива, потому что носильщики паланкина ходили по воде, словно посуху.
Так они в конце концов поднялись в царство ледяных вершин Гор Судьбы и продолжали неуклонно, не ведая усталости, подниматься все выше и выше. И пока Девочка Королева не давала нового приказа, ее носильщики продолжали идти вперед. А она лежала, откинувшись на подушки, с закрытыми глазами, не двигаясь. Она давно уже так лежала. Последние слова, которые она произнесла, были: «Идите куда глаза глядят». Таков был ее приказ при выходе из Лабиринта.
Паланкин парил теперь в таком узком ущелье между двумя высоченными скалистыми стенами, что казалось, он вот-вот застрянет. Ущелье было засыпано мягким пушистым снегом, однако Невидимые Силы не проваливались и даже не оставляли следов. В глубине ущелья было совсем темно – дневной свет проникал сюда лишь через узкую щель где-то там, в вышине, но чем выше они поднимались, тем ярче освещала паланкин полоска дневного света. И вдруг стены ущелья как бы раскинулись в стороны и взгляду открылось широкое сверкающе-белое необозримое пространство. Это и была вершина Гор Судьбы, но не в форме конуса, как большинство вершин, – она представляла собой огромное, величиной, наверно, с целую страну, горное плато.
Посредине этого сверкающего белого поля возвышалась небольшая горка весьма своеобразного вида. По форме она напоминала Башню Слоновой Кости, только была ярко-синего цвета и состояла из множества зубцов, подобных огромным сосулькам, устремленным острием в небо. Три таких зубца, поднимаясь от середины горки, служили подставкой Яйцу величиной с дом.
Яйцо окружали еще более крупные синие зубцы вроде труб гигантского органа – они-то и образовывали вершину. В Яйце было круглое отверстие – то ли дверь, то ли окно. В этом отверстии вдруг появилось чье-то лицо, и глаза незнакомца уставились на паланкин.
Девочка Королева, словно почувствовав этот взгляд, подняла ресницы и поглядела вверх.
– Стоп! – тихо приказала она.
Невидимые слуги остановились.
Девочка Королева приподнялась на подушках.
– Это он, – сказала она. – Последнюю часть пути к нему я должна пройти сама. Ждите меня здесь, что бы ни случилось.
Лицо в круглом люке Яйца исчезло.
Девочка Королева вышла из паланкина и направилась к Яйцу. Идти ей было мучительно больно, ведь она шла босиком, а снег покрылся тоненькой жесткой ледяной коркой. При каждом шаге, пробивая ее, она проваливалась и ранила свои нежные ножки. Обжигающий холодный ветер трепал ее белоснежные волосы и одежду.
Наконец она добралась до синей горки и остановилась.
Из круглого темного отверстия огромного Яйца стала спускаться вниз длинная лестница, куда более длинная, чем могла бы поместиться в этом Яйце. Наконец она коснулась подножия синей горы, и когда Девочка Королева ухватилась за нее рукой, она увидела, что стремянка эта сплетена из перевитых букв, а каждая перекладина представляет собой строчку. Девочка Королева стала подниматься вверх и, перебираясь с перекладины на перекладину, читала слова:
Вернись, вернись!
Уйди, уйди!
Ко мне наверх не восходи!
И впредь не будет наших встреч!
Спустись и Старцу не перечь!
Я много выставил преград,
Уйди, уйди! Вернись назад!
Поверь, поверь мне, старику:
Тебе не место наверху!
Не спорь со старым мудрецом:
Нельзя началу стать концом!
Спустись, спустись и вверх не лезь!
Знай: ждет тебя смятенье здесь!
Она остановилась, чтобы передохнуть, и взглянула вверх. До Яйца было еще очень, очень далеко, она не добралась и до середины лестницы.
– Старик с Блуждающей Горы, – сказала она громко, – если бы ты не хотел, чтобы мы встретились, ты не спустил бы мне эту лестницу. Твой запрет и привел меня к тебе.
И она снова стала подниматься.
Твои творенья, жизнь твою Вношу я в летопись мою, И что в движенье было, Все буквами застыло.
Ко мне наверх ты не стремись, Сулит несчастье эта высь!
Ведь здесь конец твоих начал, Я стар и малым не бывал, Как я, тебе не стать такой, Ты – пробужденье, я – покой, Живому права не дано Знать, как оно погребено.
Вскоре ей опять пришлось остановиться, чтобы перевести дух.
Она взобралась уже очень высоко, и лестница раскачивалась от шквалов начавшейся снежной бури, как тонкая ветка. Но Девочка Королева все продолжала карабкаться вверх, крепко держась за обледенелые буквы перекладин.
Послушать лестницы совет,
И раз уж то, что не должно
Случиться, вышло все равно,
Тебя сдержать я не могу,
Ну что ж, будь гостьей старику!
Преодолев последние перекладины, она тихо вздохнула и оглядела себя – широкое белое одеяние было изорвано в клочья, лоскутки висели на завитках букв этой удивительной лестницы. То, что буквы оказались так ей враждебны, не удивило ее – неприязнь была взаимной.
Девочка Королева постояла перед Яйцом, вернее, перед круглым люком в нем, к которому крепилась стремянка, и шагнула внутрь. И в тот же миг люк за ней захлопнулся. Она не обернулась, а застыла в темноте и ждала, что же произойдет.
Однако долгое время не происходило ничего.
– Вот я и здесь, – тихо сказала Девочка Королева. Ее голос отозвался глухим эхом, будто она говорила в большом пустом зале. А может, это был другой, куда более низкий голос, который ответил ей ее же словами?
Мало-помалу она различила в темноте слабый красноватый лучик света. Он исходил от раскрытой книги, которая парила посреди этого яйцевидного помещения. Книга была повернута так, что можно было разглядеть переплет. Он был из шелка медно-красного цвета, и, как на Знаке Власти, который Девочка Королева носила на шее, на нем были изображены две змеи, вцепившиеся друг другу в хвост и образовавшие овал. Тут же было начертано и название книги:
«БЕСКОНЕЧНАЯ ИСТОРИЯ».
У Бастиана все окончательно спуталось в голове. Ведь это была та самая книга, которую он читал! Он еще раз поглядел на нее. Да, тут не может быть никаких сомнений, это та книга, которую он сейчас держит в руках. Но как она могла оказаться там, в самой себе, в книге?
Девочка Королева подошла поближе и увидела за парящей книгой голову старца, чуть подсвеченную снизу, с раскрытых книжных страниц, зеленоватым светом, который исходил от сине-зеленых крупных букв.
Лицо его, казалось, вырезанное из коры очень старого дерева, было испещрено морщинами. У него была длинная седая борода, а глаза сидели в глазницах так глубоко, что их и вовсе не было видно. Одет Старик был в синюю монашескую рясу с капюшоном, накинутым на голову. Он держал в руках карандаш и не отрываясь писал что-то в книге.
Девочка Королева долго стояла молча и глядела на него. Собственно говоря, то, чем он занимался, нельзя было даже назвать письмом в обычном смысле этого слова – его карандаш медленно скользил по пустым страницам, а буквы и слова появлялись на них сами собой, как бы возникая из пустоты.
Девочка Королева прочла, что там было написано, и это оказалось то, что происходило сейчас, в этот миг:
«Девочка Королева прочла, что там было написано…»
– Ты записываешь все, что происходит? – спросила она.
– Наоборот, происходит все, что я записываю, – прозвучало в ответ.
И она узнала этот низкий глухой голос, который вначале приняла за эхо своего собственного.
Самым удивительным тут было то, что Старик с Блуждающей Горы и рта не раскрыл. Он вписал в свою книгу ее и свои слова, и она их услышала, но так, будто вспомнила, что он только что их произнес.
– Ты, и я, и вся Фантазия – все-все записано в этой книге? – спросила она.
Он написал, и она как бы услышала его ответ:
– Не так. Эта книга и е с т ь вся Фантазия, и ты, и я.
– А где эта книга?
– В книге.
Таков был написанный им ответ.
– Значит, это лишь отражение отражения? – спросила она.
И он написал, а она услышала его голос:
– Что отражает зеркало, которое отражается в зеркале? Знаешь ли ты это, Златоглазая Повелительница Желаний?
Девочка Королева молчала, и Старик тут же записал, что она не отвечает.
Потом она тихо сказала:
– Мне нужна твоя помощь.
– Я знаю, – написал он.
– Да, так, наверно, и должно быть, – решила она после некоторого раздумья. – Ты – Память Фантазии и знаешь все, что здесь произошло от начала всех начал и до этой минуты. Но не можешь ли ты полистать свою книгу и посмотреть, что должно произойти дальше?
– Пустые страницы! – был ответ. – Я могу сказать лишь о том, что уже произошло. Ведь я прочел это, когда писал. И я это знаю, потому что прочел. А писал это, потому что это происходило. Так «Бесконечная История» пишет сама себя моей рукой.
– Значит, ты не знаешь, почему я к тебе пришла?
– Нет, – услышала она его глухой голос, – и я желал бы, чтобы этого не произошло. Здесь у меня все становится окончательным и неизменным – и ты тоже, Златоглазая Повелительница Желаний. Это Яйцо – твоя усыпальница и памятник тебе. Ты навсегда вошла в Память Фантазии. Отсюда нет возврата.
– Всякое яйцо, – ответила Девочка Королева, – начало новой жизни.
– Верно, – написал и произнес старик, – но только если разобьется его скорлупа.
– Ты можешь открыть мне отверстие – ведь ты впустил меня сюда.
Старик покачал головой и записал это.
– Нет, это сделала ты сама своей силой. Но после того, как ты здесь оказалась, ты потеряла эту силу. Мы здесь заперты навеки. Воистину, ты не должна была сюда приходить. Это конец «Бесконечной Истории».
Девочка Королева улыбнулась. Слова Старика, казалось, ничуть ее не встревожили.
– Ты и я, – сказала она, – бессильны что-либо сделать. Но есть некто, кто в силах.
– Положить всему новое начало, – написал Старик, – может только человеческий ребенок.
– Да, – подтвердила она, – человеческий ребенок. И тут Старик с Блуждающей Горы в первый раз поднял глаза на Девочку Королеву. Ей почудилось, будто взгляд этот брошен с другого конца вселенной, в такой дали и темноте он возник. Но она не отвела своих золотых глаз и спокойно выдержала взгляд Старика. Оба застыли в молчании – это был поединок. В конце концов Старик снова склонился над своей книгой и написал:
– Соблюдай границу, которую должна соблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53