«Достав его с двухкилометровой глубины?» Карн смотрел на Кормака, едва заметно улыбаясь. Ян кивнул.
– С этим можно подождать. Внизу мы можем обнаружить и другие вещественные доказательства, которые не захотим уничтожать… как и то, что погубило наш зонд. Это все?
Все согласно кивнули.
– Тогда пошли.
Щаттл нырнул в атмосферу с аэродинамической легкостью булыжника. Полоски на индикаторах температуры подскочили прямо к красным отметинам, дисплеи показывали лучистое свечение на обшивке носа и переднего края крыльев. Антигравитационные и реактивные двигатели так надрывались, что переговариваться было почти невозможно. Кормак радовался тому, что не забыл пристегнуться, и надеялся, что Сенто понимает: люди все-таки более хрупки, чем андроиды. Когда шаттл вонзился в слой желтых облаков, послышалось не шуршание
НИЛ 3IIIFP кристалликов льда, задевающих обшивку, а жуткий рев, и позади остался широкий след в виде полосы пара. Сен-то относился к технике не так бережно, как Джейн. Он словно бы проверял шаттл на прочность и вел его жестко. Возможно, у этого была веская причина – или просто ему так нравилось. Кормак заметил довольную и злорадную ухмылку на лице андроида, когда тот садился в кресло пилота. «Интересно, в своем ли уме был тот ИР, что его программировал?» – подумал он.
Впереди виднелись тучи, и с каждым мгновением они становились все темнее, а под тучами проглядывала поверхность планеты, покрытая потрескавшимися каменными глыбами.
– Тут скоро наступит ночь! – прокричал Сенто.
И действительно, на Самарканде есть день и ночь, но при том, что планета вращается очень медленно, день и ночь здесь по продолжительности равны солстанскои неделе.
Когда наконец шаттл совершил посадку, замечание по поводу полета высказал только Карн.
– Хорошо, что мы выявили и ликвидировали весь мицелий, – буркнул он, отстегивая ремни безопасности.
Кормак, надевая шлем, согласно кивнул. В конструкции этого шаттла насчитывалось много керамалевых деталей. Сенто и Эйден встали с кресел и прошли к люку. У Сенто был довольный вид. Эйден вел себя со всей тевтонской выправкой: даже в салоне шаттла, где было так мало места, он шел почти маршевым шагом. Только теперь Ян заметил, что андроиды не в скафандрах. Эти големы считали, что внешний вид не так важен, как все остальное. Хороший знак!
Прежде чем все вышли из салона, Гант продемонстрировал альпинистское снаряжение. Он вытащил из ящика ранцы, к которым была присоединена цилиндрическая коробка. Сжав в руке широкое кольцо, он вымотал из коробки немного каната – настолько тонкого, что его с трудом можно было разглядеть.
– Мы с Сенто наденем эти ранцы на спину. Канаты закрепим на скалах наверху. У всех остальных коробки с канатами будут надеты на боку и соединены с нашими тросами. Пользоваться ими довольно просто. – Он указал на небольшой тактильный пульт управления спереди. – Вот тут – регулировка скорости спуска и подъема. Но возможно, все это нам не пригодится. Мы будем спускаться вниз в шипованных ботинках, поэтому выставим фрикционные параметры. Если возникнет чрезвычайная ситуация, избегайте полной скорости. Эти малышки вас понесут на скорости тридцать километров в час.
Закончив объяснения, он кивнул Кормаку, но тот не успел ничего сказать: его опередил Карн.
– А как насчет чейнхлопка? Малейшая ошибка – и можно лишиться руки.
– Нет, здесь я этого демонстрировать не могу – не та температура, но снаружи трос, как только начнет выматываться, сразу будет покрываться особой пеной, в зависимости от выставленной скорости. При сматывании троса пена от него отскакивает.
Карн удовлетворенно кивнул. Яну добавить было нечего, и он дал всем знак выходить.
Воздух за бортом шаттла оказался очень холодным. Кормак поймал себя на том, что ждет, что с губ Айдена сорвутся облачка пара. Температура составляла сто пятьдесят градусов по шкале Кельвина, и если бы обычный человек снял шлем, то первый же вдох превратил бы его легкие в тончайшей работы ледяную скульптуру, которая рассыпалась бы на мелкие осколки на выдохе.
Над линией горизонта замерло анделланское солнце, похожее на маленькую медную монетку на ослепительно белой простыне. Темная туча, под которой приземлился шаттл, была настолько плотной, что казалось, будто они оказались под навесом. Сенто совершил посадку на поверхность замерзшего озера. Тепло, исходившее от шаттла, придавало льду такую температуру, при которой он становился обычным, водяным. При этом лед играл разными красками. Странно было видеть на фоне этих огней черный силуэт шаттла.
Кормак обернулся и увидел, что Карн смотрит на тусклое солнце.
– Здесь утро. А на месте установки – полдень. Пройдет одна солстанская неделя – и там настанет ночь. Станет гораздо холоднее.
Инженер кивнул.
– Я знаю. И Шален тоже. Она нервничает. Захватив оборудование, отряд двинулся от шаттла к ближнему берегу озера. Здесь громоздились плоские каменные глыбы, словно стопки монет. Кое-где они походили на округлые ступени. Усевшись на одну из этих глыб, все надели ботинки с шипами и облачились в альпинистское снаряжение. К входу в шахту нужно было немного подняться, он находился за шершавой лиловой скалой. Через десять минут отряд уже был на месте.
Отверстие скважины представляло собой правильный овал, темневший на плоской поверхности земли; почва здесь то ли изначально была ровная, то ли ее специально разровняли. Стенки скважины покрывал тонкий слой белесого инея, сложенного кристалликами углекислоты, кое-где зеленели примеси сульфатов. Присев на корточки на ее краю, Гант открыл крышку коробки. Внутри лежали серебристые шарики, похожие на яйца в магазинном контейнере.
– Я их заранее запрограммировал, – сказал он и достал один из шариков. Оказавшись у него в руке, шарик сразу загорелся и стал похожим на электрическую лампочку. Гант бросил его в шахту. Шарик начал опускаться вниз. – В этой коробке их шестьдесят. Мы будем зажигать по одному каждые тридцать пять метров, и еще останется парочка, чтобы осветить пещеру.
– Должно хватить. – Кормак удовлетворенно кивнул. – Предлагаю держать дистанцию в двадцать метров, когда начнем спуск. Вы можете забрать светильники вниз.
Украинец кивнул.
– Как скажете. Начальник тут вы.
Ян улыбнулся, но вспомнил, что Гант не видит его губ за лицевой пластиной шлема. Он собрался сказать что-то еще, но в это мгновение сзади послышался резкий хруст, и рука рефлекторно метнулась к кнопке быстрого запуска сюрикена.
Сенто держал в руках длинную трубу с двумя рукоятками. Затем зарядил трубу новым снарядом и нажал на капсюль. В паре метров от первого фиксирующего штыря в землю вонзился второй. Кормак медленно выдохнул. До этого мгновения он не осознавал, насколько напряжены его нервы. Он выпрямился и стал наблюдать за Сенто. Тот вытащил из коробочки на поясе кольцо, потянул за него, и тут же послышалось негромкое шипение. Облеплявшийся пеной трос из чейнхлопка становился похожим на канат. Казалось невероятным, чтобы веревка такой толщины могла вылезти из такой маленькой коробки.
Гант подошел к Сенто и пристегнул свой трос к его тросу, и вскоре они вдвоем уже начали спуск в скважину. Кормак и Карн пристегнули свои моторизованные блоки и последовали за ним. Сначала регулировка силы трения давалась с трудом, но довольно скоро Ян понял, что нужно идти, немного наклонившись вперед.
Спуск начался.
16
Дракон. Этот дракон с Астер Колоры быстро уходит в область преданий, но нам известно, что он существовал. Потому что мы знаем, что на этой планете обитало существо, состоящее из четырех соединенных между собой шаров плоти, и диаметр каждого из этих шаров равнялся одному километру. Мы знаем о псевдоподиях и гигантском варане. О тех из нас, кто не видел изображений этих существ, можно сказать, что они провели лучшую часть своей жизни в пещере. Теперь подвергают сомнению и «Диалоги с драконом». Похоже, они были написаны человеком по фамилии Дарсон, который, едва не лишившись рассудка из-за отсутствия свидетельств эволюции дракона на Астер Колоре, затем занялся фабрикацией запутанной мистификации. Ему почти удалось убедить всех в том, что дракон был чем-то вроде межгалактической биологической конструкции. Однако мистификация рухнула из-за того, что там имелись ссылки на Яна Кормака (см. «Дракон в цветке», примечание 1126А), который, как мы знаем, является вымышленной фигурой.
Из «Руководства для квинсов» (составленного людьми)

Пелтер не умел ждать. Он сидел в удобном кресле у окна в своем номере и смотрел на дождь. Ему казалось, будто перед ним – глубокий аквариум с зеленоватой водой. Он зашел на местный сервер, чтобы узнать что-нибудь об этом климате, с которым люди здесь так легко мирились. Сведения, как в случае с любым модулем, начали поступать в зрительный центр головного мозга. Ощущение было подобно тому, как если бы человек обзавелся третьим глазом, смотрящим на экран компьютера. Короче говоря, требовалось время, чтобы к этому привыкнуть. На дальнем плане этого экрана (чего при пользовании другими модулями не возникало) стояла величественная стена живой плоти, покрытой чешуей размером с человеческую ладонь.
В конце концов, сведения оказались не те. Его совсем не интересовало то, сколько литров воды падает на землю каждую секунду, не желал он знать и о грандиозном пожаре, бушевавшем далеко на юге и подпитывавшем климатическую систему. Немного поразмыслив, Ариан включил одну из поисковых программ модуля, задал параметры и дал команду. Тут же появилась информация, которая его интересовала: несколько цифр на белом фоне. Значит, два часа. Пелтер прервал связь с сервером и приступил к отключению модуля.
«При системном подключении информация загружается в твое сознание напрямую».
– Кто это сказал?
«Не обязательно говорить вслух, Ариан. Я слышу твои мысли».
– Дракон. – Он не желал молчать о том, что ему хотелось произнести, это было слишком личное.
«Да».
– Я ждал этого. Он еще на Самарканде?
«Да, но тебе не следует лететь туда».
– Я лечу, куда хочу.
«"Гибрис" на Самарканде. Думаешь, тебе удастся проскользнуть туда незамеченным?»
Пелтер сдержал прилив злости. Зеленая пелена ливня за окном начала принимать очертания. На ее фоне проступили чешуйки.
– Что же ты предлагаешь?
«Я скажу тебе, где ты сможешь подстеречь его. Где, когда пробьет час, ты сможешь его убить».
– И когда же пробьет час?
«У меня тоже есть своя цель».
Где-то, озаренная алым светом, шевелила губами голова птерозавра. Комнату наполнил запах чеснока – настолько сильный, что Ариан неприязненно поморщился. Он услышал шаги мистера Крана у себя за спиной.
– Твоя цель в том, чтобы увидеть его мертвым?
«Конечно».
Ему удалось заметить мгновение растерянности и вовремя среагировать. Он почти инстинктивно включил модуль Сайлэка и активировал соединение с мистером Краном. Что-то прикоснулось к этому соединению. Он почувствовал это так, как хозяин догадывается, что в его дом забрался вор. Он понял, что те чешуйки, которые он видит, – это другие модули, тесно и близко соединенные между собой.
– Где мне следует ждать?
И опять эта растерянность.
«Виридиан. Ян Кормак со временем прибудет на Виридиан. Ты будешь ждать его там».
– Благодарю. А ты знаешь, чем он там будет заниматься?
«Захочет кое-кого убить».
– Кого?
«Это не твоя забота, Ариан. Пусть выполнит свое задание, потом ты его убьешь».
Что, если с помощью модуля Сайлэка разобраться в хаосе чешуек? Программа сортировки показала ему нечто вроде паутины, в центре которой находился силуэт тучного человека. Кроме того, от человека тянулось управляющее соединение к инородной личности, причем весьма сильной.
– Кто будет с ним? Знаешь, сколько человек?
«Вероятно, четверо спаркиндов. Возможно, другие люди, но они не имеют значения».
– Зато спаркинды имеют.
«У тебя достаточно оружия. И еще у тебя есть мистер Кран».
– Не переживай. Как только он выйдет из станции рансибля, сразу станет мертвецом.
«На Виридиане, Ариан Пелтер. Я хочу, чтобы ты ждал его на Виридиане. Пусть делает то, ради чего прибыл».
– Это всего лишь слова. Он станет ходячим мертвецом. Я послушаюсь тебя – в благодарность за то, о чем ты мне рассказал. Но скажи, откуда все это тебе известно?
Чешуйки постепенно исчезали. Пелтер увидел свое злорадное лицо, словно бы отраженное в зеркале. Ответ прозвучал еле слышно:
«Искусственные разумы их рансиблей, Ариан Пелтер, настолько дерзки и самоуверенны, что считают, будто их нельзя подслушать. А я слушаю их все время и порой узнаю кое о чем, что они пропустили. Жаль, что я не понял этого раньше. Самарканд… не… понадобился бы…»
Присутствие инородной личности оборвалось. Растаяла голова птерозавра. Но остались на месте все соединения. Пелтер вызвал образ пистолета, приставленного к его лбу, и воспользовался им как якорем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62