Я подумал... Может, вы сумеете помочь? Как нам заставить расти эти зерна?
И вновь ощутил летнее тепло ее улыбки.
* * *
На другой день габугу атаковали Убежище в полную силу.
Поскольку Руди знал, что высокая концентрация сланча — или существ, управляемых сланчем, — мешает действию магического кристалла, он заколдовал кожаный мяч, набитый травой, и наложил на него особые чары, сделав сперва синим, затем красным, затем зеленым, затем черным, затем белым.
Руди воткнул в землю три шеста в нескольких ярдах перед входом в убежище и уложил кожаный шар на этот треножник; каждое утро до открытия дверей убежища он смотрел в кристалл, чтобы проверить, виден ли мяч, и какого он цвета. Последняя мера предосторожности, вероятно, была излишней, но Руди хотел защититься от иллюзий, наведенных ледяными колдунами. Когда нынче утром он устроил проверку, то ничего не увидел. В кристалле серым облаком клубилась глухая леденящая ярость.
— Ух, ты! — Сунув кристалл в карман, он побежал в главный зал Убежища, где уже собирались выходить на полевые работы крестьяне и дружески болтали с гвардейцами, дожидавшимися рассвета, чтобы отпереть ворота.
— Извините, парни, ничего не выйдет, — заявил им Руди и подошел к Калдерну и Гнифту, стоявшим у внутренних дверей. — Они там, снаружи, ждут... Я не знаю, сколько их.
— Ты уверен? — разумеется, не преминул поинтересоваться кто-то.
— Какая глупость! — так же предсказуемо заявил другой. — Нам нужно работать! Времени в обрез. Если мы не хотим голодать...
— И откуда нам знать, что ты говоришь правду?
Уперев руки в бока, Руди встал перед воротами и колдовской свет вспыхнул у него над головой.
— Вы мне не верите? — Воцарилось молчание — Вы же громче всех кричали, что я ничего не сделал, чтобы защитить вас в прошлый раз... Хотя тогда я и впрямь был бессилен помочь. И вот теперь я стою перед вами и говорю: не открывайте двери.
Без единого слова пять человек набросились на него с ножами, цепами и серпами. Руди был так изумлен, — хотя позднее понял, что удивляться тут было нечему, — что даже не успел ничего предпринять, как у него уже вырвали посох из рук и отшвырнули к воротам. Он принялся отбиваться кулаками и ногами, одновременно используя защитные чары, — которые, разумеется, ничуть ему не помогли...
Калдер выхватил цеп у одного из работников и отшвырнул того в сторону; Гнифт без малейших колебаний обезглавил второго; остальных нападавших быстро обезвредили крестьяне.
Те сопротивлялись, как демоны, истошно вопя и атакуя своих бывших друзей и родичей. Йобет Троп чуть не лишился уха, пытаясь обезоружить вооруженного серпом мутанта. В это время еще один из нападавших бросился к внутренним воротам, сумел распахнуть их и побежал к выходу. Руди, торопливо вскочив на ноги, бросился за ним. Крестьянин уже отпирал засовы... Руди схватил его за плечи, но тот отшвырнул молодого мага с нечеловеческой силой. Тот опять поднялся, пытаясь успеть...
Двери распахнулись. Мутанты хлынули внутрь зловонной белесой волной. Руди закричал, что есть сил:
— Закрывайте ворота! — И за спиной услышал лязг металла и скрежет замков. Теперь он был заперт в проходе с обезумевшим крестьянином и всей этой чудовищной ордой. Руди выкрикнул Имя Молнии, и ослепительная вспышка с душераздирающим скрежетом вспыхнула, озаряя все вокруг, отражаясь от черных каменных стен, пола и потолка. Мутанты и габугу визжали и рычали, когда в них ударяли огненные стрелы; в туннеле было не продохнуть от дыма и вони горящей плоти.
Внезапно какие-то люди появились с ним рядом, в лучах бледного утреннего солнца сверкнули клинки. Это гвардейцы пришли на помощь. Янус уже закрывал внешние ворота, а Ледяной Сокол крошил паукообразных габугу размером с собаку, пытавшихся пробраться внутрь. Обезглавленный труп крестьянина валялся под ногами. Руди вызвал магический свет, когда затворились ворота и воцарилась тьма. Едва с последними мутантами было покончено, командир гвардейцев, кашляя от едкого дыма, подошел и хлопнул Руди по плечу.
— Поздновато ты нас предупредил!
Руди, задыхаясь, привалился к стене. Повсюду вокруг валялись мертвые габугу, в большинстве своем слишком мелкие, чтобы сражаться с ними обычным оружием.
— Подземелье, — внезапно выдохнул он. — Анкрес сейчас там...
К тому времени, как вновь распахнулись внутренние двери, и Янус созвал отряд гвардейцев, Руди уже бежал по главному коридору Убежища по направлению к угловой лестнице, что вела в подземелье, и все же он едва не опоздал, появившись в самый разгар сражения. Полтора десятка мужчин и женщин с самодельным оружием напали на Сейю и Мелантрис, стоявших на страже в темнице. Те, по счастью, быстро успели опомниться и стойко обороняли двери, за которыми были заперты мутанты. Атаковавшие их поедатели сланча, еще не прошедшие магического испытания, — кстати, никто из них не жил на пятом северном ярусе, — сражались как безумцы, отказываясь сдаться, словно у них не было иного стремления, кроме как уничтожить всех тех, кто мешал им отворить двери. Стражницы успели перебить половину из них к тому времени, как подоспел лорд Анкрес со своими людьми.
Черный каменный пол подземелья стал красным от крови. Остальные также погибли с оружием в руках, а запертые в темнице мутанты бросались на дверь изнутри, отчаянно вопя и ругаясь. Руди, задыхаясь и изнемогая от усталости, подоспел к самому концу сражения.
— Демоны бы их побрали, — пробормотал лорд Анкрес, и ногой перевернул один из трупов. Это оказалась служанка леди Скет, вооруженная серпом, взятым из личных кладовых Скетов.
* * *
День выдался тяжелым, с уймой разговоров, всевозможных проектов и планов... День злобы, слухов и страха...
— Что будем с ними делать? — спрашивали Баррелстейв, Анкрес, Янус и все остальные на Совете. — Мы же не можем так и сидеть взаперти. Нам нужно работать в полях.
Но ответ всегда был один.
— Если мы откроем ворота, то погибнем, — говорил Руди. — По большей части эти габугу размером не больше мыши, а вам всем известно, сколько у нас проблем с мышами в Убежище. Их цель — не просто прикончить меня. Они желают уничтожить эту крепость, являющую собой воплощение живой магии. А если магия уйдет, то исчезнет и все остальное: вентиляция, вода, надежная кладка стен.
— Похоже, нам конец, — промолвил лорд Анкрес. — Разве не так?
— Все будет в порядке, если Ингольд на юге уничтожит самых главных тварей, — негромко возразил Руди. — Думаю, в этом все дело. Именно потому они так яростно нападают на нас.
— А если он не справится? — спросил Майя.
Руди вздохнул.
— Вот тогда у нас начнутся проблемы.
Весь день, по всему Убежищу внезапно вспыхивали драки и ссоры: из-за еды, из-за обуви, из-за надуманных оскорблений, из-за женщин или и вовсе на пустом месте. Внешне эти свары не имели никакого отношения к тем омерзительным тварям, что поджидали людей снаружи... Но на самом деле все было тесно связано.
После заседания Совета Руди вернулся на старое хранилище в самом центре Убежища, чтобы взглянуть на большую Сферу Силы, которую начертал прошлой ночью.
Линии были проведены по стенам, по потолку и по полу, и теперь энергия наполняла воздух, уходила вглубь под камни, взывала к звездам, к фазам Луны и к Солнцу.
Вся эта мощь стекалась в глиняный сосуд с водой, стоявший посередине.
— Мутантам ведь не нужна еда, верно? — спросил Тир, сидевший, скрестив ноги, за пределами сферы.
Руди покачал головой.
— Они просто хотят уничтожить магию. Земляные яблоки в глиняном сосуде выросли втрое по сравнению с их изначальным размером.
Они по-прежнему казались почти черными, но из глазков уже показались тонкие белые отростки. Алые зернышки дали крохотные бутоны, постепенно увеличивавшиеся в размерах. Кажется, это были розы...
Ингольд будет доволен. «Может, даже обрадуется цветам сильнее, чем картошке, — улыбаясь, подумал Руди. — Должно быть, скажет: есть вещи поважнее еды».
Руди надеялся, что там будут и те крохотные белые розочки, которые носила в волосах Гиза Ренветская...
В его грезах они пахли так сладко...
Через пару дней, в зависимости от того, как пойдут дела снаружи, Руди намеревался спросить Брикотис, каким образом изменить устройство гидропонных цистерн, чтобы обеспечить Убежище едой на всю осень и зиму.
Если только кто-нибудь вновь не попытается его убить...
Даже здесь было слышно, как вопят запертые в подземелье мутанты, и эти звуки действовали Руди на нервы. Конечно, он не верил, что они сумеют проломить двери тюрьмы, но все же...
— Они хотят уничтожить магию, потому что с ее помощью мы можем помешать им сделать мир прежним... Таким, каким он был при их жизни.
— А разве они не живые?
— В общем-то, нет. — Руди вздохнул и потер Щеку, украшенную двухдневной щетиной, ссадинами и царапинами после драки с мутантами у ворот. Вспоминая, как все было, он и сам удивлялся, как ухитрился не сжечь ни Януса, ни себя самого этими молниями.
— Все дело в том, что нам не выжить в том мире, каким они хотят его видеть, а они не могут существовать в нашем. Мы вроде как меняемся на этой планете, и сейчас наша очередь, а они хотят, чтобы пришел их черед. Вот и все.
— А. — Тир внимательно посмотрел на Сферу, на серебристые и алые линии на полу и на дымящиеся благовония. — Ингольд их убьет?
— У нас будут большие проблемы, если он этого не сделает, малыш.
...К вечеру по винтовой лестнице, где раньше ходила Брикотис, спустилась Минальда, утомленная, бледная и страдающая, но зато с роскошной прической, которая делала ее старше и выше ростом. В руках у нее была глиняная миска и кувшин с водой. Руди тотчас отомкнул вход в Сферу, бросился к ней навстречу и пододвинул стул.
— Как ты думаешь, ты не смог бы придти завтра утром на заседание Совета и вновь устроить этот свой фокус с молниями? — спросила она, усаживаясь и дрожащими от усталости руками протягивая Руди тарелку. — Сегодня, когда Баррелстейв опять завел свою трескотню, я мечтала только об этом.
Руди засмеялся, поднимая крышку с блюда.
— Ну и ну! Горошек и тушеное мясо! Все, что я люблю. — Он почувствовал, что умирает от голода. «А скоро это может произойти в действительности, — невольно подумал он, вытаскивая из кармана костяную ложку. — Но лучше не будем об этом...» — И чего они хотят?
— Сами не знают.
Альда вздохнула. Тонкими пальцами она вдруг поправила изысканную прическу, а затем вдруг вытащила золотые шпильки, встряхнула головой, и волосы свободно рассыпались по плечам.
— Они хотят, чтобы их заверили, мол, все будет в порядке... Хотя, вслух этого, конечно, никогда не скажут.
Она вздрогнула, когда в наступившем молчании вновь послышались безумные завывания мутантов, а затем прошептала:
— Неужто мы ничего не сможем поделать? Я только что оттуда. Ты слышал, как они колотят по дверям: они же ломают себе кости, они ничего не ели со вчерашнего вечера, а теперь — никто и не осмелится дать им ни еды, ни питья.
— Боюсь, мы тут бессильны. — Руди подошел ближе и взял Минальду за руки. — А что говорят люди?
— Они напуганы.
— Черт возьми. — Он опустился на колени, прижимаясь к Альде. — Я и сам напуган до предела.
Она обняла его за плечи, и на миг Руди ощутил неземной покой и тепло в этих объятиях.
— Ты не можешь бояться, — внезапно заговорил Тир, которого мать также притянула к себе. — Ты ведь маг.
— Хочешь, верь, хочешь, нет, малыш, — пробормотал Руди, — но именно это пугает меня больше всего остального. Если... — Он вдруг выпрямился, к чему-то прислушиваясь. — Что это?
Альда покачала головой.
— Я не...
Руди вскинул руку, затем вскочил и распахнул дверь. Откуда-то издалека, подобно завываниям ветра, подобно визгу ледяной бури доносился странный звук.
Крик.
Глава шестнадцатая
Джил проснулась от холода. Что-то ползло у нее по ноге. Она потянулась, но тут же отдернула руку, — габугу размером с кошку отпрянул от нее и поковылял прочь на хитиновых лапах. Ингольд стиснул ее пальцы.
К горлу подкатила тошнота.
— Похоже, сейчас моя очередь?
— Прошу прощения. — Она осознала, что речь ее звучит хрипло, замедленно, почти невнятно, но повторять не стала. Она уже не помнила, что хотела сказать.
Комнату заполнял непроницаемый белый туман, неподвижный, как сама смерть. Голубоватое мерцание вокруг угасло, и лишь тусклый магический свет, горевший над головой Ингольда, слегка разгонял мрак. Габугу подползали к людям и тут же уползали прочь, стуча когтями по льду, сделавшемуся скользким под действием согревающих чар.
Судя по тому, как туман клубился, не проникая сквозь незримую грань, Джил догадалась, что защитный кокон содержал в себе и собственную атмосферу, иначе, учитывая уровень двуокиси углерода в воздухе, они бы уже давно погибли.
Оба мага сейчас казались похожи, как братья. В кои-то веки вид у Бектиса был не возмущенный или раздраженный, а просто смертельно усталый. Он помог Ингольду подняться на ноги, а тот, в свою очередь, поднял Джил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
И вновь ощутил летнее тепло ее улыбки.
* * *
На другой день габугу атаковали Убежище в полную силу.
Поскольку Руди знал, что высокая концентрация сланча — или существ, управляемых сланчем, — мешает действию магического кристалла, он заколдовал кожаный мяч, набитый травой, и наложил на него особые чары, сделав сперва синим, затем красным, затем зеленым, затем черным, затем белым.
Руди воткнул в землю три шеста в нескольких ярдах перед входом в убежище и уложил кожаный шар на этот треножник; каждое утро до открытия дверей убежища он смотрел в кристалл, чтобы проверить, виден ли мяч, и какого он цвета. Последняя мера предосторожности, вероятно, была излишней, но Руди хотел защититься от иллюзий, наведенных ледяными колдунами. Когда нынче утром он устроил проверку, то ничего не увидел. В кристалле серым облаком клубилась глухая леденящая ярость.
— Ух, ты! — Сунув кристалл в карман, он побежал в главный зал Убежища, где уже собирались выходить на полевые работы крестьяне и дружески болтали с гвардейцами, дожидавшимися рассвета, чтобы отпереть ворота.
— Извините, парни, ничего не выйдет, — заявил им Руди и подошел к Калдерну и Гнифту, стоявшим у внутренних дверей. — Они там, снаружи, ждут... Я не знаю, сколько их.
— Ты уверен? — разумеется, не преминул поинтересоваться кто-то.
— Какая глупость! — так же предсказуемо заявил другой. — Нам нужно работать! Времени в обрез. Если мы не хотим голодать...
— И откуда нам знать, что ты говоришь правду?
Уперев руки в бока, Руди встал перед воротами и колдовской свет вспыхнул у него над головой.
— Вы мне не верите? — Воцарилось молчание — Вы же громче всех кричали, что я ничего не сделал, чтобы защитить вас в прошлый раз... Хотя тогда я и впрямь был бессилен помочь. И вот теперь я стою перед вами и говорю: не открывайте двери.
Без единого слова пять человек набросились на него с ножами, цепами и серпами. Руди был так изумлен, — хотя позднее понял, что удивляться тут было нечему, — что даже не успел ничего предпринять, как у него уже вырвали посох из рук и отшвырнули к воротам. Он принялся отбиваться кулаками и ногами, одновременно используя защитные чары, — которые, разумеется, ничуть ему не помогли...
Калдер выхватил цеп у одного из работников и отшвырнул того в сторону; Гнифт без малейших колебаний обезглавил второго; остальных нападавших быстро обезвредили крестьяне.
Те сопротивлялись, как демоны, истошно вопя и атакуя своих бывших друзей и родичей. Йобет Троп чуть не лишился уха, пытаясь обезоружить вооруженного серпом мутанта. В это время еще один из нападавших бросился к внутренним воротам, сумел распахнуть их и побежал к выходу. Руди, торопливо вскочив на ноги, бросился за ним. Крестьянин уже отпирал засовы... Руди схватил его за плечи, но тот отшвырнул молодого мага с нечеловеческой силой. Тот опять поднялся, пытаясь успеть...
Двери распахнулись. Мутанты хлынули внутрь зловонной белесой волной. Руди закричал, что есть сил:
— Закрывайте ворота! — И за спиной услышал лязг металла и скрежет замков. Теперь он был заперт в проходе с обезумевшим крестьянином и всей этой чудовищной ордой. Руди выкрикнул Имя Молнии, и ослепительная вспышка с душераздирающим скрежетом вспыхнула, озаряя все вокруг, отражаясь от черных каменных стен, пола и потолка. Мутанты и габугу визжали и рычали, когда в них ударяли огненные стрелы; в туннеле было не продохнуть от дыма и вони горящей плоти.
Внезапно какие-то люди появились с ним рядом, в лучах бледного утреннего солнца сверкнули клинки. Это гвардейцы пришли на помощь. Янус уже закрывал внешние ворота, а Ледяной Сокол крошил паукообразных габугу размером с собаку, пытавшихся пробраться внутрь. Обезглавленный труп крестьянина валялся под ногами. Руди вызвал магический свет, когда затворились ворота и воцарилась тьма. Едва с последними мутантами было покончено, командир гвардейцев, кашляя от едкого дыма, подошел и хлопнул Руди по плечу.
— Поздновато ты нас предупредил!
Руди, задыхаясь, привалился к стене. Повсюду вокруг валялись мертвые габугу, в большинстве своем слишком мелкие, чтобы сражаться с ними обычным оружием.
— Подземелье, — внезапно выдохнул он. — Анкрес сейчас там...
К тому времени, как вновь распахнулись внутренние двери, и Янус созвал отряд гвардейцев, Руди уже бежал по главному коридору Убежища по направлению к угловой лестнице, что вела в подземелье, и все же он едва не опоздал, появившись в самый разгар сражения. Полтора десятка мужчин и женщин с самодельным оружием напали на Сейю и Мелантрис, стоявших на страже в темнице. Те, по счастью, быстро успели опомниться и стойко обороняли двери, за которыми были заперты мутанты. Атаковавшие их поедатели сланча, еще не прошедшие магического испытания, — кстати, никто из них не жил на пятом северном ярусе, — сражались как безумцы, отказываясь сдаться, словно у них не было иного стремления, кроме как уничтожить всех тех, кто мешал им отворить двери. Стражницы успели перебить половину из них к тому времени, как подоспел лорд Анкрес со своими людьми.
Черный каменный пол подземелья стал красным от крови. Остальные также погибли с оружием в руках, а запертые в темнице мутанты бросались на дверь изнутри, отчаянно вопя и ругаясь. Руди, задыхаясь и изнемогая от усталости, подоспел к самому концу сражения.
— Демоны бы их побрали, — пробормотал лорд Анкрес, и ногой перевернул один из трупов. Это оказалась служанка леди Скет, вооруженная серпом, взятым из личных кладовых Скетов.
* * *
День выдался тяжелым, с уймой разговоров, всевозможных проектов и планов... День злобы, слухов и страха...
— Что будем с ними делать? — спрашивали Баррелстейв, Анкрес, Янус и все остальные на Совете. — Мы же не можем так и сидеть взаперти. Нам нужно работать в полях.
Но ответ всегда был один.
— Если мы откроем ворота, то погибнем, — говорил Руди. — По большей части эти габугу размером не больше мыши, а вам всем известно, сколько у нас проблем с мышами в Убежище. Их цель — не просто прикончить меня. Они желают уничтожить эту крепость, являющую собой воплощение живой магии. А если магия уйдет, то исчезнет и все остальное: вентиляция, вода, надежная кладка стен.
— Похоже, нам конец, — промолвил лорд Анкрес. — Разве не так?
— Все будет в порядке, если Ингольд на юге уничтожит самых главных тварей, — негромко возразил Руди. — Думаю, в этом все дело. Именно потому они так яростно нападают на нас.
— А если он не справится? — спросил Майя.
Руди вздохнул.
— Вот тогда у нас начнутся проблемы.
Весь день, по всему Убежищу внезапно вспыхивали драки и ссоры: из-за еды, из-за обуви, из-за надуманных оскорблений, из-за женщин или и вовсе на пустом месте. Внешне эти свары не имели никакого отношения к тем омерзительным тварям, что поджидали людей снаружи... Но на самом деле все было тесно связано.
После заседания Совета Руди вернулся на старое хранилище в самом центре Убежища, чтобы взглянуть на большую Сферу Силы, которую начертал прошлой ночью.
Линии были проведены по стенам, по потолку и по полу, и теперь энергия наполняла воздух, уходила вглубь под камни, взывала к звездам, к фазам Луны и к Солнцу.
Вся эта мощь стекалась в глиняный сосуд с водой, стоявший посередине.
— Мутантам ведь не нужна еда, верно? — спросил Тир, сидевший, скрестив ноги, за пределами сферы.
Руди покачал головой.
— Они просто хотят уничтожить магию. Земляные яблоки в глиняном сосуде выросли втрое по сравнению с их изначальным размером.
Они по-прежнему казались почти черными, но из глазков уже показались тонкие белые отростки. Алые зернышки дали крохотные бутоны, постепенно увеличивавшиеся в размерах. Кажется, это были розы...
Ингольд будет доволен. «Может, даже обрадуется цветам сильнее, чем картошке, — улыбаясь, подумал Руди. — Должно быть, скажет: есть вещи поважнее еды».
Руди надеялся, что там будут и те крохотные белые розочки, которые носила в волосах Гиза Ренветская...
В его грезах они пахли так сладко...
Через пару дней, в зависимости от того, как пойдут дела снаружи, Руди намеревался спросить Брикотис, каким образом изменить устройство гидропонных цистерн, чтобы обеспечить Убежище едой на всю осень и зиму.
Если только кто-нибудь вновь не попытается его убить...
Даже здесь было слышно, как вопят запертые в подземелье мутанты, и эти звуки действовали Руди на нервы. Конечно, он не верил, что они сумеют проломить двери тюрьмы, но все же...
— Они хотят уничтожить магию, потому что с ее помощью мы можем помешать им сделать мир прежним... Таким, каким он был при их жизни.
— А разве они не живые?
— В общем-то, нет. — Руди вздохнул и потер Щеку, украшенную двухдневной щетиной, ссадинами и царапинами после драки с мутантами у ворот. Вспоминая, как все было, он и сам удивлялся, как ухитрился не сжечь ни Януса, ни себя самого этими молниями.
— Все дело в том, что нам не выжить в том мире, каким они хотят его видеть, а они не могут существовать в нашем. Мы вроде как меняемся на этой планете, и сейчас наша очередь, а они хотят, чтобы пришел их черед. Вот и все.
— А. — Тир внимательно посмотрел на Сферу, на серебристые и алые линии на полу и на дымящиеся благовония. — Ингольд их убьет?
— У нас будут большие проблемы, если он этого не сделает, малыш.
...К вечеру по винтовой лестнице, где раньше ходила Брикотис, спустилась Минальда, утомленная, бледная и страдающая, но зато с роскошной прической, которая делала ее старше и выше ростом. В руках у нее была глиняная миска и кувшин с водой. Руди тотчас отомкнул вход в Сферу, бросился к ней навстречу и пододвинул стул.
— Как ты думаешь, ты не смог бы придти завтра утром на заседание Совета и вновь устроить этот свой фокус с молниями? — спросила она, усаживаясь и дрожащими от усталости руками протягивая Руди тарелку. — Сегодня, когда Баррелстейв опять завел свою трескотню, я мечтала только об этом.
Руди засмеялся, поднимая крышку с блюда.
— Ну и ну! Горошек и тушеное мясо! Все, что я люблю. — Он почувствовал, что умирает от голода. «А скоро это может произойти в действительности, — невольно подумал он, вытаскивая из кармана костяную ложку. — Но лучше не будем об этом...» — И чего они хотят?
— Сами не знают.
Альда вздохнула. Тонкими пальцами она вдруг поправила изысканную прическу, а затем вдруг вытащила золотые шпильки, встряхнула головой, и волосы свободно рассыпались по плечам.
— Они хотят, чтобы их заверили, мол, все будет в порядке... Хотя, вслух этого, конечно, никогда не скажут.
Она вздрогнула, когда в наступившем молчании вновь послышались безумные завывания мутантов, а затем прошептала:
— Неужто мы ничего не сможем поделать? Я только что оттуда. Ты слышал, как они колотят по дверям: они же ломают себе кости, они ничего не ели со вчерашнего вечера, а теперь — никто и не осмелится дать им ни еды, ни питья.
— Боюсь, мы тут бессильны. — Руди подошел ближе и взял Минальду за руки. — А что говорят люди?
— Они напуганы.
— Черт возьми. — Он опустился на колени, прижимаясь к Альде. — Я и сам напуган до предела.
Она обняла его за плечи, и на миг Руди ощутил неземной покой и тепло в этих объятиях.
— Ты не можешь бояться, — внезапно заговорил Тир, которого мать также притянула к себе. — Ты ведь маг.
— Хочешь, верь, хочешь, нет, малыш, — пробормотал Руди, — но именно это пугает меня больше всего остального. Если... — Он вдруг выпрямился, к чему-то прислушиваясь. — Что это?
Альда покачала головой.
— Я не...
Руди вскинул руку, затем вскочил и распахнул дверь. Откуда-то издалека, подобно завываниям ветра, подобно визгу ледяной бури доносился странный звук.
Крик.
Глава шестнадцатая
Джил проснулась от холода. Что-то ползло у нее по ноге. Она потянулась, но тут же отдернула руку, — габугу размером с кошку отпрянул от нее и поковылял прочь на хитиновых лапах. Ингольд стиснул ее пальцы.
К горлу подкатила тошнота.
— Похоже, сейчас моя очередь?
— Прошу прощения. — Она осознала, что речь ее звучит хрипло, замедленно, почти невнятно, но повторять не стала. Она уже не помнила, что хотела сказать.
Комнату заполнял непроницаемый белый туман, неподвижный, как сама смерть. Голубоватое мерцание вокруг угасло, и лишь тусклый магический свет, горевший над головой Ингольда, слегка разгонял мрак. Габугу подползали к людям и тут же уползали прочь, стуча когтями по льду, сделавшемуся скользким под действием согревающих чар.
Судя по тому, как туман клубился, не проникая сквозь незримую грань, Джил догадалась, что защитный кокон содержал в себе и собственную атмосферу, иначе, учитывая уровень двуокиси углерода в воздухе, они бы уже давно погибли.
Оба мага сейчас казались похожи, как братья. В кои-то веки вид у Бектиса был не возмущенный или раздраженный, а просто смертельно усталый. Он помог Ингольду подняться на ноги, а тот, в свою очередь, поднял Джил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46