— Мне пришлось силой вырвать это у келарей. Надеюсь, ты будешь мне благодарна.
— Пришлось кого-нибудь ради этого прикончить? — Джил подтащила добычу к столу.
— Не хотелось опять чистить меч.
Джил с ухмылкой принялась разворачивать сверток.
— Ну и ну, — пробормотал Руди.
— Не дергайся, — велела ему Джил, переворачивая отсеченную конечность, чтобы разглядеть ее получше. Больше всего это напоминало переднюю лапу росомахи, но с пропорциями были явные нелады: слишком длинные кости и слишком широко расставленные когти. — Видел такие следы?
Белый Всадник кивнул, положив руку на меч.
— Во время бури всю долину засыпал снег, но такие следы я видел зимой, хотя сами твари мне не попадались. Их всего было штуки три-четыре, не больше.
— И всегда недалеко от сланча?
Ледяной Сокол кивнул. На нем почти не сказалась ни долгая дорога от Поселений, ни многодневная охота в лесу. Судя по свежим синякам, сегодня вечером он еще и побывал на занятиях по фехтованию. Порой Руди в глубине души подозревал, что Ледяной Сокол — не человек, а андроид.
— Я говорил об этом Ингольду. — Скрестив руки на груди, он заглянул Джил через плечо. Та, тем временем, раскладывала на ткани свертка прочие останки: лапы, когти и голову, которая могла бы принадлежать еноту.
Внимательно разглядев их все, Джил затем пошла за останками твари, напавшей на нее в Пенамбре, и вытащила мешок из шкафа.
Взглянув через стол на гвардейца, Руди спросил:
— Это не ты видел, как Ингольд уходил из поселка? Если кто и был способен проникнуть сквозь магические иллюзии, то только Ледяной Сокол, но едва ли он стал делиться своими наблюдениями с дочерью Варкиса Хогширера.
Ледяной Сокол покачал головой.
— О нем много говорили... Много глупостей и недобрых слов. Но об уходе из лагеря никто даже не упоминал.
— Так откуда же, черт возьми...
— А как насчет насекомых в сланче? — Джил вернулась к столу и бросила на него тяжелый мешок, привезенный из Пенамбры. — Сдается мне, сланчевые черви не питаются побегами.
— Я их видел, — промолвил Ледяной Сокол негромко. Серебристые глаза без всякого выражения уставились в лицо Джил, а затем он спросил: — Как ты себя чувствуешь? На рассвете мне надо вернуться в Поселения. Конечно, в Манси и Карпонте мясо уже начало портиться, но мы соберем там зерно для посевов и металл, если только поспеем раньше грабителей. Ты в порядке?
— Абсолютно. — Это была ложь. Руди видел это так же ясно, как Ледяной Сокол.
Рослый воин коснулся щеки Джил и развернул ее лицо к свету.
Пристально оглядев ее, он затем повернулся к Руди и со словами: «Присматривай за ней», растворился во тьме. Лишь сейчас маг осознал, что все это время Ледяной Сокол действовал только левой рукой, ни на миг не отнимая правую от оружия.
— Со мной правда все в порядке, — тихонько промолвила Джил. Повернувшись спиной, она склонилась над отвратительной коллекцией животных останков. В своей мешковатой черной одежде она казалась очень хрупкой, как бродячая кошка суровой зимой. Кроме того, в ней ощущалось какое-то странное напряжение, словно она все время держалась настороже, с чем-то сражалась или готовилась к бою; под глазами, на лбу и у губ залегли морщины, и дело тут было не только в болезненной ране на лице.
Впрочем, почти тут же тон ее сделался привычно деловитым.
— У тебя есть время взглянуть на это?
— Ты хочешь сказать — в перерыве между уроками живописи и балета? — Джил улыбнулась, но тут же, словно устыдившись проявления человеческих чувств, вернулась к работе.
— Почти все это Ингольд собрал в лесу. Ледяной Сокол помог мне опознать некоторых животных, но ведь ты у нас увлекаешься естествознанием. Узнаешь что-нибудь знакомое?
Руди покачал головой.
— В этом-то вся проблема. Как уже говорил старик, никто никогда прежде не видел ничего подобного.
И все же он подошел поближе и, вытащив нож, ковырнул липкое мясо. Под руководством Ингольда он вываривал и расчленял, а затем соединял вновь дюжины скелетов животных, точно так же, как в прошлом разбирал автомобили, зачарованный тонкой работой мышц, сухожилий и костей.
— Я историк, а не биолог, — промолвила Джил. — Но если занимаешься экологией, то узнаешь много нового, изучая климатологию и демографию. Взгляни, как здесь все сочленяется. Посмотри на стопу и на локтевой сустав.
— Странно... — Руди принялся вертеть конечность в липких пальцах. — А задней лапы у тебя нет?
Джил потянулась к другому концу стола. Руди поднес туда световой кристалл, а затем чарами призвал более яркий свет.
— Никогда не видел подобной деформации на костях. Смотри, почти везде... Однако по суставам я бы сказал, что это похоже на кролика.
— Вот и я так подумала. — Джил присела на угол стола, вытирая руки тряпкой. — Теперь что касается мохнатой твари, которую Ингольд нашел в лесу после бури... Если ее освежевать и срезать жир, то можно взглянуть на кости лап. А вот и череп. Смотри, как он деформирован. Та же текстура, что на костях у кролика... И взгляни на зубы...
— Хорек, — тут же объявил Руди. — Боже правый. — Он положил череп рядом с изуродованными кроличьими лапами. — Но ведь на это уходят тысячелетия, тысячи поколений...
— Сотни тысяч, — поправила Джил. Подойдя к тазу для умывания, она поболтала руками в ледяной воде. — Даже с очень интенсивной программой отбора, — все равно как если проводить его в чашке Петри, — понадобилось бы не меньше пятнадцати-двадцати лет.
Руди изумленно покачал головой.
— Пятнадцать или двадцать лет корпеть над чайной чашкой, — вот уж людям нечем заняться...
Кривая усмешка мелькнула на лице Джил и тут же исчезла.
— Так ты хочешь сказать... кто-то нарочно выводит этих тварей? Но кому это надо, черт возьми! — Руди вдруг осознал, что совсем недавно говорил то же самое. Грей и Нила на склонах вулкана... Ощущение силы и сдержанной ярости, идущей из глубин земли...
— Все не так просто. — Джил задумчиво взглянула на розы, а затем подошла к Руди. — Чувствовал землетрясение пару часов назад?
Он покачал головой. Пару часов назад он лежал в постели, изнемогая от усталости, а Минальда рыдала в его объятиях.
— Оно было совсем небольшим. — Джил кивнула в сторону просмотрового стола. — В Убежище толчки почти не ощущались. Интересно, не стало ли тому причиной очередное извержение?
На то, чтобы выяснить это, у них ушло немало времени. Хотя просмотровый стол нельзя было использовать для магической связи, но во многом его возможности превосходили силу колдовских кристаллов, и образы появлялись куда более крупные и отчетливые.
Вглядываясь в мерцающие глубины, Руди позволил своему сознанию лететь привольно над сухими пустошами Геттлсенда и выжженными пепельными руинами лесов на склонах вулкана, именуемого Демоновой Бабкой; над Хребтом Господним и Большими Клыками; затем он устремился по направлению к Приморским Кряжам, где до сих пор ощущалось мерцание давно забытых заклятий.
Он видел зеленоватые айсберги, плывущие в океанах с водами цвета асфальта; бесконечные континенты медленно движущихся льдов. На границе ледников, растянувшись цепочкой, скакали воины. Острова дымились в волнующихся морях. И вот, наконец, на южной оконечности неведомого горного хребта, озаренного бледным солнечным светом и покрытого плотным слоем сланча, Руди увидел выжженные на мили деревья и облака раскаленной пыли, поднимающиеся к небесам, словно после взрыва ядерной бомбы. Гигантская черная туча расползалась все шире, поглощая небеса.
— Нашел. — Он поднял глаза, чувствуя сильную головную боль. За это время Джил уже успела очистить почти все кости и теперь делала какие-то записи. Судя по стопке восковых табличек, она занималась этим на протяжении многих часов. — Где-то очень далеко на юге, возможно, даже на другом континенте... Извержение очень мощное. Пепел вокруг повсюду на площади размером со штат Техас.
Губы Джил сжались в тонкую, почти бесцветную линию.
— Сколько же всего за этот год? Шесть? Восемь?
— Что-то вроде того.
— Жаль, у нас нет статистики за прошлые годы. На первое извержение Ингольд обратил внимание года три назад, в то самое лето, как в Гае впервые появился сланч.
— Что ж, в этом есть смысл. — Руди пожал плечами. — Не знаю, откуда он взялся, но сланч явно не боится холода. Даже ледяная буря не смогла его прикончить. Нидра Хорнбим говорила мне, что видела его даже на перевале. Вот такими пятнышками... — Он округлил пальцы, показывая окружность диаметром с монету. — По ее мнению, споры разносит ветер, но я сомневаюсь.
Джил покачала головой.
— У него нет семян, так что распространяется он как-то по-другому, но холод явно играет свою роль. И вот еще что сказал мне Ледяной Сокол: рядом со сланчем он видел, в основном, следы кроликов... — Она указала на лежащие перед ней кости, — хорьков... — указала на другие, — и росомах.
Руди молчал. Нечто подобное он нередко ощущал и при разговоре с Ингольдом, словно кто-то сунул ему под нос горсть деталей от головоломки, собирать которую ему почему-то совсем не хотелось.
Вокруг них Убежище давно погрузилось в сон.
Слышались лишь шаги дозорных гвардейцев да журчание воды в трубах. Тьма наводняла все щели, подобно жидкости, наполняющей Убежище от подземелий до верхних ярусов; тьма и дыхание спящих людей, — и Руди невольно задался вопросом, сколь многие из них сейчас — всхлипывают во сне.
— Руди, — негромко сказала ему Джил. — Честное слово, мне, как и тебе, это кажется очень странным. Тем более, я ничего не смыслю в магии и не знаю, насколько вообще это возможно. Я очень надеюсь, что просто сошла с ума, потому что если нет — то впереди нас ждут большие проблемы. Хотя, конечно, может я и сумасшедшая, — добавила она, потерев переносицу и неожиданно сморщившись, словно от боли. — Я так странно себя чувствую в последнее время...
Она тряхнула головой, словно отгоняя неприятные мысли.
— Но, как бы то ни было... Не кажется ли тебе, что кто-то или использует магию, чтобы трансформировать наш мир?
Глава восьмая
Две ночи спустя Руди приснилась Лысая Дама. Он узнал ее так же, как узнал Парня с Кошками по архивным кристаллам: рослая, худощавая женщина в простом облегающем белом платье. Выбритая голова, как у Парня с Кошками, была украшена синей татуировкой. На плечах ее лежал темно-синий плащ, и кисти рук были испещрены татуировкой, словно затянуты в перчатки.
Она шла по Убежищу. Руди даже показалось, что он узнает винтовую лестницу, ведущую в подземелье. Она шла, озаренная белым сиянием световых кристаллов, совсем одна... Казалось, что больше во всем Убежище нет ни единой живой души.
Лицо ее было спокойным, но невыразимо печальным.
«Она знает ответ, — подумал Руди. — Ответ на все вопросы». Он понятия не имел, откуда ему это известно, но знал, что это — истина.
У нее был ключ.
Руди показалось, что он стоит у подножия лестницы... Первый ярус? Верхние этажи подземелья? Он не был в этом уверен, ибо со временем Убежище сильно изменилось, — и смотрел, как она спускается к нему по винтовой лестнице, и видел слезы в ее глазах. Лицо ее казалось ликом самой смерти.
«Но она ведь не может умереть, не может уйти! — испуганно подумал он. — Она ведь знает ответ!» Он попытался с ней поговорить, попытался, остановить ее, спросить, куда она идет, но она прошла мимо и во сне Руди ощутил касание теплого плаща и легкий ветерок донес до него аромат кардамона и ванили.
Женщина двинулась дальше. Световые кристаллы очертили ее силуэт в последний раз, а затем она исчезла во тьме.
* * *
«Руди», — послышался голос Ингольда в его сознании. Руди тотчас пробудился. Он давно этого ждал и тут же полез под подушку за магическим кристаллом.
— Я здесь.
— А я — здесь, — отозвался Ингольд. — У Четырех Красоток.
За плечом старика Руди разглядел иссеченные ветром очертания четырех стоячих камней, — синие доломиты, каких не встречалось нигде в горах. Три камня стояли, четвертый лежал на земле, — по легенде, это была женщина, убитая горем по своему ребенку. Над головой слабо светились звезды, и отблески их мерцали на поверхности ледника.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь?
— Если только принесешь немного еды. — Лицо колдуна казалось напряженным и усталым. Похоже, он ничего не ел и не спал уже несколько дней.
— Будет сделано.
Джил, тяжело дыша, металась на узкой постели Ингольда, но проснулась раньше, чем молодой маг успел успокоить ее с помощью чар, и тут же потянулась за оружием. Руди торопливо бросил, входя в комнату:
— Это я. Он не хотел выдавать своего присутствия никому из стражников. Те едва ли стали бы возражать, узнав, что он хочет выйти из Убежища навстречу Ингольду, но с ними сейчас в комнате находились охранники лорда Анкреса и лорда Скета, весело злословившие по поводу своих хозяев, — и Руди вовсе не собирался говорить им лишнего.
Без единого слова Джил встала с постели и принялась одеваться, а Руди вышел в коридор, дожидаясь ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46