И в меня верь. Я теперь твоя старшая сестра.
Но Аверан вновь покачала головой.
— Не настоящая.
Она была права. Роланд, насколько им было известно, так и не обратился к герцогу Палдану с прошением об удочерении Аверан. Сестрой Боринсону она не стала, обещание Роланда осталось неисполненным. У девочки не было никого на свете.
Миррима сама рано потеряла отца. Но у нее были мать и сестры, которые заботились о ней, и она понимала, как трудно ей пришлось бы без них. Она подумала, что беда Аверан не так уж велика и легко поправима.
Миррима повернулась к Габорну.
— Ваше величество, Роланд Боринсон собирался просить герцога Палдана разрешить ему стать опекуном Аверан. Но он погиб, не успев этого сделать. Не могли бы вы удовлетворить его просьбу… вернее, теперь уже мою?
Габорн взглянул на девочку.
— Ты хочешь этого? Чтобы Миррима стала тебе сестрой?
Аверан кивнула, но скорее задумчиво, нежели взволнованно.
Габорн посмотрел на Боринсона.
— Если я разрешу это, ты станешь ее старшим братом и опекуном.
Но тут вмешался Биннесман.
— Она — Охранительница Земли. Земля оденет ее и накормит, как сочтет нужным. Она может остаться со мной, чтобы учиться.
Миррима от такого заявления даже растерялась.
— Вы, конечно, желаете ей только добра, — сказала она чародею. — И будете учить ее магии. Но о детях вам заботиться еще не приходилось. Сможете ли вы дать ей любовь, в которой она нуждается? И когда она будет голодна, вы ее покормите или просто велите насобирать кореньев и орехов?
— Вы, конечно, тоже желаете ей добра, — отвечал Биннесман. — Но вспомните, дорогая леди, вы, между прочим, едете в Инкарру. Как же вы будете о ней заботиться?
Миррима возразила:
— Наше поместье в Друверри-Марч достаточно велико, чтобы приютить ребенка. Она может жить там с моей матерью и сестрами, когда не будет учиться.
Биннесман заметил:
— Сдается мне, дикие птицы так же любят клетку, как она полюбит дом.
Габорн внимательно смотрел на них обоих.
— Ребенок может жить в доме и есть за столом, и оставаться при этом Охранителем Земли. Я не вижу причины, почему бы мне не удовлетворить просьбу Роланда. Но я еще не слышал сэра Боринсона.
— Мой отец уже сделал выбор, — ответил тот. Габорн сказал мягко:
— Быть по сему. В таком случае, Аверан, я передаю тебя на попечение семьи Боринсон. Отныне ты имеешь право называть себя дочерью Роланда.
Миррима кивнула, посмотрела на девочку и торжественно сказала:
— Теперь мы сестры.
На глазах Аверан блеснули слезы.
Миррима крепко обняла ее и сказала:
— Мои мать и сестры приедут в Друверри-Марч, — она сняла с себя ожерелье и надела на Аверан. На нем была серебряная подвеска в виде рыбки. — Увидев это, они, я уверена, примут тебя как родную. Мне подарил его отец. Друверри-Марч теперь твой дом, отныне и навеки.
Аверан горячо обняла ее в ответ и шепнула:
— До свиданья.
Затем Миррима пожала руки Биннесману и его вильде. Они с Боринсоном, Иом и ее сопровождающие тут же начали собираться в дорогу. Иом должна была взять с собой в Морское Подворье форсибли Габорна.
Командиром их маленького отряда Габорн назначил одного из своих солдат, смуглого, черноволосого парня с одной бровью, внешность которого внушала мало доверия — проныра пронырой. Звали его Гримсоном.
Гримсон забрался в повозку с сокровищницей и тут же громко завопил:
— Нас ограбили!
Все пришли в смятение. Он сорвал крышку с пустого ящика, сбросил его на землю и быстро начал открывать другие.
К повозке сбежались солдаты. Стражники твердили в один голос:
— Мы же не спускали с нее глаз!
— Куда вы смотрели, когда прилетел Победитель? — спросил Гримсон.
Стражники расшумелись:
— Обыскать лагерь!
У ручья были привязаны сотни лошадей. С чего начинать, где искать? Миррима даже растерялась. Габорн закрыл глаза, заглянул внутрь себя.
— Не беспокойтесь. Вор сбежал. Фейкаалд скачет в Индопал.
Боринсон рявкнул:
— Он оторвался меньше чем на час. Мы его догоним! Старик Джеримас настойчиво сказал Габорну:
— Милорд, нужно вернуть эти форсибли. Не делайте ошибки. Если Радж Ахтен узнает, что у вас их осталось так много, он сам явится за ними.
Но Габорн, к удивлению Мирримы, покачал головой.
— Нет. Радж Ахтену грозит смертельная опасность. Он скачет в Картиш. И детям Индопала эти форсибли нужны не меньше, чем нам.
Миррима ждала, что кто-нибудь ему возразит. Рядом стояли Рыцари Справедливости и лорды из шести королевств. Но никто не сказал и слова.
Он твердил это много раз — под его защитой находятся все люди мира. Видимо, теперь они ему верили.
Затем Миррима, Боринсон и свита Иом сели на лошадей. Ждали только королеву.
Та отошла с королем к дубу у ручья. Миррима заметила, что по лицу Иом катятся слезы. О чем они говорят, на таком расстоянии было не слышно, но Миррима догадывалась.
Иом расставалась с мужем. Он собирался в Подземный Мир, искать Великую Истинную Хозяйку. А Иом волновалась за него, даже когда они были вместе.
Оторвавшись наконец от Габорна, она села в седло и долгое время ни с кем не разговаривала.
Сильные кони, запряженные в повозку с сокровищницей, мчались так быстро, что ветер свистел в ушах. Отряд скакал на юго-восток через поля вдоль реки Доннестгри, к океану и Морскому Подворью.
Поселений в пути почти не встречалось. Миррима спросила у Боринсона, почему это так. Он объяснил, что сильные ветра здесь мешают росту деревьев, а плодородная почва закрыта толстым слоем вулканической породы. Селиться в этих краях, не имея дров для топлива, желали немногие. Но для диких животных земля давала достаточно пропитания.
Однако когда-то здесь жили люди. На холмах частенько встречались развалины замков. Боринсон показал Мирриме место Битвы Пяти Чародеев и кости великана, вмурованные в скалу недалеко от дороги. Она увидела и ту знаменитую башню, откуда Леандра столкнула свою мать, узнав, что Андреаса больше нет в живых.
Неподалеку от старого алтаря в Риммонди они вспугнули стаю молодых диких грааков, которые, загнав свою добычу на утес, пировали теперь на останках.
К вечеру они добрались до распутья в двухстах милях к юго-востоку от Карриса, где над тихой рекой склонялись серебристые березы, словно любуясь своим отражением в воде.
Дорога, по которой должны были ехать Миррима и Боринсон, вела на юг, Иом же сворачивала на северо-восток. Они остановились, чтобы дать лошадям попастись и напиться.
— Нам не стоит задерживаться здесь, — предупредил Мирриму Боринсон. — Солнце скоро сядет. И хорошо бы скорей миновать Западные Земли.
— Западные Земли? — переспросила Миррима. Голос ее невольно дрогнул. В детстве она слышала много страшных сказок о тамошних призраках. — Они что, близко?
— Под боком, — сказал Боринсон, ухмыльнувшись. — Плюнешь туда и попадешь в них. Он кивнул в южную сторону.
— А я думала, они дальше… на западе, — сказала Миррима.
— Западные Земли — это запад Старой Фересии, почему так и названы.
— Но там же сплошь болота и топи.
— Как раз за тем холмом и начнутся, — заверил ее Боринсон. Он показал на холм, где, похожие на собачьи зубы, торчали развалины крепости. — Это Башня Воглена.
Миррима содрогнулась. Она знала историю Башни Воглена. Когда-то местность эта принадлежала тотам, и однажды в реке текла кровь вместо воды. Войско Фаллиона осаждало башню три месяца, чтобы, взяв ее наконец, обнаружить, что невеста Фаллиона мертва.
Ей казалось почему-то, что Башня Воглена еще цела. В сказаниях та описывалась нерушимой. И земля вокруг нее представлялась Мирриме усеянной костями.
Сказанное Боринсоном ее напугало. Она думала только об Инкарре, упустив из виду, что по дороге могут встретиться и другие опасности. Болота, например, с призраками, крутые горные тропы…
— А объехать Западные Земли нельзя? — спросила она.
— Через них гораздо быстрее, — ответил он, явно забавляясь ее страхом.
Они еще немного пообсуждали, что им может понадобиться по дороге на юг. В кошельке своего отца Боринсон обнаружил золото. Он заверил Мирриму, что в городе Батенне возле гор Алькаир они смогут закупить все необходимое. Иом тем временем отправилась прогуляться по берегу реки.
Когда пришло время трогаться в путь, Миррима пошла искать королеву. Спускаясь по заросшей травою тропинке к берегу, вспугнула семейство диких уток.
Она учуяла запах яблок в рощице неподалеку и, пойдя на него, обнаружила Иом. Та сидела, прислонясь спиной к стволу яблони, и смотрела на северо-запад. Рядом лежала в траве голова какой-то статуи, глядя в небо пустыми глазами. У ног Иом ковром лежали сорванные ветром яблоки. Почти все они были обгрызены оленями. Иом задумчиво жевала желтое яблоко. Вдалеке так и сверкали пожелтевшие поля, залитые солнечным светом.
— Беспокоитесь за Габорна? — спросила Миррима.
— Нет, — сказала Иом. — Мои мысли куда более эгоистичны.
— Правда? Это хорошо, — сказала Миррима.
— Хорошо? — переспросила Иом. Повернулась и заглянула в глаза девушке, В последние три часа она была так занята своими мыслями, что ни с кем не обмолвилась и словом.
— Вы слишком мало думаете о себе, — пояснила Миррима.
— Что ж, сегодня наверстаю. Я как раз гадала, вспомнит ли Габорн хоть разок за этот день обо мне.
— Уверена, что да.
— Это и тревожит, — сказала Иом. — Он подумает обо мне и сразу узнает, где я, в безопасном ли месте.
— Именно так, — сказала Миррима.
— Мне хочется поехать с вами, — призналась Иом. — Джеримас говорил, что послание должен передать ближайший родственник короля.
— Габорн не мог рисковать вами, — заметила Миррима.
— Знаю, — сказала Иом. — Как только он узнал, что я ношу ребенка, то отослал меня в «безопасное место». И хочет, разумеется, чтобы я лежала себе в кровати, пока не придет время раздвинуть ноги и разрешиться от бремени.
— Ваше величество! — сказала Миррима, притворяясь шокированной.
Иом озорно улыбнулась.
— Я бы поехала с вами, если б могла. Но Габорн узнает об этом. Еще чего доброго, бросится выслеживать меня, пользуясь Силами Земли. А это трата времени, и я не могу подвергнуть таким образом опасности других людей. Это рискованно. Потому придется поступить, как велено.
— Во всяком случае, вы будете в безопасности, — сказала Миррима.
— Нет на свете места безопаснее, чем рядом с Королем Земли, — возразила Иом. — Там-то мне и хочется находиться.
Она бросила яблоко и взяла Мирриму за руки.
— Я буду скучать без вас. Вы уже дважды спасли мне жизнь, но для меня вы значите больше, чем просто защитница. Я хочу, чтобы вы стали мне другом. Каждый день я буду молить Землю, чтобы она вернула вас обратно невредимой.
— Я тоже буду думать о вас, — отвечала Миррима. Что еще сказать, она не знала. Слова не могли передать ее чувств. — Желаю вам благополучно родить сына.
Иом улыбнулась и возложила левую руку Мирриме на живот.
— Да зародится и в твоем чреве дитя, — промолвила она.
Так в Гередоне беременные женщины благословляли обычно своих еще не понесших подруг. Просто старый обычай. Но Миррима почувствовала вдруг, как под рукой королевы в животе ее шевельнулось что-то, и быстро отступила. На мгновение ей показалось, что прикосновение Иом и вправду может наполнить ее пустое чрево.
Та рассмеялась.
— Думаю, это случится скоро, теперь, когда ваш муж… простите, если я обидела или расстроила вас, — быстро добавила Иом. — У вас, конечно, полно своих забот. Я только… желаю вам всего наилучшего.
— Все хорошо, — сказала Миррима. — Благодарю вас.
Но смятение свое ей скрыть не удалось. Она не смела признаться Иом, что Боринсон ни разу не спал с ней и что она солгала насчет его чудесного исцеления.
— Позвольте мне сделать вам подарок, — сказала Иом, словно надеясь загладить нечаянно нанесенную обиду. — Вам нужно ожерелье — взамен того, что вы отдали, — она потянулась и сняла спрятанное под туникой ожерелье. — Я носила его на счастье. Но сейчас оно нужнее вам, чем мне.
И она протянула Мирриме опалы, которые давала Биннесману перед нападением Темного Победителя на замок Сильварреста.
— Ваше величество, — сказала та, — я не могу… у меня нет для вас ответного подарка.
— Вы подарили мне мою жизнь и жизнь моего сына.
Иом надела ожерелье на шею Мирриме, обняла ее, и они пошли, взявшись за руки, к Боринсону, который чистил в это время лошадей.
Сэр Боринсон попрощался с королевой и вскочил в седло одним легким гибким прыжком, как все Властители Рун. Следом Миррима взлетела на его боевого скакуна, столь же быстрым и точным движением.
Она задумалась, почему Боринсон не забрал у нее своего коня, ведь у того было больше даров, чем у пегой кобылки, на которой ехал теперь ее муж. Может быть, просто не хотел? Ведь это королевский скакун, а Боринсон перестал быть королевским стражником. Пегая же кобыла подходила в самый раз для мелкого лорда.
Они поскакали вдвоем на юг вдоль реки, на излучине свернули и помахали королеве.
Та, стоя, среди серебристых берез на краю рощицы, помахала в ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63