Боринсон глубоко вздохнул, в отчаянии глядя на стены замка. Ему было сказано предложить выкуп за друга, не называя его имени, — с тем, чтобы Радж Ахтен сам проговорился, кто именно находится у него в плену. Но Радж Ахтен разгадал этот замысел. Оставалось только надеяться, что слова, которые он готовился сейчас произнести, мягко говоря, разочаруют Лорда Волка.
— Мне было сказано не предлагать ничего, пока я собственными глазами не увижу принца. Радж Ахтен игриво улыбнулся.
— Если короля Ордина не интересует, что с его сыном, что же… Пусть так и будет. Кроме того, тебе может не понравиться то, что ты увидишь.
Боринсон задумался. Игра становилась все более сложной, слишком сложной, чем ему нравилось. Если бы Радж
Ахтен и в самом деле держал у себя принца Габорна как пленника, тогда у него не возникло бы никаких затруднений с тем, чтобы продемонстрировать его. Разве только он… убил принца.
С другой стороны, если принца у Раджа Ахтена нет, а Боринсон будет настаивать на том, чтобы увидеть его,
Лорд Волк поймет, что и Боринсону не известно, где сейчас находится Габорн.
До Боринсона дошло, хотя и с некоторым опозданием, что он в какой-то степени отошел от предписаний короля Ордина. Слегка перестарался, пытаясь перехитрить Радж Ахтена, давил слишком сильно. И это не пойдет его лорду на пользу. Продолжая в том же духе, он рискует поставить под удар всю свою миссию.
Покраснев от стыда, Боринсон развернул коня и поскакал прочь от замка. Он почти не сомневался, что Радж Ахтен не даст ему уйти. Лорда Волка должна волновать судьба его форсиблей, спрятанных в Лонгмоте. Он наверняка захочет выяснить, попали ли они в руки короля
Ордина и, если да, то сколько их будет предложено ему в качестве выкупа.
— Подожди! — закричал Радж Ахтен в спину Боринсону. Тот лишь оглянулся через плечо. — Что ты мне предложишь, если я покажу тебе принца?
Боринсон молчал — просто потому, что считал этот момент неподходящим для ответа — и продолжал скакать в том же направлении. И хотя позади у него было уже около сотни ярдов, он прекрасно понимал, что это маленькая стычка все еще может закончиться не так, как ему хотелось бы. Он находился в пределах досягаемости стрел, а на стенах стояли чародеи Радж Ахтена. Лорд
Волк не отпустит его, не попытавшись узнать то, что его интересовало.
И все же Боринсон снова и снова задавал себе один и тот же вопрос: если принц у Радж Ахтена, почему Лорд Волк не показывает его?
Повернув коня, он взглянул в темные глаза Радж Ахтена.
— Этой ночью Габорн в целости и сохранности добрался до нашего лагеря, — с дерзким видом солгал он. —
Боюсь, никакого выкупа не получится. Я пришел лишь для того, чтобы передать тебе это сообщение.
Радж. Ахтен остался все так же бесстрастен, но испуганные, недоумевающие и в то же время решительные лица его советников говорили лучше всяких слов. Боринсон почувствовал себя увереннее. По-видимому, он угадал, у Радж Ахтена принца не было. Он вспомнил, как по дороге сюда они наткнулись в лесу на разведчиков Лорда Волка. Один отряд его люди прикончили на месте, другой загнали подальше в чащу. Теперь становилось понятно, что они делали в лесу.
— Однако, — продолжал Боринсон, — Дом Сильварреста — старый и высоко ценимый союзник моего лорда. Я могу предложить тебе кое-что за королевскую семью — если ты отдашь их мне в целости и сохранности.
— Что? — спросил Радж Ахтен. И тут Боринсон отступил еще дальше от предписаний короля Ордина.
— Сотню форсиблей за каждого члена королевской семьи.
Радж Ахтен рассмеялся, презрительно и с явным облегчением. Здесь, На севере, где на протяжении последних десяти лет было так трудно с кровяным металлом, триста форсиблей представляли огромную ценность. Но для Радж Ахтена, который в одном Лонгмоте спрятал сорок тысяч форсиблей, это было ничто. Он больше не думал, что король Ордин захватил замок Лонгмот. Как раз на это и рассчитывал Боринсон.
— Хорошенько обдумай это предложение, прежде чем выражать мне свое презрение, — сказал он. Настало время всерьез помучить Лорда Волка. Боринсон уверенно продолжал. — Лорд Ордин захватил в Лонгмоте сорок тысяч форсиблей и за последние два дня полудюжине Способствующих пришлось немало потрудиться. Возможно, такому богатому человеку, как ты, утрата сорока тысяч форсиблей кажется сущей безделицей, но милорд не может позволить себе предложить больше за королевскую семью. Какой прок ему от людей, которые служат тебе как Посвященные? Сто форсиблей за каждого и ни одного сверх этого!
Заметив, как содрогнулись советники Радж Ахтена, услышав эту новость, Боринсон испытал чувство глубокого удовлетворения. Несмотря даже на то, что сам Лорд
Волк вынес удар стоически, лишь кровь медленно отхлынула от его лица.
— Лжешь, — сказал Радж Ахтен, не выказывая никаких признаков страха. — Принц не у вас. Так же, как и форсибли. И здесь нет никаких шпионов. Я понимаю, какую игру ты затеял, посланец, но меня на эту удочку не поймаешь. Ты просто… дразнишь меня.
Используя силу своего Голоса, Радж Ахтен старался таким образом поддержать своих людей. Но дело было уже сделано. По сравнению с горестной вестью, которую они услышали, опровержение Лорда Волка прозвучало несерьезно; чувствовалось, что больше ему просто нечего сказать.
И все же, и все же… Боринсоном овладел страх, что Радж Ахтен видит его насквозь. У него появилось очень неприятное ощущение тревоги.
Боринсон пришпорил коня и поскакал дальше по выжженной траве перед замком. Здесь и там, над землей все еще поднимались струйки дыма. Почувствовав, что оказался вне пределов досягаемости стрел, он обернулся и крикнул:
— Радж Ахтен, милорд приглашает тебя встретиться с ним в Лонгмоте, если ты, конечно, осмелишься. Возьми с собой всех дураков, которым жизнь надоела, — твои пять тысяч против пятидесяти короля Ордина! Он поклялся, что от них там не останется и четверти, а тебя он отхлещет, словно злобную шавку, кем ты и являешься!
Он вскинул руку, подавая сигнал, и в лесу дружно затрубили боевые рога — короткое стаккато, призывающее эскадроны строиться.
Король Ордин прихватил с собой в этот поход двести рогов, рассчитывая, что его люди дружно затрубят в них в тот момент, когда его сын добьется руки Иом.
Но в военное время такой рог был придан лишь каждой сотне, во главе которой стоял капитан. Радж Ахтену это было отлично известно, и Боринсону оставалось лишь надеяться, что тонкий слух Лорда Волка позволит ему подсчитать количество рогов.
Было бы совсем неплохо, если бы он пришел к выводу, что вместо восьмидесяти уцелевших, у Боринсона их восемь тысяч.
19. Дознание
Пока Боринсон скакал прочь, самый преданный советник Радж Ахтена, Д журим, сощурив глаза, наблюдал за своим господином. Лицо Радж Ахтена светилось удивительной красотой, даже казалось полупрозрачным. Словно это было не лицо человека, а свет мира. И выглядел он так, как будто ужасные новости ничуть не взволновали его.
Однако сам Джурим чувствовал, что трепещет. Да, его господин все отрицал, но советник понимал — что-то пошло не так. К сожалению, ему оставалось лишь ломать голову над этой загадкой, поскольку господин редко обсуждал с ним что-либо или просил совета.
На протяжении долгих лет эти северяне были как колючка в седалище его господина; снова и снова они подсылали к нему своих Рыцарей Справедливости, чтобы убивать его Посвященных. Даже родная сестра Радж Ахтена умерла у него на руках от удара, нанесенного одним из этих Рыцарей Справедливости. С годами ненависть Радж Ахтена к бледнокожим северянам все возрастала. И вот сейчас он, наконец, отобрал у них множество даров и строил планы, как лучше использовать этих людей. Сейчас у него по отношению к ним не осталось никаких человеческих чувств. Ни раскаяния, ни сострадания, ни сочувствия.
А теперь вот это.
Джурим буквально разрывался от охвативших его болезненных, противоречивых чувств. Ему хотелось броситься в Лонгмот и выяснить, правду ли сказал Боринсон. Хотелось выстрелить Боринсону в спину. Хотелось, чтобы проклятый посланец никогда не раскрывал рта. А тут еще это видение, о котором рассказывали Пламяплеты — какой-то неизвестный король, который может погубить Радж Ахтена. Король Ордин, надо полагать.
Вдобавок чародей Биннесман ускользнул из рук и теперь наверняка присоединится к врагу Радж Ахтена.
Д журим сжал кулаки, стараясь, чтобы остальные не заметили, как дрожат его руки. Прежде он полагал, что стереть с лица земли Дом Ордина будет легко. Теперь становилось ясно, что проблема эта гораздо сложнее.
В голове у его господина, Радж Ахтена, замыслов было не счесть — ни одна книга не вместила бы описание всего, что он задумал. Джурим лишь отчасти понимал их.
Согласно традиции, король Ордин непременно должен был отправиться сюда, в замок Сильварреста, на охоту, прихватив с собой сотни две человек. Однако, рассуждал Радж Ахтен, в этом году, поскольку принц стал уже взрослым молодым человеком, он, скорее всего, будет сопровождать отца. Дальше замысел был таков. Радж Ахтен осаждает замок Сильварреста с частью своих сил, узнав, что это произошло, король Ордин спешит на юг, и во время этого похода воины Радж Ахтена, затаившиеся на пути в Мистаррию, расправляются и с ним, и с его сыном. И даже, если король не бросится сломя голову на юг, следопыты Радж Ахтена рано или поздно отыщут его и уничтожат.
Это был всего лишь один из сотни замыслов, уже начавших действовать. Сегодня, прямо сейчас, не меньше дюжины отрядов маршировали в разных направлениях, получив задание выполнить ту или иную задачу. Нападали на крепости на юге и западе, а в некоторых случаях лишь давали о себе знать и тут же исчезали, уходя в леса или через горные перевалы. Тем самым, они либо связывали живую силу в крепостях, либо выманивали солдат оттуда и убивали; но во всех случаях мешали им выполнять свои задачи.
Однако Джуриму было известно, что сердцевина замысла его господина находилась именно здесь. И состояла в том, чтобы одним махом покончить и с Ордином, и с Сильварреста.
И вдруг появляются эти ужасные предзнаменования. Пламяплет видит в огне какого-то короля, способного уничтожить Великий Свет Индопала.
У Радж Ахтена. наверняка возникло ощущение собственной незащищенности перед возможным нападением. Он привез .с собой в замок Сильварреста меньше тысячи форсиблей, и уже больше половины из них были израсходованы этой ночью, уничтоженные заклинаниями, связавшими Радж Ахтена с его Посвященными. Он и в самом деле оставил сорок тысяч форсиблей в Лонгмоте, рассудив, что там они будут в безопасности. Лонгмот представлял собой внушительный замок, окруженный высокими стенами с магическими заклинаниями. И хотя оставленные Радж Ахтеном в Лонгмоте силы были невелики, он собирался в самое ближайшее время послать туда подкрепление.
Вероятность того, что кто-то может напасть на Лонг-мот, была сведена к минимуму. Даже имеющихся там сил должно было хватить для того, чтобы отразить удары небольших группировок врага, которые могли успеть добраться до него в ближайшее время. И Гроверман, и Дрейс находились довольно далеко от Лонгмота. К тому же, высланные вперед следопыты Радж Ахтена заверили его, что их гарнизоны невелики. И ни в том, ни в другом замке шпионы Джурама не заметили воинов Ордина.
Шпионы сообщили лишь, что Ордин взял с собой на празднование Хостенфеста «более внушительную свиту, чем предполагалось» и раскинул лагерь около деревни Хазен, у южных границ Гередона. Эта свита состояла более чем из трех тысяч человек — сюда входили и рыцари, и сквайры, и повара, и всевозможные гражданские лица, обычно сопровождающие армию. Большие силы, ничего не скажешь; по крайней мере, более серьезные, чем рассчитывал Радж Ахтен. Обычно Ордин брал с собой на охоту меньше трехсот человек.
Но совсем недавно разведчики доложили, что в направлении замка Сильварреста скачут более двух тысяч рыцарей. Как такое могло быть? Что, Ордин захватил с собой два отряда — один, чтобы напасть на Лонгмот, и другой, чтобы двигаться на север?
Два дня. Уже два дня Д журим не получал никаких донесений из Лонгмота, хотя ему непременно должны были сообщить, как там обстоят дела. Д журим допускал, что Лонгмот и в самом деле пал. Непонятно, каким образом, но королю Ордину удалось захватить замок.
Пятьдесят тысяч человек, так сказал этот посланец. Пятьдесят тысяч! При мысли об этом на голове Джурима начинали волосы шевелиться от ужаса, ведь именно такое количество воинов, как предполагалось, Ордин был бы способен выставить против его господина следующей весной — если бы ему удалось избежать ловушки. Может, лорд Ордин и сумел бы собрать даже четверть миллиона доблестных рыцарей, но он не рискнул бы оставить свои замки без защиты, и, значит, в поход с собой вряд ли взял бы больше пятидесяти тысяч человек.
Так тщательно разработанные планы — и вдруг все оказались на грани крушения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91