После это ИР нарядил его в скафандр, слабо снабжавшийся кислородом и электропитанием, и поместил на небольшой астероид, на другом краю которого находился потерпевший аварию космический корабль. По всей поверхности астероида располагались различного типа обзорные датчики, которые Лоренс мог использовать для своих целей, разобрав их на части. Микрогравитационное поле астероида было достаточно сильным для того, чтобы помешать ему добраться до корабля, если бы он решился положиться исключительно на силу собственных мускулов. Лоренс фактически испустил последний вздох, оставаясь в пределах видимости крошечного серебристого корабля.
Обстановка в раздевалке показалась Лоренсу еще более гнетущей, чем в прошлый вечер. У его соперников был смущенный и растерянный вид. До его слуха доносились обрывки разговоров: «Но что делать после того, как достигаешь момента, когда?..»
Никаких протестующих на площади сегодня не оказалось. Погода немного улучшилась по сравнению со вчерашним днем. На небе появились облака, с моря дул сухой ветер. Однако было все также холодно. Лоренсу почему-то отчаянно захотелось печеной картошки.
Когда он пришел в бар, Джуна была уже там и сидела на своем обычном месте. Места по обе стороны от нее были свободны. Лоренс сел рядом, через одно место от нее, и заказал яблочно-манговый сок.
– Неужели тебе нельзя что-нибудь покрепче? – спросила она. – У тебя, видимо, сегодня был трудный день.
– Алкоголь мне не поможет. Завтра у меня будет еще более трудный день. У меня должна быть ясная голова.
– Неужели дело того стоит?
Лоренс сделал глоток сока и ответил: – Да.
– Не очень-то я тебе верю. Что же они сегодня с тобой делали?
– Скажем так, если ты когда-нибудь оказывалась после серьезного кораблекрушения в полярной пустыне, то наверняка поняла меня. Что-то подобное я сегодня и пережил.
Джуна склонила голову набок и смерила его любопытным взглядом.
– Неужели это помогает им отбирать будущих офицеров?
– Они проверяют наши способности думать и принимать решения в труднейших ситуациях. Сегодня нас помещали как раз в такие сложные, невероятные ситуации. – Он повертел бокал с соком в ладонях, задумчиво разглядывая его содержимое. – Мне сегодня не очень-то везло. Я сбился со счета, сколько раз сегодня мог лишиться жизни. Судя по тому, что говорят остальные, у них дела обстоят не намного лучше.
– Ну а насколько ты хорош?
– Что ты имеешь в виду?
Джуна провела рукой по стойке, отодвинув чай в сторону, и с кошачьей грацией подалась ближе к Лоренсу.
– Я хотела бы знать… ты… ведь ты бывал в боях. Ты ведь на самом деле попадал в трудные ситуации на других планетах, верно?
– Да. Но нас учили тому, как справляться с враждебно настроенной толпой или как вести себя, попав в засаду. Я знаю, что я делаю.
– Верно. Но ведь тебя главным образом учили тому, как сохранять хладнокровие и мужество под огнем врага. А сегодня они просто проверяли быстроту твоей реакции. Это действительно были невероятные ситуации или ты все-таки преувеличиваешь?
– Похоже, ты не из тех, кто любит брать противника в плен. Мне кажется, я мог бы в некоторых ситуациях проявить себя лучше, если бы побольше разбирался в технике и кое-каком снаряжении.
– А тебе не приходило в голову, что учебные тесты служат на самом деле двоякой цели? Мне кажется, что проверяли не только твой характер и бойцовские качества, но и твои мыслительные способности.
Лоренс крутанулся на стуле.
– Возможно. Тогда я действительно по горло в дерьме.
– Почему же? – с каким-то ленивым удивлением поинтересовалась Джуна.
Лоренс только сейчас понял, насколько она пьяна.
– У меня нет характера. Ты ведь сама это сказала.
– Я не говорила, что у тебя нет характера. Я сказала, что у тебя неправильный характер, который прекрасно послужит для целей сегодняшнего эксперимента. Ты – тот, кто им нужен.
– Будем надеяться. Кстати, ты сможешь сама добраться до дома?
Джуна снова выпрямилась.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи. У меня есть карточка велосипедиста. Могу взять любой велосипед со стоянки и – вж-жик! – я дома. – Перехватив взгляд бармена, она подняла вверх палец. – Еще чашку чая.
Лоренс допил сок и встал.
– Будь осторожна. – С этими словами он подошел к дальнему углу бара, где бармен наливал для Джуны чай. – Будьте добры! – позвал он его и, понизив голос, добавил: – Когда эта девушка соберется уходить, вызовите для нее такси. Вот возьмите.
Лоренс положил на стойку двадцатку. Бармен кивнул и спрятал банкноту.
– Непременно.
Третий день был посвящен методике работы в команде. ИР разбил претендентов на группы по пять человек и поместил их всех в одинаковую тренировочную ситуацию. Им требовалось пройти восемь тестов. Первые пять они должны были выполнять, поочередно становясь старшим группы. Три последних испытания им предстояло преодолеть, прибегнув к методике коллективного руководства.
Первым заданием группы, в которой оказался Лоренс, было форсирование водной преграды. Река протекала в джунглях, где кружили тучи насекомых, укусы которых были мучительно болезненными. В джунглях было жарко и влажно, от зловония заболоченных участков почвы буквально выворачивало наизнанку. Берега реки кишели крокодилами, которые время от времени злобно щелкали челюстями. На берегу валялись сваленные в кучу доски, пустые бочки, веревки. Однако даже если бы удалось приставить доски друг к другу, их все равно не хватило бы, чтобы перейти на противоположный берег.
Командир группы принялся отдавать подчиненным команды. Он пожелал построить платформу, которая достигала бы середины реки. Импровизированный мост предстояло строить так: оставшиеся сзади доски разбирались и укладывались вперед, позволяя отряду постепенно приближаться к другому берегу. Лоренс понимал, что они напрасно тратят время. Задача была излишне трудоемкой и, таким образом, являлась нерациональной. Было бы лучше построить обыкновенный плот.
Лоренс трудился без особого вдохновения и порой не слишком туго затягивал узлы на веревках, соединявших доски. Это был не совсем саботаж, однако ввиду того, что сам замысел был обречен на неудачу… В конце концов, мест было всего два.
Когда на воду легла платформа, являвшаяся частью импровизированного моста, и началось возведение его последнего участка, двое бойцов свалились с него вместе с досками, которые держали в руках. К ним тут же устремились крокодилы, плотоядно разинувшие жуткие пасти.
Когда пришла очередь Лоренса командовать, ему было дано указание поднять и поставить вертикально огромный камень. Он быстро просмотрел выданное для этой цели снаряжение – главным образом шесты, лопаты и веревки – и дал подчиненным несколько указаний. Была измерена длина камня и высота соседних камней. Это позволило высчитать размеры ямы у основания камня, которую им предстояло выкопать. После этого команда приступила к работе. Для установки камня в вертикальное положение приспособили несколько простейших рычагов и блоков. Этот этап работы потребовал достаточно высокого уровня хорошо скоординированных совместных усилий. Все члены команды блестяще справились с задачей, следуя приказаниям Лоренса. Наконец массивная глыба была поднята. В какой-то миг, когда она немного покачнулась, Лоренс испугался, что ее не смогут удержать и всю работу придется начать сначала. Однако камень все-таки устоял.
Три последних теста вызвали у Лоренса серьезное раздражение и разочарование. В команде разгорелся огонь нездоровой конкуренции и возникли разногласия, не позволившие ему принять чью-либо точку зрения. Лоренс понял, что ИР специально структурировал задания таким образом, чтобы появилось много вариантов разрешения одной и той же проблемы. Коллеги Лоренса принялись задавать вопросы ему и друг другу. Когда во время спора предложения отклонялись, это вызывало у всех сильное неудовольствие. Лоренсу, пришедшему к мнению, что его вариант действий наиболее эффективен, пришлось слегка повысить голос. Это сильно разозлило его подчиненных. Оказалось, что они соревновались в борьбе за лидерство, а вовсе не стремились работать в команде. Учебные ситуации сильно отличались от тех моделей поведения, которые характерны для обычной жизни. По собственному опыту службы Лоренс знал, что в коллективе возможен более высокий уровень взаимопонимания.
Расходясь после занятий, будущие курсанты едва обменялись даже несколькими фразами. До слуха Лоренса донеслись рассказы о том, что во время трех последних тестов в некоторых командах дело едва не дошло до рукоприкладства. Его команде, во всяком случае, удалось сохранить более или менее человечные отношения. Это уже неплохо. Можно считать, что в этом есть и его небольшая заслуга.
На площади он увидел Джуну. Палатка с печеной картошкой появилась снова, а протестующих на этот раз оказалось намного больше. Девушка заметила Лоренса и остановила его. Лоренс попытался улыбкой ответить на недоуменные взгляды своих товарищей, прекрасно понимая, что они сейчас подумали о нем.
– Возьми, – сказала Джуна, засовывая ему в руку двадцать долларов. – Мне не нужна твоя благотворительность.
– Это была не благотворительность. Я просто побеспокоился о тебе, только и всего.
– Разве я тебя об этом просила?
– А как бы ты могла попросить об этом? Ты, наверное, тогда даже не знала, на какой планете находишься.
Девушка резко отвернулась и зашагала к толпе своих единомышленников.
– Я сумела выжить в этом городе задолго до того, как ты появился в нем, инопланетянин.
– Тогда извини! – крикнул ей вслед Лоренс.
В тот вечер он поужинал в ресторане отеля.
Четвертый день был посвящен собеседованию и оценке способностей кандидатов. Два офицера – преподавателя училища – засыпали Лоренса вопросами о его прошлом, настоящем и будущем, привычках, вкусах, симпатиях, антипатиях и мотивах стать офицером военного космического корабля. Он понимал, что должен вести себя вежливо и немного умалять собственное достоинство, отвечать честно, легко и спокойно, демонстрировать чувство юмора и легкость в общении. Показать себя с наилучшей стороны надлежало всего за полтора часа, рассказывая интервьюерам историю своей жизни, причем делая это так, чтобы те поверили, что такой ценный кандидат на звание курсанта станет истинной находкой для училища.
Второе собеседование проводила немолодая жизнерадостная женщина, одетая по моде вековой давности, – заместитель исполнительного директора. Своим нарядом и манерой поведения она явно старалась подчеркнуть когда-то сложившийся в ее представлении облик настоящей классной наставницы. Они с Лоренсом сидели по разные стороны письменного стола в комнате на четвертом этаже здания, из окна которой открывался прекрасный вид на канал.
На экране портативного компьютера мелькали какие-то файлы, которых Лоренс не мог разглядеть.
– Вы неплохо поработали на стимуляторах, – услышал он. – Неплохие рефлексы. Недурная пространственная ориентация. Высокие показатели логического анализа. Вы коммуникабельны. Быстро мыслите. Хотите как-то высказаться по этим моим замечаниям, мистер Ньютон?
– Вчера три последних теста прошли крайне неудачно. Началась настоящая борьба за лидерство.
– Верно. Именно поэтому мы и подобрали такие сложные тесты. Считайте их как средство доказать собственный альтруизм.
– Ну и как? Проявил я его?
– Вы определенно проявили прекрасное понимание сложившейся ситуации. Это была вполне зрелая реакция. Вы обладаете многими чертами потенциального офицера.
– Замечательно.
Лоренс не смог удержаться от улыбки.
– Но это создает для вас кое-какие проблемы. Понимаете, на испытаниях этой недели мы пытались добиться от кандидатов не одной только профессиональной пригодности. Принималась во внимание и доля акций корпорации всех участников испытаний. Признаюсь вам, что есть кандидаты, доля акций «ЗБ» у которых больше, чем у вас.
Лоренсу с трудом удалось сохранить на лице выражение почтительности.
– По всей видимости, это акции, полученные ими по наследству. Людям же вроде меня в моем нынешнем положении трудно добиться большей доли акций, чем та, которой я располагаю. У многих моих товарищей, с которыми я служу в одном взводе, количество акций еще меньше. Из этого следует, что вам нужно знать о моем уровне обязательств перед корпорацией.
– Верно, Лоренс. Ваши заслуги впечатляют, также как и рапорт вашего начальства. Но цифры говорят сами за себя. Мы вынуждены придерживаться давно принятых правил отбора. Вы понимаете, что я имею в виду?
Лоренс кивнул. «Дело безнадежное, – понял он, – меня просто отшивают. Я пролетел. Провалился». Пальцы Лоренса впились в подлокотники кресла.
– Хорошо, – проговорила «классная наставница». – На вашем месте я бы через пару лет попыталась снова сдать экзамены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131