– сказала она. Теперь она боялась медведя больше, чем тогда, когда увидела его в ярости.
– Это одно и то же, – ответил он. – Как я понимаю, взрослые не могут его читать. Сравнивать тебя и чтец символов со взрослыми, всё равно, что сравнивать меня с бойцами-людьми.
– Да, думаю, это так, – неохотно сказала она, сбитая с толка. – Значит ли это, что я всё забуду, когда вырасту?
– Кто знает? Я никогда не видел ни чтеца символов, ни кого-либо, кто его понимал. Возможно, ты отличаешься от других. – Он снова опустился на четвереньки и продолжил жевать своё мясо. Лайра расстегнула куртку, но теперь туда пробирался холод, и её пришлось застегнуть. В целом, эпизод был беспокоящим. Она хотела свериться с алетиометром немедленно, но было слишком холодно, и, кроме того, её звали – пора было выезжать. Она взяла жестяную коробочку, сделанную Йореком, положила такую же пустую назад в мешок Фардера Корама, а другую, с мухошпиком, положила вместе с алетиометром в мешочек на поясе. Она была рада, что они снова ехали.
Лидеры условились с Ли Скорсби, что на следующей стоянке они надуют его шар, и он осмотрит всё с воздуха. Естественно, Лайре не терпелось полететь вместе с ним, и естественно, ей это не разрешили, но она ехала с ним всю дорогу и засыпала вопросами.
– Мистер Скорсби, как полететь в Свельбард?
– Понадобится дирижабль с бензиновым двигателем, что-то вроде цеппелина, или же хороший южный ветер. Но, чёрт, я не посмею. Ты когда-нибудь его видела? Самый унылый, голый, негостеприимный, забытый богом тупик пустоты.
– Мне просто интересно, если бы Йорек Барнисон захотел вернуться...
– Его бы убили. Йорека изгнали. Как только он появится там, его разорвут на части.
– Как вы наполняете свой шар, Мистер Скорсби?
– Двумя способами. Я могу получить водород, влив серную кислоту в железные опилки. Ловишь газ, он поднимается и постепенно наполняет баллон. Другой способ – найти место выхода природного газа рядом с огненной шахтой. Здесь под землёй много газа, и кроме того – земляное масло. Но самый быстрый способ – использовать земляной газ. Хороший гейзер наполнит баллон за час.
– Сколько человек вы может взять?
– Шестерых, если это будет необходимо.
– Вы может поднять Йорека Бирнисона в броне?
– Я уже это делал. Однажды я спас его от татар, когда он был отрезан и умирал с голода – это было в Тунгусскую компанию; я залетел в окружение и забрал его.
Звучит легко, но, чёрт, но мне пришлось прикинуть вес этого парня наугад. А потом мне пришлось делать вираж, чтобы найти земляной газ под построенным им ледяным фортом. Но мне было понятно, какая это земля и с воздуха, и я посчитал, что копать безопасно. Понимаешь, чтобы спуститься, мне нужно было выпустить газ из шара, но я бы не поднялся в воздух без новой порции. Но всё же мы заправились, бронёй и всё такое.
– Мистер Скорсби, вы знаете, что Татары пробивают дыры в головах?
– Да, конечно. Они это делают на протяжении тысяч лет. В Тунгусскую кампанию мы захватили пятерых татар живьём, и у троих их них были дыры в черепах. У одного из них их было две.
– Они делают их друг другу?
– Это так. Сначала, полукругом надрезают часть кожи на черепе, так что можно поднять лоскут и обнажить кость. Затем, они вырезают небольшой круг кости из черепа, очень осторожно, чтобы не проникнуть в мозг, а потом они вновь зашивают скальп.
– Я думала, они делают это со своими врагами!
– Чёрт, нет. Это великая честь. Они делают это, чтобы с ними говорили боги.
Вы когда-нибудь слышали об исследователе Станиславе Граммане?
– Граммане? Конечно. Я встретил одного из членов его команды, когда пролетал над Енисеем два года назад. Он собирался пожить среди татарских племён вверх по течению. На самом деле, я думаю, ему сделали ту дыру в черепе. Это часть церемонии инициации, но человек, рассказывавший мне, не много об этом знал.
– Так... Если он был почётным Татаром, они бы не убили его?
– Убили его? Он что, мёртв?
– Да. Я видела его голову, – гордо ответила Лайра. – Мой отец нашёл её. Я видела её, когда он показывал её Мудрецам в Джорданском колледже в Оксфорде. Они оскальпировали её и всё такое.
– Кто оскальпировал её?
– Ну, Татары, так думали Мудрецы... Но может это были не они.
– Может, это была голова не Граммана, – сказал Ли Скорсби. – Твой отец мог провести Мудрецов.
– Думаю, он мог, – задумчиво поддержала Лайра. – Он просил у них денег.
– А когда они увидели голову, они дали ему денег?
– Да.
– Хороший трюк. Люди шокированы, увидев что-то подобное; им не очень-то хочется приглядываться.
– Особенно Мудрецы, – сказала Лайра.
– Тебе лучше знать. Но если это действительно была голова Граммана, готов поспорить, его оскальпировали не Татары. Они скальпируют своих врагов, не своих соплеменников, а он был приёмным Татарином.
Лайра обдумывала это по пути. Вокруг неё были дикие многозначащие водовороты; Глакожеры и их жестокость, их страх перед Пылью, город в Авроре, её отец в Свельбарде, её мать.,. А где было она? Алетиометр, колдуньи, летящие на север. И бедный маленький Тони Макария; и механический муха-шпик; и сверхъестественное фехтование Йорека Барнисона...
Она заснула. И с каждым часом они приближались к Болвангару.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ. Огни Болвангара
То, что никто из бродяжников ничего не слышал и не знал о госпоже Коултер волновало Фардера Корама и Джона Фаа больше, чем они показывали Лайре, но и Лайра тоже скрывала свое беспокойство. Лайра боялась госпожи Коултер и часто думала о ней. И если Лорд Азраэль был теперь «отец», госпожа Коултер никогда не была «мать». Причиной этого был демон госпожи Коултер, золотая обезьяна, вызывающая у Пантелеймона мощную ненависть, и который, как подозревала Лайра, совал нос в ее тайны, и особенно в тайну алетиометра.
Теперь они будут преследовать ее, было бы глупо думать иначе. Муха-шпион это доказала.
Но когда враг нанес удар, это была не госпожа Коултер. Бродяжники остановились, чтобы дать отдохнуть собакам, починить несколько саней, и привести в порядок оружие для атаки на Болвангар. Джон Фаа надеялся, что Ли Скорсби сможет найти источник подземного газа, чтобы заполнить меньший воздушный шар (поскольку очевидно у него их было два) и поднимется над землей для наблюдений. Однако, воздухоплаватель умел оценивать состояние погоды, как настоящий моряк, он сказал что собирается туман, и, действительно, как только они остановились, все покрылось густым туманом. Ли Скорсби знал, что он не сможет ничего разглядеть с неба, поэтому он занялся проверкой своих приборов, хотя они были в идеальном состоянии. И тут, неожиданно, из темноты вылетел поток стрел.
Трое бродяжников упало одновременно, они умерли настолько тихо, что никто ничего не услышал. И только, когда они неуклюже упали среди собачьих следов или неожиданно легли, их соседи заметили, что происходит, но было уже слишком поздно, потому что другие стрелы уже летели в них. Некоторые смотрели вверх, озадаченные быстрой беспорядочной дробью, вызываемой ударами стрел по дереву или замерзшей ткани.
Первым в себя пришел Джон Фаа, он начал передавать по линии приказы. Холодные руки и негнущиеся конечности начали двигаться, чтобы выполнить команды, а стрелы все летели как дождь, как прямые струи дождя, оканчивающиеся смертью.
Лайра была под открытым небом, и стрелы пролетали над ее головой. Пантелеймон услышал, что происходит, раньше Лайры, стал леопардом и свалил ее, снизив тем самым вероятность попадания. Отряхивая снег с глаз, Лайра перевернулась, чтобы пробовать разглядеть, что происходит, поскольку сумерки вокруг были переполнены беспорядком и шумом. Она услышала могучий рев, лязг и скрип брони Йорека Барнисона, когда он, полностью облаченный, перепрыгнул через сани в туман. Затем последовали крики, рычание, хруст и звуки чего-то рвущегося, сокрушительные удары, крики ужаса и рев необузданной ярости – Йорек сеял опустошение среди них.
Но кто были они? Лайра еще не видела вражеских фигур. Бродяжники столпились, чтобы защитить сани, но это (как даже Лайра могла заметить) делало их хорошими мишенями, из их ружей было не просто стрелять в перчатках и рукавицах. Лайра услышала только четыре или пять выстрелов, против непрерывного дождя стрел. И, каждую минуту, все больше людей падало.
– О, Джон Фаа! – думала в муке Лайра. Ты это не предвидел, а я не помогла тебе!
Но для этой мысли у нее было не больше секунды – раздался могучий рык Пантелеймона, и чей-то демон кинулся на него и сбил, вышибив воздух из легких Лайры. Затем чьи-то руки потащили ее, подняли, придушили ее крик вонючей рукавицей, и бросили ее в другие руки, а затем вдавили ее в снег снова, так, чтобы она лежала растерянная, бездыханная, полная боли. Ее руки завернули за спину, до треска в плечах, кто-то связал ее запястья и натянул ей на голову капюшон, чтобы приглушить ее крик, ее отчяный крик: – Йорек! Йорек Барнисон! Спаси меня!
Но слышал ли он? Она не знала. Ее швыряли из стороны в сторону, кинули на твердую поверхность, которая начала качаться и подскакивать как сани. Звуки, достигавшие ее, были дикие и непонятные. Она слышала рев Йорека Барнисона, но он был очень далеко. Затем ее трясло по неровной земле, руки скручены, рот заткнут, рыдающую от гнева и страха. И вокруг разговаривали странные голоса.
– Пан...
– Я – здесь, т-с-с, я помогу тебе дышать. Лежи тихо...
Мышиные лапки Пантелеймона отодвинули капюшон, освободив рот Лайры, и она глотнула морозный воздух.
– Кто они? – прошептала она.
– Они похожи на татаров. Я думаю, что они попали в Джона Фаа.
– Нет...
– Я видел, как он упал. Но он должен был подготовиться к такому нападению. Мы это знаем.
– Но мы должны были помочь ему! Мы должны были прочитать алетиометр!
– Тише. Притворись, что ты без сознания.
Раздалось щелканье бича и лай ездовых собак. По тому, как она дергалась и подпрыгивала, Лайра могла определить с какой скоростью они ехали, и хотя она старалась расслышать звуки битвы, все, что она слышала, были жалкие звуки выстрелов, приглушенных расстоянием, и затем единственными звуками стали скрип снега и мягкий топот лап.
– Они отвезут нас к глакожерам, – шепнула Лайра.
Она вспомнила слово – «разъединенный». Ее тело наполнил жуткий страх и Пантелеймон крепко к ней прижался.
– Я буду драться, – сказал он.
– И я. Я их убью.
– И Йорек, когда он найдет нас. Он их раздавит насмерть.
– Как далеко мы находимся от Болвангара?
Пантелеймон не знал, но он думал, что это где то в сутках пути.
Потом они ехали до тех пор, пока тело Лайры не свели судороги. Темп замедлился и кто-то грубо снял ее капюшон.
Она увидела широкое азиатское лицо, под волчьим капюшоном, освещенное мерцающим светом лампы. Его черные глаза засверкали удовлетворением, особенно когда Пантелеймон выскользнул из анорака Лайры, шипя оскалив свои белые зубы горностая. Демон человека, большой тяжелый волк, зарычал, но Пантелеймон даже не вздрогнул.
Человек усадил Лайру и прислонил ее к борту саней. Она упала на бок, потому что ее руки были все еще связаны сзади, и он связал ее ноги вместе того чтобы развязать ее руки.
Сквозь падающий снег, сквозь густой туман Лайра видела какой сильный это был человек, и какой сильный был погонщик, как они держат равновесие в санях, как они чувствуют себя дома на этой земле, бродяжники такими никогда не были.
Человек что-то ей сказал, но она ничего не поняла. Он пробовал другой язык с тем же самым результатом. Тогда он спросил на английском.
– Твое имя?
Пантелеймон предостерегающе взъерошился, и Лайра сразу поняла, что он имел в виду. Этот мужчина не знает, кто она! Они похитили ее не из-за госпожи Коултер, и возможно они не наемники глакожеров.
– Лиззи Брукс, – сказала она.
– Лисси Бругс, – повторил он. – Мы отвезем тебя в хорошее место. К хорошим людям.
– Кто вы?
– Самоеды. Охотники.
– Куда вы меня везете?
– В хорошее место. К хорошим людям. У вас был панцербьерн?
– Для защиты.
– Не помогло! Ха, ха, медведь не помог! Мы все равно получили тебя!
Он громко рассмеялся. Лайра взяла себя в руки и промолчала.
– Кто эти люди? – спросил человек, указав в направлении откуда они ехали.
– Торговцы.
– Торговцы... Чем они торгуют?
– Мех, спирт, – сказала она. – Дымлист.
– Они продают дымлист и покупают меха?
– Да.
Он сказал что-то своему товарищу, тот ответил кратко. Сани ехали все быстрее вперед, и Лайра устроилась поудобнее и попыталась разглядеть куда они едут, но снег падал плотно, и небо было темным, и ей стало слишком холодно выглядывать и она легла. Лайра и Пантелеймон могли чувствовать мысли друг друга, и старались успокоиться, но этому мешала мысль о мертвом Джоне Фаа... И что же случилось с Фардер Корамом? И удалось ли Йореку убить остальных самоедов? И попытаются ли они найти ее?
Впервые, она почувствовала легкую жалость к себе.
Прошло много времени, прежде чем человек пихнул Лайру плечом и дал ей пожевать полоску вяленого мяса северного оленя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Это одно и то же, – ответил он. – Как я понимаю, взрослые не могут его читать. Сравнивать тебя и чтец символов со взрослыми, всё равно, что сравнивать меня с бойцами-людьми.
– Да, думаю, это так, – неохотно сказала она, сбитая с толка. – Значит ли это, что я всё забуду, когда вырасту?
– Кто знает? Я никогда не видел ни чтеца символов, ни кого-либо, кто его понимал. Возможно, ты отличаешься от других. – Он снова опустился на четвереньки и продолжил жевать своё мясо. Лайра расстегнула куртку, но теперь туда пробирался холод, и её пришлось застегнуть. В целом, эпизод был беспокоящим. Она хотела свериться с алетиометром немедленно, но было слишком холодно, и, кроме того, её звали – пора было выезжать. Она взяла жестяную коробочку, сделанную Йореком, положила такую же пустую назад в мешок Фардера Корама, а другую, с мухошпиком, положила вместе с алетиометром в мешочек на поясе. Она была рада, что они снова ехали.
Лидеры условились с Ли Скорсби, что на следующей стоянке они надуют его шар, и он осмотрит всё с воздуха. Естественно, Лайре не терпелось полететь вместе с ним, и естественно, ей это не разрешили, но она ехала с ним всю дорогу и засыпала вопросами.
– Мистер Скорсби, как полететь в Свельбард?
– Понадобится дирижабль с бензиновым двигателем, что-то вроде цеппелина, или же хороший южный ветер. Но, чёрт, я не посмею. Ты когда-нибудь его видела? Самый унылый, голый, негостеприимный, забытый богом тупик пустоты.
– Мне просто интересно, если бы Йорек Барнисон захотел вернуться...
– Его бы убили. Йорека изгнали. Как только он появится там, его разорвут на части.
– Как вы наполняете свой шар, Мистер Скорсби?
– Двумя способами. Я могу получить водород, влив серную кислоту в железные опилки. Ловишь газ, он поднимается и постепенно наполняет баллон. Другой способ – найти место выхода природного газа рядом с огненной шахтой. Здесь под землёй много газа, и кроме того – земляное масло. Но самый быстрый способ – использовать земляной газ. Хороший гейзер наполнит баллон за час.
– Сколько человек вы может взять?
– Шестерых, если это будет необходимо.
– Вы может поднять Йорека Бирнисона в броне?
– Я уже это делал. Однажды я спас его от татар, когда он был отрезан и умирал с голода – это было в Тунгусскую компанию; я залетел в окружение и забрал его.
Звучит легко, но, чёрт, но мне пришлось прикинуть вес этого парня наугад. А потом мне пришлось делать вираж, чтобы найти земляной газ под построенным им ледяным фортом. Но мне было понятно, какая это земля и с воздуха, и я посчитал, что копать безопасно. Понимаешь, чтобы спуститься, мне нужно было выпустить газ из шара, но я бы не поднялся в воздух без новой порции. Но всё же мы заправились, бронёй и всё такое.
– Мистер Скорсби, вы знаете, что Татары пробивают дыры в головах?
– Да, конечно. Они это делают на протяжении тысяч лет. В Тунгусскую кампанию мы захватили пятерых татар живьём, и у троих их них были дыры в черепах. У одного из них их было две.
– Они делают их друг другу?
– Это так. Сначала, полукругом надрезают часть кожи на черепе, так что можно поднять лоскут и обнажить кость. Затем, они вырезают небольшой круг кости из черепа, очень осторожно, чтобы не проникнуть в мозг, а потом они вновь зашивают скальп.
– Я думала, они делают это со своими врагами!
– Чёрт, нет. Это великая честь. Они делают это, чтобы с ними говорили боги.
Вы когда-нибудь слышали об исследователе Станиславе Граммане?
– Граммане? Конечно. Я встретил одного из членов его команды, когда пролетал над Енисеем два года назад. Он собирался пожить среди татарских племён вверх по течению. На самом деле, я думаю, ему сделали ту дыру в черепе. Это часть церемонии инициации, но человек, рассказывавший мне, не много об этом знал.
– Так... Если он был почётным Татаром, они бы не убили его?
– Убили его? Он что, мёртв?
– Да. Я видела его голову, – гордо ответила Лайра. – Мой отец нашёл её. Я видела её, когда он показывал её Мудрецам в Джорданском колледже в Оксфорде. Они оскальпировали её и всё такое.
– Кто оскальпировал её?
– Ну, Татары, так думали Мудрецы... Но может это были не они.
– Может, это была голова не Граммана, – сказал Ли Скорсби. – Твой отец мог провести Мудрецов.
– Думаю, он мог, – задумчиво поддержала Лайра. – Он просил у них денег.
– А когда они увидели голову, они дали ему денег?
– Да.
– Хороший трюк. Люди шокированы, увидев что-то подобное; им не очень-то хочется приглядываться.
– Особенно Мудрецы, – сказала Лайра.
– Тебе лучше знать. Но если это действительно была голова Граммана, готов поспорить, его оскальпировали не Татары. Они скальпируют своих врагов, не своих соплеменников, а он был приёмным Татарином.
Лайра обдумывала это по пути. Вокруг неё были дикие многозначащие водовороты; Глакожеры и их жестокость, их страх перед Пылью, город в Авроре, её отец в Свельбарде, её мать.,. А где было она? Алетиометр, колдуньи, летящие на север. И бедный маленький Тони Макария; и механический муха-шпик; и сверхъестественное фехтование Йорека Барнисона...
Она заснула. И с каждым часом они приближались к Болвангару.
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ. Огни Болвангара
То, что никто из бродяжников ничего не слышал и не знал о госпоже Коултер волновало Фардера Корама и Джона Фаа больше, чем они показывали Лайре, но и Лайра тоже скрывала свое беспокойство. Лайра боялась госпожи Коултер и часто думала о ней. И если Лорд Азраэль был теперь «отец», госпожа Коултер никогда не была «мать». Причиной этого был демон госпожи Коултер, золотая обезьяна, вызывающая у Пантелеймона мощную ненависть, и который, как подозревала Лайра, совал нос в ее тайны, и особенно в тайну алетиометра.
Теперь они будут преследовать ее, было бы глупо думать иначе. Муха-шпион это доказала.
Но когда враг нанес удар, это была не госпожа Коултер. Бродяжники остановились, чтобы дать отдохнуть собакам, починить несколько саней, и привести в порядок оружие для атаки на Болвангар. Джон Фаа надеялся, что Ли Скорсби сможет найти источник подземного газа, чтобы заполнить меньший воздушный шар (поскольку очевидно у него их было два) и поднимется над землей для наблюдений. Однако, воздухоплаватель умел оценивать состояние погоды, как настоящий моряк, он сказал что собирается туман, и, действительно, как только они остановились, все покрылось густым туманом. Ли Скорсби знал, что он не сможет ничего разглядеть с неба, поэтому он занялся проверкой своих приборов, хотя они были в идеальном состоянии. И тут, неожиданно, из темноты вылетел поток стрел.
Трое бродяжников упало одновременно, они умерли настолько тихо, что никто ничего не услышал. И только, когда они неуклюже упали среди собачьих следов или неожиданно легли, их соседи заметили, что происходит, но было уже слишком поздно, потому что другие стрелы уже летели в них. Некоторые смотрели вверх, озадаченные быстрой беспорядочной дробью, вызываемой ударами стрел по дереву или замерзшей ткани.
Первым в себя пришел Джон Фаа, он начал передавать по линии приказы. Холодные руки и негнущиеся конечности начали двигаться, чтобы выполнить команды, а стрелы все летели как дождь, как прямые струи дождя, оканчивающиеся смертью.
Лайра была под открытым небом, и стрелы пролетали над ее головой. Пантелеймон услышал, что происходит, раньше Лайры, стал леопардом и свалил ее, снизив тем самым вероятность попадания. Отряхивая снег с глаз, Лайра перевернулась, чтобы пробовать разглядеть, что происходит, поскольку сумерки вокруг были переполнены беспорядком и шумом. Она услышала могучий рев, лязг и скрип брони Йорека Барнисона, когда он, полностью облаченный, перепрыгнул через сани в туман. Затем последовали крики, рычание, хруст и звуки чего-то рвущегося, сокрушительные удары, крики ужаса и рев необузданной ярости – Йорек сеял опустошение среди них.
Но кто были они? Лайра еще не видела вражеских фигур. Бродяжники столпились, чтобы защитить сани, но это (как даже Лайра могла заметить) делало их хорошими мишенями, из их ружей было не просто стрелять в перчатках и рукавицах. Лайра услышала только четыре или пять выстрелов, против непрерывного дождя стрел. И, каждую минуту, все больше людей падало.
– О, Джон Фаа! – думала в муке Лайра. Ты это не предвидел, а я не помогла тебе!
Но для этой мысли у нее было не больше секунды – раздался могучий рык Пантелеймона, и чей-то демон кинулся на него и сбил, вышибив воздух из легких Лайры. Затем чьи-то руки потащили ее, подняли, придушили ее крик вонючей рукавицей, и бросили ее в другие руки, а затем вдавили ее в снег снова, так, чтобы она лежала растерянная, бездыханная, полная боли. Ее руки завернули за спину, до треска в плечах, кто-то связал ее запястья и натянул ей на голову капюшон, чтобы приглушить ее крик, ее отчяный крик: – Йорек! Йорек Барнисон! Спаси меня!
Но слышал ли он? Она не знала. Ее швыряли из стороны в сторону, кинули на твердую поверхность, которая начала качаться и подскакивать как сани. Звуки, достигавшие ее, были дикие и непонятные. Она слышала рев Йорека Барнисона, но он был очень далеко. Затем ее трясло по неровной земле, руки скручены, рот заткнут, рыдающую от гнева и страха. И вокруг разговаривали странные голоса.
– Пан...
– Я – здесь, т-с-с, я помогу тебе дышать. Лежи тихо...
Мышиные лапки Пантелеймона отодвинули капюшон, освободив рот Лайры, и она глотнула морозный воздух.
– Кто они? – прошептала она.
– Они похожи на татаров. Я думаю, что они попали в Джона Фаа.
– Нет...
– Я видел, как он упал. Но он должен был подготовиться к такому нападению. Мы это знаем.
– Но мы должны были помочь ему! Мы должны были прочитать алетиометр!
– Тише. Притворись, что ты без сознания.
Раздалось щелканье бича и лай ездовых собак. По тому, как она дергалась и подпрыгивала, Лайра могла определить с какой скоростью они ехали, и хотя она старалась расслышать звуки битвы, все, что она слышала, были жалкие звуки выстрелов, приглушенных расстоянием, и затем единственными звуками стали скрип снега и мягкий топот лап.
– Они отвезут нас к глакожерам, – шепнула Лайра.
Она вспомнила слово – «разъединенный». Ее тело наполнил жуткий страх и Пантелеймон крепко к ней прижался.
– Я буду драться, – сказал он.
– И я. Я их убью.
– И Йорек, когда он найдет нас. Он их раздавит насмерть.
– Как далеко мы находимся от Болвангара?
Пантелеймон не знал, но он думал, что это где то в сутках пути.
Потом они ехали до тех пор, пока тело Лайры не свели судороги. Темп замедлился и кто-то грубо снял ее капюшон.
Она увидела широкое азиатское лицо, под волчьим капюшоном, освещенное мерцающим светом лампы. Его черные глаза засверкали удовлетворением, особенно когда Пантелеймон выскользнул из анорака Лайры, шипя оскалив свои белые зубы горностая. Демон человека, большой тяжелый волк, зарычал, но Пантелеймон даже не вздрогнул.
Человек усадил Лайру и прислонил ее к борту саней. Она упала на бок, потому что ее руки были все еще связаны сзади, и он связал ее ноги вместе того чтобы развязать ее руки.
Сквозь падающий снег, сквозь густой туман Лайра видела какой сильный это был человек, и какой сильный был погонщик, как они держат равновесие в санях, как они чувствуют себя дома на этой земле, бродяжники такими никогда не были.
Человек что-то ей сказал, но она ничего не поняла. Он пробовал другой язык с тем же самым результатом. Тогда он спросил на английском.
– Твое имя?
Пантелеймон предостерегающе взъерошился, и Лайра сразу поняла, что он имел в виду. Этот мужчина не знает, кто она! Они похитили ее не из-за госпожи Коултер, и возможно они не наемники глакожеров.
– Лиззи Брукс, – сказала она.
– Лисси Бругс, – повторил он. – Мы отвезем тебя в хорошее место. К хорошим людям.
– Кто вы?
– Самоеды. Охотники.
– Куда вы меня везете?
– В хорошее место. К хорошим людям. У вас был панцербьерн?
– Для защиты.
– Не помогло! Ха, ха, медведь не помог! Мы все равно получили тебя!
Он громко рассмеялся. Лайра взяла себя в руки и промолчала.
– Кто эти люди? – спросил человек, указав в направлении откуда они ехали.
– Торговцы.
– Торговцы... Чем они торгуют?
– Мех, спирт, – сказала она. – Дымлист.
– Они продают дымлист и покупают меха?
– Да.
Он сказал что-то своему товарищу, тот ответил кратко. Сани ехали все быстрее вперед, и Лайра устроилась поудобнее и попыталась разглядеть куда они едут, но снег падал плотно, и небо было темным, и ей стало слишком холодно выглядывать и она легла. Лайра и Пантелеймон могли чувствовать мысли друг друга, и старались успокоиться, но этому мешала мысль о мертвом Джоне Фаа... И что же случилось с Фардер Корамом? И удалось ли Йореку убить остальных самоедов? И попытаются ли они найти ее?
Впервые, она почувствовала легкую жалость к себе.
Прошло много времени, прежде чем человек пихнул Лайру плечом и дал ей пожевать полоску вяленого мяса северного оленя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51