за этим что-то кроется, а приподнявшаяся бровь Белгарата только подтвердила его догадку.
– Время поджимает, Пол, – заметил старик.
– У нас его вполне достаточно, – парировала она. – По правде говоря, она совсем близко. Через несколько дней мы вас догоним.
– Это так важно, Пол?
– Да, отец. Думаю, что да. Присмотри в мое отсутствие за Миссией, пожалуйста. С нами ему делать нечего.
– Хорошо.
Серебристый смех сорвался с губ принцессы Се'Недры, которая наблюдала за неуклюжими движениями группы новобранцев, выполнявших поворот направо с боевым оружием. Выражение лица тети Пол не изменилось, когда она строго взглянула на хихикающую жемчужину империи.
– Пожалуй, мы возьмем её с собой, – прибавила она. Се'Недра принялась энергично протестовать, когда узнала, что она не отправляется прямиком в роскошные палаты дворца короля Фулраха в Сендарии, но, несмотря на все её просьбы и уговоры, тетя Пол оставалась неумолимой.
– А вообще она слушает кого-нибудь? – недовольно спросила маленькая принцесса Гариона, когда они ехали позади тети Пол и Дерника по дороге, ведущей в Meдалею.
– Она слушает всех, – ответил Гарион.
– Но не меняет своих решений?
– Не очень часто… но меняет. Тетя Пол обернулась и сказала Се'Недре: ' – Опусти капюшон. Начинается снег, и я не хочу, чтобы ты ехала с мокрой головой.
Принцесса сделала глубокий вдох, собираясь возразить
– Спокойно, – тихо предупредил её Гарион.
– Да, но…
– Она сейчас не расположена к разговорам.
Се'Недра бросила на него яростный взгляд, но молча опустила капюшон.
Снег продолжал падать, когда к вечеру они достигли Медалей. Нетрудно было угадать, какой окажется реакция Се'Недры на ночлег в деревенской гостинице. Гарион отметил, что взрывы гнева у неё бывают с определенной периодичностью. При этом она никогда не начинала сразу кричать во все горло, а, постепенно распаляясь, достигала впечатляющего крещендо. Вот и теперь, едва принцесса собралась перейти на крик, как неожиданно услышала спокойный голос тети Пол, говорившей Дернику:
– Вот что значит хорошее воспитание. Старые друзья Гариона придут в восторг. Ты так не думаешь? Дерник отвернулся, пряча улыбку.
– Я уверен в этом, госпожа Пол. Се'Недра замерла с открытым ртом. Эта внезапная перемена в ней поразила Гариона.
– Я выглядела глупо, да? – спросила она, переходя на спокойный тон.
– Да, дорогая… самую малость, – согласилась тетя Пол.
– Пожалуйста, простите меня… все, – вкрадчиво продолжала принцесса.
– Не перебарщивай, Се'Недра, – заметила тетя Пол.
На следующий день около полудня они свернули с главной дороги, ведущей в Эрат, на проселочную, которая вела к ферме Фолдора. Возбуждение Гариона усилилось Еще бы! Ведь каждый придорожный столб, каждый куст и каждое дерево ему тут знакомы. А вот там… неужели это старый Крэлто на неоседланной лошади направляется с каким-то поручением в Фолдор? А заметив высокого человека, очищающего канаву от веток и прошлогодних листьев, он больше уже не в силах был сдерживаться. Гарион пришпорил коня, ловко перемахнул через изгородь и поскакал галопом по занесенному снегом полю к одинокому крестьянину.
– Рандориг! – закричал он, спрыгивая с седла.
– Ваша честь? – ответил Рандориг, моргая от удивления.
– Рандориг, это я – Гарион. Ты не узнал меня?
– Гарион? – Рандориг, продолжая моргать, пригляделся, и его глаза блеснули. – Да… пожалуй, ты прав, – пробормотал он. – Ты и есть Гарион.
– Ну конечно это я, Рандориг! – воскликнул Гарион, протягивая руки.
Но Рандориг поспешно убрал руки за спину и сделал шаг назад.
– Испачкаешь одежду, Гарион. Смотри! Я весь в грязи.
– Наплевать на одежду, Рандориг. Ты мог друг. Высокий парень упрямо покачал головой:
– её нельзя пачкать. Она слишком красивая. Мы всегда успеем пожать руки после того, как я их отмою. – Он с любопытством уставился на Гариона. – Откуда у тебя такие красивые вещи? И меч? С ним лучше не показываться перед Фолдором. Ему это не понравится.
Дела складывались не так, как предполагал Гарион.
– Как Дорун? – спросил он. – А Забретт?
– Дорун уехал прошлым летом, – ответил Рандориг, морща лоб. – Я думаю, его мать снова вышла замуж… ну, у них ферма за Винольдом… А Забретт… ну что… мы с Забретт стали… дружить, едва ты уехал. – Молодой человек вдруг покраснел и смущенно опустил глаза. – Между нами что-то есть, Гарион.
– Прекрасно, Рандориг, – быстро проговорил Гарион, стараясь скрыть болезненное и мгновенное, как укол иглы, разочарование.
– Я знаю, что вы всегда хорошо относились друг к другу, – продолжал Рандориг упавшим голосом. – Я поговорю с ней. – Он поднял голову. В глазах бедного парня стояли слезы. – Мы бы так не увлеклись, Гарион, но кто знал, что ты вернешься.
– Не совсем так, Рандориг, – успокоил друга Гарион. – Мы только проездом, чтобы забрать кое-какие вещи.
– Ты и Забретт заберешь? – чуть слышно спросил Рандориг, и у Гариона защемило сердце.
– Рандориг, – попытался он успокоить товарища. – У меня нет больше дома. Одну ночь я сплю во дворце, следующую – в придорожной канаве. Разве кто-то из нас может обречь на такую жизнь Забретт?
– Она пойдет за тобой, если ты попросишь… я так думаю, – сказал Рандориг. – С тобой она все выдержит… Я знаю.
– Но она не создана для такой жизни, признайся? Вы доверяете друг другу?
– Я не смог бы ей солгать, Гарион, – обиделся высокий парень
– А я смог бы, – резко сказал Гарион. – В особенности если это избавит её от тягот кочевой жизни. Тебе потребуется только держать рот на замке. Предоставь говорить мне. – Он неожиданно ухмыльнулся. – Как в старые времена.
На лице Рандорига мелькнула застенчивая улыбка… Ворота фермы были распахнуты настежь, и добрый и честный Фолдор, широко улыбаясь и радостно потирая руки, суетился вокруг тети Пол, Дерника и Се'Недры. Высокий и тощий фермер ничуть не изменился за те полтора года, что они не виделись, лишь выдающаяся вперед челюсть, казалось, вытянулась еще больше, да прибавилось седины на висках, но сердце осталось таким же добрым и великодушным.
Принцесса Се'Недра скромно осталась стоять в стороне, и Гарион принялся изучать её лицо, стараясь отыскать признаки надвигающейся грозы. Если кто и мог сорвать задуманный им план, то в первую очередь, конечно, она. Но как он ни старался, ничего не мог увидеть.
Затем с галереи, опоясывающей внутренний двор, спустилась вниз Забретт. Одетая в обыкновенное деревенское платье, с золотистыми длинными волосами, она очень похорошела с тех пор, как они расстались. Волна воспоминаний охватила Гариона, но в мыслях он оставался холодным и расчетливым. Они вместе росли, и их связывало так много, что посторонний человек вряд ли мог понять, что произошло, когда их взгляды встретились И в этом взгляде Гарион лгал ей. Глаза Забретт светились любовью, а мягкие губы были полуоткрыты, словно готовые дать ответ на вопрос, который он еще не задал, но обязательно задаст. Однако во взгляде Гариона она прочла выражение дружбы, даже нежности, но не любви. Недоверие отразилось на её лице, которое быстро залилось румянцем. Сердце Гариона опять сжалось, видя, как надежда умирает в её голубых глазах. Но хуже всего было то, что ему пришлось сохранять эту позу безразличия, когда она с тоской всматривалась в черты его лица, как бы стараясь запечатлеть образ, который будет её преследовать всю жизнь. Девушка повернулась и, сославшись на дела, медленно побрела прочь. Гарион понял, что видит её в последний раз.
Прощание досталось Гариону дорогой ценой. Он обменялся быстрым взглядом с Рандоригом, который сказал все, что нужно было сказать, и проводил глазами ту, которой не суждено было стать его женой. Когда она свернула за угол, он тяжело вздохнул, повернулся и заметил, что Се'Недра наблюдает за ним. Судя по выражению её лица, она разобралась в происшедшем и поняла, каких нервов эта сцена стоила Гариону. В этом взгляде было сочувствие и… немой вопрос.
Невзирая на настойчивые уговоры, Полгара с ходу отвергла роль почетного гостя, так как ей не терпелось поскорее прикоснуться к сковородкам и тарелкам. Войдя в дом, она повесила плащ на вешалку, нацепила передник и принялась за работу. Почти две минуты у неё получалось отдавать команды вежливо, потом все стало на свое место.
Фолдор с Дерником, заложив руки за спину, принялись осматривать двор, заглядывая в сараи, говоря о погоде и прочих милых сердцу крестьянина вещах, а Гарион с принцессой остановились в дверях, ведущих на кухню.
– Не покажешь мне ферму, Гарион? – робко попросила она.
– Пожалуйста.
– Леди Полгара любит готовить? – Она повернула голову в сторону натопленной кухни, где тетя Пол, весело напевая под нос, раскатывала тесто.
– Думаю, что да, – ответил Гарион. – У неё на кухне идеальный порядок, а порядок она любит. А как стряпает… пальчики оближешь – Он оглядел низкую комнату с развешанными по стенам глиняными горшками и кувшинами. Жизнь как бы совершила полный круг. – Я вырос в этой комнате, – тихо сказал он. – У некоторых детство проходит в местах и похуже.
Крохотная ладонь Се'Недры коснулась его руки. Нерешительно… осторожно… словно она не знала, как он отнесется к такому проявлению чувств. Было что-то успокаивающее в этой маленькой ручке. Гарион поймал себя на мысли, что порой забывает, до чего же беззащитна Се'Недpa, которую легко обидеть, и ему страстно захотелось оградить это хрупкое существо от превратностей судьбы.
Вдвоем они отправились бродить по ферме, заглядывая в сараи, конюшни и курятники, пока не пришли на сеновал, где в детстве так любил прятаться Гарион.
– Я, бывало, скрывался тут, когда знал, что тетя Пол хочет заставить меня работать, – признался он со смехом.
– Ты не любил работать? – удивилась Се'Недра. – Здесь все чем-то постоянно заняты.
– Я не прочь повкалывать, – ответил Гарион. – Дело в том, что она требовала невозможное.
– К примеру, почистить горшки? – В её глазах заиграл озорной огонек.
– Угадала.
Они сели на мягкую пахучую копну сена. Се'Недра, не выпуская свою ладонь из руки Гариона, пальцем левой руки принялась рассеянно водить по его ладони.
– Ты сегодня поступил очень смело, Гарион.
– Смело?
– Ты расстался с чем-то, что было тебе очень дорого.
– А, ты о Забретт… Пожалуй, это к лучшему. Рандориг любит её и даст то, чего я не могу.
– Я не очень понимаю.
– К Забретт надо относиться по-особому. Она умна и хороша собой, но не отличается смелостью. Она живет, стараясь избегать трудностей. Ей нужен кто-то, кто следил бы за ней, создавал покой и уют… кто мог бы посвятить ей всю жизнь. Мне это не дано.
– Если бы ты остался на ферме, то женился бы на ней?
– Возможно, – согласился он, – но я не остаюсь.
– Тебе больно… расставаться?
– Да, – со вздохом ответил Гарион, – больно, но это самый лучший выход дли всех нас. Я знаю: моя жизнь – это сплошные походы и разъезды, а Забретт не из тех женщин, что согласились бы спать на голой земле.
– Но меня никто не спрашивал, согласна ли я спать на голой земле, – недовольно заметила Се'Недра.
– Вот как? Гм… даже не приходило в голову. Может быть, ты смелее, чем она.
На следующее утро, после долгих проводов и многочисленных обещаний вернуться снова, они направились в Сендар.
– Ну что, Гарион? – спросила тетя Пол, когда ферма Фолдора осталась далеко позади.
– Что «что»?
Она, не говоря ни слова, многозначительно посмотрела на него.
Он вздохнул и, поняв, что от неё все равно ничего не скроешь, сказал:
– Значит, дорога назад заказана?
– Да, дорогой.
– Раньше я всегда считал, что после того, как мы добудем Око, то возвратимся на ферму… но этому не бывать, да?
– Да, Гарион, не бывать Мы заехали сюда, чтобы ты понял это раз и навсегда… освободился от воспоминаний, которые мучили тебя в последние месяцы. Я не хочу сказать, что ферма Фолдора – плохое место. Оно подходит для определенного круга людей.
– Мы сделали такой крюк ради одного меня?
– Это очень важно, Гарион… Разумеется, я была рада увидеть снова Фолдора… и на кухне я оставила много дорогих вещей, которые мне хотелось бы взять Внезапная догадка пришла Гариону в голову.
– А при чем здесь Се'Недра? Почему ты настояла, чтобы она поехала с нами?
Тетя Пол обернулась и посмотрела на маленькую принцессу, которая ехала за ними, опустив задумчиво глаза
– Ей это не повредило, и она узнала что-то очень важное.
– Честно говоря, я не улавливаю связи…
– Да, дорогой… всему свое время.
Следующие два дня, пока они ехали по центральной равнине, ведущей в столицу Сендарии, падал пушистый снег. Было не очень холодно, хотя небо покрылось тучами и сильный ветер дул прямо в лицо. Вблизи побережья ветер заметно усилился, и море, по которому ветер гнал высокие пенистые волны, было беспокойно.
Во дворце короля Фулраха они нашли Белгарата в дурном расположении духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Время поджимает, Пол, – заметил старик.
– У нас его вполне достаточно, – парировала она. – По правде говоря, она совсем близко. Через несколько дней мы вас догоним.
– Это так важно, Пол?
– Да, отец. Думаю, что да. Присмотри в мое отсутствие за Миссией, пожалуйста. С нами ему делать нечего.
– Хорошо.
Серебристый смех сорвался с губ принцессы Се'Недры, которая наблюдала за неуклюжими движениями группы новобранцев, выполнявших поворот направо с боевым оружием. Выражение лица тети Пол не изменилось, когда она строго взглянула на хихикающую жемчужину империи.
– Пожалуй, мы возьмем её с собой, – прибавила она. Се'Недра принялась энергично протестовать, когда узнала, что она не отправляется прямиком в роскошные палаты дворца короля Фулраха в Сендарии, но, несмотря на все её просьбы и уговоры, тетя Пол оставалась неумолимой.
– А вообще она слушает кого-нибудь? – недовольно спросила маленькая принцесса Гариона, когда они ехали позади тети Пол и Дерника по дороге, ведущей в Meдалею.
– Она слушает всех, – ответил Гарион.
– Но не меняет своих решений?
– Не очень часто… но меняет. Тетя Пол обернулась и сказала Се'Недре: ' – Опусти капюшон. Начинается снег, и я не хочу, чтобы ты ехала с мокрой головой.
Принцесса сделала глубокий вдох, собираясь возразить
– Спокойно, – тихо предупредил её Гарион.
– Да, но…
– Она сейчас не расположена к разговорам.
Се'Недра бросила на него яростный взгляд, но молча опустила капюшон.
Снег продолжал падать, когда к вечеру они достигли Медалей. Нетрудно было угадать, какой окажется реакция Се'Недры на ночлег в деревенской гостинице. Гарион отметил, что взрывы гнева у неё бывают с определенной периодичностью. При этом она никогда не начинала сразу кричать во все горло, а, постепенно распаляясь, достигала впечатляющего крещендо. Вот и теперь, едва принцесса собралась перейти на крик, как неожиданно услышала спокойный голос тети Пол, говорившей Дернику:
– Вот что значит хорошее воспитание. Старые друзья Гариона придут в восторг. Ты так не думаешь? Дерник отвернулся, пряча улыбку.
– Я уверен в этом, госпожа Пол. Се'Недра замерла с открытым ртом. Эта внезапная перемена в ней поразила Гариона.
– Я выглядела глупо, да? – спросила она, переходя на спокойный тон.
– Да, дорогая… самую малость, – согласилась тетя Пол.
– Пожалуйста, простите меня… все, – вкрадчиво продолжала принцесса.
– Не перебарщивай, Се'Недра, – заметила тетя Пол.
На следующий день около полудня они свернули с главной дороги, ведущей в Эрат, на проселочную, которая вела к ферме Фолдора. Возбуждение Гариона усилилось Еще бы! Ведь каждый придорожный столб, каждый куст и каждое дерево ему тут знакомы. А вот там… неужели это старый Крэлто на неоседланной лошади направляется с каким-то поручением в Фолдор? А заметив высокого человека, очищающего канаву от веток и прошлогодних листьев, он больше уже не в силах был сдерживаться. Гарион пришпорил коня, ловко перемахнул через изгородь и поскакал галопом по занесенному снегом полю к одинокому крестьянину.
– Рандориг! – закричал он, спрыгивая с седла.
– Ваша честь? – ответил Рандориг, моргая от удивления.
– Рандориг, это я – Гарион. Ты не узнал меня?
– Гарион? – Рандориг, продолжая моргать, пригляделся, и его глаза блеснули. – Да… пожалуй, ты прав, – пробормотал он. – Ты и есть Гарион.
– Ну конечно это я, Рандориг! – воскликнул Гарион, протягивая руки.
Но Рандориг поспешно убрал руки за спину и сделал шаг назад.
– Испачкаешь одежду, Гарион. Смотри! Я весь в грязи.
– Наплевать на одежду, Рандориг. Ты мог друг. Высокий парень упрямо покачал головой:
– её нельзя пачкать. Она слишком красивая. Мы всегда успеем пожать руки после того, как я их отмою. – Он с любопытством уставился на Гариона. – Откуда у тебя такие красивые вещи? И меч? С ним лучше не показываться перед Фолдором. Ему это не понравится.
Дела складывались не так, как предполагал Гарион.
– Как Дорун? – спросил он. – А Забретт?
– Дорун уехал прошлым летом, – ответил Рандориг, морща лоб. – Я думаю, его мать снова вышла замуж… ну, у них ферма за Винольдом… А Забретт… ну что… мы с Забретт стали… дружить, едва ты уехал. – Молодой человек вдруг покраснел и смущенно опустил глаза. – Между нами что-то есть, Гарион.
– Прекрасно, Рандориг, – быстро проговорил Гарион, стараясь скрыть болезненное и мгновенное, как укол иглы, разочарование.
– Я знаю, что вы всегда хорошо относились друг к другу, – продолжал Рандориг упавшим голосом. – Я поговорю с ней. – Он поднял голову. В глазах бедного парня стояли слезы. – Мы бы так не увлеклись, Гарион, но кто знал, что ты вернешься.
– Не совсем так, Рандориг, – успокоил друга Гарион. – Мы только проездом, чтобы забрать кое-какие вещи.
– Ты и Забретт заберешь? – чуть слышно спросил Рандориг, и у Гариона защемило сердце.
– Рандориг, – попытался он успокоить товарища. – У меня нет больше дома. Одну ночь я сплю во дворце, следующую – в придорожной канаве. Разве кто-то из нас может обречь на такую жизнь Забретт?
– Она пойдет за тобой, если ты попросишь… я так думаю, – сказал Рандориг. – С тобой она все выдержит… Я знаю.
– Но она не создана для такой жизни, признайся? Вы доверяете друг другу?
– Я не смог бы ей солгать, Гарион, – обиделся высокий парень
– А я смог бы, – резко сказал Гарион. – В особенности если это избавит её от тягот кочевой жизни. Тебе потребуется только держать рот на замке. Предоставь говорить мне. – Он неожиданно ухмыльнулся. – Как в старые времена.
На лице Рандорига мелькнула застенчивая улыбка… Ворота фермы были распахнуты настежь, и добрый и честный Фолдор, широко улыбаясь и радостно потирая руки, суетился вокруг тети Пол, Дерника и Се'Недры. Высокий и тощий фермер ничуть не изменился за те полтора года, что они не виделись, лишь выдающаяся вперед челюсть, казалось, вытянулась еще больше, да прибавилось седины на висках, но сердце осталось таким же добрым и великодушным.
Принцесса Се'Недра скромно осталась стоять в стороне, и Гарион принялся изучать её лицо, стараясь отыскать признаки надвигающейся грозы. Если кто и мог сорвать задуманный им план, то в первую очередь, конечно, она. Но как он ни старался, ничего не мог увидеть.
Затем с галереи, опоясывающей внутренний двор, спустилась вниз Забретт. Одетая в обыкновенное деревенское платье, с золотистыми длинными волосами, она очень похорошела с тех пор, как они расстались. Волна воспоминаний охватила Гариона, но в мыслях он оставался холодным и расчетливым. Они вместе росли, и их связывало так много, что посторонний человек вряд ли мог понять, что произошло, когда их взгляды встретились И в этом взгляде Гарион лгал ей. Глаза Забретт светились любовью, а мягкие губы были полуоткрыты, словно готовые дать ответ на вопрос, который он еще не задал, но обязательно задаст. Однако во взгляде Гариона она прочла выражение дружбы, даже нежности, но не любви. Недоверие отразилось на её лице, которое быстро залилось румянцем. Сердце Гариона опять сжалось, видя, как надежда умирает в её голубых глазах. Но хуже всего было то, что ему пришлось сохранять эту позу безразличия, когда она с тоской всматривалась в черты его лица, как бы стараясь запечатлеть образ, который будет её преследовать всю жизнь. Девушка повернулась и, сославшись на дела, медленно побрела прочь. Гарион понял, что видит её в последний раз.
Прощание досталось Гариону дорогой ценой. Он обменялся быстрым взглядом с Рандоригом, который сказал все, что нужно было сказать, и проводил глазами ту, которой не суждено было стать его женой. Когда она свернула за угол, он тяжело вздохнул, повернулся и заметил, что Се'Недра наблюдает за ним. Судя по выражению её лица, она разобралась в происшедшем и поняла, каких нервов эта сцена стоила Гариону. В этом взгляде было сочувствие и… немой вопрос.
Невзирая на настойчивые уговоры, Полгара с ходу отвергла роль почетного гостя, так как ей не терпелось поскорее прикоснуться к сковородкам и тарелкам. Войдя в дом, она повесила плащ на вешалку, нацепила передник и принялась за работу. Почти две минуты у неё получалось отдавать команды вежливо, потом все стало на свое место.
Фолдор с Дерником, заложив руки за спину, принялись осматривать двор, заглядывая в сараи, говоря о погоде и прочих милых сердцу крестьянина вещах, а Гарион с принцессой остановились в дверях, ведущих на кухню.
– Не покажешь мне ферму, Гарион? – робко попросила она.
– Пожалуйста.
– Леди Полгара любит готовить? – Она повернула голову в сторону натопленной кухни, где тетя Пол, весело напевая под нос, раскатывала тесто.
– Думаю, что да, – ответил Гарион. – У неё на кухне идеальный порядок, а порядок она любит. А как стряпает… пальчики оближешь – Он оглядел низкую комнату с развешанными по стенам глиняными горшками и кувшинами. Жизнь как бы совершила полный круг. – Я вырос в этой комнате, – тихо сказал он. – У некоторых детство проходит в местах и похуже.
Крохотная ладонь Се'Недры коснулась его руки. Нерешительно… осторожно… словно она не знала, как он отнесется к такому проявлению чувств. Было что-то успокаивающее в этой маленькой ручке. Гарион поймал себя на мысли, что порой забывает, до чего же беззащитна Се'Недpa, которую легко обидеть, и ему страстно захотелось оградить это хрупкое существо от превратностей судьбы.
Вдвоем они отправились бродить по ферме, заглядывая в сараи, конюшни и курятники, пока не пришли на сеновал, где в детстве так любил прятаться Гарион.
– Я, бывало, скрывался тут, когда знал, что тетя Пол хочет заставить меня работать, – признался он со смехом.
– Ты не любил работать? – удивилась Се'Недра. – Здесь все чем-то постоянно заняты.
– Я не прочь повкалывать, – ответил Гарион. – Дело в том, что она требовала невозможное.
– К примеру, почистить горшки? – В её глазах заиграл озорной огонек.
– Угадала.
Они сели на мягкую пахучую копну сена. Се'Недра, не выпуская свою ладонь из руки Гариона, пальцем левой руки принялась рассеянно водить по его ладони.
– Ты сегодня поступил очень смело, Гарион.
– Смело?
– Ты расстался с чем-то, что было тебе очень дорого.
– А, ты о Забретт… Пожалуй, это к лучшему. Рандориг любит её и даст то, чего я не могу.
– Я не очень понимаю.
– К Забретт надо относиться по-особому. Она умна и хороша собой, но не отличается смелостью. Она живет, стараясь избегать трудностей. Ей нужен кто-то, кто следил бы за ней, создавал покой и уют… кто мог бы посвятить ей всю жизнь. Мне это не дано.
– Если бы ты остался на ферме, то женился бы на ней?
– Возможно, – согласился он, – но я не остаюсь.
– Тебе больно… расставаться?
– Да, – со вздохом ответил Гарион, – больно, но это самый лучший выход дли всех нас. Я знаю: моя жизнь – это сплошные походы и разъезды, а Забретт не из тех женщин, что согласились бы спать на голой земле.
– Но меня никто не спрашивал, согласна ли я спать на голой земле, – недовольно заметила Се'Недра.
– Вот как? Гм… даже не приходило в голову. Может быть, ты смелее, чем она.
На следующее утро, после долгих проводов и многочисленных обещаний вернуться снова, они направились в Сендар.
– Ну что, Гарион? – спросила тетя Пол, когда ферма Фолдора осталась далеко позади.
– Что «что»?
Она, не говоря ни слова, многозначительно посмотрела на него.
Он вздохнул и, поняв, что от неё все равно ничего не скроешь, сказал:
– Значит, дорога назад заказана?
– Да, дорогой.
– Раньше я всегда считал, что после того, как мы добудем Око, то возвратимся на ферму… но этому не бывать, да?
– Да, Гарион, не бывать Мы заехали сюда, чтобы ты понял это раз и навсегда… освободился от воспоминаний, которые мучили тебя в последние месяцы. Я не хочу сказать, что ферма Фолдора – плохое место. Оно подходит для определенного круга людей.
– Мы сделали такой крюк ради одного меня?
– Это очень важно, Гарион… Разумеется, я была рада увидеть снова Фолдора… и на кухне я оставила много дорогих вещей, которые мне хотелось бы взять Внезапная догадка пришла Гариону в голову.
– А при чем здесь Се'Недра? Почему ты настояла, чтобы она поехала с нами?
Тетя Пол обернулась и посмотрела на маленькую принцессу, которая ехала за ними, опустив задумчиво глаза
– Ей это не повредило, и она узнала что-то очень важное.
– Честно говоря, я не улавливаю связи…
– Да, дорогой… всему свое время.
Следующие два дня, пока они ехали по центральной равнине, ведущей в столицу Сендарии, падал пушистый снег. Было не очень холодно, хотя небо покрылось тучами и сильный ветер дул прямо в лицо. Вблизи побережья ветер заметно усилился, и море, по которому ветер гнал высокие пенистые волны, было беспокойно.
Во дворце короля Фулраха они нашли Белгарата в дурном расположении духа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49