руки, ноги и прочие части тела чародея оставались на своих местах. Но в том, что касалось памяти и личностных свойств, основания для беспокойства были. Нилрем всегда гордился своим твердокаменным, подлинно игромейстерским характером, не говоря уже о непревзойденных познаниях в стратегии и логике случайностей и не считая прочих мелких, но порой ценных талантов. Но сейчас, в критический момент, верх взяла его врожденная рассеянность.
По правде говоря, маг превратился в жуткого неряху.
Его безупречная внешность викторианского джентльмена приходила в негодность параллельно разрушению викторианского особняка. Галстук мага развязно съехал набок, волосы и бакенбарды были взъерошены. Некогда сверкающие полуботинки покрылись грязью и царапинами, рубашка выбилась из брюк, а брюки продырявились.
Чародею казалось, что он разваливается на части.
Он плеснул в кружку щедрую порцию бренди и залпом выпил, чтобы успокоить нервы. Затем открыл книгу и чихнул. Пыль облаком взвилась над старинным томом.
Кроули Нилрем достал носовой платок, утер нос и кое-как обмахнул вощеные страницы.
Книга была исполнена в угнетающе-изысканном стиле, который выдумали скучающие монахи далекой весной средневековья: тщательно выведенные чернилами латинские буквы, цветные миниатюры и прочая ерунда. Кроули Нилрем вздохнул, извлек из глубин памяти воспоминания о мертвых языках и начал читать.
Спустя несколько минут и страниц он сообразил, что надо делать.
— Кроули Нилрем, ты теперь алхимик! — подавленно пробормотал он. — Будешь теперь держать философский камень за пазухой! Будешь мусор на золото беречь!
Но, естественно, предстоявший ему алхимический процесс не имел никакого отношения ни к камням, ни к философии, ни даже к золоту. Нужно было всего лишь при помощи ступки и пестика изготовить простенький препарат.
Язык летучей мыши, помет червя, слюна паука и некий продукт жизнедеятельности эльфа… Разумеется, у мага Кроули все это было под рукой, так же как необходимые в любом серьезном деле ртуть и сера. Нашлись и прочие, еще менее аппетитные компоненты для алхимического салатика. Свалив все это в кучу, чародей тщательно истолок в ступке благоухающую на все лады мешанину и подогрел ее на бунзеновской горелке. Получившийся на выходе порошок он при помощи чайной ложечки выложил кучками по периметру Игрового Стола.
Затем Кроули Нилрем еще раз сверился с Книгой Ролей для финального действа и недовольно поморщился.
Нужна была бритва. Но почему обязательно ржавая?! Ладно, на расспросы времени нет.
Маг порылся в ящике с режущими инструментами и извлек настоящую жемчужину среди бритв: некогда деревенский цирюльник применял ее для бритья, стрижки волос, кровопускания и публичных казней. Это поистине многоцелевое орудие труда, разменявшее не один десяток веков, было покрыто превосходнейшей ржавчиной; вдобавок на нем имелась засохшая кровь, за которую продавец содрал неплохую доплату. Естественно, эта варварская штуковина не входила в обычный набор игровых принадлежностей мага. Но сейчас момент был отчаянный: чтобы преуспеть в своем деликатном и ненадежном предприятии, Игромейстеру нельзя было брезговать никакими средствами.
Нилрем расставил вокруг стола еще пять стульев — точно напротив кучек порошка. Наклонившись над первым стулом, он нараспев прочел заклинание:
Роль, сыгранная мною совершенно,
Восстань еще раз предо мной из тлена.
Дабы скорей добраться до развязки,
Явись сюда, моя былая маска!
Со стоном боли и омерзения маг надрезал себе палец и выдавил немного крови на алхимическую смесь. То же самое он повторил над каждой кучкой, роняя капли крови, словно знаки препинания. Когда напротив каждого стула образовалась положенная порция крови и праха, Нилрем уселся во главе стола и кровью же начертил у себя на лбу пентаграмму.
— Дабы скорей достичь счастливых дней, — произнес он по-латыни, — Сюда явитесь пять моих теней!
Комната затряслась от оглушительного грохота и треска. С губ Нилрема слетело сдавленное ругательство. «Уж больно драматична вся эта первозданная петрушка!» — подумал маг, когда засверкали разряды молний, ударяя в стулья и освещая комнату радужным сиянием.
На мгновение все погрузилось в абсолютную темноту, а затем свет снова зажегся.
Нилрем аж зажмурился от удивления, хотя и знал заранее, чего ожидать.
Все— таки не каждый день встречаешься сам с собой -лицом к лицу!
Точнее, лицом к лицам.
Вокруг стола сидели пять прошлых ролей чародея в Великой Игре. На всех физиономиях явственно читалось изумление. Это были пять основных вариаций существа, именовавшего себя Кроули Нилремом и прошедшего долгий, многотрудный путь наверх, в сословие высших магов.
Кроули Нилрем ошарашенно разглядывал свои отражения. До чего же грубым оказался этот древний метод! Маг осознал, что продвинулся настолько далеко, что начисто утратил вкус к обыденным аспектам Игры, с головой погрузившись в нюансы и тонкости.
Он узнал себя — воина: молодого, тупого, как войлочный сапог диких славян, и чудаковатого до сумасбродства, оснащенного здоровенным мечом, бородой, кинжалом и непревзойденным чванством. Нилрем поморщился. Последним штрихом к портрету мага в юности был некий характерный запашок.
Дальше по кругу сидели: священник, перебирающий заговоренные четки, гном, эльф и, наконец, прямо напротив Нилрема, — монах, лицо которого скрывал большой капюшон.
— Прошу вас, не волнуйтесь, — обратился к своим гостям Кроули Нилрем. — Вы на дружественной территории, и я собираюсь отнять у вас совсем немного времени.
— О-о-о! — вскричал воин, дохнув на мага чесноком. — Приключение!
Пожжем— пограбим! Пасти порвем, моргалы выколем!
— О Небо! Ну почему во всех этих дурацких играх обязательно участвует такая вот, прости Господи, шушера? — жалобно вздохнул священник. — Надеюсь, вы могущественный волшебник и желаете поручить нам миссию, при исполнении которой мы возрастем в силе и святости?
— Не совсем так, друг мой, — ответил Нилрем. — Заверяю вас, что ваше путешествие завершится более чем удачно. Скажем так, я прошу у всех вас помощи в том, что является наиболее важным элементом в джентльменском наборе каждого Игрока. Я говорю не о силе, не о ловкости, не о защите и не об умении противостоять колдовству. Нет, речь идет о силе воли. Вы должны вернуть мне мою силу воли, объединив свои силы в одну упряжко-матрицу.
— Возмутительная банальность! — фыркнул эльф. — Может, лучше отправимся в поход за каким-нибудь заговоренным колечком? Такие приключения мне как-то больше по нраву. Знаете, встречался мне в лесах один профессор филологии.
Игромейстер от Абсолюта, в обоих смыслах слова! Думаю, сейчас он уже дал дуба, но разве какая-то жалкая смерть способна встать на пути между некромантом и трупом? Что ты на это скажешь, о чародей и заклинатель?
— Ты че, не врубился, што это за чувак? — вмешался гном с каким-то чудовищным акцентом. — Держу пари, у него под потолком в сортире — целая связка волшебных колец! Да и вааще… такие походики всегда кончаются в Мордоре. — Гном пронзил мага пристальным взглядом. — Кстати о кольцах, мужик! Ты у нас высоко сидишь, далеко глядишь… Тебе. часом, не попадался на глаза такой типчик… короче, Зигфридом его кличут. А то моему топору чегой-то не терпится с ним потолковать!
— Минутку внимания, друзья! — перебил его маг, сообразив, что в согласии с природой Игры все эти персонажи понятия не имели о том, что он, Кроули Нилрем, выдающийся чародей и Игромейстер, был двойником каждого из них. — В нашем незначительном дельце оружие не понадобится.
— Ладно, а как насчет промочить горло? — требовательно спросил воин. — А то эти чертовы колдуны в последнее время стали жмотничать. Чтоб гостю пинту эля налить, как положено у приличных волшебников, — хрен от них дождешься!
— О, конечно! — спохватился Кроули Нилрем, поднимаясь и водружая на стол поднос с графинами. Он совсем позабыл, что практически все его предыдущие персонажи были не дураки выпить (именно это незавидное свойство постоянно подводило их под монастырь).
— Будь здоров, мужик! — гаркнул гном и влил в себя залпом полграфина шнапсу, даже не побеспокоившись о стакане. — Таков уж я есть: ради доброго глотка всем могу намять бока. — Видимо, под хмельком у него просыпался дар к стихосложению.
— Ладно, колдун, — пробубнил монах из-под капюшона, плеснув себе в стакан кагора. — Скажи нам, как тебя зовут и чего ты от нас хочешь.
— Мое имя — Кроули Нилрем, — ответил маг. — Я хочу с вашей помощью сформировать парадигму, которая отразила бы меня самого, ситуацию, в которой я оказался, и данный континуум. — Он указал на Доску Судьбы. — Перед вами ярус Реальности, находящийся в настоящее время под наблюдением. Именно с этого яруса начались проблемы, которые и продолжаются до сих пор.
— Тор меня раздери! — взревел гном. — Знакомые места! Темный Круг, мать его за ногу! Из-за него я потерял свои законные очки… и уйму крови!
Эльф тоже, по-видимому, был огорчен.
— Темный Круг, эта сточная яма воображения! Да во всей Вселенной не найти такого места, чтобы на крохотном клочке земли сбилось в одну кучу столько разных магий, рас и мифологий! Ноги моей в этой эклектике не будет, хоть озолотите!
— Нет-нет, успокойтесь, — вмешался Кроули Нилрем. — Вы меня не правильно поняли. Входить в Круг в физической оболочке от вас не требуется. Все, о чем я прошу, — помогите мне совершить стартовый ритуал Игры — Обряд Ролей.
— Почему же вы сразу не сказали? — улыбнулся священник. Он отложил четки, запустил руку в карман и высыпал на стол пригоршню разноцветных игральных кубиков, затарахтевших по деревянной столешнице. — С удовольствием приму участие в броске… эй, а где мой большой шестидесятичетырехгранный…
— Не волнуйтесь, друг мой, нам понадобятся только традиционные, шестигранные, — успокоил его Кроули Нилрем.
— Скучно мне, ску-у-учно! — внезапно завыл воин. — Мурня это все! Слушай, дружище, я из детских игр вырос! Давай-ка лучше хватанем еще по стаканчику — ив поход! У-ух, кровь и прах, каких дел мы наворочаем с такой компанией!
— Прошу вас. не отвлекайтесь! — раздраженно воскликнул Кроули Нилрем. — То, что от вас требуется, пойдет на пользу всем нам и займет совсем немного времени.
— Почти уговорил, мужик. Отчего ж не раскинуть костями, коли хозяин просит! — отозвался гном. — Но нам-то што за интерес с этого дельца?
— Да, вот именно! — поддержал его эльф, приобняв за плечи скрюченного волосатого коротышку. — Мой достойный коллега задал совершенно резонный вопрос!
— Убери от меня свои клешни, стрекозел вонючий! — рявкнул гном.
В ту же секунду он почувствовал у себя под подбородком острие кинжала.
— Я всегда говорил, что нельзя допускать к серьезным Играм тупоголовых карликов вроде тебя, сосиска недоделанная! Мой поход за вечной славой начнется с твоей головы!
— Стойте, стойте! — испуганно вскричал Нилрем. — Вы перережете горло самому себе! О боги, похоже, я стал воплощенной мечтой макропсихолога!
Эльф неохотно убрал кинжал, и все принялись выбирать игральные кубики, необходимые для каждой ступени ритуала.
Все — кроме монаха, скрестившего руки на груди и так и не дотронувшегося до стакана с кагором.
— Любезный монах, — обратился к нему Кроули. Нилрем, — вы получили официальный вызов на Игру. Согласно кодексу Игрока, вы должны принять участие в ритуале. Ведь я прошу у вас самую малость! Неужели вы откажете мне в столь ничтожном одолжении?
— Верно, мужик! Покажи нам классный ход! Неча сидеть сложа руки! — подхватил гном. Он выбрал себе кубик из слоновой кости и торжествующе потряс им перед носом у эльфа. — Действуй или сдохни — вот мой девиз!
— Возможно, нашему коллеге мешают религиозные предубеждения? — предположил эльф. — Быть может, молитва поднимет ему настроение?
— У меня есть такая привычка, — проговорил монах, поднося руку к капюшону, — самому за себя молиться.
— Агр-р-р! — прорычал гном. — А то будто вы не знаете: азартные игры — выдумка дьявола.
— Я согласен с воином, — сказал монах. — Все это до крайности скучно. Пора внести толику оживления и кое-что изменить.
И с этими словами монах сдернул с головы капюшон.
Остальные в ужасе разинули рты.
Кроули Нилрем прошептал:
— О боги… А я-то удивлялся…
Вместо головы из-под капюшона показался сверкающий звездный шар. Вокруг него носились по своим орбитам кометы, как электроны вокруг атомного ядра. Все это испускало яростное сияние, при виде которого душа разом проваливалась в пятки. Сквозь пылающую массу смутно проглядывали очертания полузнакомого лица.
— Как известно, беспрестанные перемены — единственная константа в Полимире, — заявило это жуткое существо. — Но отчего бы время от времени не изменять и константу?
— Как тебе удалось вернуться? — спросил Нилрем. — Ведь мы все сделали на совесть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
По правде говоря, маг превратился в жуткого неряху.
Его безупречная внешность викторианского джентльмена приходила в негодность параллельно разрушению викторианского особняка. Галстук мага развязно съехал набок, волосы и бакенбарды были взъерошены. Некогда сверкающие полуботинки покрылись грязью и царапинами, рубашка выбилась из брюк, а брюки продырявились.
Чародею казалось, что он разваливается на части.
Он плеснул в кружку щедрую порцию бренди и залпом выпил, чтобы успокоить нервы. Затем открыл книгу и чихнул. Пыль облаком взвилась над старинным томом.
Кроули Нилрем достал носовой платок, утер нос и кое-как обмахнул вощеные страницы.
Книга была исполнена в угнетающе-изысканном стиле, который выдумали скучающие монахи далекой весной средневековья: тщательно выведенные чернилами латинские буквы, цветные миниатюры и прочая ерунда. Кроули Нилрем вздохнул, извлек из глубин памяти воспоминания о мертвых языках и начал читать.
Спустя несколько минут и страниц он сообразил, что надо делать.
— Кроули Нилрем, ты теперь алхимик! — подавленно пробормотал он. — Будешь теперь держать философский камень за пазухой! Будешь мусор на золото беречь!
Но, естественно, предстоявший ему алхимический процесс не имел никакого отношения ни к камням, ни к философии, ни даже к золоту. Нужно было всего лишь при помощи ступки и пестика изготовить простенький препарат.
Язык летучей мыши, помет червя, слюна паука и некий продукт жизнедеятельности эльфа… Разумеется, у мага Кроули все это было под рукой, так же как необходимые в любом серьезном деле ртуть и сера. Нашлись и прочие, еще менее аппетитные компоненты для алхимического салатика. Свалив все это в кучу, чародей тщательно истолок в ступке благоухающую на все лады мешанину и подогрел ее на бунзеновской горелке. Получившийся на выходе порошок он при помощи чайной ложечки выложил кучками по периметру Игрового Стола.
Затем Кроули Нилрем еще раз сверился с Книгой Ролей для финального действа и недовольно поморщился.
Нужна была бритва. Но почему обязательно ржавая?! Ладно, на расспросы времени нет.
Маг порылся в ящике с режущими инструментами и извлек настоящую жемчужину среди бритв: некогда деревенский цирюльник применял ее для бритья, стрижки волос, кровопускания и публичных казней. Это поистине многоцелевое орудие труда, разменявшее не один десяток веков, было покрыто превосходнейшей ржавчиной; вдобавок на нем имелась засохшая кровь, за которую продавец содрал неплохую доплату. Естественно, эта варварская штуковина не входила в обычный набор игровых принадлежностей мага. Но сейчас момент был отчаянный: чтобы преуспеть в своем деликатном и ненадежном предприятии, Игромейстеру нельзя было брезговать никакими средствами.
Нилрем расставил вокруг стола еще пять стульев — точно напротив кучек порошка. Наклонившись над первым стулом, он нараспев прочел заклинание:
Роль, сыгранная мною совершенно,
Восстань еще раз предо мной из тлена.
Дабы скорей добраться до развязки,
Явись сюда, моя былая маска!
Со стоном боли и омерзения маг надрезал себе палец и выдавил немного крови на алхимическую смесь. То же самое он повторил над каждой кучкой, роняя капли крови, словно знаки препинания. Когда напротив каждого стула образовалась положенная порция крови и праха, Нилрем уселся во главе стола и кровью же начертил у себя на лбу пентаграмму.
— Дабы скорей достичь счастливых дней, — произнес он по-латыни, — Сюда явитесь пять моих теней!
Комната затряслась от оглушительного грохота и треска. С губ Нилрема слетело сдавленное ругательство. «Уж больно драматична вся эта первозданная петрушка!» — подумал маг, когда засверкали разряды молний, ударяя в стулья и освещая комнату радужным сиянием.
На мгновение все погрузилось в абсолютную темноту, а затем свет снова зажегся.
Нилрем аж зажмурился от удивления, хотя и знал заранее, чего ожидать.
Все— таки не каждый день встречаешься сам с собой -лицом к лицу!
Точнее, лицом к лицам.
Вокруг стола сидели пять прошлых ролей чародея в Великой Игре. На всех физиономиях явственно читалось изумление. Это были пять основных вариаций существа, именовавшего себя Кроули Нилремом и прошедшего долгий, многотрудный путь наверх, в сословие высших магов.
Кроули Нилрем ошарашенно разглядывал свои отражения. До чего же грубым оказался этот древний метод! Маг осознал, что продвинулся настолько далеко, что начисто утратил вкус к обыденным аспектам Игры, с головой погрузившись в нюансы и тонкости.
Он узнал себя — воина: молодого, тупого, как войлочный сапог диких славян, и чудаковатого до сумасбродства, оснащенного здоровенным мечом, бородой, кинжалом и непревзойденным чванством. Нилрем поморщился. Последним штрихом к портрету мага в юности был некий характерный запашок.
Дальше по кругу сидели: священник, перебирающий заговоренные четки, гном, эльф и, наконец, прямо напротив Нилрема, — монах, лицо которого скрывал большой капюшон.
— Прошу вас, не волнуйтесь, — обратился к своим гостям Кроули Нилрем. — Вы на дружественной территории, и я собираюсь отнять у вас совсем немного времени.
— О-о-о! — вскричал воин, дохнув на мага чесноком. — Приключение!
Пожжем— пограбим! Пасти порвем, моргалы выколем!
— О Небо! Ну почему во всех этих дурацких играх обязательно участвует такая вот, прости Господи, шушера? — жалобно вздохнул священник. — Надеюсь, вы могущественный волшебник и желаете поручить нам миссию, при исполнении которой мы возрастем в силе и святости?
— Не совсем так, друг мой, — ответил Нилрем. — Заверяю вас, что ваше путешествие завершится более чем удачно. Скажем так, я прошу у всех вас помощи в том, что является наиболее важным элементом в джентльменском наборе каждого Игрока. Я говорю не о силе, не о ловкости, не о защите и не об умении противостоять колдовству. Нет, речь идет о силе воли. Вы должны вернуть мне мою силу воли, объединив свои силы в одну упряжко-матрицу.
— Возмутительная банальность! — фыркнул эльф. — Может, лучше отправимся в поход за каким-нибудь заговоренным колечком? Такие приключения мне как-то больше по нраву. Знаете, встречался мне в лесах один профессор филологии.
Игромейстер от Абсолюта, в обоих смыслах слова! Думаю, сейчас он уже дал дуба, но разве какая-то жалкая смерть способна встать на пути между некромантом и трупом? Что ты на это скажешь, о чародей и заклинатель?
— Ты че, не врубился, што это за чувак? — вмешался гном с каким-то чудовищным акцентом. — Держу пари, у него под потолком в сортире — целая связка волшебных колец! Да и вааще… такие походики всегда кончаются в Мордоре. — Гном пронзил мага пристальным взглядом. — Кстати о кольцах, мужик! Ты у нас высоко сидишь, далеко глядишь… Тебе. часом, не попадался на глаза такой типчик… короче, Зигфридом его кличут. А то моему топору чегой-то не терпится с ним потолковать!
— Минутку внимания, друзья! — перебил его маг, сообразив, что в согласии с природой Игры все эти персонажи понятия не имели о том, что он, Кроули Нилрем, выдающийся чародей и Игромейстер, был двойником каждого из них. — В нашем незначительном дельце оружие не понадобится.
— Ладно, а как насчет промочить горло? — требовательно спросил воин. — А то эти чертовы колдуны в последнее время стали жмотничать. Чтоб гостю пинту эля налить, как положено у приличных волшебников, — хрен от них дождешься!
— О, конечно! — спохватился Кроули Нилрем, поднимаясь и водружая на стол поднос с графинами. Он совсем позабыл, что практически все его предыдущие персонажи были не дураки выпить (именно это незавидное свойство постоянно подводило их под монастырь).
— Будь здоров, мужик! — гаркнул гном и влил в себя залпом полграфина шнапсу, даже не побеспокоившись о стакане. — Таков уж я есть: ради доброго глотка всем могу намять бока. — Видимо, под хмельком у него просыпался дар к стихосложению.
— Ладно, колдун, — пробубнил монах из-под капюшона, плеснув себе в стакан кагора. — Скажи нам, как тебя зовут и чего ты от нас хочешь.
— Мое имя — Кроули Нилрем, — ответил маг. — Я хочу с вашей помощью сформировать парадигму, которая отразила бы меня самого, ситуацию, в которой я оказался, и данный континуум. — Он указал на Доску Судьбы. — Перед вами ярус Реальности, находящийся в настоящее время под наблюдением. Именно с этого яруса начались проблемы, которые и продолжаются до сих пор.
— Тор меня раздери! — взревел гном. — Знакомые места! Темный Круг, мать его за ногу! Из-за него я потерял свои законные очки… и уйму крови!
Эльф тоже, по-видимому, был огорчен.
— Темный Круг, эта сточная яма воображения! Да во всей Вселенной не найти такого места, чтобы на крохотном клочке земли сбилось в одну кучу столько разных магий, рас и мифологий! Ноги моей в этой эклектике не будет, хоть озолотите!
— Нет-нет, успокойтесь, — вмешался Кроули Нилрем. — Вы меня не правильно поняли. Входить в Круг в физической оболочке от вас не требуется. Все, о чем я прошу, — помогите мне совершить стартовый ритуал Игры — Обряд Ролей.
— Почему же вы сразу не сказали? — улыбнулся священник. Он отложил четки, запустил руку в карман и высыпал на стол пригоршню разноцветных игральных кубиков, затарахтевших по деревянной столешнице. — С удовольствием приму участие в броске… эй, а где мой большой шестидесятичетырехгранный…
— Не волнуйтесь, друг мой, нам понадобятся только традиционные, шестигранные, — успокоил его Кроули Нилрем.
— Скучно мне, ску-у-учно! — внезапно завыл воин. — Мурня это все! Слушай, дружище, я из детских игр вырос! Давай-ка лучше хватанем еще по стаканчику — ив поход! У-ух, кровь и прах, каких дел мы наворочаем с такой компанией!
— Прошу вас. не отвлекайтесь! — раздраженно воскликнул Кроули Нилрем. — То, что от вас требуется, пойдет на пользу всем нам и займет совсем немного времени.
— Почти уговорил, мужик. Отчего ж не раскинуть костями, коли хозяин просит! — отозвался гном. — Но нам-то што за интерес с этого дельца?
— Да, вот именно! — поддержал его эльф, приобняв за плечи скрюченного волосатого коротышку. — Мой достойный коллега задал совершенно резонный вопрос!
— Убери от меня свои клешни, стрекозел вонючий! — рявкнул гном.
В ту же секунду он почувствовал у себя под подбородком острие кинжала.
— Я всегда говорил, что нельзя допускать к серьезным Играм тупоголовых карликов вроде тебя, сосиска недоделанная! Мой поход за вечной славой начнется с твоей головы!
— Стойте, стойте! — испуганно вскричал Нилрем. — Вы перережете горло самому себе! О боги, похоже, я стал воплощенной мечтой макропсихолога!
Эльф неохотно убрал кинжал, и все принялись выбирать игральные кубики, необходимые для каждой ступени ритуала.
Все — кроме монаха, скрестившего руки на груди и так и не дотронувшегося до стакана с кагором.
— Любезный монах, — обратился к нему Кроули. Нилрем, — вы получили официальный вызов на Игру. Согласно кодексу Игрока, вы должны принять участие в ритуале. Ведь я прошу у вас самую малость! Неужели вы откажете мне в столь ничтожном одолжении?
— Верно, мужик! Покажи нам классный ход! Неча сидеть сложа руки! — подхватил гном. Он выбрал себе кубик из слоновой кости и торжествующе потряс им перед носом у эльфа. — Действуй или сдохни — вот мой девиз!
— Возможно, нашему коллеге мешают религиозные предубеждения? — предположил эльф. — Быть может, молитва поднимет ему настроение?
— У меня есть такая привычка, — проговорил монах, поднося руку к капюшону, — самому за себя молиться.
— Агр-р-р! — прорычал гном. — А то будто вы не знаете: азартные игры — выдумка дьявола.
— Я согласен с воином, — сказал монах. — Все это до крайности скучно. Пора внести толику оживления и кое-что изменить.
И с этими словами монах сдернул с головы капюшон.
Остальные в ужасе разинули рты.
Кроули Нилрем прошептал:
— О боги… А я-то удивлялся…
Вместо головы из-под капюшона показался сверкающий звездный шар. Вокруг него носились по своим орбитам кометы, как электроны вокруг атомного ядра. Все это испускало яростное сияние, при виде которого душа разом проваливалась в пятки. Сквозь пылающую массу смутно проглядывали очертания полузнакомого лица.
— Как известно, беспрестанные перемены — единственная константа в Полимире, — заявило это жуткое существо. — Но отчего бы время от времени не изменять и константу?
— Как тебе удалось вернуться? — спросил Нилрем. — Ведь мы все сделали на совесть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26