Нет, вьюноша, в моей комнатенке я сам себе хозяин. Правда, клаустрофобия вконец замучила, так что чем раньше вы меня вызволите, тем лучше. — Веки Черного Властителя опустились и тут же вновь взлетели кверху. — Да, вот еще, а как там дела с рогом единорога?
— Единорога? — вскричала Аландра. — Где вы отыскали единорога?
— Мы... э-э-э... отыскали его в одном лесу, кажется, на второй день похода, — промямлил сэр Годфри, глядя в землю.
Хиллари выступила вперед:
— И застрелили его из луков, и сожрали, кровожадные свиньи!
— И правильно сделали! — ответила Аландра. — Единороги ужасно противные и докучливые... Но вы говорите, что сохранили его рог... вдвойне правильно, рог — вещь полезная. Можно на него взглянуть?
— Ну что, съела? Никакая это не дурная примета, поняла, суеверная шлюха? — подмигнул Пугар Хиллари. — Покеда!
И самодовольные огоньки в его глазах потухли.
— О-о-о-х! — вскрикнула Хиллари и, разбежавшись, изо всех сил пнула голову.
Сэр Оскар погнался за укатившейся головой, а сэр Годфри отправился искать среди поклажи рог единорога.
— Кость как кость, разве что кривая! — заметил он.
— Нет, отнюдь... — задумчиво проговорила Аландра. — Скажите, вы задумывались об этих мешках, снаряжении и прочем? Я хочу сказать, как мы их теперь потащим, когда у нас нет ни вивернов, ни лошадей?
— Ох, ты! — вскричал сэр Вильям. — Она права! Без вещей нам никуда. Провиант! Вооружение! Нести все это на себе — спины переломаем!
Сэр Годфри, отыскав вышеупомянутый предмет, вернулся к своим спутникам. Ян заметил, что рог совершенно не изменился: блестящая костяная спираль с толстым основанием и заостренным верхним кончиком, совсем чуть-чуть запачканная кровью. Рог был вручен Аландре, которая погладила его своей нежной ручкой, с большим интересом ощупывая все искривления и трещинки.
Принцесса подняла голову. Ее глаза засверкали.
— Да, вы убили самого настоящего единорога. Каков он был на вкус?
— Откровенно говоря, что-то вроде протухшей дичи, — сообщил сэр Оскар.
— Как бородатая охотничья байка! — сострил сэр Мортимер, но никто так и не понял, что нужно смеяться.
Аландра подняла рог над головой, так, что он засиял на солнце.
— Джентльмены, хотя считается, что во мне воплотилось некое волшебство, не осмелюсь утверждать, будто об этом волшебстве мне что-то особенное известно. Да и многие тайны колдовства остались от меня сокрыты. Но все же есть вещи, которые я знаю. И среди них — способ правильного применения рога единорога.
— Спасает от отравления, по-моему? — предположил Ян.
— Алхимические свойства, верно? — вопросил сэр Годфри.
— Да, действительно. Но есть еще одна вещь, которой научил меня один престарелый негромант, когда я была совсем малюткой и, как все маленькие девочки, ужасно интересовалась единорогами. Теперь у меня иные, гораздо более приближенные к жизни интересы, — лукаво улыбнулась Аландра, лаская пальчиками белую гладкую кость. — Как бы то ни было, рога единорогов содержат в себе волшебство, и теперь мы можем поставить это волшебство себе на службу... с вашей помощью. Я прошу вас всех — точнее, всех, кто вкусил жаркое из единорога, — расцарапать себе большие пальцы и втереть по капельке крови в основание рога.
— И что тогда будет? — опасливо спросил сэр Вильям.
— Увидите, — пообещала Аландра.
— Но другие, которые его ели... их самих давно уже съели! — спохватился Годфри.
— Не важно. Делайте что велят! — распорядилась Аландра, начиная сердиться.
Ян возблагодарил судьбу, что даже не попробовал единорожьего мяса. Хиллари к нему, как известно, тоже не притронулась. Даже сейчас от одной мысли об этом на ее лице выразилось крайнее отвращение, и она покрепче прижала к себе Алебастра.
— Именно. Выполняйте повеление, о, мои рыцари, — приказал сэр Годфри. И первым вытащил кинжал. — Ерунда, это же не больно! — с этими словами он слегка надрезал палец. — У-у-у-у-ай! — вырвалось у него. — Ер-рунда, н-немножко очень больно...
Годфри выжал из пальца каплю крови.
Один за другим рыцари окропляли своим жизненным соком основание единорожьего рога.
— Благодарю вас, джентльмены, — проговорила Аландра. — А теперь, если вы будете так любезны немного попятиться... — Она взяла рог за кончик, держа его основанием к земле, и начала произносить таинственное заклинание, богатое ассонансами, аллитерациями, эвфонизмами и эвфемизмами.
Внезапно — будто невидимый карандаш прилетел и принялся за дело — в воздухе возник контур. Туловище, ноги, хвост. В нужном месте контур смыкался с рогом. Между линиями — пустой воздух, но вот...
Еще одно слово излетело из пунцовых губ Аландры.
Черный контур запылал огнем. Из верхней точки огненной линии закапала кровь, заполняя пустоту. Проскочила искра — и красное стало костями и артериями; взметнулось ослепительное пламя — кости и артерии сгустились в белое, совершенно белое, как только что выпавший снег, тело.
Единорог!
Пламя опало, потухло, не оставив даже копоти. Единорог встряхнул гривой, затопал ногами и взмахнул хвостом: показал, что живой.
— Да! — вскричал единорог. — Да!
— Единороги — отзывчивые зверята, — проговорила Аландра. — От них не услышишь слова «Нет»! — И потрепала единорога по носу, определенно наслаждаясь своим успехом.
Прочие участники похода так и застыли с разинутыми ртами.
— Он... он красивый, — промолвила Хиллари. — Разве такое существо может быть противным?
— О, скоро сама увидишь, — процедила Аландра.
— Живем! — вскричал сэр Вильям. — Это же масса провианта!
— Болван! — оборвал его сэр Годфри. — Я проник в замысел нашей обворожительной, гениальной принцессы! Какая удача, что мы не выбросили рог! Разве вы не видите, мои рыцари? Теперь у нас есть вьючное животное! Мы можем взвалить на этого отважного и могучего зверя нашу поклажу!
— Ого, какой он сообразительный, правда, Ян?
Ян кивнул:
— Наверное, потому-то он — наш предводитель.
Единорог немного побродил по лужайке. Настроен он былкротко. Его взгляд был устремлен только на Хиллари, а остальных присутствующих — в том числе тех, в чьих желудках он когда-то побывал, — зверь, казалось, даже не замечал.
— Вот бестолочь! — сердито тряхнула головой Аландра. — Не может отличить девственницу королевской крови от простой девки! Ну что ж, джентльмены, — передернула принцесса плечами. — Грузите на него свое барахло и давайте двигаться. Вы сами увидите, что единорогам свойственны дружелюбие и покладистость — и только в некоторых обстоятельствах...
— И в каких же... э-э-э... обстоятельствах следует ожидать иного? — вопросил сэр Годфри.
Аландра затрепетала как осиновый лист. На миг с нее слетело все кокетство и самоуверенность, а губы тихо пролепетали:
— Молите Бога, сэр рыцарь, чтобы вам никогда не довелось этого узнать.
Впрочем, лицо ее тут же прояснилось. Вспорхнула белая ручка, рассыпались по плечам локоны.
— Но, в сущности, в сущности, беспокоиться ровно не о чем. А вьючное животное нам нужно позарез! Единорог вполне сгодится!
Сэр Годфри окинул зверя скептическим взглядом. В глазах единорога замерцали тусклые огоньки, и призрачное сияние окутало его пушистые бока — казалось, будто в шерсти заблудились первые лучи рассвета.
— Ну что ж, седлайте зверя, мои честные рыцари. Но остерегайтесь, чтоб он вас не освежевал своим рогом!
Рыцари опасливо повиновались, и вскоре единорог пригнулся к земле под тяжестью клади — впрочем, он ничем не выдавал, что хоть чуть-чуть замечает это бремя. После того как виверны получили надлежащие инструкции, единорог послушно побрел вслед за Хиллари Булкинс в сторону гор, потихоньку думая свои непостижимые единорожьи думы и вознося к солнцу сверкающий рог.
Отряд молча шагал в указанном Пугаром северо-северо-западном направлении, остолбенело разглядывая попадавшиеся на каждом шагу географические извращения. Спираль Мёбиуса... нет, трехмерная гравюра Эшера, кое-где, возможно, подправленная кистью Иеронима Босха, — вот во что превратился Темный Круг стараниями Яна Фартинга! Впрочем, в последнее время Ян все чаще ловил себя на сомнениях: похоже, виноват был все-таки не он.
Теперь воздух Темного Круга чуть ли не звенел, наполненный какой-то новой Силой, неведомыми, нехорошими вибрациями. Эта Сила реяла над землей, билась в любом стебельке травы, в каждой кочке, пробиралась с кошачьей грацией из мига в миг, сквозь плачущие холмы, сквозь вторящие им деревья, сквозь ошалелых птиц и зверушек. Над водоворотом Темного Круга медленно кружился черный плащ перемен — невиданных перемен, которые, как ни странно, оказались созвучны самым потаенным мечтам местной Мировой Души, так что она уже готовила новые, еще неслыханные симфонии-какофонии сфер.
Ян Фартинг не отходил ни на шаг от Аландры. Сосредоточившись на ее красоте и на любви, которую она в нем разожгла (о дрожь восторга, о жужжащие в крови пчелы, о вздохи безмолвных глаз!), он ненадолго позабыл о донимавших его дурных предчувствиях относительно исхода всего этого злоключения.
В конце концов, он ведь искупил свою ужасную оплошность. Благодаря его усилиям принцесса Аландра спасена и воссоединенас сэром Годфри, который непременно приведет их отряд к Предначертанной Цели и... и...
Дальше этого момента его разум не рисковал заглядывать в будущее. Слишком много страшного ожидало впереди. Ибо Ян знал, что ныне его будущее накрепко переплелось с будущим Аландры... а прошлое уходит корнями во что-то несравнимо более глубокое и зловещее.
И так они шли, ведя за собой навьюченного единорога. Аландра очаровательно щебетала о радостях и тяготах детства волшебной принцессы. Ян благоговейно слушал: его собственное детство промелькнуло незаметно за тяжким трудом, во мраке убогого средневекового быта; юность, стреноженная кожаными ремнями, распятая сапожными гвоздями, питаемая материнской овсяной кашей и отцовским пивом; короче, навоза на эту жизнь не жалели — но зато из этой кучи удобрений выросли мечты. Хиллари помогла этим мечтам окрепнуть, и Яну самому было горько, что, забыв про нее, он теперь глаз не сводит с Аландры. Но, по крайней мере, Хиллари не осталась в одиночестве: судя по всему, она нашла замечательного друга в лице своего нового знакомца, кота Алебастра.
«Интересно, о чем это она так увлеченно беседует с котом?» — подумал Ян.
Впрочем, какая разница?..
Они шли и шли, с горки на горку, из дола в дол, час за часом, и загадочные фантастические твари, с потерянным видом скитавшиеся по местности, точно беглецы из психиатрического зверинца доктора Карла Юнга, не чинили нашим героям никаких препон.
Но стоило выйти к шоссе «Три шестерки», как судьба повернулась к путникам затылком.
Это случилось очень быстро. Ян толком и разглядеть ничего не успел. Он слушал рассказ Аландры о ее коллекции кукол — и вдруг раздался громовой голос сэра Оскара Корноухского: «Тревога! Нас атакуют!»
Ян мгновенно обернулся, решив загородить принцессу Аландру от потенциальной опасности собственным телом.
«Наконец-то возьму реванш!» — промелькнуло в его голове.
Пока остальные торопливо вытаскивали из ножен мечи и приосанивались, с холма прямо на них сбежал какой-то огромныйзверь. Ян с первого взгляда опознал в нем громадного-громадногомедведя.
Нет, наверное, медведицу, так как зверюга была в платье и лифчике, а на ее морду был наложен настоящий человеческиймакияж.
— Р-рык! — взревела медведица вполне медвежьим голосом, приближаясь к ним и сверкая накрашенными глазами. — Рык!
— Господи ты Боже, Ян, — вымолвила Аландра. — Сделай что-нибудь!
Ян полез в карман за Пером. Но от волнения заторопился, задергался... и сам не заметил, как оружие выскользнуло из его пальцев.
Прежде чем он успел что-либо предпринять, медведица навалилась на него: сплошные когти, клыки, обильно капающая слюна и запах духов.
«Духи?!» — такова была последняя мысль Яна перед тем, как косматая лапа вышибла из него сознание.
Глава 2
Маг ожидал свою мать перед Линкольновским центром. Подпирая спиной фонарный столб, он смотрел, как пролетают по Бродвею автомобили, как полосы света играют в чехарду с клубами вечернего сумрака. Смотрел и слушал, блаженно подставив уши какофоническому, сладостному, умиротворяющему многоголосию города Нью-Йорка.
Он готовился к Большой Игре. Вы еще убедитесь, маловеры: Кроули Нилрема голыми руками не возьмешь! Ему предстояло вернуться в свой мир и помериться силами с врагом в решающем поединке, а этот крохотный участок материальной (он игриво пощупал полу собственного пиджака) и твердой (он топнул ногой по тротуару) реальности должен был стать для него отличным якорем.
Да-да, якорем — если верить утверждениям маман. Он был вынужден ждать, пока она не поможет ему проложить ход назад в Темный Круг. В одиночку даже пробовать бесполезно. Он появился жутко не вовремя, застав маман почти что в дверях — она собиралась на балет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Единорога? — вскричала Аландра. — Где вы отыскали единорога?
— Мы... э-э-э... отыскали его в одном лесу, кажется, на второй день похода, — промямлил сэр Годфри, глядя в землю.
Хиллари выступила вперед:
— И застрелили его из луков, и сожрали, кровожадные свиньи!
— И правильно сделали! — ответила Аландра. — Единороги ужасно противные и докучливые... Но вы говорите, что сохранили его рог... вдвойне правильно, рог — вещь полезная. Можно на него взглянуть?
— Ну что, съела? Никакая это не дурная примета, поняла, суеверная шлюха? — подмигнул Пугар Хиллари. — Покеда!
И самодовольные огоньки в его глазах потухли.
— О-о-о-х! — вскрикнула Хиллари и, разбежавшись, изо всех сил пнула голову.
Сэр Оскар погнался за укатившейся головой, а сэр Годфри отправился искать среди поклажи рог единорога.
— Кость как кость, разве что кривая! — заметил он.
— Нет, отнюдь... — задумчиво проговорила Аландра. — Скажите, вы задумывались об этих мешках, снаряжении и прочем? Я хочу сказать, как мы их теперь потащим, когда у нас нет ни вивернов, ни лошадей?
— Ох, ты! — вскричал сэр Вильям. — Она права! Без вещей нам никуда. Провиант! Вооружение! Нести все это на себе — спины переломаем!
Сэр Годфри, отыскав вышеупомянутый предмет, вернулся к своим спутникам. Ян заметил, что рог совершенно не изменился: блестящая костяная спираль с толстым основанием и заостренным верхним кончиком, совсем чуть-чуть запачканная кровью. Рог был вручен Аландре, которая погладила его своей нежной ручкой, с большим интересом ощупывая все искривления и трещинки.
Принцесса подняла голову. Ее глаза засверкали.
— Да, вы убили самого настоящего единорога. Каков он был на вкус?
— Откровенно говоря, что-то вроде протухшей дичи, — сообщил сэр Оскар.
— Как бородатая охотничья байка! — сострил сэр Мортимер, но никто так и не понял, что нужно смеяться.
Аландра подняла рог над головой, так, что он засиял на солнце.
— Джентльмены, хотя считается, что во мне воплотилось некое волшебство, не осмелюсь утверждать, будто об этом волшебстве мне что-то особенное известно. Да и многие тайны колдовства остались от меня сокрыты. Но все же есть вещи, которые я знаю. И среди них — способ правильного применения рога единорога.
— Спасает от отравления, по-моему? — предположил Ян.
— Алхимические свойства, верно? — вопросил сэр Годфри.
— Да, действительно. Но есть еще одна вещь, которой научил меня один престарелый негромант, когда я была совсем малюткой и, как все маленькие девочки, ужасно интересовалась единорогами. Теперь у меня иные, гораздо более приближенные к жизни интересы, — лукаво улыбнулась Аландра, лаская пальчиками белую гладкую кость. — Как бы то ни было, рога единорогов содержат в себе волшебство, и теперь мы можем поставить это волшебство себе на службу... с вашей помощью. Я прошу вас всех — точнее, всех, кто вкусил жаркое из единорога, — расцарапать себе большие пальцы и втереть по капельке крови в основание рога.
— И что тогда будет? — опасливо спросил сэр Вильям.
— Увидите, — пообещала Аландра.
— Но другие, которые его ели... их самих давно уже съели! — спохватился Годфри.
— Не важно. Делайте что велят! — распорядилась Аландра, начиная сердиться.
Ян возблагодарил судьбу, что даже не попробовал единорожьего мяса. Хиллари к нему, как известно, тоже не притронулась. Даже сейчас от одной мысли об этом на ее лице выразилось крайнее отвращение, и она покрепче прижала к себе Алебастра.
— Именно. Выполняйте повеление, о, мои рыцари, — приказал сэр Годфри. И первым вытащил кинжал. — Ерунда, это же не больно! — с этими словами он слегка надрезал палец. — У-у-у-у-ай! — вырвалось у него. — Ер-рунда, н-немножко очень больно...
Годфри выжал из пальца каплю крови.
Один за другим рыцари окропляли своим жизненным соком основание единорожьего рога.
— Благодарю вас, джентльмены, — проговорила Аландра. — А теперь, если вы будете так любезны немного попятиться... — Она взяла рог за кончик, держа его основанием к земле, и начала произносить таинственное заклинание, богатое ассонансами, аллитерациями, эвфонизмами и эвфемизмами.
Внезапно — будто невидимый карандаш прилетел и принялся за дело — в воздухе возник контур. Туловище, ноги, хвост. В нужном месте контур смыкался с рогом. Между линиями — пустой воздух, но вот...
Еще одно слово излетело из пунцовых губ Аландры.
Черный контур запылал огнем. Из верхней точки огненной линии закапала кровь, заполняя пустоту. Проскочила искра — и красное стало костями и артериями; взметнулось ослепительное пламя — кости и артерии сгустились в белое, совершенно белое, как только что выпавший снег, тело.
Единорог!
Пламя опало, потухло, не оставив даже копоти. Единорог встряхнул гривой, затопал ногами и взмахнул хвостом: показал, что живой.
— Да! — вскричал единорог. — Да!
— Единороги — отзывчивые зверята, — проговорила Аландра. — От них не услышишь слова «Нет»! — И потрепала единорога по носу, определенно наслаждаясь своим успехом.
Прочие участники похода так и застыли с разинутыми ртами.
— Он... он красивый, — промолвила Хиллари. — Разве такое существо может быть противным?
— О, скоро сама увидишь, — процедила Аландра.
— Живем! — вскричал сэр Вильям. — Это же масса провианта!
— Болван! — оборвал его сэр Годфри. — Я проник в замысел нашей обворожительной, гениальной принцессы! Какая удача, что мы не выбросили рог! Разве вы не видите, мои рыцари? Теперь у нас есть вьючное животное! Мы можем взвалить на этого отважного и могучего зверя нашу поклажу!
— Ого, какой он сообразительный, правда, Ян?
Ян кивнул:
— Наверное, потому-то он — наш предводитель.
Единорог немного побродил по лужайке. Настроен он былкротко. Его взгляд был устремлен только на Хиллари, а остальных присутствующих — в том числе тех, в чьих желудках он когда-то побывал, — зверь, казалось, даже не замечал.
— Вот бестолочь! — сердито тряхнула головой Аландра. — Не может отличить девственницу королевской крови от простой девки! Ну что ж, джентльмены, — передернула принцесса плечами. — Грузите на него свое барахло и давайте двигаться. Вы сами увидите, что единорогам свойственны дружелюбие и покладистость — и только в некоторых обстоятельствах...
— И в каких же... э-э-э... обстоятельствах следует ожидать иного? — вопросил сэр Годфри.
Аландра затрепетала как осиновый лист. На миг с нее слетело все кокетство и самоуверенность, а губы тихо пролепетали:
— Молите Бога, сэр рыцарь, чтобы вам никогда не довелось этого узнать.
Впрочем, лицо ее тут же прояснилось. Вспорхнула белая ручка, рассыпались по плечам локоны.
— Но, в сущности, в сущности, беспокоиться ровно не о чем. А вьючное животное нам нужно позарез! Единорог вполне сгодится!
Сэр Годфри окинул зверя скептическим взглядом. В глазах единорога замерцали тусклые огоньки, и призрачное сияние окутало его пушистые бока — казалось, будто в шерсти заблудились первые лучи рассвета.
— Ну что ж, седлайте зверя, мои честные рыцари. Но остерегайтесь, чтоб он вас не освежевал своим рогом!
Рыцари опасливо повиновались, и вскоре единорог пригнулся к земле под тяжестью клади — впрочем, он ничем не выдавал, что хоть чуть-чуть замечает это бремя. После того как виверны получили надлежащие инструкции, единорог послушно побрел вслед за Хиллари Булкинс в сторону гор, потихоньку думая свои непостижимые единорожьи думы и вознося к солнцу сверкающий рог.
Отряд молча шагал в указанном Пугаром северо-северо-западном направлении, остолбенело разглядывая попадавшиеся на каждом шагу географические извращения. Спираль Мёбиуса... нет, трехмерная гравюра Эшера, кое-где, возможно, подправленная кистью Иеронима Босха, — вот во что превратился Темный Круг стараниями Яна Фартинга! Впрочем, в последнее время Ян все чаще ловил себя на сомнениях: похоже, виноват был все-таки не он.
Теперь воздух Темного Круга чуть ли не звенел, наполненный какой-то новой Силой, неведомыми, нехорошими вибрациями. Эта Сила реяла над землей, билась в любом стебельке травы, в каждой кочке, пробиралась с кошачьей грацией из мига в миг, сквозь плачущие холмы, сквозь вторящие им деревья, сквозь ошалелых птиц и зверушек. Над водоворотом Темного Круга медленно кружился черный плащ перемен — невиданных перемен, которые, как ни странно, оказались созвучны самым потаенным мечтам местной Мировой Души, так что она уже готовила новые, еще неслыханные симфонии-какофонии сфер.
Ян Фартинг не отходил ни на шаг от Аландры. Сосредоточившись на ее красоте и на любви, которую она в нем разожгла (о дрожь восторга, о жужжащие в крови пчелы, о вздохи безмолвных глаз!), он ненадолго позабыл о донимавших его дурных предчувствиях относительно исхода всего этого злоключения.
В конце концов, он ведь искупил свою ужасную оплошность. Благодаря его усилиям принцесса Аландра спасена и воссоединенас сэром Годфри, который непременно приведет их отряд к Предначертанной Цели и... и...
Дальше этого момента его разум не рисковал заглядывать в будущее. Слишком много страшного ожидало впереди. Ибо Ян знал, что ныне его будущее накрепко переплелось с будущим Аландры... а прошлое уходит корнями во что-то несравнимо более глубокое и зловещее.
И так они шли, ведя за собой навьюченного единорога. Аландра очаровательно щебетала о радостях и тяготах детства волшебной принцессы. Ян благоговейно слушал: его собственное детство промелькнуло незаметно за тяжким трудом, во мраке убогого средневекового быта; юность, стреноженная кожаными ремнями, распятая сапожными гвоздями, питаемая материнской овсяной кашей и отцовским пивом; короче, навоза на эту жизнь не жалели — но зато из этой кучи удобрений выросли мечты. Хиллари помогла этим мечтам окрепнуть, и Яну самому было горько, что, забыв про нее, он теперь глаз не сводит с Аландры. Но, по крайней мере, Хиллари не осталась в одиночестве: судя по всему, она нашла замечательного друга в лице своего нового знакомца, кота Алебастра.
«Интересно, о чем это она так увлеченно беседует с котом?» — подумал Ян.
Впрочем, какая разница?..
Они шли и шли, с горки на горку, из дола в дол, час за часом, и загадочные фантастические твари, с потерянным видом скитавшиеся по местности, точно беглецы из психиатрического зверинца доктора Карла Юнга, не чинили нашим героям никаких препон.
Но стоило выйти к шоссе «Три шестерки», как судьба повернулась к путникам затылком.
Это случилось очень быстро. Ян толком и разглядеть ничего не успел. Он слушал рассказ Аландры о ее коллекции кукол — и вдруг раздался громовой голос сэра Оскара Корноухского: «Тревога! Нас атакуют!»
Ян мгновенно обернулся, решив загородить принцессу Аландру от потенциальной опасности собственным телом.
«Наконец-то возьму реванш!» — промелькнуло в его голове.
Пока остальные торопливо вытаскивали из ножен мечи и приосанивались, с холма прямо на них сбежал какой-то огромныйзверь. Ян с первого взгляда опознал в нем громадного-громадногомедведя.
Нет, наверное, медведицу, так как зверюга была в платье и лифчике, а на ее морду был наложен настоящий человеческиймакияж.
— Р-рык! — взревела медведица вполне медвежьим голосом, приближаясь к ним и сверкая накрашенными глазами. — Рык!
— Господи ты Боже, Ян, — вымолвила Аландра. — Сделай что-нибудь!
Ян полез в карман за Пером. Но от волнения заторопился, задергался... и сам не заметил, как оружие выскользнуло из его пальцев.
Прежде чем он успел что-либо предпринять, медведица навалилась на него: сплошные когти, клыки, обильно капающая слюна и запах духов.
«Духи?!» — такова была последняя мысль Яна перед тем, как косматая лапа вышибла из него сознание.
Глава 2
Маг ожидал свою мать перед Линкольновским центром. Подпирая спиной фонарный столб, он смотрел, как пролетают по Бродвею автомобили, как полосы света играют в чехарду с клубами вечернего сумрака. Смотрел и слушал, блаженно подставив уши какофоническому, сладостному, умиротворяющему многоголосию города Нью-Йорка.
Он готовился к Большой Игре. Вы еще убедитесь, маловеры: Кроули Нилрема голыми руками не возьмешь! Ему предстояло вернуться в свой мир и помериться силами с врагом в решающем поединке, а этот крохотный участок материальной (он игриво пощупал полу собственного пиджака) и твердой (он топнул ногой по тротуару) реальности должен был стать для него отличным якорем.
Да-да, якорем — если верить утверждениям маман. Он был вынужден ждать, пока она не поможет ему проложить ход назад в Темный Круг. В одиночку даже пробовать бесполезно. Он появился жутко не вовремя, застав маман почти что в дверях — она собиралась на балет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24