В одно мгновение стало ясно, что девушка
навязывается потому, что так велел управитель. Понял и то, что она
действительно рада ловить любые прихоти Найла и в мыслях у нее нет ничего,
кроме желания ему прислуживать. Стоит сейчас вымолвить слово, и она
добровольно станет его собственностью, выполнит какое угодно желание. Но
подумалось о Мерлью, и Найл покачал головой.
- Это, пожалуй, будет не совсем разумно. По лицу девушки скользнула
тень.
- Но почему? Тебе ведь нужна прислуга.
- Дочь управителя может не согласиться.
- С чего это? - удивилась девушка.- Я же всего-навсего служанка. У нее
нет причины меня ревновать.
То, что Найл прочел в уме Миррис, его всерьез озадачило. Впечатление
такое, будто они сейчас рассуждают о двух разных Мерлью. Неприятное
предчувствие наводило тоску. В голову закралась мысль, которой прежде не
было, и лучше бы она не появлялась вовсе.
Найл вымучил из себя улыбку.
- Давай-ка, я вначале сам спрошу у нее.
- Хорошо.- Румянец вернулся на щеки.- Тебе принести чего-нибудь перед
сном? Выпить, поесть чего-нибудь?
- Спасибо, не надо,- Найл мотнул головой. Прежде чем выйти, девушка
легонько поклонилась. Понятно, уже считает себя его личной служанкой.
Найл сидел на краю податливо упругой постели и рассеянным, немигающим
взором глядел на свое отражение в настенном зеркале. Впечатление такое,
будто оттуда смотрит кто-то посторонний, с шевелюрой, охваченной белой
лентой. Однако подозрения возникли не от этого. Причина иная: он понял, что
не очень-то стоит обольщаться чужими заверениями.
Пару часов назад Найл был на седьмом небе от того, что Мерлью оценила
его внешность. Он и думать не смел, что она к нему питает какие-то чувства.
Но когда она поцеловала его там, в ванной, Найл поверил в это.
Теперь уверенность испарилась. Именно в тот миг, когда служанка
посмотрела ему в глаза, до Найла внезапно дошло, что это не более чем
подкуп. Так же, как и апартаменты. Все здесь для того, чтобы он по уши
окунулся в мнимое блаженство. Служанка не призналась, что управитель велел
стать ей личной служанкой Найла. Она представила дело так, будто желание
исходит от нее самой и придется спрашивать разрешения у управителя. Юношу
лестью пытались втянуть в пособничество.
Видно, и Мерлью было приказано подкупить его: ласками, заверениями в
любви.
И тут в ушах, словно эхом, зазвучало: "Приглянулся? Этот, тщедушный?
Да ты шутишь..." Внутри словно все оборвалось.
Щемящее чувство растерянности казалось невыносимым. Вынув ноги из
сандалий, Найл прошел через комнату. Дверь опочивальни отворилась бесшумно.
От двери напротив - вельможного зеленого цвета - отделял лишь коридор; ее
ручка была сделана в виде змейки. Протягивая руку, Найл мучительно
надеялся, что она окажется запертой, но не успев еще коснуться, понял, что
раскроется. Ручка легко поддалась, и дверь таки приотворилась.
Комната, как и у него, была освещена лишь розоватыми огоньками
курильниц. Мерлью сидела у изголовья кровати возле ночного столика,
расчесывая перед зеркалом волосы. Сидела босиком, в длинном шелковистом
халате молочнобелого цвета. Золотистым потоком струились по плечам волосы.
Девушка целиком была поглощена собой. Посмотри она чуть в сторону, и через
приоткрытую дверь ей неизбежно стало бы видно лицо Найла. Но она смотрела
лишь в собственные глаза и думала о своем.
Еще миг, и Найл совершенно неожиданно очутился в теле Мерлью,
устремляясь по руслу ее чувств и переживаний. Вместе с тем полностью
исчезла болезненная неуверенность и ревность (нелепо испытывать ревность к
тому, с кем сливаешься воедино).
Он сознавал всю ее сущность. Несколько секунд назад Мерлью была
ненастоящей, воображаемой - миражом, сотканным его желанием и
неискушенностью. А тут неожиданно раскрылся человек - таким, каков он
есть,- и стало стыдно за свое недоумение. До этого момента он смотрел на
Мерлью глазами ее сверстницы Миррис - знающей Мерлью с детства. В
действительности сущность девушки оказалась и сложнее, и вместе с тем
обыденнее, чем плод воображения, хотя бы и женского.
Настоящая Мерлью была щедрой, добродушной, не очень взыскательной.
Властность и своеволие тоже на месте: как ни решу, все должно быть
по-моему, и никак не иначе.
Сейчас она неспешно размышляла, что же такое произошло с Найлом. Он
был ей симпатичен. За те месяцы, что они не виделись, худенький паренек -
занятный, но какой-то нескладный - удивительно изменился. Вырос, окреп, в
суждениях стала чувствоваться зрелость. Ей приятно было завлекать Найла в
любовные сети, пусть даже по наущению отца. Славный парень, ей такие по
душе. Дома они стаями увивались за ней; здесь же, в паучьем городе, ей не
хватало их общества. Конечно, с женщинами он робок и неопытен, это сразу
чувствуется, но делу легко помочь. Во всяком случае, она не прочь стать его
наставницей: обучать мужчин искусству любви так приятно...
Найл, притворив дверь, вернулся к себе в комнату. Хотелось смеяться в
голос. Казалось невероятным, что такая глыба неуверенности и ревности могла
истаять так быстро и окончательно.
Для него Мерлью оставалась такой же красивой и желанной, как и прежде,
только теперь это чувство освободилось от смятения и мучительных раздумий.
Словно они с принцессой женаты уже добрых лет десять; да и разницы в
возрасте теперь почти не чувствовалось.
Он думал о Мерлью, о будущем... и в груди разливалось тепло.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18