День я себя
мариновал, а потом постучался в ту дверь. Отвечают: "Не заперто,
входите, пожалуйста". Я вошел. В кабинете за столом сидит
человек. "Сержант Прозоров." - "Кощей Бессмертный". Вот так и
пришлось нам свидеться. Черный царь, может даже тот самый,
которого Тристан надрал, а сидит в чулане у бабы. Показал он
пальцем на пейзаж за окном и стал жалобно так рассказывать, что
уж столько дней не бегал босичком по траве, не удил рыбку, не
собирал грибков-мухоморов. Держит его Марья Моревна в режиме
полной гиподинамии и изоляции, давно к нему чужое время не
притекает и теперъ не бессмертнее он мотылька. "Это,- сказал
я,- ваши проблемы, но под конвоем прогуляться, наверное, можно.
Я сейчас с начальником караула договорюсь".- "Постой, мил
человек, караула не надо, потому как ноги меня давно не носят. И
не будут носить, пока не напоят меня. Пить, пить..." И глаза
закатил. Притащил я ведро воды, а он уже почему-то красный
запыхавшийся. Над водой пару пассов сделал, заправился и
говорит: "Ну теперь за будущее я спокоен". И выпал в окно. Я с
испугом выглянул, а он уже стал страшным вихрем и прочертил к
горизонту жирный след, как боевой космоплан "МируМир-1". Тут
смотрим с Тристаном на природный календарь и видим - неделя
времени у нас украдена негодяем Кощеем. Но это была не последняя
пропажа.
Скакали семь дней от соседней деревни и, наконец, прискакали
несколько богатырей из Марьиного штаба. Сказали, что страшный
смерч-торнадо унес девушку прямо с переговоров в края, откуда ни
ответа, ни привета. Им доподлинно известно - то был
вихреобразный Кощей. Дескать, какая-то гнида заходила к нему в
комнату и прорвала замкнутый круг, в который был посажен
злыдень. Да еще напоила его дождевой водой, а в той имелась
информация о небесных маршрутах. Штабисты устроили во дворце
шмон, от чего выяснилась пропажа секретных алгоритмов по
околдовыванию целых царств. Их сдавали Марье-царевне на хранение
особо сознательные колдуны, чтобы подале от греха быть. И
сопляку ясно, Кощей свистнул...
Нас с Тристаном наскоро допросили, да ничего не узнав,
погнали из дворца как неблагонадежных иностранцев. Хорошо хоть в
пыточный приказ не отправили, с катом пообщаться без комплексов.
А Кощея я тщательным анализом разгадал. Это уже не тот простак,
что был раньше, а изощренный магистр Афанасий, мой первый враг.
Рванулись мы тогда упущенное время, вернее, Мережко догонять.
Мчались на телегах и бричках, скакунах и топтунах, гусей-лебедей
и то зафрахтовали для буксировки нас по воздуху. Хотели
сторговаться с каким-то ворюгой насчет ковра-самолета, но вовремя
заметили, что у летательного приспособления непорядок с набором
высоты. Место ночлега особо выбирать не приходилось. Куча навоза
из Авгиевых конюшен - не номер в "Хилтоне", но всяко теплее, чем
чисто поле. Как-то высовываем из нее головы, глянь, а Мережко на
траверзе, закутанный в черное, как призрак отца и сына Гамлетов,
но с большим мешком, в котором что-то ворочается. Мы теперь
постарались след в след идти. По дороге, как могли, поправляли
пошатнувшееся из-за транспортных расходов материальное положение.
Перо у жар-птицы выдернули, правда, от него все мешки и карманы
истлели, и вечно из нас имущество выпадало. Еще поймали на живца
бабу-ягу. Живцом была одна повариха, что собиралась выбиться в
царицы, ну, ей Тристан голову и заморочил, обещая подыскать
голодную королевскую особу. Так вот яга, ради спасения своей
узко функциональной жизни, показала местоположение дефицита -
источника огненной воды. Когда Тристан ее туда макнул, она
почему-то сгорела. А мужики ничего, пьют и огненную, пока есть на
что. Еще шапку-невидимку изъяли мы у двух богатырей. Они до
хрипоты спорили, чья она частная собственность. А мы с Тристаном
решили, что собственность она народная, то есть наша. И отправили
богатырей на состязание в триатлоне, мол, кто победит, тот шапку
и приватизирует. Ха-ха.
Остановились на один день у царя Долмата. Думали, на один,
когда я ему шкалик огненной дарил. Так он ее за живую воду
принял. Оказалось, к тому же дал он обет не есть обед, пока свою
дочурку не всучит первому встречному в благодарность за такой
ценный презент. Или наврал все? Должно быть, Люденс и тут
подгадил. Ладно, приняли решение - женюсь я, а потом смотаюсь
по-быстрому, якобы на медовый месяц. Молодую можно будет в пути
обменять на что-нибудь стоящее, опять же прибыль. Итак, свадьба
поет, пляшет, музыканты выкаблучиваются на дуделях и сопелях
похлеще рокеров и слова-то все у них похабные. А потом один из
них, которому я "мясоедовскую" заказывал, сообщает:
- Совсем умаялись мы, на этой неделе уже третье бракосочетание
нашей царевны Ирины Мягкой Перины играем.
Я обрадовался.
- Значит,- говорю,- наутро развод?
- Наутро похороны - злой дух всех женихов подряд давит и
душит. А нам опять надобно песнями заливаться. Иной раз поминки
потешнее выходят, чем женитьба.
Меня холодный пот прошиб, невеста чувствует неладное, за запястье
меня берет своей клешней и больше не отпускает. Так и ведет в
опочивальню, как задержанного. На мое счастье она около койки
замешкалась, не сообразила сразу, под какую руку меня положить.
Я смекнул, здесь последний шанс, сделал прыжок с переворотом
через ее захват и клешню разомкнул. А она по моей шее ладонью - в
глазах темно, но еще не нокаут. Провожу аперкот, она бьет хуком
слева, я едва успеваю пригнуться. Падаю на руки и пытаюсь подсечь
ее. Стоит как столб. Вскакиваю и провожу удар сафьяновым сапогом
по верхнему уровню. Она перехватывает мою ногу и берет на
мельницу. Позвоночник трещит. Успеваю передавить ей яремную вену
и бежать. Дверь заперта на амбарный замок, из кувшина аспид
ядовитый выползает. Я тогда через слюдяное окно ласточкой. А
невеста самострел наладила и, пока я сотрясенный на земле
валяюсь, пуляет в меня стрелу за стрелой - еле успеваю
откатываться. Я делаю вид, что она попала - зажал наконечник под
мышкой, "ох" и "ах" кричу, надеюсь, что отвяжется. А она своему
попаданию радуется, выпускает из окошка веревочную лестницу и
спускается за мной с мясорубкой. Говорит, ухмыляясь, не уйдешь
теперь никуда - мой ты навек. Я, помню, закричал: "Пусти,
Глафира" и потерял все сознание.
Очнулся от взрыва. Это Тристан выстрелил из царь-пушки по
бой-бабе. Промахнулся, досадно. Попал в дворец - тот рухнул,
как карточный домик. "Ой, проклятые,- заметалась женщина,- там
же весь калым остался, добытый у басурман." И кинулась к
развалинам искать свое сокровище, созывая громовым голосом
стражу, чтоб подавила она нашу огневую точку. Мы подавления не
дожидались, а кинулись удирать по столбовой дороге. За час
добежали до владений царя Афона. Здесь мое боевое дежурство и
закончилось.


31/08/28. Майор-инженер Рубакин. Письмо прочитано. Эх,
Прозоров. Это ж вполне естественно, что Тимофеева тебе отставку
дала и предпочла Афанасия. Он хоть и подлец, но человек ученый.
А ты - неуч, из всех ВУЗов тебя выперли. Можешь, конечно,
говорить, что себя искал. Ну, а что нашел? Стал записным
солдафоном, люди от тебя слова нормального не слышат, только:
"предъявите, никак нет, не положено". Теперь уж нечего, дружок,
плести ахинею, что Машу Кощей унес. Ладно, извини, Савелий. Это я
на тебя от огорчения обрушился. По части Шварцэрде твой бред
правдивым оказался. Словно подменили мне Карахана, был джигит, а
стал соплежуй. Бледный, поганый, на тебя, Прозоров, все валит,
дескать, ты - диверсант. Из-за амбиций-де навводил всяких
вирусов, от которых расстройство у среды. Я Шварцу говорю,
никакие вирусы ритмичный меридианный сплайсинг не вызовут, они
умеют только немудрено портить, ты лучше модель этого процесса
слепи. А он мне - она сверхсложная, и в Принстоне таких не
делают, потому что бифуркация на бифуркации. И снова: Прозоров,
Прозоров. Выгнал я его взашей из кабинета, чуть пинка не дал.
Нет, надо срочно переключиться на другую тему. Ты, сержант,
кажется, Глашу обидел. Зря. С Глафирой Ивановной у меня связаны
более нежные воспоминания. Помню, идет она через проходную,
задними булками поигрывает, какой-нибудь молодой эсбист кричит:
"Ой, тетенька, скучно, дай поцеловать". А она откликается:
"Ну-ка, кулибин, почини меня". Любила она мой чуб трепать, а я
ее за... В общем, Служба тогда в соку, в чести была, и не только
у девок, но и у начальства. Черная униформа, галуны, позументы.
Первый случай в мировой практике, когда одна и та же организация
ведает обычной охраной, чистотой технологии, соблюдением режима
доступа и обработки, состоянием всех видов памяти. Тогда, как
раз, крупные боссы поняли, что программирование - это страшная
штука, а среди программистов - половина маньяков. Целые отрасли,
да что там отрасли, страны выходили из строя благодаря всяким
компьютерным вирусам, бациллам, глистам. На курсах нас учили
векторному программированию, тогда пошедшей в гору теории игр, а
также кунфу, применению контраффективных средств и методам
скрытого допроса.
А Центр, первенец отечественной векторной киберологии? О нем
журналист мог написать статью, разве что нафаршировав ее унылыми
фразами: "декодируют поступки, комплексируют влечения, оперируют
новыми реальностями". Первенец, едва из пеленок, приступил к
половому созреванию и, быстро возмужав, занялся всякого рода
извращениями и непотребствами. Деловые игры, моделирующие
активность покупателей, производителей, изобретателей, властей,
неформалов и прочих, быстро обрастали чудными идентификаторами
типов и линий поведения: вектор кощея, драйв бабы-яги, стимул
молодильных яблок. Вначале слова из сказок брались в кавычки, а
потом стали писаться без всякого выделения. Появились первые
диссертации и монографии с доселе возмутительными названиями:
"Драйв Змея Горыныча и карьера менеджера", "Принцип оборотня в
рекламе", "Браки между богатыми и бедными, как проявление
вектора Иванушки-дурачка", "Облик бюрократа, как
мертвеца-дарителя", "Диктатура: соединение драйвов
царевича-змееборца, кощея бессмертного и двоих из ларца".
Попробуй, сразу пойми, что драйв "двоих из ларца" - это
способность людей работать без материального вектора (а, значит,
за спасибо) под воздействием интеллектуальных векторов
начальства (то есть, исходящих сверху красивых слов). Не день,
не ночь учил я такую мутоту.
Мережко, как раз, был первым, кто нашел не только названия
векторам и драйвам, но и четкие правила их взаимодействия там,
где никто не искал. В сюжетах сказок и мифов. С легкой руки
Василия Леонидовича даже правительственные экономисты заговорили
о народном хозяйстве сказочными словами. Подземный мир - теневое
производство. Медные, серебряные и золотые царства - территории с
однобоким развитием. Убегающий колобок - цены в условиях
инфляции. Это вроде не предвещало беды. Однако, с некоторых пор
сотрудники разных отделов и, в первую очередь, ОРИС, стали
употреблять деловую игру в качестве азартной забавы. Сюжетные
зависимости сделались правилами ходов, персонажи - фигурами
разного достоинства. А забава - главным способом времяпровождения.
Кадровая картотека поведает нам, что типичный сотрудник научных
отделов - холост или разведен, дома проводит меньшую часть суток,
да и то в подготовке к следующей смене, увлечений не имеет, за
пределами института вообще активность не проявляет. Все ушло
туда, в чисто поле игровое.
Как смотрело на это большое научное начальство? С большим
пониманием. Обеспечило полную академическую свободу, никогда не
отнимало финансового вымени. Сотни тем задохнулись из-за
авторитетных "мнений", тысячи рук отсохли в ожидании подаяний, а
игроки занимались своим, не чувствуя ни в чем недостатка. Словно
Федеральный Научный Совет стал сонным царством, а директор ЦКИ
спящей царевной. И перетряска в ОРИС произошла не от страха, а
потому что подросло новое поколение царевичей, и среди них
владелец самого мощного интеллектуального вектора Витя Люденс.
Старый же царь Мережко прыг в котел и там сварился. А может и нет
- обновился, стал опять-таки царевичем. Только очень странным.
Ну, зачем ему бежать на Буян как очумелому?
Э, кстати, Прозоров, почему за тебя походатайствовал сам
Люденс? При встрече даже сказал: "Отличные у вас бойцы, Рубакин.
В кого пошли, интересно?" Уж не ведешь ли ты двойную игру? Если
да, то лучше бы тебе не возвращаться с игрового поля.



12.


СБ ЦКИ
03/09/2028


Зам. нач. СБ майор-инженеру Макдоналдсу Рубакину
от сержант-техника Сав. П. Прозорова


---------------


Дорогой коллега. Немного поплутали мы по царству Афона -
хитро оно устроено, где город, где деревня непонятно - да,
наконец, попали во дворец. А там уж Иван-царевич вовсю выведывает
про путь-дорожку на остров Буян.
1 2 3 4 5 6 7