» со стороны младшей жены и «подвигов от тебя никто не требует, держись в сторонке и не попадай под удар» от старшей. То, что для младшей ау Риер подвигом был каждый шаг навстречу главному страху детства, в расчет как-то не бралось.
Да и демонов в списке поверженных мною противников до сих пор не было замечено. Все больше смертные, долго или коротко живущие…
За этими размышлениями цель нашего похода выросла перед нами совершенно внезапно. Только успели вывернуть из-за скалы, прикрывающей последний изгиб русла– и вот, уже пришли, можно сказать.
Если снизу, от основания стенки, пещера демона смотрелась злобно прищуренным оком, то вблизи выглядела совсем как ощеренная пасть. Ледяные сталактиты и сталагмиты застыли в хищном оскале, словно зубы-иглы глубинных рыб. Как только сам демон умудряется пролезть сквозь этот частокол… Рыбкой пролетает, не иначе.
Но нам такой способ не подходит. Как по неспособности к полету, так и по неизведанности того, что скрывается за естественным укреплением на входе в логово нежити. Может быть, там почем зря натыкано таких вот ледяных столбов, чтобы незваные гости напарывались на них при попытке залететь или запрыгнуть.
Значит, надо проделывать проход. Причем явно не тесаком – мало того, что звон от ударов поднимет демона как пить дать, так еще и упаришься, перерубая даже один-единственный сталагмит. Придется задействовать Длань Справедливости, настроив ее на минимальную мощность.
Металлическая перчатка в поясном подсумке порядком выстыла и жгла пальцы резким холодом. Даже подумать о том, чтобы натянуть на руку леденящие звенья, было страшно.
Видя мои колебания, Хирра с готовностью протянула свою перчатку из тонкой замши. В ответ я только покачал головой – между рукой и магическим артефактом не должно быть ничего постороннего. Иначе зачем бы мне снимать собственную перчатку, потолще и потеплее, чем у старшей жены?
Содрогаясь, я надел артефакт и, сжав зубы, подождал, пока звенья обожмутся по руке. Против ожидания, довольно скоро ощущения стали довольно сносными. То ли металл нагрелся быстро, то ли пальцы онемели.
Сейчас проверим…
Вытянуть вперед сведенные вместе указательный и средний пальцы, поджав все остальные, удатось без труда. Теперь пламя пойдет поуже, чем с открытой ладони, а остальное делается уже словами.
– Фульгоре минор… – произнес я, задрав пальцы к небу на пол-отвеса, как мальчишка, изображающий рукой игрушечный стреломет. С пальцев сорвался сияющий фонтан. Даже с ограничивающим дополнением к заклятию огненная струя получилась в мой рост, так что пришлось осторожно, шаг за. шагом уменьшать ее размер:
– Миноре, миноре… Минорум…
С каждым шагом пылающий фонтан уменьшался на фут, а с последним – на целых два. Однако сила пламени, становящегося все более ярким, нисколько не убыла. Реликвия на моей руке превратилась в странное подобие паяльной лампы – огонь перебегал по стальной перчатке, оплетая ее все более густой сетью коротких языков, и срывался с вытянутых вперед пальцев гудящим белым лезвием длиной фута в полтора.
Свет от него шел такой, что пришлось вновь опустить на глаза солнцезащитные очки. Причем не только мне, но и стоящим поодаль женам и подопечной – нестерпимо сверкающие блики побежали по льду во все стороны.
Отрегулировав Реликвию, я развернулся к преграде и принялся за работу. Когда бешеное пламя коснулось льда, вверх с шипением рванулось облако пара, а вниз заструился ручеек пропитанной копотью воды. Разрез ширился на глазах, и вскоре пронзаюшее ледяной столб пламя засияло сквозь полупрозрачную толщу текучими световыми волнами. При каждом движении мерцающая сеть отблесков непредсказуемо скользила по граням и изгибам ледяного частокола.
Одного я не рассчитал, залюбовавшись этим великолепием и втянувшись в работу. Проплавленный на две трети сталагмит со звонким хрустом надломился по разрезу, заставив режущий его язык пламени расплескаться по поверхности, выгрызая неровную яму. Облако пара, ударившее чуть ли не в лицо, заставило меня отшатнуться и пропустить тот момент, когда начал заваливаться весь подрубленный ледяной столб.
К счастью, валился он не на меня, а внутрь пещеры. Или к несчастью, как посмотреть. Шесть футов льда с глухим грохотом рухнули в темноту и разлетелись там на тысячи звенящих осколков. Эхо, многократно повторяя этот потоп звуков, выплеснулось из зева пещеры, а его отголоски, отражаясь от стен, унеслись куда-то вглубь.
Да… Лучшего способа объявить демону о своем присутствии и не придумаешь. На долгих полминуты все мы застыли, ожидая немедленного явления могущественной нежити. Последние отзвуки падения ледяной колонны умолкли, однако хозяин потревоженного логова так и не явился. Обошлось…
Хотя, если рассудить здраво, при местных обвалах и лавинах нежити делать больше нечего, кроме как трепыхаться на каждый стук. Так что зря я опасался – шумом, если он не будет постоянным, мы демона не проймем. Подумаешь, грохнуло… Мало ли от чего рушатся в горах ледяные глыбы – солнышко к полудню пригрело так, что основание подтаяло, или наоборот, от мороза лопнула льдина.
Скорее уж, обратить на себя внимание крат-коживушего, лишенного смерти, но взамен наделенного чутьем на магию, могла приведенная в действие Реликвия. Однако, судя по отсутствию реакции, этого тоже не произошло. Наверное, неподвластная демону стихия еще и не слишком заметна для него.
Погасив пламя стандартным словом прерывания, снимать Длань Справедливости я не стал. Во-первых, надо оставаться наготове, а во-вторых, трудновато будет снова заставить себя надеть выстуженную Реликвию. Только на руке металлическая перчатка остается неподвластна ни холоду горных высот, ни собственному пламени.
Ручейки талой воды от основания срезанного сталагмита на глазах схватывались льдом. Через дюжину секунд вокруг было уже совершенно сухо… и отчаянно скользко. Так что в проход, образовавшийся в ледяном частоколе, я шагнул, обеими руками опираясь на соседние ледяные столбы. Постоял полминуты, чтобы глаза привыкли к полутьме, и сделал еще шаг, освобождая путь моим эльфочкам.
Разумеется, первой примеру мужа и повелителя последовала Келла. Врожденное любопытство моей древнейшей не переборешь ничем, ни демонам, ни богам такое не под силу. За ней последовала Алир, заботливо подталкиваемая Хиррой. Без этого, судя по всему, светлоэльфийская дива незаметно так, потихоньку осталась бы снаружи.
На удивление, в пещере оказалось не так уж и темно, так что не понадобилось пускать в ход ни бережно хранимого за пазухой жука-фонарника, ни мяч-тестер. Голубоватый свет лился отовсюду, отражаемый бесчисленными гранями ледяных кристаллов. Видно, в потолке пещеры немало щелей, а то и вовсе изначально она могла быть расселиной, заросшей льдом.
Логово нежити оказалось столь же извилистым, как русло вытекавшей из него реки. То сужаясь до щели, сквозь которую приходилось протискиваться поодиночке, то раздаваясь в огромный зал с гладким, как каток, полом, ледяной грот вел все глубже и глубже. Следов присутствия владельца в нем пока не наблюдалось.
Очередной ледяной покой, размером с половину ратуши в длину и ширину, но в высоту немногим менее полудюжины ярдов, оказался весь уставлен причудливыми ледяными колоннами. Так, по крайней мере, показалось на первый взгляд.
На второй выяснилось, что не все застывшие фигуры состояли изо льда. По крайней мере, изначально.
Затянутые инеем до искристой белизны, в зале замерли люди, эльфы, халфлинги, но больше всего – огры. Немало жизней положил горный народ за свою Среброречку и пещеру Сакральной Трапезы, прежде чем отступиться на долгие годы… А затем передоверить свою борьбу чужаку, претендующему на Реликвию, которая оберегала ог-ров доселе.
И если судить по замороженным фигурам представителей иных рас, наша команда в этом отнюдь не первая. Из века в век Храм стремился вернуть Длань Справедливости и наказать похитителя, и поток желающих исполнить волю наместников богов Дня не иссякал.
Вот только, если судить по результатам, никому из них не удавалось заполучить Реликвию, управляющую Огнем, еще до визита к боевому миньону богов Ночи. Иначе здесь бы она и осталась вместе с самым первым неудачливым демонобор-цем. Это давало некоторую надежду на то, что нам удастся не разделить судьбу предшественников. Зачарованно глядя по сторонам, мы миновали середину зала трофеев ледяной нежити, выставленных для устрашения всякого, кто попытается бросить вызов ее власти. Хотя, может быть, демону просто было лень убирать трупы…
Неожиданно от оставшегося позади входа донесся негромкий звук. Морозный хруст и мелодичный звон осыпающихся ледышек – будто кто-то провел по арфе рукой в промороженной насквозь рукавице.
Нечего и говорить, что мы мгновенно развернулись в ту сторону. Напрасно, наверное, потому что впереди раздался такой же звук. Слева, справа, все ближе и ближе…
Звон и хруст окружил нас плотным кольцом, заставив суматошно вертеть головами. Скачущие по гладко замерзшему полу ледышки россыпью прыгали у самых наших ног. А затем стало ясно то, во что изо всех сил не хотелось верить, даже глядя на это в упор.
Роняя струйки сыпучего инея, мертвые демо-ноборцы сдвинулись со своих мест. Сухо похрустывая и шурша иссушенной и промороженной заживо плотью, те, кто был когда-то противниками ледяной нежити, ныне встали на ее защиту. Замедленными, резкими движениями они стягивались со всех концов зала к тем, кто осмелился нарушить покой ледяного чертога.
Первой из нас, к моему стыду, опомнилась Хир-ра. То ли боевой опыт на сотню лет больше моего собственного, то ли материнский инстинкт, пробудившийся от присутствия Опушечной, заставил ее молниеносно вытащить тяжелый шестистволь-ник и в пару секунд изрешетить болтами ближайшего противника.
На здоровенного огра это не произвело никакого впечатления. Кованые стальные' стрелы, торчащие из обеих глазниц, горла и груди, совершенно его не стесняли. Только болт, пробивший локоть руки с джунглерубом, мешал ей сгибаться. Ответный удар из-за этого прошел мимо, а дальше началось…
Глухо рыча, отмороженные мертвяки кинулись в атаку всем скопом, мешая друг другу. Алир с тихим писком уселась на пол, а мы с женами принялись почем зря отмахиваться ледорубами и клинками.
Впрочем, спустя пару секунд я перебросил свой саперный тесак Келле, сообразив, что в моем распоряжении имеется более эффективное оружие – Длань Справедливости. Огненный клинок, сорвавшийся с пальцев правой руки, разрывал демоно-вых зомби в горящие ошметки. Увы, остальных это не останавливало…
Держать мертвяков на большем расстоянии, чем длина клинка, женам не удавалось, даже используя симвотипические способности к вызову Огня, а я в одиночку никак не мог держать круговую оборону. Надо было срочно что-то придумать… А если вот так?
Сунув ледоруб за пояс, свободной рукой я вытащил из подсумка горсть каменного угля, прихваченного не пойми зачем. Умерив пламя Реликвии, я кинул на ладонь кусок покрупнее и, на мгновение сжав кулак, швырнул разгоревшийся уголь в самого напористого из противников – темного эльфа с двумя прямыми мечами.
Результат превзошел все ожидания. Раскаленный добела кусок антрацита прожег заросшую инеем меховую куртку, влетел внутрь грудной клетки мертвяка и зажег его изнутри! На миг зомби превратился в фонарь с решетками ребер, затем пламя вырвалось наружу и охватило его целиком. В считанные мгновения противник обратился в кучу углей и золы, рухнувшую вниз, только мечи о лед звякнули.
Я перебросил моим эльфочкам пару мешочков угля, и работа закипела. Их магической силы вполне хватало на фокус с антрацитом, и впервые с начала схватки мы получили перевес над противником, а заодно и свободу передвижения. Моя древнейшая за шиворот вздернула Опушечную на ноги и поташила к дальнему концу зала. Моя высокородная огнем и клинком прокладывала им дорогу, а сам я прикрывал отход.
Кажется, делясь боезапасом, я излишне расщедрился – а может, мне просто досталось больше противников, – но при очередной попытке нашарить кусок угля со дна подсумка удалось извлечь только какой-то сор и угольную пыль. Впрочем, очередному зомби и этого хватило с избытком. Раскаленная угольная крошка изрешетила человека, чем-то похожего на меня самого, краем зацепив еще и вылезшего из-за него халф-линга. Оба занялись одновременно и осыпались на пол единой прогоревшей кучей.
На счастье, соседний подсумок был еще полон. Не глядя, я запустил туда пальцы и привычным жестом кинул извлеченное на ладонь, одетую Реликвией. И только уже сжимая кулак, разглядел, что именно пустил в дело. Файрболл!!!
Времени размышлять не было. Сделанного не воротишь, поэтому я со всей силы отбросил разгорающийся шар огневого тумана как можно дальше, в самую гущу оставшихся мертвяков, и одновременно заорал со всей силы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Да и демонов в списке поверженных мною противников до сих пор не было замечено. Все больше смертные, долго или коротко живущие…
За этими размышлениями цель нашего похода выросла перед нами совершенно внезапно. Только успели вывернуть из-за скалы, прикрывающей последний изгиб русла– и вот, уже пришли, можно сказать.
Если снизу, от основания стенки, пещера демона смотрелась злобно прищуренным оком, то вблизи выглядела совсем как ощеренная пасть. Ледяные сталактиты и сталагмиты застыли в хищном оскале, словно зубы-иглы глубинных рыб. Как только сам демон умудряется пролезть сквозь этот частокол… Рыбкой пролетает, не иначе.
Но нам такой способ не подходит. Как по неспособности к полету, так и по неизведанности того, что скрывается за естественным укреплением на входе в логово нежити. Может быть, там почем зря натыкано таких вот ледяных столбов, чтобы незваные гости напарывались на них при попытке залететь или запрыгнуть.
Значит, надо проделывать проход. Причем явно не тесаком – мало того, что звон от ударов поднимет демона как пить дать, так еще и упаришься, перерубая даже один-единственный сталагмит. Придется задействовать Длань Справедливости, настроив ее на минимальную мощность.
Металлическая перчатка в поясном подсумке порядком выстыла и жгла пальцы резким холодом. Даже подумать о том, чтобы натянуть на руку леденящие звенья, было страшно.
Видя мои колебания, Хирра с готовностью протянула свою перчатку из тонкой замши. В ответ я только покачал головой – между рукой и магическим артефактом не должно быть ничего постороннего. Иначе зачем бы мне снимать собственную перчатку, потолще и потеплее, чем у старшей жены?
Содрогаясь, я надел артефакт и, сжав зубы, подождал, пока звенья обожмутся по руке. Против ожидания, довольно скоро ощущения стали довольно сносными. То ли металл нагрелся быстро, то ли пальцы онемели.
Сейчас проверим…
Вытянуть вперед сведенные вместе указательный и средний пальцы, поджав все остальные, удатось без труда. Теперь пламя пойдет поуже, чем с открытой ладони, а остальное делается уже словами.
– Фульгоре минор… – произнес я, задрав пальцы к небу на пол-отвеса, как мальчишка, изображающий рукой игрушечный стреломет. С пальцев сорвался сияющий фонтан. Даже с ограничивающим дополнением к заклятию огненная струя получилась в мой рост, так что пришлось осторожно, шаг за. шагом уменьшать ее размер:
– Миноре, миноре… Минорум…
С каждым шагом пылающий фонтан уменьшался на фут, а с последним – на целых два. Однако сила пламени, становящегося все более ярким, нисколько не убыла. Реликвия на моей руке превратилась в странное подобие паяльной лампы – огонь перебегал по стальной перчатке, оплетая ее все более густой сетью коротких языков, и срывался с вытянутых вперед пальцев гудящим белым лезвием длиной фута в полтора.
Свет от него шел такой, что пришлось вновь опустить на глаза солнцезащитные очки. Причем не только мне, но и стоящим поодаль женам и подопечной – нестерпимо сверкающие блики побежали по льду во все стороны.
Отрегулировав Реликвию, я развернулся к преграде и принялся за работу. Когда бешеное пламя коснулось льда, вверх с шипением рванулось облако пара, а вниз заструился ручеек пропитанной копотью воды. Разрез ширился на глазах, и вскоре пронзаюшее ледяной столб пламя засияло сквозь полупрозрачную толщу текучими световыми волнами. При каждом движении мерцающая сеть отблесков непредсказуемо скользила по граням и изгибам ледяного частокола.
Одного я не рассчитал, залюбовавшись этим великолепием и втянувшись в работу. Проплавленный на две трети сталагмит со звонким хрустом надломился по разрезу, заставив режущий его язык пламени расплескаться по поверхности, выгрызая неровную яму. Облако пара, ударившее чуть ли не в лицо, заставило меня отшатнуться и пропустить тот момент, когда начал заваливаться весь подрубленный ледяной столб.
К счастью, валился он не на меня, а внутрь пещеры. Или к несчастью, как посмотреть. Шесть футов льда с глухим грохотом рухнули в темноту и разлетелись там на тысячи звенящих осколков. Эхо, многократно повторяя этот потоп звуков, выплеснулось из зева пещеры, а его отголоски, отражаясь от стен, унеслись куда-то вглубь.
Да… Лучшего способа объявить демону о своем присутствии и не придумаешь. На долгих полминуты все мы застыли, ожидая немедленного явления могущественной нежити. Последние отзвуки падения ледяной колонны умолкли, однако хозяин потревоженного логова так и не явился. Обошлось…
Хотя, если рассудить здраво, при местных обвалах и лавинах нежити делать больше нечего, кроме как трепыхаться на каждый стук. Так что зря я опасался – шумом, если он не будет постоянным, мы демона не проймем. Подумаешь, грохнуло… Мало ли от чего рушатся в горах ледяные глыбы – солнышко к полудню пригрело так, что основание подтаяло, или наоборот, от мороза лопнула льдина.
Скорее уж, обратить на себя внимание крат-коживушего, лишенного смерти, но взамен наделенного чутьем на магию, могла приведенная в действие Реликвия. Однако, судя по отсутствию реакции, этого тоже не произошло. Наверное, неподвластная демону стихия еще и не слишком заметна для него.
Погасив пламя стандартным словом прерывания, снимать Длань Справедливости я не стал. Во-первых, надо оставаться наготове, а во-вторых, трудновато будет снова заставить себя надеть выстуженную Реликвию. Только на руке металлическая перчатка остается неподвластна ни холоду горных высот, ни собственному пламени.
Ручейки талой воды от основания срезанного сталагмита на глазах схватывались льдом. Через дюжину секунд вокруг было уже совершенно сухо… и отчаянно скользко. Так что в проход, образовавшийся в ледяном частоколе, я шагнул, обеими руками опираясь на соседние ледяные столбы. Постоял полминуты, чтобы глаза привыкли к полутьме, и сделал еще шаг, освобождая путь моим эльфочкам.
Разумеется, первой примеру мужа и повелителя последовала Келла. Врожденное любопытство моей древнейшей не переборешь ничем, ни демонам, ни богам такое не под силу. За ней последовала Алир, заботливо подталкиваемая Хиррой. Без этого, судя по всему, светлоэльфийская дива незаметно так, потихоньку осталась бы снаружи.
На удивление, в пещере оказалось не так уж и темно, так что не понадобилось пускать в ход ни бережно хранимого за пазухой жука-фонарника, ни мяч-тестер. Голубоватый свет лился отовсюду, отражаемый бесчисленными гранями ледяных кристаллов. Видно, в потолке пещеры немало щелей, а то и вовсе изначально она могла быть расселиной, заросшей льдом.
Логово нежити оказалось столь же извилистым, как русло вытекавшей из него реки. То сужаясь до щели, сквозь которую приходилось протискиваться поодиночке, то раздаваясь в огромный зал с гладким, как каток, полом, ледяной грот вел все глубже и глубже. Следов присутствия владельца в нем пока не наблюдалось.
Очередной ледяной покой, размером с половину ратуши в длину и ширину, но в высоту немногим менее полудюжины ярдов, оказался весь уставлен причудливыми ледяными колоннами. Так, по крайней мере, показалось на первый взгляд.
На второй выяснилось, что не все застывшие фигуры состояли изо льда. По крайней мере, изначально.
Затянутые инеем до искристой белизны, в зале замерли люди, эльфы, халфлинги, но больше всего – огры. Немало жизней положил горный народ за свою Среброречку и пещеру Сакральной Трапезы, прежде чем отступиться на долгие годы… А затем передоверить свою борьбу чужаку, претендующему на Реликвию, которая оберегала ог-ров доселе.
И если судить по замороженным фигурам представителей иных рас, наша команда в этом отнюдь не первая. Из века в век Храм стремился вернуть Длань Справедливости и наказать похитителя, и поток желающих исполнить волю наместников богов Дня не иссякал.
Вот только, если судить по результатам, никому из них не удавалось заполучить Реликвию, управляющую Огнем, еще до визита к боевому миньону богов Ночи. Иначе здесь бы она и осталась вместе с самым первым неудачливым демонобор-цем. Это давало некоторую надежду на то, что нам удастся не разделить судьбу предшественников. Зачарованно глядя по сторонам, мы миновали середину зала трофеев ледяной нежити, выставленных для устрашения всякого, кто попытается бросить вызов ее власти. Хотя, может быть, демону просто было лень убирать трупы…
Неожиданно от оставшегося позади входа донесся негромкий звук. Морозный хруст и мелодичный звон осыпающихся ледышек – будто кто-то провел по арфе рукой в промороженной насквозь рукавице.
Нечего и говорить, что мы мгновенно развернулись в ту сторону. Напрасно, наверное, потому что впереди раздался такой же звук. Слева, справа, все ближе и ближе…
Звон и хруст окружил нас плотным кольцом, заставив суматошно вертеть головами. Скачущие по гладко замерзшему полу ледышки россыпью прыгали у самых наших ног. А затем стало ясно то, во что изо всех сил не хотелось верить, даже глядя на это в упор.
Роняя струйки сыпучего инея, мертвые демо-ноборцы сдвинулись со своих мест. Сухо похрустывая и шурша иссушенной и промороженной заживо плотью, те, кто был когда-то противниками ледяной нежити, ныне встали на ее защиту. Замедленными, резкими движениями они стягивались со всех концов зала к тем, кто осмелился нарушить покой ледяного чертога.
Первой из нас, к моему стыду, опомнилась Хир-ра. То ли боевой опыт на сотню лет больше моего собственного, то ли материнский инстинкт, пробудившийся от присутствия Опушечной, заставил ее молниеносно вытащить тяжелый шестистволь-ник и в пару секунд изрешетить болтами ближайшего противника.
На здоровенного огра это не произвело никакого впечатления. Кованые стальные' стрелы, торчащие из обеих глазниц, горла и груди, совершенно его не стесняли. Только болт, пробивший локоть руки с джунглерубом, мешал ей сгибаться. Ответный удар из-за этого прошел мимо, а дальше началось…
Глухо рыча, отмороженные мертвяки кинулись в атаку всем скопом, мешая друг другу. Алир с тихим писком уселась на пол, а мы с женами принялись почем зря отмахиваться ледорубами и клинками.
Впрочем, спустя пару секунд я перебросил свой саперный тесак Келле, сообразив, что в моем распоряжении имеется более эффективное оружие – Длань Справедливости. Огненный клинок, сорвавшийся с пальцев правой руки, разрывал демоно-вых зомби в горящие ошметки. Увы, остальных это не останавливало…
Держать мертвяков на большем расстоянии, чем длина клинка, женам не удавалось, даже используя симвотипические способности к вызову Огня, а я в одиночку никак не мог держать круговую оборону. Надо было срочно что-то придумать… А если вот так?
Сунув ледоруб за пояс, свободной рукой я вытащил из подсумка горсть каменного угля, прихваченного не пойми зачем. Умерив пламя Реликвии, я кинул на ладонь кусок покрупнее и, на мгновение сжав кулак, швырнул разгоревшийся уголь в самого напористого из противников – темного эльфа с двумя прямыми мечами.
Результат превзошел все ожидания. Раскаленный добела кусок антрацита прожег заросшую инеем меховую куртку, влетел внутрь грудной клетки мертвяка и зажег его изнутри! На миг зомби превратился в фонарь с решетками ребер, затем пламя вырвалось наружу и охватило его целиком. В считанные мгновения противник обратился в кучу углей и золы, рухнувшую вниз, только мечи о лед звякнули.
Я перебросил моим эльфочкам пару мешочков угля, и работа закипела. Их магической силы вполне хватало на фокус с антрацитом, и впервые с начала схватки мы получили перевес над противником, а заодно и свободу передвижения. Моя древнейшая за шиворот вздернула Опушечную на ноги и поташила к дальнему концу зала. Моя высокородная огнем и клинком прокладывала им дорогу, а сам я прикрывал отход.
Кажется, делясь боезапасом, я излишне расщедрился – а может, мне просто досталось больше противников, – но при очередной попытке нашарить кусок угля со дна подсумка удалось извлечь только какой-то сор и угольную пыль. Впрочем, очередному зомби и этого хватило с избытком. Раскаленная угольная крошка изрешетила человека, чем-то похожего на меня самого, краем зацепив еще и вылезшего из-за него халф-линга. Оба занялись одновременно и осыпались на пол единой прогоревшей кучей.
На счастье, соседний подсумок был еще полон. Не глядя, я запустил туда пальцы и привычным жестом кинул извлеченное на ладонь, одетую Реликвией. И только уже сжимая кулак, разглядел, что именно пустил в дело. Файрболл!!!
Времени размышлять не было. Сделанного не воротишь, поэтому я со всей силы отбросил разгорающийся шар огневого тумана как можно дальше, в самую гущу оставшихся мертвяков, и одновременно заорал со всей силы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41