Шестеренки у нее в мозгу клацнули и пришли в зацепление.
– Вы из Рок-Спринге?
– Мои люди движутся на Тейбл-Рок, но досюда сугробы уже расчищены. Чертовские завалы, доложу я вам.
Снегоочистители пришли с запада. Дорога на Калифорнию открыта.
– Спасибо. – Она вернула ему чашку.
Мотор «катласа» все еще работал на холостом ходу, бак опустел почти до конца. Она прикинула по яркости дневного света, что проспала не меньше четырех часов. Лаура сняла машину с ручного тормоза.
– Эй, вы лучше найдите себе место, где съехать и переждать! – предостерег ее водитель снегоочистителя. – Все равно пока чертовски опасно. Вам никогда не говорили, что в такой снег стоит надевать цепи?
– Я справлюсь. А где ближайшая бензозаправка?
– В Роулинсе. Около десяти миль отсюда. Послушайте, да вы вторая самая везучая женщина в этом мире!
– Вторая самая везучая?
– Ага. С вами хотя бы нет маленького ребенка, который мог бы замерзнуть до смерти. Лаура уставилась на него.
– Там женщина с ребенком застряли в сугробах на пару миль впереди, – сообщил он ей, принимая ее молчание за любопытство. – Здорово они там засели. У нее тоже не было снеговых цепей.
– Она была в фургоне?
– Прошу прощения?
– Зеленый фургон? В нем она была?
– Не. Такой здоровенный джип. «Команч» или «джеронимо» – что-то в этом роде.
– Какого цвета?
– Темно-синего, насколько помню. – Он нахмурился. – А вам зачем?
– Я ее знаю, – сказала Лаура. Ей пришла в голову мысль. – А ее вы тоже поили кофе?
– Ага. Пила как лошадь.
Лаура мрачно улыбнулась. Они пили из одной и той же горькой чаши.
– И как давно это было?
– Минут тридцать-сорок назад, надо считать. Она ваша подружка?
– Нет.
– Так вот, она тоже спросила, где ближайшая бензозаправка. Я сказал – в Роулинсе. Ну знаете, ездить с такой крохой в буран, без снеговых цепей.., явно тронутая тетка.
Лаура вывела автомобиль на дорогу.
– Еще раз спасибо.
– Будьте поосторожнее, – сказал он и отошел от окна.
Она поехала прочь, выдерживая скорость. Шины скрипели по золе. Со снеговыми цепями или без них, но до Роулинса она доберется. Пару раз ее занесло, дорога шла на подъем и на спуск, но Лаура ехала медленно и осторожно и следила за дрожащей стрелкой указателя бензина. Свой зеленый фургон Мэри Террор бросила по дороге – это было ясно. Где Мэри взяла новую машину, Лаура не знала, но предположила, что на руках Мэри оказалась новая кровь.
На тех руках, в которых судьба Дэвида.
Она повернула на бензозаправку в Роулинсе, наполнила бак и соскребла с ветрового стекла остатки снега. Потом облегчилась в туалете, проглотила еще одну таблетку «блэк кэт» – по кофеину эквивалентной четырем чашкам крепкого черного кофе – и закупила еды, чтобы поддерживать силы. В магазине при бензозаправке она купила еще марлевых бинтов, чтобы перебинтовать руку, еще пузырек экседрина и полдюжины банок кока-колы, и была готова ехать дальше. Она спросила совсем молоденькую девушку за стойкой о том, не видела ли она большую женщину с ребенком, путешествующую в темно-синем джипе.
– Да, мэм, видела, – ответила девушка. Она была бы хорошенькой, если бы ей удалось убрать угри. – Минут тридцать назад была здесь. Такой симпатичный младенец. Он такой гвалт закатил, и она ему купила памперсы и новую пустышку.
– Она была ранена? – спросила Лаура. Девушка воззрилась на нее пустым взглядом. – Кровь не текла? – добавила Лаура. – Вы не видели на ней крови?
– Нет, мэм, – настороженным голосом ответила девушка.
Лаура не могла знать, что Мэри проснулась, увидела в раннем свете приближающиеся снегоочистители, сняла окровавленные джинсы, обложила рану последними памперсами и с трудом влезла в свежую пару джинсов из чемодана.
Лаура заплатила, что с нее следовало, и двинулась дальше. Она прикинула, что отстала от Мэри Террор на тридцать-сорок минут. Снегоочистители и грузовики с золой шли по восьмидесятому шоссе, как небольшая армия. Снегопад почти прекратился, но очистка была в разгаре. Когда она пересекла границу континента к западу от Крестона, на шоссе стало попадаться больше машин, горы возвышались вокруг зубчатой белой панорамой, и небо было серо-меловое. Шоссе начинало свой долгий спуск в Юту. За Рок-Спрингс она увидела патрульных, выпускающих трейлеры на восьмидесятое шоссе с запруженной стоянки грузовиков. Федеральная дорога снова была официально открыта. Скалистые горы остались позади, кутаясь в облаках, и Лаура стала увеличивать скорость до пятидесяти пяти, затем до шестидесяти, затем до шестидесяти пяти миль в час.
Она пересекла границу штата Юта и почти сразу увидела знак, оповещавший, что до Солт-Лейк-Сити остается пятьдесят восемь миль. Она высматривала темно-синий джип, заметила автомобиль, отвечающий описанию, но когда она поравнялась с ним, то увидела на нем номер штата Юта и седовласого мужчину за рулем. Шоссе привело ее в Солт-Лейк-Сити, где она сделала остановку для заправки, потом дорога обогнула серый берег Великого Соленого Озера, опять выпрямилась и понесла ее к песчаным пустыням. Когда Лаура доедала свой обед из двух сникерсов и банки кока-колы, облака разошлись и проглянуло солнце. Появились куски голубого неба.
В два часа она проехала Вендовэр в штате Юта, и большое зеленое колесо рулетки, стоящее у дороги, приветствовало ее при въезде в Неваду. Пустыня – зазубренные горные цепи и колючий кустарник – тянулась вдоль восьмидесятого шоссе до самого горизонта. Трупы погибших на дороге животных терзали стервятники, размахом крыльев напоминавшие бомбардировщики «стеле». Лаура проезжала щиты, рекламирующие гигантские блошиные рынки, куриные ранчо, автомузей Харра в Рено и родео в Виннемукке. Несколько раз она оборачивалась, ожидая увидеть рядом Диди. Если Диди и была здесь, то она была тихим призраком. Шины шелестели и мотор постукивал, клубы темных выхлопных газов стелились позади. Лаура высматривала джип Мэри; таких машин она видела много, но ни одна из них не была нужного цвета. На длинном прямом шоссе машины неслись мимо нее со скоростью восьмидесяти и девяноста миль в час. Она пристроилась к грузовику, спрятавшись от ветра, и довела скорость до семидесяти пяти. Мелькали щиты с названием пустынных городов: Оазис… Уэлс… Метрополис… DEETH – Дит, второе Е, в котором кто-то закрасил аэрозолем, поменяв на А, так что получилось DEATH – Смерть.
Теперь она была совсем одна, путешествуя в пугающей стране.
А в конце этой дороги был Фристоун, в пятидесяти милях от Сан-Франциско. Что же ей делать, когда она найдет Джека Гардинера? Что делать, если ни один из троих не окажется Джеком Гардинером? Что за человек он теперь? Оттолкнет ли он Мэри Террор или заключит ее в объятия? Наверняка он читал о ней в газетах и видел ее по телевизору. Что, если – и от этой мысли стало тошно – он в душе все еще убийца, и примет Дэвида, как подношение, и они с Мэри сбегут вместе? Что, если.., что, если… На эти вопросы не могло быть ответа. Единственное, что она точно знала, что эта дорога ведет во Фристоун и по ней едет Мэри Террор.
«Катлас» затрясся.
Она почувствовала запах чего-то горелого. Лаура взглянула на приборную доску и увидела, что стрелка указателя температуры зашкаливает.
«О Господи! – подумала она, охваченная паническим страхом. – Не выдай!»
Она судорожно искала глазами выезд с шоссе, но не было ни одного, а Дит остался в двух милях позади. Мотор «катласа» гремел, как бетономешалка.
– Не выдай! – повторила она, прижав педаль газа. И тут капот выбило вверх, оттуда со свистом плюнуло паром, и Лаура поняла, что радиатор полетел. Автомобиль, как и ее собственное тело, перешло свой болевой порог. Единственная разница – Лаура оказалась сильнее.
– Езжай! Езжай! – кричала она, и слезы отчаяния стояли в ее глазах. Но «катлас» сдался. Скорость стремительно падала, пар валил, из радиатора. Грузовик перед ней быстро удалялся – в мире ощущался дефицит благородных рыцарей.
– О Господи! – взвыла Лаура. – Черт тебя подери! Ох, черт тебя подери!
Но от проклятий толку было мало. Она свела поврежденную машину с шоссе и остановилась на гравии рядом с исклеванным стервятниками остовом степного кролика.
Лаура сидела неподвижно, а радиатор булькал и стонал. Она физически чувствовала, как Мэри с каждой секундой уходит все дальше и дальше. Лаура стиснула кулак и стукнула по рулю. Затем она вылезла, чтобы осмотреть разбитый двигатель. Кто говорит, что в пустыне жарко, никогда не был там в феврале, потому что холод пробрал до костей. Но радиатор был маленьким островком ада, извергавшим ржавую воду, и мотор тикал, как часовой механизм бомбы. Лаура огляделась, но шоссе налево и направо было пустым. Мимо пронесся автомобиль, через несколько секунд второй. Ей нужна помощь, и как можно быстрее. Приближался третий автомобиль, и Лаура подняла руку, чтобы помахать ему. Из-под колес ей в лицо брызнула галечная мелочь, и шоссе снова опустело. Остались только сама Лаура, сломавшийся «катлас» и остов кролика – скелет и уши.
До Дита пешком далеко. Где следующий выезд, на котором может быть станция обслуживания, она понятия не имела. Мэри едет во Фристоун, и Лаура не собирается весь день ждать доброго самаритянина. Она вышла на шоссе и повернулась лицом к востоку.
Прошла, быть может минута, и солнечный свет блеснул на стекле и металле. Автомобиль – кажется, семейный фургон – быстро приближался. Она сунула руку под оба свитера и нащупала рукоятку автоматического пистолета. Если через пять секунд автомобиль не начнет тормозить, она успеет выхватить пистолет и поиграть в дорожного бандита.
– Стой, – шептала она, ветер жег ее лицо, – тормози, тормози! – Ее рука намертво стиснула рукоятку пистолета. – Тормози, чтоб тебя!
Семейный фургон начал замедлять ход. За рулем был мужчина, а рядом с ним сидела женщина. Оба явно не рвались ей на помощь, а еще Лаура увидела над спинкой переднего сиденья детское лицо. Мужчина вел машину так, словно он еще не решил, протянуть ли ей руку помощи или нет. И видно было, как женщина его шпыняла. «Наверное, думают, что со мной лучше не связываться», – подумала Лаура. И ей пришло в голову, что они могут быть правы.
Мужчина принял решение. Он остановил машину позади «катласа» и приоткрыл окно.
Их звали Джо и Кетти Шеффилд из городка Орем в Юте, они со своим шестилетним сыном Гэри ехали навестить родителей в Сакраменто. Все это Лаура узнала по пути до следующего поворота к городу под названием Халлек, в четырех милях дальше по шоссе. Она рассказала им, что ее зовут Беделия Морз и что она пытается добраться до Сан-Франциско, чтобы найти старого друга. Это было похоже на правду. Гэри невинно спросил, почему у нее вся рука забинтована и зачем такая блямба на лице. Она ответила, что сильно упала дома. Когда он спросил, где ее дом, она промолчала. Еще через минуту он с детской непосредственностью спросил ее, моется ли она когда-нибудь? Кетти зашикала на него и нервно засмеялась, но Лаура сказала, что ничего страшного, просто она давно в дороге.
Джо свернул в Халлек. Это был даже не городок, а всего лишь несколько шлакоблочных зданий, еще несколько обветшалых домов, закусочная, оборудованная в старом железнодорожном вагоне, и оштукатуренное здание почты, над которым развевался американский флаг. На одном из шлакоблочных зданий была грубо намалевана вывеска, указывающая, что это гараж Марко. Рядом с ним была бензоколонка и два автомобиля, будто обгрызенные стаей крыс. За гаражом располагалась свалка и куча лысых автопокрышек. Там же стоял ярко-оранжевый ремонтный грузовик, и Джо Шеффилд остановил машину рядом с ним.
Из одного из двух гаражных боксов вышел мужчина. Он был короток и приземист, как пожарный кран, на нем был выпачканные смазкой рабочие штаны и футболка, а мускулистые руки были покрыты татуировками от запястий до плеч. Еще он был совершенно лыс, а лицо закрывали защитные очки с желтоватыми стеклами.
– Ну вот, – радостно произнес Джо. – Кто-то здесь есть!
На миг Лауре стало ясно, что надо делать. Надо вынуть пистолет, приказать Шеффилдам выйти из машины бросить их здесь, а самой гнаться за Мэри. Гараж Марко – это дыра, и ремонт ее машины будет затяжным испытанием нервов. Надо вытащить пистолет и забрать машину, и сделать это прямо сейчас.
Но миг прошел. Они хорошие люди. Не надо оставлять на их жизнях след от ствола пистолета, хотя она и подумать не могла бы о другом применении пистолета, кроме как напугать. Да, тяжелый случай.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лаура и вышла из машины.
Фургон поехал прочь, и Лаура помахала им вслед. А затем Лаура повернулась к лысоголовой перепачканной обезьяне, которая была ниже ее на три дюйма и глядела на нее сквозь желтые очки, как лягушка-бык.
– Вы чините машины? – спросила она глупо.
– Не. – Он рассмеялся, как фыркнул. – Я их ем!
– У меня машина сломалась в паре миль от Дита. Можете ее отбуксировать?
– А чего же вы не вернулись в Дит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Вы из Рок-Спринге?
– Мои люди движутся на Тейбл-Рок, но досюда сугробы уже расчищены. Чертовские завалы, доложу я вам.
Снегоочистители пришли с запада. Дорога на Калифорнию открыта.
– Спасибо. – Она вернула ему чашку.
Мотор «катласа» все еще работал на холостом ходу, бак опустел почти до конца. Она прикинула по яркости дневного света, что проспала не меньше четырех часов. Лаура сняла машину с ручного тормоза.
– Эй, вы лучше найдите себе место, где съехать и переждать! – предостерег ее водитель снегоочистителя. – Все равно пока чертовски опасно. Вам никогда не говорили, что в такой снег стоит надевать цепи?
– Я справлюсь. А где ближайшая бензозаправка?
– В Роулинсе. Около десяти миль отсюда. Послушайте, да вы вторая самая везучая женщина в этом мире!
– Вторая самая везучая?
– Ага. С вами хотя бы нет маленького ребенка, который мог бы замерзнуть до смерти. Лаура уставилась на него.
– Там женщина с ребенком застряли в сугробах на пару миль впереди, – сообщил он ей, принимая ее молчание за любопытство. – Здорово они там засели. У нее тоже не было снеговых цепей.
– Она была в фургоне?
– Прошу прощения?
– Зеленый фургон? В нем она была?
– Не. Такой здоровенный джип. «Команч» или «джеронимо» – что-то в этом роде.
– Какого цвета?
– Темно-синего, насколько помню. – Он нахмурился. – А вам зачем?
– Я ее знаю, – сказала Лаура. Ей пришла в голову мысль. – А ее вы тоже поили кофе?
– Ага. Пила как лошадь.
Лаура мрачно улыбнулась. Они пили из одной и той же горькой чаши.
– И как давно это было?
– Минут тридцать-сорок назад, надо считать. Она ваша подружка?
– Нет.
– Так вот, она тоже спросила, где ближайшая бензозаправка. Я сказал – в Роулинсе. Ну знаете, ездить с такой крохой в буран, без снеговых цепей.., явно тронутая тетка.
Лаура вывела автомобиль на дорогу.
– Еще раз спасибо.
– Будьте поосторожнее, – сказал он и отошел от окна.
Она поехала прочь, выдерживая скорость. Шины скрипели по золе. Со снеговыми цепями или без них, но до Роулинса она доберется. Пару раз ее занесло, дорога шла на подъем и на спуск, но Лаура ехала медленно и осторожно и следила за дрожащей стрелкой указателя бензина. Свой зеленый фургон Мэри Террор бросила по дороге – это было ясно. Где Мэри взяла новую машину, Лаура не знала, но предположила, что на руках Мэри оказалась новая кровь.
На тех руках, в которых судьба Дэвида.
Она повернула на бензозаправку в Роулинсе, наполнила бак и соскребла с ветрового стекла остатки снега. Потом облегчилась в туалете, проглотила еще одну таблетку «блэк кэт» – по кофеину эквивалентной четырем чашкам крепкого черного кофе – и закупила еды, чтобы поддерживать силы. В магазине при бензозаправке она купила еще марлевых бинтов, чтобы перебинтовать руку, еще пузырек экседрина и полдюжины банок кока-колы, и была готова ехать дальше. Она спросила совсем молоденькую девушку за стойкой о том, не видела ли она большую женщину с ребенком, путешествующую в темно-синем джипе.
– Да, мэм, видела, – ответила девушка. Она была бы хорошенькой, если бы ей удалось убрать угри. – Минут тридцать назад была здесь. Такой симпатичный младенец. Он такой гвалт закатил, и она ему купила памперсы и новую пустышку.
– Она была ранена? – спросила Лаура. Девушка воззрилась на нее пустым взглядом. – Кровь не текла? – добавила Лаура. – Вы не видели на ней крови?
– Нет, мэм, – настороженным голосом ответила девушка.
Лаура не могла знать, что Мэри проснулась, увидела в раннем свете приближающиеся снегоочистители, сняла окровавленные джинсы, обложила рану последними памперсами и с трудом влезла в свежую пару джинсов из чемодана.
Лаура заплатила, что с нее следовало, и двинулась дальше. Она прикинула, что отстала от Мэри Террор на тридцать-сорок минут. Снегоочистители и грузовики с золой шли по восьмидесятому шоссе, как небольшая армия. Снегопад почти прекратился, но очистка была в разгаре. Когда она пересекла границу континента к западу от Крестона, на шоссе стало попадаться больше машин, горы возвышались вокруг зубчатой белой панорамой, и небо было серо-меловое. Шоссе начинало свой долгий спуск в Юту. За Рок-Спрингс она увидела патрульных, выпускающих трейлеры на восьмидесятое шоссе с запруженной стоянки грузовиков. Федеральная дорога снова была официально открыта. Скалистые горы остались позади, кутаясь в облаках, и Лаура стала увеличивать скорость до пятидесяти пяти, затем до шестидесяти, затем до шестидесяти пяти миль в час.
Она пересекла границу штата Юта и почти сразу увидела знак, оповещавший, что до Солт-Лейк-Сити остается пятьдесят восемь миль. Она высматривала темно-синий джип, заметила автомобиль, отвечающий описанию, но когда она поравнялась с ним, то увидела на нем номер штата Юта и седовласого мужчину за рулем. Шоссе привело ее в Солт-Лейк-Сити, где она сделала остановку для заправки, потом дорога обогнула серый берег Великого Соленого Озера, опять выпрямилась и понесла ее к песчаным пустыням. Когда Лаура доедала свой обед из двух сникерсов и банки кока-колы, облака разошлись и проглянуло солнце. Появились куски голубого неба.
В два часа она проехала Вендовэр в штате Юта, и большое зеленое колесо рулетки, стоящее у дороги, приветствовало ее при въезде в Неваду. Пустыня – зазубренные горные цепи и колючий кустарник – тянулась вдоль восьмидесятого шоссе до самого горизонта. Трупы погибших на дороге животных терзали стервятники, размахом крыльев напоминавшие бомбардировщики «стеле». Лаура проезжала щиты, рекламирующие гигантские блошиные рынки, куриные ранчо, автомузей Харра в Рено и родео в Виннемукке. Несколько раз она оборачивалась, ожидая увидеть рядом Диди. Если Диди и была здесь, то она была тихим призраком. Шины шелестели и мотор постукивал, клубы темных выхлопных газов стелились позади. Лаура высматривала джип Мэри; таких машин она видела много, но ни одна из них не была нужного цвета. На длинном прямом шоссе машины неслись мимо нее со скоростью восьмидесяти и девяноста миль в час. Она пристроилась к грузовику, спрятавшись от ветра, и довела скорость до семидесяти пяти. Мелькали щиты с названием пустынных городов: Оазис… Уэлс… Метрополис… DEETH – Дит, второе Е, в котором кто-то закрасил аэрозолем, поменяв на А, так что получилось DEATH – Смерть.
Теперь она была совсем одна, путешествуя в пугающей стране.
А в конце этой дороги был Фристоун, в пятидесяти милях от Сан-Франциско. Что же ей делать, когда она найдет Джека Гардинера? Что делать, если ни один из троих не окажется Джеком Гардинером? Что за человек он теперь? Оттолкнет ли он Мэри Террор или заключит ее в объятия? Наверняка он читал о ней в газетах и видел ее по телевизору. Что, если – и от этой мысли стало тошно – он в душе все еще убийца, и примет Дэвида, как подношение, и они с Мэри сбегут вместе? Что, если.., что, если… На эти вопросы не могло быть ответа. Единственное, что она точно знала, что эта дорога ведет во Фристоун и по ней едет Мэри Террор.
«Катлас» затрясся.
Она почувствовала запах чего-то горелого. Лаура взглянула на приборную доску и увидела, что стрелка указателя температуры зашкаливает.
«О Господи! – подумала она, охваченная паническим страхом. – Не выдай!»
Она судорожно искала глазами выезд с шоссе, но не было ни одного, а Дит остался в двух милях позади. Мотор «катласа» гремел, как бетономешалка.
– Не выдай! – повторила она, прижав педаль газа. И тут капот выбило вверх, оттуда со свистом плюнуло паром, и Лаура поняла, что радиатор полетел. Автомобиль, как и ее собственное тело, перешло свой болевой порог. Единственная разница – Лаура оказалась сильнее.
– Езжай! Езжай! – кричала она, и слезы отчаяния стояли в ее глазах. Но «катлас» сдался. Скорость стремительно падала, пар валил, из радиатора. Грузовик перед ней быстро удалялся – в мире ощущался дефицит благородных рыцарей.
– О Господи! – взвыла Лаура. – Черт тебя подери! Ох, черт тебя подери!
Но от проклятий толку было мало. Она свела поврежденную машину с шоссе и остановилась на гравии рядом с исклеванным стервятниками остовом степного кролика.
Лаура сидела неподвижно, а радиатор булькал и стонал. Она физически чувствовала, как Мэри с каждой секундой уходит все дальше и дальше. Лаура стиснула кулак и стукнула по рулю. Затем она вылезла, чтобы осмотреть разбитый двигатель. Кто говорит, что в пустыне жарко, никогда не был там в феврале, потому что холод пробрал до костей. Но радиатор был маленьким островком ада, извергавшим ржавую воду, и мотор тикал, как часовой механизм бомбы. Лаура огляделась, но шоссе налево и направо было пустым. Мимо пронесся автомобиль, через несколько секунд второй. Ей нужна помощь, и как можно быстрее. Приближался третий автомобиль, и Лаура подняла руку, чтобы помахать ему. Из-под колес ей в лицо брызнула галечная мелочь, и шоссе снова опустело. Остались только сама Лаура, сломавшийся «катлас» и остов кролика – скелет и уши.
До Дита пешком далеко. Где следующий выезд, на котором может быть станция обслуживания, она понятия не имела. Мэри едет во Фристоун, и Лаура не собирается весь день ждать доброго самаритянина. Она вышла на шоссе и повернулась лицом к востоку.
Прошла, быть может минута, и солнечный свет блеснул на стекле и металле. Автомобиль – кажется, семейный фургон – быстро приближался. Она сунула руку под оба свитера и нащупала рукоятку автоматического пистолета. Если через пять секунд автомобиль не начнет тормозить, она успеет выхватить пистолет и поиграть в дорожного бандита.
– Стой, – шептала она, ветер жег ее лицо, – тормози, тормози! – Ее рука намертво стиснула рукоятку пистолета. – Тормози, чтоб тебя!
Семейный фургон начал замедлять ход. За рулем был мужчина, а рядом с ним сидела женщина. Оба явно не рвались ей на помощь, а еще Лаура увидела над спинкой переднего сиденья детское лицо. Мужчина вел машину так, словно он еще не решил, протянуть ли ей руку помощи или нет. И видно было, как женщина его шпыняла. «Наверное, думают, что со мной лучше не связываться», – подумала Лаура. И ей пришло в голову, что они могут быть правы.
Мужчина принял решение. Он остановил машину позади «катласа» и приоткрыл окно.
Их звали Джо и Кетти Шеффилд из городка Орем в Юте, они со своим шестилетним сыном Гэри ехали навестить родителей в Сакраменто. Все это Лаура узнала по пути до следующего поворота к городу под названием Халлек, в четырех милях дальше по шоссе. Она рассказала им, что ее зовут Беделия Морз и что она пытается добраться до Сан-Франциско, чтобы найти старого друга. Это было похоже на правду. Гэри невинно спросил, почему у нее вся рука забинтована и зачем такая блямба на лице. Она ответила, что сильно упала дома. Когда он спросил, где ее дом, она промолчала. Еще через минуту он с детской непосредственностью спросил ее, моется ли она когда-нибудь? Кетти зашикала на него и нервно засмеялась, но Лаура сказала, что ничего страшного, просто она давно в дороге.
Джо свернул в Халлек. Это был даже не городок, а всего лишь несколько шлакоблочных зданий, еще несколько обветшалых домов, закусочная, оборудованная в старом железнодорожном вагоне, и оштукатуренное здание почты, над которым развевался американский флаг. На одном из шлакоблочных зданий была грубо намалевана вывеска, указывающая, что это гараж Марко. Рядом с ним была бензоколонка и два автомобиля, будто обгрызенные стаей крыс. За гаражом располагалась свалка и куча лысых автопокрышек. Там же стоял ярко-оранжевый ремонтный грузовик, и Джо Шеффилд остановил машину рядом с ним.
Из одного из двух гаражных боксов вышел мужчина. Он был короток и приземист, как пожарный кран, на нем был выпачканные смазкой рабочие штаны и футболка, а мускулистые руки были покрыты татуировками от запястий до плеч. Еще он был совершенно лыс, а лицо закрывали защитные очки с желтоватыми стеклами.
– Ну вот, – радостно произнес Джо. – Кто-то здесь есть!
На миг Лауре стало ясно, что надо делать. Надо вынуть пистолет, приказать Шеффилдам выйти из машины бросить их здесь, а самой гнаться за Мэри. Гараж Марко – это дыра, и ремонт ее машины будет затяжным испытанием нервов. Надо вытащить пистолет и забрать машину, и сделать это прямо сейчас.
Но миг прошел. Они хорошие люди. Не надо оставлять на их жизнях след от ствола пистолета, хотя она и подумать не могла бы о другом применении пистолета, кроме как напугать. Да, тяжелый случай.
– Спасибо, что подвезли, – сказала Лаура и вышла из машины.
Фургон поехал прочь, и Лаура помахала им вслед. А затем Лаура повернулась к лысоголовой перепачканной обезьяне, которая была ниже ее на три дюйма и глядела на нее сквозь желтые очки, как лягушка-бык.
– Вы чините машины? – спросила она глупо.
– Не. – Он рассмеялся, как фыркнул. – Я их ем!
– У меня машина сломалась в паре миль от Дита. Можете ее отбуксировать?
– А чего же вы не вернулись в Дит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65