Хозяин наконец убрал гаджет, в воздухе чуть слышно пахло паленым мясом.
– Ну надо же… – протянул Хозяин с разочарованием.
Рад отпихнул грудастую, которая никак не могла добиться результата, и натянул штаны. Похлопал себя по карманам, достал баллончик медицинского спрея и покрыл мне рану пленкой. Хозяин с усмешкой наблюдал за этим.
– Ты точно ее не трахаешь? Похоже, ты вообще импотент.
– За нее деньги уплачены, и немалые, не хватало, чтобы она у вас здесь что-то подцепила, лечи потом. И я не импотент, обстановка не располагает.
– Я не люблю импотентов, – гнул свое Хозяин.
– О господи, Хозяин, я мог думать лишь о том, что могу подцепить от этой твари и как потом лечиться, кончишь с такими мыслями, как же.
Хозяин расхохотался и опять кого-то поманил. Рад, не теряя времени, чем-то брызгал у себя в штанах. К нам подошел чернокожий мальчишка, и Рад, понимая, что ему предстоит, натянул резинку. Секс-спектакль начался по новой, на этот раз Рад смог расслабиться и через несколько минут все благополучно завершилось. Хозяин потерял к нему интерес и опять переключился на меня.
– Так что, Бисти, умеешь причинять боль?
– Отвечай, – опять подключился Рад. Хозяин поморщился.
– Умею.
– Выбирай любого или любую, – хозяин широким жестом обвел зал.
Я осмотрела зал и опять споткнулась взглядом о Хореса. Хозяин заметил.
– Хороший выбор, я как-то подзабыл про него, – он сделал знак, и два дюжих мужика подтащили к нам парня.
– Пойдем, здесь нет условий, – и мы отправились вслед за Хозяином вон из зала. Я заметила, что Рад собран и готов к бою. Пират привел нас в пыточную, посреди комнаты свисали цепи и широкие наручники, опять как в каком-то фильме; похоже, он фанатеет от низкопробных боевиков. Телохранители легко подвесили Хореса, он не сопротивлялся и тут же обмяк как кукла.
– Хитрец, наловчился падать в обморок, ты уж порадуй меня, расшевели его.
– Выполняй.
– Ты что, так и будешь гавкать все время? – раздраженно спросил Хозяин Рада.
– Извините, но это необходимо, – заискивающий тон давался Раду все лучше. Он переместился поближе к одному из телохранителей. Я разрывала тряпье на Хоресе, что же делать? Телохранители опасны, но если постараться, можно их грохнуть. Но насколько опасен Хозяин? Вроде, не очень, но может успеть позвать на помощь, и сбегутся… Дверь не заперта… Тряпье сорвано, передо мной спина в глубоких шрамах…
– Отстегните его.
– Зачем?
– Так не интересно, висит себе, – отвечаю я задумчиво.
Хозяин улыбается, и один из телохранителей начинает возиться с наручниками. Я смотрю на Рада, он все понимает. В секунду, когда раздается щелчок вторых наручников, я наношу удар в шею. На грани видимости Рад размазывается, сбивая второго телохранителя и Хозяина. Мой телохранитель еще жив, но не может даже пикнуть, зато второй пытается поднять тревогу. Я прыгаю к нему и перебиваю горло. Хозяин широко раскрытыми глазами уставился в потолок, мертв. Хорес в удивлении смотрит на нас.
– Чего уставился? За тобой пришли, – зло говорит Рад. О Судьба, только не это, мальчишка в шоке и, кажется, собирается разрыдаться.
– Отставить, – приказывает Рад. Как ни странно, это приводит пацана в чувство. – Бежим.
И мы выскакиваем из комнаты – Рад, Хорес и я замыкающая. К нам уже бежали, наверняка пыточная была под наблюдением. Стреляют из лучевика, мелькает сожаление, что я не в армкамзоле. Рад бежит, похоже, зная куда. Мы несемся, петляя, как летчики в имит-полетах; я по-прежнему не чувствую боли, убьют – я и не пойму. Рад на бегу подпрыгивает и отдирает какую-то панель, с радостной улыбкой хватает лучевик из сховки и перебрасывает его мне. Можно жить. Я убираю, первых троих преследователей, не успевших понять, что к чему, остальные становятся осторожнее и не спешат поворачивать за угол. Бежим. Хорес молодец, под ногами не путается. Бежим, экономно отстреливаемся. В голове бьется мысль – как же мы без скафандров доберемся до корабля? Трубу-то нам не подадут, а если и подадут, то пробить ее раз плюнуть, хотя до корабля еще добраться надо. Преследователи поотстали. Путь нам преградил завал; видно, что-то обвалилось совсем недавно. Рад в растерянности замер, но Хорес первым полез под балки, мы за ним. Опять бежим, ползем, преследователей не видно и не слышно.
– Вот, слава тебе господи, на месте, – Рад вытягивает из какой-то щели скафандр, Хорес пытается отдышаться. У меня возникают побочные эффекты, я начинаю ржать, представляя, как Рад с хвостом, как у белки, прыгает, оглядывается и прячет то лучевик, то скафандры. Хорес с испугом глядит на меня, а Рад дает хорошую затрещину.
– Спасибо.
– Не за что. Надевайте, живо.
– Но их два, – говорю я, глядя на него: он что, дурак?
– Да, их два, и ты, твою мать, подчиняйся приказам, некогда все объяснять, – заорал Рад. Подчинилась.
– Так, корабль под вами, пол тонкий, выжигай дыру и вперед, – он отдал мне электроотмычки. – Когда окажетесь в корабле, будьте готовы принять трубу. Ждете тридцать минут с этого момента, не дольше. Ясно? – я киваю и смотрю на часы на забрале.
– Не слышу!
– Ясно.
Он убежал. Мы с Хоресом переглянулись, я посмотрела на пол, выбрала плиту поржавее и начала прожигать. Хвала Судьбе, которая нас, неразумных, хранит, заряда лучевика хватило, выбили люк и спустились по тросам скафандров. Никого, даже странно, они ж должны были понять, кто убил Хозяина, и поставить засаду. Я стояла на стреме с лучевиком, пока Хорес возился с отмычками, открывая корабль. Всё, мы внутри, я начинаю предполетную подготовку.
– Он не придет, он ушел умирать, – говорит Хорес за моей спиной. Я в удивлении оборачиваюсь: что он несет?
– Он хотел увезти отсюда какую-то хоул, она полтора года назад попала сюда с Депры, через несколько месяцев и он объявился, все глазами ее ел, а в предыдущий приезд – убил…
– Ты-то откуда знаешь? – сорвалось с языка.
Хорес пожал плечами.
Нет, просчитались психологи-аналитики, нельзя было меня посылать.
– Снимай скафандр, живо! Корабль поставить на курс сможешь? Жди, – я глянула на часы, – пятнадцать минут, не вернусь – уходи.
Уже закрывая люк, отстраненно подумалось, что ничто не помешает Хоресу увести корабль, не дождавшись нас.
Как я и надеялась, Рад и не думал помирать, а, по крайней мере, думал подороже продать свою жизнь. Я с тяжелым лучевиком оказалась очень кстати, пираты не подпускали Рада к трубе и выходу в ангар, они были так увлечены перестрелкой, что не среагировали на зуммер при открытии люка. Ударив им в спины широким лучом, я легко решила все проблемы. Ошалевший Рад выбежал ко мне и без лишних слов стал надевать скафандр. Управился он за считанные секунды. Я уже открывала промежуточный люк, когда прицельный выстрел сбил панель управления, створки сошлись наглухо. Я выстрелила в ответ, Рад уже бежал к трубе, я бросилась за ним. Внутренний вход в трубу мы открыли, а дальше я просто принялась пропаливать пластик, повалил дым. Рад отстреливался. Наконец образовалась дырка, в которую можно было пролезть; мы вывались из трубы, пролетев пару метров. Преследователи нас не беспокоили, сработала защита от разгерметизации, запершая вход в трубу.
Момент истины… Нас впустили в корабль. Хвала Судьбе, которая нас, неразумных, хранит.
Когда мы отлетали, Рад израсходовал почти все боеприпасы, ведя прицельный огонь по лайфстаф-коммуникациям, над астероидом повисло облачко пара. Хорес смотрел на это со смесью ужаса и восторга.
– Ад замерз, – еле слышно сказал он.
Мне не нравилось массовое убийство, которое мы учинили, и не по каким-то морально-этическим причинам, а потому что нам еще лететь и лететь, и неизвестно, кто нам попадется на пути.
Я ушла к себе в каюту, все равно от меня уже ничего не зависит. Сняла «зеркало». Истерики не последовало, зато навалилась чудовищная усталость. Захотелось уснуть без сновидений и проснуться через неделю на Дезерте, так чтобы все происшедшее оказалось просто дурным сном. Я дала этой усталости захватить себя и уснула. Проспала я долго, слыша сквозь сон, как заходил Рад, обработал ожог и ушел. Через несколько часов Рад опять объявился и принялся меня тормошить.
– Ты спишь шестнадцать часов. Не многовато ли? Вставай, Викен-Синоби, вставай.
– Зачем? – пробормотала я.
– А затем, что ваш объект, похоже, решил покончить с собой, – жестко сказал Рад. Эта информация немного разогнала туман у меня в голове.
– Что ты говоришь? – раздраженно спросила я.
– Он уже несколько часов надиктовывает все, что знает, и, судя по его постной роже и горящим глазам, что-то задумал. – Рад был зол. – И вообще, чего ты разоспалась? Вроде, не успела никакую заразу подхватить…
– Это нервное, наверное…
Рад хмыкнул.
– А говорили, что ты можешь перетрахать, а потом перебить хоть все население дредфула и на следующий день будешь, как всегда, мило улыбаться.
Я в удивлении уставилась на него, он понял это по-своему.
– Ладно, извини, никак в себя не приду… Извини… Ты держалась молодцом. И на помощь пришла… Не ожидал.
– Рад, кто тебе такое сказал? – перебила я его.
– Ну, не в таких выражениях, конечно. – Рад понял, что не то ляпнул. – Сказали, что, мол, психика мобильная, ограничений нет и последствий быть не должно, поэтому вариант «жертва» шел первым.
– Кто?
– Да Грюндеры, я с другими не общался. Чего ты завелась? Ну, извини, что спошлил, из роли не вышел, – уже опять зло сказал Рад.
Опять навалилась усталость. Вот, значит, почему только я подходила – перетрахать, а потом перебить… Попадись мне психолог-аналитик, давший такое заключение, я б ему показала и перетрахать, и перебить.
– Эй, не отъезжай. Я не хочу, чтобы мои старания пропали даром… Не хватало, чтобы этот пацан сдох, после того как его вытащили.
– Тебе-то что, – в свою очередь зло сказала я. – Он же надиктовывает все, что знает. Передашь своим.
Рада перекосило.
– Вот что, сыкушка, ты мне мозги не трахай, поздно прикидываться настоящей синто. Побежала за мной, и никакого логического объяснения этому нет, так что хочешь – не хочешь, а ты нормальный человек…
Что за бред он несет? Точно, супергерой умом повредился на радостях.
– Ваши твари запихнули его к пиратам, и он не просто там болтался, а смог узнать довольно много, выполнял задание. А теперь вспомни! Вспомни, где ты его увидела и что с ним делали, вспомни его спину! И если вы, суки, не сможете его реабилитировать, если вы выбросите его на помойку, Господом Богом клянусь, что буду вашим врагом до конца дней своих, – орал Рад.
Я молча смотрела на него, не зная, что сказать и как реагировать.
– Я же вижу, ты нормальная, хоть и расписывали тебя, как… – недоговорил он и уже другим тоном продолжил. – Помоги ему.
– Рад, настоящий синто – это тот, кто живет ради цели. И цель эта – не скопить побольше денег, а чего-то добиться, в чем-то стать лучше. И синто никогда своих не бросают, – сказала я. Существует еще одно правило, которое соблюдается всеми синто: не восстанавливать против себя чужаков, тем более, если они профессионалы-диверсанты.
– Да если б знали о том, что ребенка на такое посылают, – не допустили бы, он считался погибшим, – продолжила я. Чувствовалось, что Рад остывает. – Конечно, я постараюсь помочь ему. Но задумайся хотя бы на минуту, как поступили бы твои руководители в этой ситуации, как бы они отнеслись к нему?
– Его бы отправили в почетную отставку.
– Вот-вот. И каково ему бы было в этой почетной отставке?
– К чему все эти разговоры?
– Да к тому, что мы не хладнокровные сволочи, какими так удобно нас считать. Мы люди своего дела, а дела бывают разные… Принеси мне что-нибудь протеиновое и витаминное, иначе я не встану.
Рад вышел, а я опять провалилась в забытье. Он вернулся с едой и медсканером, взял кровь на анализ. Я вяло ела, не чувствуя вкуса и мечтая опять уснуть.
– Все чисто, значит, и вправду нервное… Ну ты уж постарайся, возьми себя в руки, мне не справиться с ним одному. Я не знаю, что ему сказать, да и… Давай я тебе стимулятор введу.
– Подожди полчаса; я надеюсь, столько времени у нас есть? – Надо придумать план, а голова не работает.
– Полчаса есть, он еще что-то вспоминает, дотошный малый.
– Оставь стимулятор и приглядывай за ним, я выйду максимум через час.
Еда подействовала, и стимулятор не понадобился. Наконец в голове сложилось подобие плана, и я отправилась в столовую.
Хорес уже прекратил запись и сидел с ногами на стуле, обхватив колени руками. Рада не было – это к лучшему. Я неуверенно покрутилась, что-то наливая себе. Хорес смотрел в пол, уходя от малейшего контакта. Я уже прикидывала, с чего начать, чтоб втянуть его в разговор…
– Вы и вправду синто? – раздался за спиной усталый голос. Я обернулась.
– Да, а что?
Он пожал плечами.
– То, что я побежала за Радом?
Он кивнул.
– Я некст Викен-Синоби, я не разведчик и не диверсант.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Тогда почему же?..
– Хорошо ставлю «зеркало», долго его переношу, происходящее под «зеркалом» не несет никакой эмоциональной окраски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
– Ну надо же… – протянул Хозяин с разочарованием.
Рад отпихнул грудастую, которая никак не могла добиться результата, и натянул штаны. Похлопал себя по карманам, достал баллончик медицинского спрея и покрыл мне рану пленкой. Хозяин с усмешкой наблюдал за этим.
– Ты точно ее не трахаешь? Похоже, ты вообще импотент.
– За нее деньги уплачены, и немалые, не хватало, чтобы она у вас здесь что-то подцепила, лечи потом. И я не импотент, обстановка не располагает.
– Я не люблю импотентов, – гнул свое Хозяин.
– О господи, Хозяин, я мог думать лишь о том, что могу подцепить от этой твари и как потом лечиться, кончишь с такими мыслями, как же.
Хозяин расхохотался и опять кого-то поманил. Рад, не теряя времени, чем-то брызгал у себя в штанах. К нам подошел чернокожий мальчишка, и Рад, понимая, что ему предстоит, натянул резинку. Секс-спектакль начался по новой, на этот раз Рад смог расслабиться и через несколько минут все благополучно завершилось. Хозяин потерял к нему интерес и опять переключился на меня.
– Так что, Бисти, умеешь причинять боль?
– Отвечай, – опять подключился Рад. Хозяин поморщился.
– Умею.
– Выбирай любого или любую, – хозяин широким жестом обвел зал.
Я осмотрела зал и опять споткнулась взглядом о Хореса. Хозяин заметил.
– Хороший выбор, я как-то подзабыл про него, – он сделал знак, и два дюжих мужика подтащили к нам парня.
– Пойдем, здесь нет условий, – и мы отправились вслед за Хозяином вон из зала. Я заметила, что Рад собран и готов к бою. Пират привел нас в пыточную, посреди комнаты свисали цепи и широкие наручники, опять как в каком-то фильме; похоже, он фанатеет от низкопробных боевиков. Телохранители легко подвесили Хореса, он не сопротивлялся и тут же обмяк как кукла.
– Хитрец, наловчился падать в обморок, ты уж порадуй меня, расшевели его.
– Выполняй.
– Ты что, так и будешь гавкать все время? – раздраженно спросил Хозяин Рада.
– Извините, но это необходимо, – заискивающий тон давался Раду все лучше. Он переместился поближе к одному из телохранителей. Я разрывала тряпье на Хоресе, что же делать? Телохранители опасны, но если постараться, можно их грохнуть. Но насколько опасен Хозяин? Вроде, не очень, но может успеть позвать на помощь, и сбегутся… Дверь не заперта… Тряпье сорвано, передо мной спина в глубоких шрамах…
– Отстегните его.
– Зачем?
– Так не интересно, висит себе, – отвечаю я задумчиво.
Хозяин улыбается, и один из телохранителей начинает возиться с наручниками. Я смотрю на Рада, он все понимает. В секунду, когда раздается щелчок вторых наручников, я наношу удар в шею. На грани видимости Рад размазывается, сбивая второго телохранителя и Хозяина. Мой телохранитель еще жив, но не может даже пикнуть, зато второй пытается поднять тревогу. Я прыгаю к нему и перебиваю горло. Хозяин широко раскрытыми глазами уставился в потолок, мертв. Хорес в удивлении смотрит на нас.
– Чего уставился? За тобой пришли, – зло говорит Рад. О Судьба, только не это, мальчишка в шоке и, кажется, собирается разрыдаться.
– Отставить, – приказывает Рад. Как ни странно, это приводит пацана в чувство. – Бежим.
И мы выскакиваем из комнаты – Рад, Хорес и я замыкающая. К нам уже бежали, наверняка пыточная была под наблюдением. Стреляют из лучевика, мелькает сожаление, что я не в армкамзоле. Рад бежит, похоже, зная куда. Мы несемся, петляя, как летчики в имит-полетах; я по-прежнему не чувствую боли, убьют – я и не пойму. Рад на бегу подпрыгивает и отдирает какую-то панель, с радостной улыбкой хватает лучевик из сховки и перебрасывает его мне. Можно жить. Я убираю, первых троих преследователей, не успевших понять, что к чему, остальные становятся осторожнее и не спешат поворачивать за угол. Бежим. Хорес молодец, под ногами не путается. Бежим, экономно отстреливаемся. В голове бьется мысль – как же мы без скафандров доберемся до корабля? Трубу-то нам не подадут, а если и подадут, то пробить ее раз плюнуть, хотя до корабля еще добраться надо. Преследователи поотстали. Путь нам преградил завал; видно, что-то обвалилось совсем недавно. Рад в растерянности замер, но Хорес первым полез под балки, мы за ним. Опять бежим, ползем, преследователей не видно и не слышно.
– Вот, слава тебе господи, на месте, – Рад вытягивает из какой-то щели скафандр, Хорес пытается отдышаться. У меня возникают побочные эффекты, я начинаю ржать, представляя, как Рад с хвостом, как у белки, прыгает, оглядывается и прячет то лучевик, то скафандры. Хорес с испугом глядит на меня, а Рад дает хорошую затрещину.
– Спасибо.
– Не за что. Надевайте, живо.
– Но их два, – говорю я, глядя на него: он что, дурак?
– Да, их два, и ты, твою мать, подчиняйся приказам, некогда все объяснять, – заорал Рад. Подчинилась.
– Так, корабль под вами, пол тонкий, выжигай дыру и вперед, – он отдал мне электроотмычки. – Когда окажетесь в корабле, будьте готовы принять трубу. Ждете тридцать минут с этого момента, не дольше. Ясно? – я киваю и смотрю на часы на забрале.
– Не слышу!
– Ясно.
Он убежал. Мы с Хоресом переглянулись, я посмотрела на пол, выбрала плиту поржавее и начала прожигать. Хвала Судьбе, которая нас, неразумных, хранит, заряда лучевика хватило, выбили люк и спустились по тросам скафандров. Никого, даже странно, они ж должны были понять, кто убил Хозяина, и поставить засаду. Я стояла на стреме с лучевиком, пока Хорес возился с отмычками, открывая корабль. Всё, мы внутри, я начинаю предполетную подготовку.
– Он не придет, он ушел умирать, – говорит Хорес за моей спиной. Я в удивлении оборачиваюсь: что он несет?
– Он хотел увезти отсюда какую-то хоул, она полтора года назад попала сюда с Депры, через несколько месяцев и он объявился, все глазами ее ел, а в предыдущий приезд – убил…
– Ты-то откуда знаешь? – сорвалось с языка.
Хорес пожал плечами.
Нет, просчитались психологи-аналитики, нельзя было меня посылать.
– Снимай скафандр, живо! Корабль поставить на курс сможешь? Жди, – я глянула на часы, – пятнадцать минут, не вернусь – уходи.
Уже закрывая люк, отстраненно подумалось, что ничто не помешает Хоресу увести корабль, не дождавшись нас.
Как я и надеялась, Рад и не думал помирать, а, по крайней мере, думал подороже продать свою жизнь. Я с тяжелым лучевиком оказалась очень кстати, пираты не подпускали Рада к трубе и выходу в ангар, они были так увлечены перестрелкой, что не среагировали на зуммер при открытии люка. Ударив им в спины широким лучом, я легко решила все проблемы. Ошалевший Рад выбежал ко мне и без лишних слов стал надевать скафандр. Управился он за считанные секунды. Я уже открывала промежуточный люк, когда прицельный выстрел сбил панель управления, створки сошлись наглухо. Я выстрелила в ответ, Рад уже бежал к трубе, я бросилась за ним. Внутренний вход в трубу мы открыли, а дальше я просто принялась пропаливать пластик, повалил дым. Рад отстреливался. Наконец образовалась дырка, в которую можно было пролезть; мы вывались из трубы, пролетев пару метров. Преследователи нас не беспокоили, сработала защита от разгерметизации, запершая вход в трубу.
Момент истины… Нас впустили в корабль. Хвала Судьбе, которая нас, неразумных, хранит.
Когда мы отлетали, Рад израсходовал почти все боеприпасы, ведя прицельный огонь по лайфстаф-коммуникациям, над астероидом повисло облачко пара. Хорес смотрел на это со смесью ужаса и восторга.
– Ад замерз, – еле слышно сказал он.
Мне не нравилось массовое убийство, которое мы учинили, и не по каким-то морально-этическим причинам, а потому что нам еще лететь и лететь, и неизвестно, кто нам попадется на пути.
Я ушла к себе в каюту, все равно от меня уже ничего не зависит. Сняла «зеркало». Истерики не последовало, зато навалилась чудовищная усталость. Захотелось уснуть без сновидений и проснуться через неделю на Дезерте, так чтобы все происшедшее оказалось просто дурным сном. Я дала этой усталости захватить себя и уснула. Проспала я долго, слыша сквозь сон, как заходил Рад, обработал ожог и ушел. Через несколько часов Рад опять объявился и принялся меня тормошить.
– Ты спишь шестнадцать часов. Не многовато ли? Вставай, Викен-Синоби, вставай.
– Зачем? – пробормотала я.
– А затем, что ваш объект, похоже, решил покончить с собой, – жестко сказал Рад. Эта информация немного разогнала туман у меня в голове.
– Что ты говоришь? – раздраженно спросила я.
– Он уже несколько часов надиктовывает все, что знает, и, судя по его постной роже и горящим глазам, что-то задумал. – Рад был зол. – И вообще, чего ты разоспалась? Вроде, не успела никакую заразу подхватить…
– Это нервное, наверное…
Рад хмыкнул.
– А говорили, что ты можешь перетрахать, а потом перебить хоть все население дредфула и на следующий день будешь, как всегда, мило улыбаться.
Я в удивлении уставилась на него, он понял это по-своему.
– Ладно, извини, никак в себя не приду… Извини… Ты держалась молодцом. И на помощь пришла… Не ожидал.
– Рад, кто тебе такое сказал? – перебила я его.
– Ну, не в таких выражениях, конечно. – Рад понял, что не то ляпнул. – Сказали, что, мол, психика мобильная, ограничений нет и последствий быть не должно, поэтому вариант «жертва» шел первым.
– Кто?
– Да Грюндеры, я с другими не общался. Чего ты завелась? Ну, извини, что спошлил, из роли не вышел, – уже опять зло сказал Рад.
Опять навалилась усталость. Вот, значит, почему только я подходила – перетрахать, а потом перебить… Попадись мне психолог-аналитик, давший такое заключение, я б ему показала и перетрахать, и перебить.
– Эй, не отъезжай. Я не хочу, чтобы мои старания пропали даром… Не хватало, чтобы этот пацан сдох, после того как его вытащили.
– Тебе-то что, – в свою очередь зло сказала я. – Он же надиктовывает все, что знает. Передашь своим.
Рада перекосило.
– Вот что, сыкушка, ты мне мозги не трахай, поздно прикидываться настоящей синто. Побежала за мной, и никакого логического объяснения этому нет, так что хочешь – не хочешь, а ты нормальный человек…
Что за бред он несет? Точно, супергерой умом повредился на радостях.
– Ваши твари запихнули его к пиратам, и он не просто там болтался, а смог узнать довольно много, выполнял задание. А теперь вспомни! Вспомни, где ты его увидела и что с ним делали, вспомни его спину! И если вы, суки, не сможете его реабилитировать, если вы выбросите его на помойку, Господом Богом клянусь, что буду вашим врагом до конца дней своих, – орал Рад.
Я молча смотрела на него, не зная, что сказать и как реагировать.
– Я же вижу, ты нормальная, хоть и расписывали тебя, как… – недоговорил он и уже другим тоном продолжил. – Помоги ему.
– Рад, настоящий синто – это тот, кто живет ради цели. И цель эта – не скопить побольше денег, а чего-то добиться, в чем-то стать лучше. И синто никогда своих не бросают, – сказала я. Существует еще одно правило, которое соблюдается всеми синто: не восстанавливать против себя чужаков, тем более, если они профессионалы-диверсанты.
– Да если б знали о том, что ребенка на такое посылают, – не допустили бы, он считался погибшим, – продолжила я. Чувствовалось, что Рад остывает. – Конечно, я постараюсь помочь ему. Но задумайся хотя бы на минуту, как поступили бы твои руководители в этой ситуации, как бы они отнеслись к нему?
– Его бы отправили в почетную отставку.
– Вот-вот. И каково ему бы было в этой почетной отставке?
– К чему все эти разговоры?
– Да к тому, что мы не хладнокровные сволочи, какими так удобно нас считать. Мы люди своего дела, а дела бывают разные… Принеси мне что-нибудь протеиновое и витаминное, иначе я не встану.
Рад вышел, а я опять провалилась в забытье. Он вернулся с едой и медсканером, взял кровь на анализ. Я вяло ела, не чувствуя вкуса и мечтая опять уснуть.
– Все чисто, значит, и вправду нервное… Ну ты уж постарайся, возьми себя в руки, мне не справиться с ним одному. Я не знаю, что ему сказать, да и… Давай я тебе стимулятор введу.
– Подожди полчаса; я надеюсь, столько времени у нас есть? – Надо придумать план, а голова не работает.
– Полчаса есть, он еще что-то вспоминает, дотошный малый.
– Оставь стимулятор и приглядывай за ним, я выйду максимум через час.
Еда подействовала, и стимулятор не понадобился. Наконец в голове сложилось подобие плана, и я отправилась в столовую.
Хорес уже прекратил запись и сидел с ногами на стуле, обхватив колени руками. Рада не было – это к лучшему. Я неуверенно покрутилась, что-то наливая себе. Хорес смотрел в пол, уходя от малейшего контакта. Я уже прикидывала, с чего начать, чтоб втянуть его в разговор…
– Вы и вправду синто? – раздался за спиной усталый голос. Я обернулась.
– Да, а что?
Он пожал плечами.
– То, что я побежала за Радом?
Он кивнул.
– Я некст Викен-Синоби, я не разведчик и не диверсант.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Тогда почему же?..
– Хорошо ставлю «зеркало», долго его переношу, происходящее под «зеркалом» не несет никакой эмоциональной окраски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91