Ленгли встал.
— Спасибо, — пробормотал он. — Вы разрешите мне уйти? — Или это очередной трюк, чтобы сбить меня с толку?
— Не беспокойтесь, капитан, — Валти, переваливаясь, шёл впереди него к выходу наружу.
Вооружённый полицейский аппарат ждал сразу же за углом.
— Я уверен, вы окажетесь дома. Спокойной ночи, сэр.
— Спокойной ночи, — ответил Ленгли.
Глава 9
Контроль погоды объявил на сегодня дождь для этого района, и Лора застыла под низким серым небом. Вершины высоких башен терялись во мгле. Выглядывая из окна, сделанного в одной из стен его жилой комнаты, Браннох видел только влажный блеск гладких металлических стен, растворяющихся в струях дождя. Раз, другой сверкнула молния, он приказал окну закрыться, и резкий порыв влажного ветра освежил его лицо.
Он чувствовал себя как в клетке. Он мерил шагами комнату, он садился, вставал, вновь начинал ходить, его переполняло бешенство. Он так яростно впивался в донесение, как если бы каждое его слово шипело и плевалось.
— Ничего! — сказал он. — Черт побери, абсолютно ничего. Они не знают, они совершенно не могут представить, куда делась эта тварь. Их память была просмотрена до клеточного уровня, и ничего, что мы могли бы использовать.
— У Чантхаваар есть ключ к разгадке? — спросил ровный металлический голос.
— Нет, в последнем донесении моего агента в Меско говорилось, что склад был вскрыт в ту же ночь, когда угнали флайер, и несколько коробок с космическим пайком исчезли. Понятно, что все это проделал он. Потом поставил управление флайера на автоматику, а сам спрятался в какой-то щели, где, очевидно, и отсиживается до сих пор.
— Было бы очень странно, если бы человеческая пища полностью подходила для него, — сказал Тримкас. — Наиболее вероятно, что основные продукты его питания сильно отличаются от наших, так что возможно простейшее накопление ядовитых белков или их нехватка. Следовательно, он заболеет и умрёт.
— Это может длиться недели, — прорычал Браннох, — и кроме того, он может найти способ получить то, в чём нуждается, тем более, что для этого может быть достаточно малое количество элементов, ну, например, титана, или ещё чего-нибудь. Да, в конце концов, он может обойтись без какого-то компонента. Я тебе говорю — нельзя терять время.
— Мы помним об этом, — ответил Тримкас. — Вы наказали агентов, которые упустили Ленгли?
— Нет. Они пытались, но судьба была против них. Они уже почти взяли его в Старом Городе, но вооружённые члены Общества перехватили его. Может быть, он подкуплен Валти? Было бы неплохо придавить этого жирного слизняка.
— Нет.
— Но…
— Нет. Полиция Совета запрещает убийства членов Общества.
Браннох злобно выругался.
— Они что, боятся прекращения торговли с Центавром? Мы должны строить собственные торговые корабли. Мы должны быть независимы во всём. Придёт день, когда Совет увидит…
— Как ты создашь новую династию, управляющую новой центаврианской гегемонией?? Возможно ли это? — Лёгкий оттенок сарказма прозвучал в искусственном голосе. — Но продолжай свой доклад. Как ты знаешь, мы предпочитаем вербальный контакт. Ни Блостейн, ни Мацумото не дали абсолютно никакой полезной информации.
— Ладно… да. Они сказали, что если кто и может договориться с Сарисом, то это только Ленгли. К несчастью, он единственный, кого не удалось поймать. Сейчас Чантхаваар окружил его таким количеством охранников, что проделать это ещё раз будет невозможно, — Браннох пропустил свою жёлтую гриву через пятерню. — Такой же приказ — охранять его — я, конечно, отдал и моим людям. Они не позволят Чантхаваару спрятать Ленгли где-нибудь ещё. Так что ситуация тупиковая.
— Что предлагается сделать с двумя пленниками??
— Что? Ну, они ещё в Старом Городе. Анестезированные. Думаю, я сотру из их памяти все происшедшее и отпущу их. Они не представляют интереса.
— Нет, — ответил монстр или монстры. — Если вернуть их Чантхаваару, и если тому удастся, воздействуя их примером, повлиять на Ленгли, то их совместные действия могут стать затруднительными и опасными для нас. Опасно также держать их под охраной. Поэтому их необходимо убрать, а тела дезинтегрировать.
Браннох замер. В тишине затянувшейся паузы крупные капли дождя особенно усердно забарабанили по стеклу, затем он покачал головой.
— Нет.
— Почему нет?
— Уничтожение противника из соображений необходимости — это одно. Но мы не убиваем беспомощных пленников.
— Ваши соображения логически несостоятельны. Отдайте распоряжения.
Браннох застыл в неподвижности. Цилиндрическая стена идеально плавно закруглялась перед его глазами, дождинки слились в одну серебристую струю, прихотливо бегущую по стеклу. Внезапно ему пришло в голову, что он никогда не сможет увидеть Триман. Были, правда, стереоснимки, но под чудовищным давлением атмосферы планеты диаметром 50 тысяч миль и грузом тройной земной тяжести ни один человек не мог жить. В этом мире лёд был горной породой, реки и моря из жидкого аммиака бурлили под ударами ураганов, способных сдуть всю землю. Жизнь основывалась на химии водорода и аммиака, исключая воду и кислород. Ледяную тьму разрывали вспышки взрывающихся газов. Население превышало 50 миллиардов. История этой объединённой нечеловеческой цивилизации насчитывала миллион лет — этот мир был не для людей. И он иногда жалел, что люди послали туда, вниз, в кипящую тьму, роботов, чтобы установить контакт с триманами, что они продали им последние достижения электроники, которые могли надёжно работать в условиях их планеты с учётом их химических ресурсов.
Он представил, что находилось внутри этого бака. Четыре толстых диска шести футов в диаметре, совершенно голубые. Каждый опирался на шесть коротких ног со ступнями шириной в фут; между каждой парой ног — трехпалая рука фантастической силы. Вздутие в центре диска — неподвижная голова с четырьмя глазами, расположенными вокруг древовидных щупалец на макушке и барабанных перепонок ушей. Ниже был рот, окружённый бахромой мелких щупалец — они помогали принимать пищу. Вы не могли ни говорить с одним из них отдельно от других, ни отличить одного от другого. По их речи также нельзя было отличить Тримку-1 от Тримки-2.
— Мы будем обсуждать наши проблемы или прекратим? — раздался искусственный голос. — вы не очень-то любите нас.
Это было ещё одним их дьявольским свойством. На большом расстоянии триманин мог читать ваши мысли, и невозможно было скрыть их от него. Это было ещё одной причиной, почему они были ценными советниками. Вторая причина была связана с первой. Они обходились в общении между собой без акустической речи, обменивались непосредственно мыслеобразами, образуя своеобразную цепь, в которой терялась индивидуальность, но умножался интеллект, что позволяло создать существо высокой интеллектуальной мощи. Преимущества такого мультимозга позволили им занять сильное положение в Лиге Альфа Центавра.
Но они не были людьми. В них не было ничего человеческого, ничего общего с людьми. Они торговали с Лигой, обменивались взаимно необходимыми материалами. Они вошли в Совет и заняли в нём высокое положение, но их способности делали их мозг квазибессмертным и совершенно чуждым. Не было ничего известно об их культуре, искусстве, их притязаниях. Даже если у них и существовали эмоции, то они были абсолютно чуждыми, и контакт и общение с человечеством могли проходить только в плоскости холодной логики.
А человек, конечно, никогда не был только логической машиной.
— Ваши мысли спутаны, — сказал Тримка. — Вы можете прояснить их, перейдя к вербальному общению.
— Я не хочу убивать этих людей, — сказал Браннох зло. — Это этический вопрос. Я никогда не смогу забыть этого.
— Ваше общество предписывает вам единственный образ действий, — сказал Тримка. — Подобно большинству ваших концепций, это пустой, ничего не значащий пережиток. В едином обществе, которое человек ещё не создал, подобная этика должна быть изжита, но не вопреки существующим условиям. Вы должны приказать, чтобы этих людей убили.
— А если я не сделаю этого? — спросил Браннох мягко.
— Тогда Совет узнает о ваших колебаниях и недисциплинированности, и это может привести вас к краху.
— Совет может и не узнать. Я могу разрушить этот ваш бак. И вы лопнете, как глубоководные рыбы. Очень печальный исход.
— Вы не сделаете этого. Вы не сможете обойтись без нас. Кроме того, факт вашей вины станет известен всем триманам в Совете, как только вы предстанете перед ними.
Плечи Браннох поникли. Они уели его и знали об этом. Согласно приказам, которые он получал из дома, за ними всегда оставалось последнее слово.
Он наполнил себе стакан, выпил залпом. Затем щёлкнул тумблером спецсвязи.
— Говорит Янтри. Выкинь эти два мотора. Разбери на части. Немедленно. Все…
Дождь хлынул бесконечным тяжёлым потоком. Браннох опустошённо глядел наружу. Ладно, что было, то было. Я пытался…
Стакан алкоголя согрел его. Это было не по правилам, но он убил много людей прежде, и ни одного своими руками. Почему смерть этих людей так отличается от других смертей? Слишком большая ставка. Они были его расы, гордый народ, неужели они должны были стать добычей этого ходячего трупа, которым являлась Солнечная цивилизация? Две жизни против целой культуры?
И здесь была земля. всегда была земля, космос и жизненная сила, место пустить корни, место строить дома и растить сыновей. Было в этом городе что-то призрачное. Яд денег — жар снов, блуждающий огонёк, похитивший много жизней. Только в земле здесь была сила.
И вся Земля была гигантской ярмаркой. Он встряхнулся, придя в себя, изгоняя последние остатки холода из крови. Много ещё надо сделать.
— Мне кажется, что ты знаешь, — сказал он, — что Ленгли придёт сегодня.
— Мы прочитали это в твоём мозгу. Но нам ещё не ясно, почему Чантхаваар отпускает его.
— Для того, чтобы подловить меня, конечно, — вот главное. А также он должен устоять против высоких авторитетов, а некоторые из них в моих руках, из тех, кто требует максимальной свободы для Ленгли. Отличная штука — сентиментальность к человеку из далёкого прошлого. Ладно, Чантхаваар должен игнорировать их, если хочет чего-то добиться. Но сейчас он явно хочет использовать Ленгли в качестве наживки для меня. Как бы прибавить напряжение к моему электрическому стулу.
Браннох оскалил зубы в усмешке, он чувствовал себя почти удовлетворённым. «Я опять в игре. И он ещё не знает моей сегодняшней игры, потому что есть нечто такое, чего он знать не может. Я приму Ленгли для беседы. Если он знает, где Сарис, мы сможем прочитать это у него в мозгу, я постараюсь навести его на соответствующие мысли. Если же он не знает, то я смогу подготовить интригу так, чтобы он занялся этим вопросом, и когда он найдёт ответ из него.»
— Все это очень сложно, — сказал Тримка, — ведь он будет под контролем Чантхаваара, и тот сможет нас опередить.
— Я знаю. Но я приведу в действие свою организацию — шпионаж, саботаж, террор по всей Солнечной системе. Это его отвлечёт, отсрочит арест и допрос Ленгли, и тот сможет полностью решить эту задачу для нас. Следовательно, мы сможем… — раздался звонок. — Это должно быть он. Пусть входит!
Ленгли медленно вошёл, внезапно смешавшись у дверей. Он выглядел очень утомлённым. Одежда, которую он носил, была явно не для него. Его можно было легко принять за неудачника, даже если бы он был и не такой древней расы — в основном по походке, движениям и тысяче других мелочей. Браннох подумал с какой-то глубокой симпатией, насколько же он должен быть одинок… Затем с внутренним смешком одёрнул себя «Очнись!»
Он прошёл вперёд, его огненно-красная туника взметнулась над плечами от резких, порывистых движений. Центаврианин улыбнулся.
— Добрый день, капитан. Просто здорово, что вас направили ко мне. Я как раз хотел поговорить с вами наедине.
— Я не могу долго здесь оставаться, — сказал Ленгли.
Браннох вскользь глянул на окно. Боевой флайер висел прямо напротив, и дождь стекал по его бокам. Сквозь прозрачный пластик были видны люди, застывшие возле системы управления огнём. Не было никакого шанса украсть капитана.
— Хорошо, присаживайтесь. Выпьем? — сказал он, втискиваясь своим громадным телом в кресло. — Возможно, мы надоели вам своими глупыми вопросами о вашем времени, о том, как вам сейчас здесь, и поэтому я не хотел бы ещё раз возвращаться к этому. Но мне хотелось бы порасспросить вас о планете, на которой вы останавливались.
Худое лицо Ленгли было непроницаемо.
— Послушайте, — сказал он медленно. — Я пришёл сюда, чтобы найти и забрать своих друзей.
Браннох пожал плечами.
— Я сожалею об этом, — его голос был искренним и сочувствующим. — Но, как вы видите, у меня их нет. Я действительно хотел бы с ними пообщаться, но кто-то захватил их первым.
— Если это не ложь.
Браннох глотнул из своего стакана.
— Послушайте, я не могу вам этого доказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27