– Если вы меня здесь оставите, на вас не ляжет пятно. Вы всегда сможете сказать, что оставили меня здесь, а если я не нашел машину, так это потому, что ее не существует. Или что она не работает.
– О'кей. – Барклай сглотнул. – Оставайся. – Он оглянулся на матросов. – Принесите ему припасы.
Команда начала расходиться.
– Кто отправится с ним? – спросил Оакситль, все еще стоявший рядом с Джоном. – Барклай смутился. – Он же не может идти. И на этом корабле есть люди, которые не хотят поворачивать назад.
– Ну так отправляйся с ним, ацтек, – бросил Барклай. – Есть еще желающие?
Вперед вышел Аваса.
– Я. – Длинная цепь людей-мангустов всколыхнулась, но Аваса щелкнул пальцами, потом показал на двоих воинов. – И вы.
– Даю вам двадцать минут, – сказал Барклай. – Потом «Реванш» двинется к океану.
Джон стиснул зубы и вонзил свой крюк в поручень, так что дерево расщепилось. Он обещал найти «Ма Ви Джанг» и доставить его любой ценой. Пеппер сказал, что он сам и есть код…
Он получит «Ма Ви Джанг»!
– Оакситль, – прошептал он. – В моей каюте остались карты.
Барклай услышал и покачал головой.
– Карты нам нужны, чтобы проложить обратный маршрут, де Бран. Ты отправишься без них.
Джон кивнул. Он сумел все запомнить. Вместо того чтобы спорить с Барклаем, он сказал Оакситлю, где найти прибор, полученный от лоа, – на всякий случай.
Через двадцать минут Аваса и Оакситль помогли Джону спуститься на лед. Холод проник ему под одежду. Двое матросов молча спрыгнули следом и с молчаливой готовностью присоединились к остающимся.
«Реванш» оставил им лодку с припасами для семерых и пару топоров. Оакситль тут же соорудил из маленького суденышка грубые сани для Джона. Шестеро людей, решивших сопровождать его, тут же впряглись в них и двинулись в путь.
Сани с Джоном и мешками с продовольствием направлялись к чему-то, похожему на массивный плавник вдалеке.
– Надеюсь, – сказал Аваса, – что то, что мы ищем, сможет нас спасти: иначе мы все погибнем во льдах.
Оакситль, как заметил Джон, не сказал ничего. Он просто с отвращением посмотрел на удаляющийся корабль. Казалось, он был бы готов в любой момент кинуться на предателей.
Глава 60
Оакситль не сомневался: он погибнет от холода. Унылые бесцветные снежные холмы тянулись и тянулись, то упираясь в горы вдалеке, то растворяясь в сером мареве, висящем над землей. Каждый шаг по глубоким сугробам, в которые он проваливался по колено, приносил все большее онемение. Постоянная борьба с сыпучим снегом лишала его сил.
Оставалось только надеяться, что он сумеет сделать то, что ему приказано, раньше, чем их догонит бог.
Сначала пот тек по спине и бокам Оакситля, потом превратился в льдинки. Иногда эти льдинки снова таяли, и струйки текли опять, пока не впитывались в одежду.
На санях, которые они тянули по снегу, метался в жару Джон. По крайней мере это было некоторым утешением: сначала было решено, что Барклай запрет Джона, и Оакситль пыткой вырвет у него нужные сведения, но потом пришлось оставить корабль, и теперь Оакситль рассчитывал узнать код, когда Джон совсем ослабеет.
Если он сумеет достаточно быстро вернуться на «Реванш», раздобыв код, он будет в безопасности. Но даже если это ему не удастся, не все потеряно: сообщники передали Оакситлю, что бог высадился на лед и так или иначе настигнет их.
Оакситль полагал, что, если он успеет до появления бога узнать код, ему будет позволено вернуться на корабль: свой долг перед богом он выполнит.
Оакситль не мог себе представить, о чем может грезить Джон, но был уверен, что долго тот на холоде не протянет. Ему было необходимо узнать тайну до того, как Джон умрет.
И где бог? – гадал Оакситль. Где-то рядом?
Не должен ли он убить Джона сразу, как получит необходимые сведения, – чтобы никто больше не мог их узнать? Боги, наверное, хотели бы этого, но Оакситль не был уверен, что сумеет совершить подобное. Слишком долго он пробыл в Нанагаде и через слишком многое прошел вместе с Джоном. Оакситль видел в Джоне и остальных таких же людей, как он сам; они, как и он сам, не заслуживали медленной и мучительной смерти.
«Трус, – сказал себе Оакситль. – Вот что ты такое». А ведь было время, когда он с радостью предложил бы себя в жертву богам…
Только теперь Оакситль больше не верил в то, что теотли – боги: просто существа более сильные, чем он сам.
Эти мысли не давали покоя Оакситлю, пока он пробирался по снежному бездорожью. Однако главным, что постоянно представлялось его умственному взору, был блестящий черный кокон в трюме «Реванша». Какую же форму примет бог, чтобы последовать за ними по снежным сугробам?
Огромные металлические плавники вздымались к небу в нескольких сотнях футов впереди; они по крайней мере защищали от сильного ветра, хлеставшего людей, как ледяной кнут. Аваса согласился с Оакситлем, что им следует устроить привал около одного из них, там, где им не грозили сосульки длиной в десять футов, образовавшиеся на выступах.
Сидя у маленького костра, Оакситль слушал, как трещит лед. Аваса пристроился рядом.
Все вокруг казалось нереальным. Они так далеко ушли оттого, что было им привычным, что начинали терять представление о собственных личностях.
– Ты скучаешь по своей жене? – спросил Аваса. Оакситль посмотрел на него. У них обоих была смуглая кожа, более светлая, чем у остальных нанагандийцев; от холода она посерела, а на усах Авасы образовались льдинки, двигавшиеся, когда тот говорил.
– Я ее почти не помню, – ответил Оакситль. – Это плохо? – Слева от него пошевелился в своих одеялах, из-под которых виднелись только глаза, Джон. – Я так далеко от всего, что привык считать нормальным, что уже ничего не понимаю. Я просто продолжаю идти…
Аваса кивнул.
– Мне жаль, что я больше не увижу свою жену.
– Почему ты так говоришь?
– В этой ледяной пустыне на меня смотрят бездонные глаза Кали, – сказал Аваса. – Я знаю, что погибну здесь от холода. Смотри. – Он стал дергать свою перчатку, пока заледенелая ткань не поддалась. Концы пальцев Авасы почернели. – Я их не чувствую. – Голос Авасы дрогнул. – Холод съедает меня по кусочкам.
Он мрачно протянул изувеченную руку к огню.
Оакситль посмотрел на свои сапоги. Он уже с полудня перестал чувствовать, как мороз кусает его пальцы, и теперь гадал, как выглядят его ноги.
– Так зачем ты в это ввязался? – спросил он Авасу. – Ты ведь мог остаться на корабле.
Аваса ответил ему долгим взглядом.
– Я видел планы обороны Кэпитол-сити. Мы не имеем ни единого шанса отразить ацтеков. Смелое предприятие Джона, которое предложил Хайдан, для меня единственная надежда спасти мою семью, моих детей. Для его успеха нужно сделать все, что только возможно, даже ценой жизни, понимаешь?
Оакситль смотрел на танцующие языки пламени.
– Да, я понимаю. – Он как можно плотнее запахнул куртку. От свистевшего вокруг ветра их защищал огромный пласт металла. Аваса был прав: Кэпитол-сити не выстоит. Нет такого места, где Оакситль мог бы скрыться от богов.
Их воле следует покориться. У него нет выбора.
Их спутники мрачно переглядывались; кто-то пытался хоть немного поспать. Оакситль кивнул тем двоим матросам, что вызвались их сопровождать.
Один из них был тем самым человеком, который водил его в трюм на встречу с богом. Он кивнул Оакситлю в ответ.
Оакситль затоптал костер, с сожалением глядя на последние угли и уже тоскуя по их теплу. Яростный ветер нес поземку и выл, не позволяя ничего расслышать.
– Меня зовут Лионель. – Оакситль повернулся к своему сообщнику, стоящему рядом и выкрикивающему слова ему в ухо. – Я раньше не назвался. – Лионель кивнул на второго матроса. – Его имя Винсент. Он с нами.
– О'кей. – Оакситль притянул Лионеля к себе и прошептал: – На вас те двое людей-мангустов. Уведите их туда, где вас не увидят, и убейте.
– Ага.
По скрипящему под ногами снегу они двинулись прочь, выдыхая густые клубы пара.
Жар у Джона снова усилился, заметил Оакситль. Джон запрокинул голову и смотрел на огромные металлические плавники, окружавшие их со всех сторон.
– Оакситль, там есть буквы?
Оакситль вгляделся в уходящую вверх плоскость.
– Да. – Еле заметные символы с трудом удавалось различить.
– Прочти мне их.
Оакситль прищурился, но разобрать ничего не удалось.
– Не могу.
– Проклятие! – Джон попытался сесть, но не сумел. – Не знаю, где моя подзорная труба.
– Она осталась на корабле. – Ох…
Оакситль взялся за постромку и занял свое место между Авасой и Лионелем. Двое людей-мангустов шли впереди, разведывая дорогу. Ледяная поверхность была коварной, полной трещин. Люди тыкали в снег перед собой палками, чтобы не оказаться в смертельной западне.
– Оакситль, – окликнул его Джон, – мне кажется, что ногу я потерял.
– Я знаю, – бросил Оакситль через плечо. Они с Авасой налегли на постромку. Они двигались не так быстро, как «Реванш»: кораблю в отличие от них не грозила опасность провалиться в трещину.
Еще три, четыре, а то и больше дней в этом аду…
Оакситля ничуть не успокаивала мысль о том, что в любую минуту из снежной круговерти может вынырнуть нечто кошмарное. Бог был где-то поблизости.
Оакситль чувствовал это.
Лионель напал на людей-мангустов тремя часами позже. Они вместе с матросами отправились разведывать дорогу: выбравшись из леса металлических плавников, путешественники вышли на равнину, покрытую округлыми снежными холмами.
Оакситль услышал вопль, потом еще один.
Через пятнадцать минут вернулся один Лионель. Как хороший актер, он разыгрывал отчаяние и потрясение.
– Огромная трещина, – выдохнул он, глядя на Авасу с усталым видом. – Винсент погиб. Твои воины тоже.
Аваса спокойно посмотрел на него и выпустил постромку.
– Двое моих лучших людей…
Лионель закивал.
– Нужно обойти то место. Аваса подошел к нему вплотную.
– Мои люди никогда не совершили бы такой ошибки – ошибки, после которой ты остался бы в живых.
– Что это ты говоришь? – пробормотал Лионель.
– Мы идем вперед. Прямо. Я хочу своими глазами увидеть, что там случилось.
Лионель заколебался, но Оакситль поднял постромку.
– Давайте двигаться.
Аваса оглядел истоптанный снег и присел на корточки. Оакситль стоял с ним рядом. «Трещина всего в нескольких шагах», – думал он. Если он толкнет Авасу, дело будет сделано.
Однако поза Авасы говорила о настороженности.
Да и помимо того, Оакситль не был уверен, что сможет сделать это.
«Трус», – снова упрекнул он себя.
– Здесь была схватка, – сказал Аваса. – Этот тип Лионель мне подозрителен. Он лжет. Он убил моих людей.
– Может быть, это сделал другой матрос, Винсент, – предположил Оакситль.
Аваса покачал головой, поднял пистолет и прицелился в Лионеля.
Оакситль вытащил из-за пояса топор и двинулся к ним.
– Послушай, не нужно! – Он старался подобраться поближе к Авасе.
Лионель выпрямился и вытащил из сапога длинный нож. Они с Авасой настороженно кружили, когда звук взведенного курка заставил всех замереть на месте.
Джон сидел на санях, сжимая в дрожащей руке пистолет.
– Никто никого не убьет. Всем стоять на месте. Теперь по одному медленно подходите к саням и кладите свое оружие. Потом мы двинемся дальше.
Молчаливое противостояние продолжалось до тех пор, пока Джон не выстрелил в снег между тремя противниками.
– Ну!
Тогда они подчинились. Джон сидел прямо, сжимая пистолет в здоровой руке. Он проявил силу, которой в нем никто из его спутников не подозревал.
Оакситль снова начал думать о том, что родился под знаком Оцелотля.
Глава 61
Пеппер прокладывал себе дорогу через снег. Любой другой человек заблудился бы: непрекращающаяся метель заметала следы.
Однако Пеппер уверенно шел за Джоном, как и обещал.
Чувствуя, что холод мешает ему двигаться, Пеппер увеличил температуру тела. Из-за этого он потеряет часть своего веса и не сможет оставаться в живых больше недели, но значения это не имело. Если за эту неделю он не найдет «Ма Ви Джанг», он все равно погибнет. Так стоит ли продлевать агонию?
Ветер слегка переменился.
Пеппер принюхался к холодному мертвому воздуху и замер.
Где-то слева захрустел снег, и Пеппер понял, что он не единственный, кто выслеживает добычу среди этих одинаковых снежных холмов и занесенных поземкой трещин.
Ближайший к нему сугроб словно взорвался. Пеппер приготовился к схватке с теотлем.
Глава 62
Джон больше не чувствовал боли в ноге. Холод пронизывал все его тело. Он уже даже не был уверен, что его левая рука кончается крюком. Джон осознавал это, но одновременно помнил, что когда-то имел кисть; это было для него новым: он уже давно не мог вспомнить, каково это – иметь две здоровые руки.
И еще: Старпорт. Внутренним взором он видел карту. Джон мысленно повернул ее в одну сторону, потом в другую, потом убрал в сторону.
У него был сын – Джером. Он помнил свою жену – Шанту.
Любопытно… Когда это случилось?
«Джонни, Джонни, что, черт возьми, происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– О'кей. – Барклай сглотнул. – Оставайся. – Он оглянулся на матросов. – Принесите ему припасы.
Команда начала расходиться.
– Кто отправится с ним? – спросил Оакситль, все еще стоявший рядом с Джоном. – Барклай смутился. – Он же не может идти. И на этом корабле есть люди, которые не хотят поворачивать назад.
– Ну так отправляйся с ним, ацтек, – бросил Барклай. – Есть еще желающие?
Вперед вышел Аваса.
– Я. – Длинная цепь людей-мангустов всколыхнулась, но Аваса щелкнул пальцами, потом показал на двоих воинов. – И вы.
– Даю вам двадцать минут, – сказал Барклай. – Потом «Реванш» двинется к океану.
Джон стиснул зубы и вонзил свой крюк в поручень, так что дерево расщепилось. Он обещал найти «Ма Ви Джанг» и доставить его любой ценой. Пеппер сказал, что он сам и есть код…
Он получит «Ма Ви Джанг»!
– Оакситль, – прошептал он. – В моей каюте остались карты.
Барклай услышал и покачал головой.
– Карты нам нужны, чтобы проложить обратный маршрут, де Бран. Ты отправишься без них.
Джон кивнул. Он сумел все запомнить. Вместо того чтобы спорить с Барклаем, он сказал Оакситлю, где найти прибор, полученный от лоа, – на всякий случай.
Через двадцать минут Аваса и Оакситль помогли Джону спуститься на лед. Холод проник ему под одежду. Двое матросов молча спрыгнули следом и с молчаливой готовностью присоединились к остающимся.
«Реванш» оставил им лодку с припасами для семерых и пару топоров. Оакситль тут же соорудил из маленького суденышка грубые сани для Джона. Шестеро людей, решивших сопровождать его, тут же впряглись в них и двинулись в путь.
Сани с Джоном и мешками с продовольствием направлялись к чему-то, похожему на массивный плавник вдалеке.
– Надеюсь, – сказал Аваса, – что то, что мы ищем, сможет нас спасти: иначе мы все погибнем во льдах.
Оакситль, как заметил Джон, не сказал ничего. Он просто с отвращением посмотрел на удаляющийся корабль. Казалось, он был бы готов в любой момент кинуться на предателей.
Глава 60
Оакситль не сомневался: он погибнет от холода. Унылые бесцветные снежные холмы тянулись и тянулись, то упираясь в горы вдалеке, то растворяясь в сером мареве, висящем над землей. Каждый шаг по глубоким сугробам, в которые он проваливался по колено, приносил все большее онемение. Постоянная борьба с сыпучим снегом лишала его сил.
Оставалось только надеяться, что он сумеет сделать то, что ему приказано, раньше, чем их догонит бог.
Сначала пот тек по спине и бокам Оакситля, потом превратился в льдинки. Иногда эти льдинки снова таяли, и струйки текли опять, пока не впитывались в одежду.
На санях, которые они тянули по снегу, метался в жару Джон. По крайней мере это было некоторым утешением: сначала было решено, что Барклай запрет Джона, и Оакситль пыткой вырвет у него нужные сведения, но потом пришлось оставить корабль, и теперь Оакситль рассчитывал узнать код, когда Джон совсем ослабеет.
Если он сумеет достаточно быстро вернуться на «Реванш», раздобыв код, он будет в безопасности. Но даже если это ему не удастся, не все потеряно: сообщники передали Оакситлю, что бог высадился на лед и так или иначе настигнет их.
Оакситль полагал, что, если он успеет до появления бога узнать код, ему будет позволено вернуться на корабль: свой долг перед богом он выполнит.
Оакситль не мог себе представить, о чем может грезить Джон, но был уверен, что долго тот на холоде не протянет. Ему было необходимо узнать тайну до того, как Джон умрет.
И где бог? – гадал Оакситль. Где-то рядом?
Не должен ли он убить Джона сразу, как получит необходимые сведения, – чтобы никто больше не мог их узнать? Боги, наверное, хотели бы этого, но Оакситль не был уверен, что сумеет совершить подобное. Слишком долго он пробыл в Нанагаде и через слишком многое прошел вместе с Джоном. Оакситль видел в Джоне и остальных таких же людей, как он сам; они, как и он сам, не заслуживали медленной и мучительной смерти.
«Трус, – сказал себе Оакситль. – Вот что ты такое». А ведь было время, когда он с радостью предложил бы себя в жертву богам…
Только теперь Оакситль больше не верил в то, что теотли – боги: просто существа более сильные, чем он сам.
Эти мысли не давали покоя Оакситлю, пока он пробирался по снежному бездорожью. Однако главным, что постоянно представлялось его умственному взору, был блестящий черный кокон в трюме «Реванша». Какую же форму примет бог, чтобы последовать за ними по снежным сугробам?
Огромные металлические плавники вздымались к небу в нескольких сотнях футов впереди; они по крайней мере защищали от сильного ветра, хлеставшего людей, как ледяной кнут. Аваса согласился с Оакситлем, что им следует устроить привал около одного из них, там, где им не грозили сосульки длиной в десять футов, образовавшиеся на выступах.
Сидя у маленького костра, Оакситль слушал, как трещит лед. Аваса пристроился рядом.
Все вокруг казалось нереальным. Они так далеко ушли оттого, что было им привычным, что начинали терять представление о собственных личностях.
– Ты скучаешь по своей жене? – спросил Аваса. Оакситль посмотрел на него. У них обоих была смуглая кожа, более светлая, чем у остальных нанагандийцев; от холода она посерела, а на усах Авасы образовались льдинки, двигавшиеся, когда тот говорил.
– Я ее почти не помню, – ответил Оакситль. – Это плохо? – Слева от него пошевелился в своих одеялах, из-под которых виднелись только глаза, Джон. – Я так далеко от всего, что привык считать нормальным, что уже ничего не понимаю. Я просто продолжаю идти…
Аваса кивнул.
– Мне жаль, что я больше не увижу свою жену.
– Почему ты так говоришь?
– В этой ледяной пустыне на меня смотрят бездонные глаза Кали, – сказал Аваса. – Я знаю, что погибну здесь от холода. Смотри. – Он стал дергать свою перчатку, пока заледенелая ткань не поддалась. Концы пальцев Авасы почернели. – Я их не чувствую. – Голос Авасы дрогнул. – Холод съедает меня по кусочкам.
Он мрачно протянул изувеченную руку к огню.
Оакситль посмотрел на свои сапоги. Он уже с полудня перестал чувствовать, как мороз кусает его пальцы, и теперь гадал, как выглядят его ноги.
– Так зачем ты в это ввязался? – спросил он Авасу. – Ты ведь мог остаться на корабле.
Аваса ответил ему долгим взглядом.
– Я видел планы обороны Кэпитол-сити. Мы не имеем ни единого шанса отразить ацтеков. Смелое предприятие Джона, которое предложил Хайдан, для меня единственная надежда спасти мою семью, моих детей. Для его успеха нужно сделать все, что только возможно, даже ценой жизни, понимаешь?
Оакситль смотрел на танцующие языки пламени.
– Да, я понимаю. – Он как можно плотнее запахнул куртку. От свистевшего вокруг ветра их защищал огромный пласт металла. Аваса был прав: Кэпитол-сити не выстоит. Нет такого места, где Оакситль мог бы скрыться от богов.
Их воле следует покориться. У него нет выбора.
Их спутники мрачно переглядывались; кто-то пытался хоть немного поспать. Оакситль кивнул тем двоим матросам, что вызвались их сопровождать.
Один из них был тем самым человеком, который водил его в трюм на встречу с богом. Он кивнул Оакситлю в ответ.
Оакситль затоптал костер, с сожалением глядя на последние угли и уже тоскуя по их теплу. Яростный ветер нес поземку и выл, не позволяя ничего расслышать.
– Меня зовут Лионель. – Оакситль повернулся к своему сообщнику, стоящему рядом и выкрикивающему слова ему в ухо. – Я раньше не назвался. – Лионель кивнул на второго матроса. – Его имя Винсент. Он с нами.
– О'кей. – Оакситль притянул Лионеля к себе и прошептал: – На вас те двое людей-мангустов. Уведите их туда, где вас не увидят, и убейте.
– Ага.
По скрипящему под ногами снегу они двинулись прочь, выдыхая густые клубы пара.
Жар у Джона снова усилился, заметил Оакситль. Джон запрокинул голову и смотрел на огромные металлические плавники, окружавшие их со всех сторон.
– Оакситль, там есть буквы?
Оакситль вгляделся в уходящую вверх плоскость.
– Да. – Еле заметные символы с трудом удавалось различить.
– Прочти мне их.
Оакситль прищурился, но разобрать ничего не удалось.
– Не могу.
– Проклятие! – Джон попытался сесть, но не сумел. – Не знаю, где моя подзорная труба.
– Она осталась на корабле. – Ох…
Оакситль взялся за постромку и занял свое место между Авасой и Лионелем. Двое людей-мангустов шли впереди, разведывая дорогу. Ледяная поверхность была коварной, полной трещин. Люди тыкали в снег перед собой палками, чтобы не оказаться в смертельной западне.
– Оакситль, – окликнул его Джон, – мне кажется, что ногу я потерял.
– Я знаю, – бросил Оакситль через плечо. Они с Авасой налегли на постромку. Они двигались не так быстро, как «Реванш»: кораблю в отличие от них не грозила опасность провалиться в трещину.
Еще три, четыре, а то и больше дней в этом аду…
Оакситля ничуть не успокаивала мысль о том, что в любую минуту из снежной круговерти может вынырнуть нечто кошмарное. Бог был где-то поблизости.
Оакситль чувствовал это.
Лионель напал на людей-мангустов тремя часами позже. Они вместе с матросами отправились разведывать дорогу: выбравшись из леса металлических плавников, путешественники вышли на равнину, покрытую округлыми снежными холмами.
Оакситль услышал вопль, потом еще один.
Через пятнадцать минут вернулся один Лионель. Как хороший актер, он разыгрывал отчаяние и потрясение.
– Огромная трещина, – выдохнул он, глядя на Авасу с усталым видом. – Винсент погиб. Твои воины тоже.
Аваса спокойно посмотрел на него и выпустил постромку.
– Двое моих лучших людей…
Лионель закивал.
– Нужно обойти то место. Аваса подошел к нему вплотную.
– Мои люди никогда не совершили бы такой ошибки – ошибки, после которой ты остался бы в живых.
– Что это ты говоришь? – пробормотал Лионель.
– Мы идем вперед. Прямо. Я хочу своими глазами увидеть, что там случилось.
Лионель заколебался, но Оакситль поднял постромку.
– Давайте двигаться.
Аваса оглядел истоптанный снег и присел на корточки. Оакситль стоял с ним рядом. «Трещина всего в нескольких шагах», – думал он. Если он толкнет Авасу, дело будет сделано.
Однако поза Авасы говорила о настороженности.
Да и помимо того, Оакситль не был уверен, что сможет сделать это.
«Трус», – снова упрекнул он себя.
– Здесь была схватка, – сказал Аваса. – Этот тип Лионель мне подозрителен. Он лжет. Он убил моих людей.
– Может быть, это сделал другой матрос, Винсент, – предположил Оакситль.
Аваса покачал головой, поднял пистолет и прицелился в Лионеля.
Оакситль вытащил из-за пояса топор и двинулся к ним.
– Послушай, не нужно! – Он старался подобраться поближе к Авасе.
Лионель выпрямился и вытащил из сапога длинный нож. Они с Авасой настороженно кружили, когда звук взведенного курка заставил всех замереть на месте.
Джон сидел на санях, сжимая в дрожащей руке пистолет.
– Никто никого не убьет. Всем стоять на месте. Теперь по одному медленно подходите к саням и кладите свое оружие. Потом мы двинемся дальше.
Молчаливое противостояние продолжалось до тех пор, пока Джон не выстрелил в снег между тремя противниками.
– Ну!
Тогда они подчинились. Джон сидел прямо, сжимая пистолет в здоровой руке. Он проявил силу, которой в нем никто из его спутников не подозревал.
Оакситль снова начал думать о том, что родился под знаком Оцелотля.
Глава 61
Пеппер прокладывал себе дорогу через снег. Любой другой человек заблудился бы: непрекращающаяся метель заметала следы.
Однако Пеппер уверенно шел за Джоном, как и обещал.
Чувствуя, что холод мешает ему двигаться, Пеппер увеличил температуру тела. Из-за этого он потеряет часть своего веса и не сможет оставаться в живых больше недели, но значения это не имело. Если за эту неделю он не найдет «Ма Ви Джанг», он все равно погибнет. Так стоит ли продлевать агонию?
Ветер слегка переменился.
Пеппер принюхался к холодному мертвому воздуху и замер.
Где-то слева захрустел снег, и Пеппер понял, что он не единственный, кто выслеживает добычу среди этих одинаковых снежных холмов и занесенных поземкой трещин.
Ближайший к нему сугроб словно взорвался. Пеппер приготовился к схватке с теотлем.
Глава 62
Джон больше не чувствовал боли в ноге. Холод пронизывал все его тело. Он уже даже не был уверен, что его левая рука кончается крюком. Джон осознавал это, но одновременно помнил, что когда-то имел кисть; это было для него новым: он уже давно не мог вспомнить, каково это – иметь две здоровые руки.
И еще: Старпорт. Внутренним взором он видел карту. Джон мысленно повернул ее в одну сторону, потом в другую, потом убрал в сторону.
У него был сын – Джером. Он помнил свою жену – Шанту.
Любопытно… Когда это случилось?
«Джонни, Джонни, что, черт возьми, происходит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51