во время того кошмарного возвращения в Кэпитол-сити он сделался капитаном и предводителем… а может быть, это всегда в нем было. – Но я же вернулся, верно? Я сейчас здесь.
Шанта пожала плечами и снова отстранилась.
– Это не служит оправданием.
– Давай не будем грустить. Карнавал уже вот-вот начнется.
Шанта вздохнула.
– Ты и карнавал! Ты только посмотри на себя! Ты взволнован, как мальчишка.
Джон протянул к ней свою здоровую руку и сделал несколько танцевальных па.
– Еще всего парадней! – Он улыбнулся жене.
– Пойдем. – Шанта улыбнулась в ответ и потянула его за собой. Джон прошел за ней в их комнату. Шанта помедлила в дверях.
– Там, на севере, действительно так холодно, как ты говорил?
– Там ты могла бы увидеть собственное дыхание, – ответил Джон, подражая ее выговору; у Шанты это вызвало смех, а сам Джон вспомнил тот холод, который чуть его не убил. Он помог Шанте отсоединить крюк; помощь в том, чтобы снять его просторную рубаху, ей не требовалась, а расстегивать ее платье он давно научился одной рукой.
– Пожалуйста, не отправляйся больше за приключениями на север, – прошептала Шанта.
– Одного раза достаточно. Больше никогда.
Они занялись любовью, и Шанта заставила Джона забыть о холоде.
На эту ночь.
Глава 3
Оакситль бежал через джунгли, полные двойных теней, отбрасываемых светом лун-близнецов, к Брангстану. Он был уже так близок к безопасности – после того как пересек горы, далеко обошел перевал Мафоли и сторожевые посты людей-мангустов в предгорьях, – что должен был все-таки спастись.
Его стеганые башмаки порвались. Круглые листья лиан стегали его по груди, оставляя клейкие следы. Оакситль замедлил бег и запрыгал на одной ноге, срывая с другой остатки ткани. Обрывки он закинул в чащу. От этого движения он потерял равновесие и упал вперед.
Вскинув руки к лицу, он покатился по пахучим полусгнившим листьям, зацепился за корень, вскочил и отряхнул налипшую грязь.
Оакситль знал, что он – легкая добыча. Он оставлял следы. Следы повсюду – отпечатки ног, обрывки ткани, сломанные ветки, грязь, упавшую с его тела. Даже если бы его ничто не выдавало, они все равно его выследили бы. Побег к свободе был жестом отчаяния. Оакситль перепрыгнул через клубок вьющихся растений и побежал между стволами деревьев – такими толстыми, что он не мог бы их обхватить.
Любые чары, скрывавшиеся в высоких развалинах купола, на который он набрел несколько часов назад, должно быть, рассеялись столетия назад. Люди, которые возвели каменную оболочку строения, вскоре после этого умерли, и никому и в голову не пришло занять здание, построенное древними в сердце джунглей. Оакситль просто надеялся переждать под крышей ночной дождь. Однако когда он влез по гладкому камню стены и заглянул вниз, он увидел на крюке, вбитом в стену, остатки плоти и металла. В эту стену он мог бы выстрелить из ружья, и на ней не осталось бы и царапины… В грязи валялись два сердца. Оакситль оглядел сломанные деревца и оборванные лианы во дворе здания, отпечатки когтей на влажной почве и не усомнился в том, что видит.
Здесь наверняка побывал теотль, бог.
Оакситль соскользнул вниз по стене, даже не заметив, как ударился подбородком о выступ, и кинулся бежать через джунгли.
Затянутый туманом прохладный лес кончился; впереди показалась поляна, поросшая редким кустарником. Влажная земля раскинулась перед Оакситлем на две сотни ярдов. За ней виднелись гнущиеся под порывами ветра тамаринды. Редкий дождик превратился в ливень. Капли разбрызгивали лужицы, образовавшиеся на коричневой поверхности…
Оакситль посмотрел на свои босые ноги. Холодная дождевая вода стекала с его тела и уже окружила лужами его ступни.
– Следы, – пробормотал себе под нос Оакситль. Всюду следы! Перед его умственным взором предстала длинная цепочка отпечатков, которую он оставит, пересекая поляну. – Добрый, добрый Кецалькоатль… – Оакситль вонзил ноготь в левую руку и царапал, пока между указательным и большим пальцами не показалась кровь. Кецалькоатль не принимал кровавых жертв, однако многие другие боги их требовали, и нужно же было сделать хоть что-то. Оакситль царапал и царапал, пока кровь, мешаясь с дождевой водой, не побежала струйкой. – Это не моя земля, – сказал Оакситль, – но я готов удобрить ее собственной кровью ради твоей милости.
Ветер пошевелил куст, какая-то ветка треснула. Оакситль подпрыгнул и вытаращил глаза. Ветер стих, и мир сделался безмолвным. Вдалеке лягушка издала долгий хриплый крик, потом умолкла.
Оакситль покинул защиту леса и пошлепал по грязи. Земля так и норовила выскользнуть у него из-под ног. Он отчаянно взмахнул руками, чтобы сохранить равновесие. Задыхаясь и разбрызгивая грязь, Оакситль наполовину пересек поляну, когда услышал долгий резкий свист над головой.
Он замер на месте.
Теотль опустился перед ним, окатив его грязью с ног до головы и опрокинув навзничь. Оакситль поспешно поднялся на четвереньки и пополз вперед. Он дрожал от страха и отводил глаза.
Смерти он не боялся, нет. Его страшило нечто гораздо худшее – боль, которая была неизбежной.
– Нопгекуху, – проскулил Оакситль, – господин… Для меня это великая честь. – Он продолжал ползти вперед, почти касаясь носом грязи.
Хлюп, хлюп… От топота когтистых ног, приближающихся к нему, в животе Оакситля свернулся холодный комок. Он почувствовал, как желчь поднялась по горлу; ноздри его раздулись, вбирая запах разлагающейся плоти. «Встреть смерть как подобает воину, – твердил он себе. – Держись с благородством. Приветствуй почетную смерть и добровольно отдай сердце». Однако несмотря на эти мысли, какой-то более глубокий инстинкт требовал, чтобы он сражался зубами и ногтями до последнего вздоха.
Только это ничего не даст, знал Оакситль. Его тело напряглось, как натянутая веревка, готовая лопнуть, и Оакситль постарался взять себя в руки.
– Амиксмаха? – прорычал низкий резкий голос теотля.
– Я не боюсь, – прошептал Оакситль.
– Куалли. Куалли. Хорошо. – Два грубых, как наждак, пальца обхватили шею Оакситля, четыре других легли ему на спину. – Куимичин. Шпион. Предатель. Мы знаем о твоем преступлении. Но мы с тобой еще не покончили.
Теотль другой рукой взял Оакситля за подбородок и глубоко вонзил коготь ему в шею. Рука была покрыта клочьями светлой, пронизанной голубыми венами кожи.
– Меня разоблачили. – Нанагаданцы поймали его и отправили обратно через горы, чтобы он на них работал. – Что я мог сделать?
Теотль не обратил внимания на его оправдания в двойном предательстве.
– Теперь ты сделаешь то, чего я от тебя потребую. Ты знаешь, где находятся другие куимичин, те, которых ты еще не выдал. Ты их разоблачишь. Черные люди-воины, живущие на этой стороне гор, будут тебе доверять и позволят находиться среди них, если ты сообщишь им о предателях и будешь сражаться на их стороне.
Оакситль позволил себе взглянуть на ноги теотля. Поверх черных, как ночь, сухожилий тянулись внешние кости; с каждой стороны бедра извивались покрытые гноем щупальца, и одно из них дернулось, открыв среди колец крохотную пасть.
– Я это сделаю. – Оакситль снова опустил глаза.
Теотль перехватил его и поднял из грязи. Оакситль принялся хватать ртом воздух, когда два пальца стиснули его грудь, а остальные вдавили лопатки в спину. Он висел лицом к богу, глядя на существо, родичи которого обитали в священных пирамидах ацтеков. Оно носило плащ из содранной человеческой кожи; высохшие человеческие руки служили завязками на горле, а ноги свисали между щупалец на бедрах.
Бог встряхнул гривой волос цвета свернувшейся крови и глянул на Оакситля овальными стальными глазами.
– Мы охотимся на тех, кто может остановить вторжение. Сейчас мы выслеживаем человека, который, должно быть, попытается скрыться на севере, – прошипело существо. Серебристые челюсти и серые десны оставались неподвижными, когда бог говорил. Шепот исходил откуда-то из глубины мясистого горла. – Ты должен найти здесь одного человека. Он хранит в себе великие тайны. Ты должен получить от него код. После этого ты его убьешь.
– Человека, который пробирается на север? – прохрипел Оакситль. – Я не понял.
Рука, сжимавшая его подбородок, скользнула по щеке. Кровь заструилась по шее Оакситля, скапливаясь в ложбинке на груди.
– Он постарается скрыться на севере. Этот человек опасен, но и очень важен. – Бог выдохнул влажный воздух. – Теперь уже в любой момент мы в огромном числе хлынем через горы. Впереди нас в жертву будут приноситься люди этой страны. Мы уничтожим их богов, наших древних врагов. Но нам нужен этот человек.
– Как же я его узнаю? – прокаркал Оакситль. В глазах у него плавали яркие круги; ему никак не удавалось вдохнуть воздух полной грудью.
– Его имя Джон де Бран, и мы думаем, что он живет поблизости от этого города. Мы в этом уверены. Мы его чуем. Он хранит секретный код, который освободит «Ма Ви Джанг». Пытай его, пока он не выдаст код, или приведи его к нам живым. Это решать тебе: ты можешь ходить среди нопулука, что мне недоступно. Человек не должен умереть прежде, чем сообщит код «Ма Ви Джанга».
– Господин… – Оакситль затрясся от собственной дерзости. – Не дашь ли ты мне в помощь разведчиков-ягуаров, чтобы захватить его во время вторжения?
– Ты сделаешь все немедленно. Остается только несколько дней до начала наступления, и есть такие, кто не хочет рисковать, оставляя этого человека в живых, независимо от того, чего мы в результате можем лишиться. Они не отдают приказов спасти его, как я того желаю. Их ум слаб, они не обладают потенциалом. Поэтому мы и поручаем тебе такую миссию. Как только начнется вторжение, найди этого человека. Сохрани ему жизнь и узнай его секреты. Справишься – будешь награжден. Провалишься…
Бог не договорил, только выпустил струю пара. Оакситль упал в грязь, нога его подвернулась, причинив ужасную боль.
– Помни. – Бог отвернулся. – Код для «Ма Ви Джанга». Я еще тебе явлюсь.
Оакситль глубоко дышал, глядя, как теотль снова уходит в джунгли. Приблизившись к деревьям, он растворился в тенях, и Оакситль остался в одиночестве.
Он лежал, растянувшись в грязи. Бездумно он положил руку на сердце. Оно все еще билось. Он был жив. Оакситль думал, что погиб, когда пересек горы и попался людям-мангустам, и уж тем более погиб, когда бог приземлился в грязь перед ним; однако он каким-то образом все еще оставался в живых.
Приближался конец дождливого сезона, но тяжелые тучи все еще проливались дождем. Оакситль неподвижно лежал под ливнем; его начало трясти. Несколькими часами позже его окружил патруль людей-мангустов из Брангстана. Их ружья висели на кожаных ремнях за спиной, с брезентовой одежды стекала вода. Небритые, но вполне человеческие лица выражали подозрительность. Увидев их, Оакситль заплакал от облегчения.
Однако он понимал, что даже теперь ему негде спрятаться. Теотль мог явиться куда угодно. В любой день из-за гор должны были прийти воины-ягуары. Боги все еще распоряжались им. С этим Оакситль ничего поделать не мог.
Ничего.
Люди-мангусты связали ему руки и потащили в Брангстан. Оакситль дрожал всю дорогу.
Глава 4
На следующее утро Джон сидел за столом, застегивая пряжки своего протеза, надетого на культю руки. Пришлось двигать ремешки до тех пор, пока они не легли на мозоли на запястье; подняв глаза, Джон увидел стоящего в дверях Джерома.
– Привет, сын, – улыбнулся Джон.
Джером моргал, жуя кусок хлеба с сыром, который нашел на кухонном столе. Мальчика явно что-то занимало.
– Тебе всегда приходится это делать? Джон кивнул.
– Твое запястье все в шрамах. Болит?
– Иногда.
Джером явно счел такой ответ достаточным.
– Ты готов прогуляться под парусом? – спросил Джон, чтобы переменить тему.
– Ага, папаша! – Джером замахал куском хлеба. – Ясное дело, готов!
– Хорошо. – Джон уложил в сумку хлеб и сыр, завернутые в промасленную бумагу, добавил бутылку имбирного пива и взялся за мешок, потемневший и покрытый пятнами от многолетнего употребления, стоявший у подножия лестницы. Высохшая соль покрывала пришитую к мешку петлю – ручку. – Тогда пошли.
Они вышли из дома и помахали Шанте, развешивавшей во дворе белье. Рубашки и штаны хлопали на ветру.
– Будьте осторожны, – окликнула их Шанта. – И привезите мне листьев банана, чтобы жарить в них рыбу.
Дорога до Брангстана заняла двадцать минут; тропинка шла по утесам, с которых Джон иногда наблюдал, как океанские волны разбиваются о камни, взметая в воздух брызги и шипя. Соленые капли долетали даже до этой высоты. Дальше скалы сменились мягкой землей, а потом путники вышли на дорогу из блестящего камня, проложенную еще отцами-прародителями, которая следовала изгибам берега и вела из Брангстана в Джогинстед, где и заканчивалась. Вскоре вдоль дороги потянулись городские дома – розовые и желтые, с крышами из луженой жести.
Брангстан располагался на берегу бухты, вдававшейся в утесы побережья Нанагады и образовывавшей естественную гавань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Шанта пожала плечами и снова отстранилась.
– Это не служит оправданием.
– Давай не будем грустить. Карнавал уже вот-вот начнется.
Шанта вздохнула.
– Ты и карнавал! Ты только посмотри на себя! Ты взволнован, как мальчишка.
Джон протянул к ней свою здоровую руку и сделал несколько танцевальных па.
– Еще всего парадней! – Он улыбнулся жене.
– Пойдем. – Шанта улыбнулась в ответ и потянула его за собой. Джон прошел за ней в их комнату. Шанта помедлила в дверях.
– Там, на севере, действительно так холодно, как ты говорил?
– Там ты могла бы увидеть собственное дыхание, – ответил Джон, подражая ее выговору; у Шанты это вызвало смех, а сам Джон вспомнил тот холод, который чуть его не убил. Он помог Шанте отсоединить крюк; помощь в том, чтобы снять его просторную рубаху, ей не требовалась, а расстегивать ее платье он давно научился одной рукой.
– Пожалуйста, не отправляйся больше за приключениями на север, – прошептала Шанта.
– Одного раза достаточно. Больше никогда.
Они занялись любовью, и Шанта заставила Джона забыть о холоде.
На эту ночь.
Глава 3
Оакситль бежал через джунгли, полные двойных теней, отбрасываемых светом лун-близнецов, к Брангстану. Он был уже так близок к безопасности – после того как пересек горы, далеко обошел перевал Мафоли и сторожевые посты людей-мангустов в предгорьях, – что должен был все-таки спастись.
Его стеганые башмаки порвались. Круглые листья лиан стегали его по груди, оставляя клейкие следы. Оакситль замедлил бег и запрыгал на одной ноге, срывая с другой остатки ткани. Обрывки он закинул в чащу. От этого движения он потерял равновесие и упал вперед.
Вскинув руки к лицу, он покатился по пахучим полусгнившим листьям, зацепился за корень, вскочил и отряхнул налипшую грязь.
Оакситль знал, что он – легкая добыча. Он оставлял следы. Следы повсюду – отпечатки ног, обрывки ткани, сломанные ветки, грязь, упавшую с его тела. Даже если бы его ничто не выдавало, они все равно его выследили бы. Побег к свободе был жестом отчаяния. Оакситль перепрыгнул через клубок вьющихся растений и побежал между стволами деревьев – такими толстыми, что он не мог бы их обхватить.
Любые чары, скрывавшиеся в высоких развалинах купола, на который он набрел несколько часов назад, должно быть, рассеялись столетия назад. Люди, которые возвели каменную оболочку строения, вскоре после этого умерли, и никому и в голову не пришло занять здание, построенное древними в сердце джунглей. Оакситль просто надеялся переждать под крышей ночной дождь. Однако когда он влез по гладкому камню стены и заглянул вниз, он увидел на крюке, вбитом в стену, остатки плоти и металла. В эту стену он мог бы выстрелить из ружья, и на ней не осталось бы и царапины… В грязи валялись два сердца. Оакситль оглядел сломанные деревца и оборванные лианы во дворе здания, отпечатки когтей на влажной почве и не усомнился в том, что видит.
Здесь наверняка побывал теотль, бог.
Оакситль соскользнул вниз по стене, даже не заметив, как ударился подбородком о выступ, и кинулся бежать через джунгли.
Затянутый туманом прохладный лес кончился; впереди показалась поляна, поросшая редким кустарником. Влажная земля раскинулась перед Оакситлем на две сотни ярдов. За ней виднелись гнущиеся под порывами ветра тамаринды. Редкий дождик превратился в ливень. Капли разбрызгивали лужицы, образовавшиеся на коричневой поверхности…
Оакситль посмотрел на свои босые ноги. Холодная дождевая вода стекала с его тела и уже окружила лужами его ступни.
– Следы, – пробормотал себе под нос Оакситль. Всюду следы! Перед его умственным взором предстала длинная цепочка отпечатков, которую он оставит, пересекая поляну. – Добрый, добрый Кецалькоатль… – Оакситль вонзил ноготь в левую руку и царапал, пока между указательным и большим пальцами не показалась кровь. Кецалькоатль не принимал кровавых жертв, однако многие другие боги их требовали, и нужно же было сделать хоть что-то. Оакситль царапал и царапал, пока кровь, мешаясь с дождевой водой, не побежала струйкой. – Это не моя земля, – сказал Оакситль, – но я готов удобрить ее собственной кровью ради твоей милости.
Ветер пошевелил куст, какая-то ветка треснула. Оакситль подпрыгнул и вытаращил глаза. Ветер стих, и мир сделался безмолвным. Вдалеке лягушка издала долгий хриплый крик, потом умолкла.
Оакситль покинул защиту леса и пошлепал по грязи. Земля так и норовила выскользнуть у него из-под ног. Он отчаянно взмахнул руками, чтобы сохранить равновесие. Задыхаясь и разбрызгивая грязь, Оакситль наполовину пересек поляну, когда услышал долгий резкий свист над головой.
Он замер на месте.
Теотль опустился перед ним, окатив его грязью с ног до головы и опрокинув навзничь. Оакситль поспешно поднялся на четвереньки и пополз вперед. Он дрожал от страха и отводил глаза.
Смерти он не боялся, нет. Его страшило нечто гораздо худшее – боль, которая была неизбежной.
– Нопгекуху, – проскулил Оакситль, – господин… Для меня это великая честь. – Он продолжал ползти вперед, почти касаясь носом грязи.
Хлюп, хлюп… От топота когтистых ног, приближающихся к нему, в животе Оакситля свернулся холодный комок. Он почувствовал, как желчь поднялась по горлу; ноздри его раздулись, вбирая запах разлагающейся плоти. «Встреть смерть как подобает воину, – твердил он себе. – Держись с благородством. Приветствуй почетную смерть и добровольно отдай сердце». Однако несмотря на эти мысли, какой-то более глубокий инстинкт требовал, чтобы он сражался зубами и ногтями до последнего вздоха.
Только это ничего не даст, знал Оакситль. Его тело напряглось, как натянутая веревка, готовая лопнуть, и Оакситль постарался взять себя в руки.
– Амиксмаха? – прорычал низкий резкий голос теотля.
– Я не боюсь, – прошептал Оакситль.
– Куалли. Куалли. Хорошо. – Два грубых, как наждак, пальца обхватили шею Оакситля, четыре других легли ему на спину. – Куимичин. Шпион. Предатель. Мы знаем о твоем преступлении. Но мы с тобой еще не покончили.
Теотль другой рукой взял Оакситля за подбородок и глубоко вонзил коготь ему в шею. Рука была покрыта клочьями светлой, пронизанной голубыми венами кожи.
– Меня разоблачили. – Нанагаданцы поймали его и отправили обратно через горы, чтобы он на них работал. – Что я мог сделать?
Теотль не обратил внимания на его оправдания в двойном предательстве.
– Теперь ты сделаешь то, чего я от тебя потребую. Ты знаешь, где находятся другие куимичин, те, которых ты еще не выдал. Ты их разоблачишь. Черные люди-воины, живущие на этой стороне гор, будут тебе доверять и позволят находиться среди них, если ты сообщишь им о предателях и будешь сражаться на их стороне.
Оакситль позволил себе взглянуть на ноги теотля. Поверх черных, как ночь, сухожилий тянулись внешние кости; с каждой стороны бедра извивались покрытые гноем щупальца, и одно из них дернулось, открыв среди колец крохотную пасть.
– Я это сделаю. – Оакситль снова опустил глаза.
Теотль перехватил его и поднял из грязи. Оакситль принялся хватать ртом воздух, когда два пальца стиснули его грудь, а остальные вдавили лопатки в спину. Он висел лицом к богу, глядя на существо, родичи которого обитали в священных пирамидах ацтеков. Оно носило плащ из содранной человеческой кожи; высохшие человеческие руки служили завязками на горле, а ноги свисали между щупалец на бедрах.
Бог встряхнул гривой волос цвета свернувшейся крови и глянул на Оакситля овальными стальными глазами.
– Мы охотимся на тех, кто может остановить вторжение. Сейчас мы выслеживаем человека, который, должно быть, попытается скрыться на севере, – прошипело существо. Серебристые челюсти и серые десны оставались неподвижными, когда бог говорил. Шепот исходил откуда-то из глубины мясистого горла. – Ты должен найти здесь одного человека. Он хранит в себе великие тайны. Ты должен получить от него код. После этого ты его убьешь.
– Человека, который пробирается на север? – прохрипел Оакситль. – Я не понял.
Рука, сжимавшая его подбородок, скользнула по щеке. Кровь заструилась по шее Оакситля, скапливаясь в ложбинке на груди.
– Он постарается скрыться на севере. Этот человек опасен, но и очень важен. – Бог выдохнул влажный воздух. – Теперь уже в любой момент мы в огромном числе хлынем через горы. Впереди нас в жертву будут приноситься люди этой страны. Мы уничтожим их богов, наших древних врагов. Но нам нужен этот человек.
– Как же я его узнаю? – прокаркал Оакситль. В глазах у него плавали яркие круги; ему никак не удавалось вдохнуть воздух полной грудью.
– Его имя Джон де Бран, и мы думаем, что он живет поблизости от этого города. Мы в этом уверены. Мы его чуем. Он хранит секретный код, который освободит «Ма Ви Джанг». Пытай его, пока он не выдаст код, или приведи его к нам живым. Это решать тебе: ты можешь ходить среди нопулука, что мне недоступно. Человек не должен умереть прежде, чем сообщит код «Ма Ви Джанга».
– Господин… – Оакситль затрясся от собственной дерзости. – Не дашь ли ты мне в помощь разведчиков-ягуаров, чтобы захватить его во время вторжения?
– Ты сделаешь все немедленно. Остается только несколько дней до начала наступления, и есть такие, кто не хочет рисковать, оставляя этого человека в живых, независимо от того, чего мы в результате можем лишиться. Они не отдают приказов спасти его, как я того желаю. Их ум слаб, они не обладают потенциалом. Поэтому мы и поручаем тебе такую миссию. Как только начнется вторжение, найди этого человека. Сохрани ему жизнь и узнай его секреты. Справишься – будешь награжден. Провалишься…
Бог не договорил, только выпустил струю пара. Оакситль упал в грязь, нога его подвернулась, причинив ужасную боль.
– Помни. – Бог отвернулся. – Код для «Ма Ви Джанга». Я еще тебе явлюсь.
Оакситль глубоко дышал, глядя, как теотль снова уходит в джунгли. Приблизившись к деревьям, он растворился в тенях, и Оакситль остался в одиночестве.
Он лежал, растянувшись в грязи. Бездумно он положил руку на сердце. Оно все еще билось. Он был жив. Оакситль думал, что погиб, когда пересек горы и попался людям-мангустам, и уж тем более погиб, когда бог приземлился в грязь перед ним; однако он каким-то образом все еще оставался в живых.
Приближался конец дождливого сезона, но тяжелые тучи все еще проливались дождем. Оакситль неподвижно лежал под ливнем; его начало трясти. Несколькими часами позже его окружил патруль людей-мангустов из Брангстана. Их ружья висели на кожаных ремнях за спиной, с брезентовой одежды стекала вода. Небритые, но вполне человеческие лица выражали подозрительность. Увидев их, Оакситль заплакал от облегчения.
Однако он понимал, что даже теперь ему негде спрятаться. Теотль мог явиться куда угодно. В любой день из-за гор должны были прийти воины-ягуары. Боги все еще распоряжались им. С этим Оакситль ничего поделать не мог.
Ничего.
Люди-мангусты связали ему руки и потащили в Брангстан. Оакситль дрожал всю дорогу.
Глава 4
На следующее утро Джон сидел за столом, застегивая пряжки своего протеза, надетого на культю руки. Пришлось двигать ремешки до тех пор, пока они не легли на мозоли на запястье; подняв глаза, Джон увидел стоящего в дверях Джерома.
– Привет, сын, – улыбнулся Джон.
Джером моргал, жуя кусок хлеба с сыром, который нашел на кухонном столе. Мальчика явно что-то занимало.
– Тебе всегда приходится это делать? Джон кивнул.
– Твое запястье все в шрамах. Болит?
– Иногда.
Джером явно счел такой ответ достаточным.
– Ты готов прогуляться под парусом? – спросил Джон, чтобы переменить тему.
– Ага, папаша! – Джером замахал куском хлеба. – Ясное дело, готов!
– Хорошо. – Джон уложил в сумку хлеб и сыр, завернутые в промасленную бумагу, добавил бутылку имбирного пива и взялся за мешок, потемневший и покрытый пятнами от многолетнего употребления, стоявший у подножия лестницы. Высохшая соль покрывала пришитую к мешку петлю – ручку. – Тогда пошли.
Они вышли из дома и помахали Шанте, развешивавшей во дворе белье. Рубашки и штаны хлопали на ветру.
– Будьте осторожны, – окликнула их Шанта. – И привезите мне листьев банана, чтобы жарить в них рыбу.
Дорога до Брангстана заняла двадцать минут; тропинка шла по утесам, с которых Джон иногда наблюдал, как океанские волны разбиваются о камни, взметая в воздух брызги и шипя. Соленые капли долетали даже до этой высоты. Дальше скалы сменились мягкой землей, а потом путники вышли на дорогу из блестящего камня, проложенную еще отцами-прародителями, которая следовала изгибам берега и вела из Брангстана в Джогинстед, где и заканчивалась. Вскоре вдоль дороги потянулись городские дома – розовые и желтые, с крышами из луженой жести.
Брангстан располагался на берегу бухты, вдававшейся в утесы побережья Нанагады и образовывавшей естественную гавань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51