Реальность была невероятно сложной, на нее влияло столько самых разнообразных, противодействующих друг другу сил.
Он вспомнил, как в юности играл в войну с Хазимиром, и понял, как не хватает ему компании и советов старого друга. Но император не имеет права с легкостью менять важные решения – Фенринг останется на Арракисе и будет по совместительству наблюдать за программой изобретения искусственной пряности. Будет лучше, если шпионы поверят в то, что между ними существуют трения, но все же не мешает почаще планировать приезд на Кайтэйн наперсника и друга детства…
– Правила надо соблюдать, сир, – наставительно произнес Ридондо. – Закон и традиции цементируют империю. Мы не можем позволить ни одному аристократическому Дому игнорировать ограничения по собственному произволу. Ясно, что Моритани смотрит на нас, как на слабых и неспособных вмешаться в эту склоку. Он дразнит вас.
Империя не выскользнет из моих рук, мысленно поклялся себе Шаддам. Он решил подать добрый пример.
– Да будет известно всем в империи, что легион сардаукаров будет расквартирован на Груммане на срок два года. Мы накажем этого строптивого виконта. – Он повернулся лицом к наблюдателю от Космической Гильдии, сидевшему за дальним концом стола. – Кроме того, я желаю, чтобы Гильдия наложила повышенный тариф на все товары, которые прибывают на Грумман и вывозятся с него. Доходы от этого мероприятия будут использованы для выплаты репарации Эказу.
Представитель Гильдии долго сидел молча, словно взвешивая «решение», которое на самом деле было всего лишь просьбой. Гильдия была вне юрисдикции падишаха-императора. Наконец представитель согласно кивнул:
– Это будет сделано.
Поднялся один из судей-ментатов.
– Они подадут апелляцию, сир. Шаддам напрягся.
– Если Моритани имеет для этого повод, то пусть сделает это.
Фенринг барабанил пальцами по столу, стараясь осмыслить возможные последствия. Шаддам уже отправил на Икс два легиона сардаукаров, чтобы надзирать за тлейлаксами, а теперь он посылает еще один воинский контингент на Грумман. Во всех горячих и проблемных точках империи Шаддам усилил видимое присутствие своих вооруженных сил, надеясь таким способом подавить даже малейшую попытку бунтовать. Он повысил ранг бурсегов и увеличил количество офицеров среднего звена, чтобы было кому командовать экспедиционными войсками.
Но при всем том продолжались мелкие, вызывающие лишь раздражение акты саботажа, такие как похищение мемориальных монет, направленных на Эказ, запуск воздушного шара, изображающего карикатуру на Шаддама, над стадионом в Харментепе, стирание лиц со статуй, оскорбительные слова, написанные на стенах Памятного Каньона…
В результате верные сардаукары были распределены по империи очень мелкими подразделениями, а проект «Амаль», поглощавший массу денег из казны, делал невозможной качественную подготовку новых воинских соединений. Военные резервы истощались, и Фенринг предвидел наступление трудных времен. Как показывал пример Моритани, многие в империи чувствовали слабость и чуяли запах крови…
Фенринг хотел было напомнить обо всем этом Шаддаму, но передумал, решив молчать, пока продолжается совет. Его старый друг, кажется, решил, что может обойтись без него – ну так пусть докажет это.
Император будет все глубже и глубже загонять себя в трясину, и в конце концов ему придется вернуть из изгнания сосланного министра пряности. Когда это случится, Фенринг заставит его унижаться.., но потом согласится вернуться.
***
Для успеха движения жизненно необходима жесткая организационная структура, которая, правда, является в то же время первоочередной мишенью для противника.
Каммар Пилру, посол Икса в изгнании. «Трактат о свержении незаконной власти»
Все время, оставшееся до следующей встречи группы сопротивления, К'тэр провел под видом погруженного в себя субоида. Пользуясь этой маской, он разведал несколько подземных убежищ, пригодных для собраний патриотов.
Прорезанное похожими на сталактиты зданиями голографическое изображение неба выглядело чужим, имитируя свет солнца враждебной планеты. У К'тэра болели руки от перетаскивания тяжелых ящиков на самодвижущиеся платформы, доставлявшие припасы, оборудование и сырье в наглухо запертый исследовательский павильон.
Захватчики прибрали к рукам множество промышленных предприятий и модифицировали их конструкцию, возводя новые здания поверх крыш и переходов. Во времена Дома Верниусов предприятия имели особенную архитектуру, будучи одновременно красивыми и функциональными. Теперь же заводы были похожи на крысиные норы, окруженные мощными стенами и бронированными ежами, светящиеся окружавшими их защитными полями. Здания смотрели на мир слепыми закрытыми окнами.
Что делают здесь тлейлаксы?
К'тэр носил старую поношенную одежду, придал лицу расслабленное, вялое выражение, изгнал живой блеск из глаз, сосредоточившись на монотонной рутине повседневного тяжелого физического труда. Когда его щеки покрывались пылью, когда пальцы пачкались машинным маслом, он не смывал грязь, а продолжал работать, как заведенный механизм.
Тлейлаксы не считали субоидов достойными внимания, но мастерски использовали их при захвате власти на Иксе. Захватчики обещали улучшить условия труда и жизни субоидов, но вместо этого подвергли их такому угнетению, которое не снилось несчастным во времена Доминика Верниуса.
В свободное от работы время К'тэр жил в одной из каменных казарм субоидов. Рабочие были социально пассивны и даже между собой общались мало. Несколько человек заметили появление новичка и спросили, как его зовут; никто не стал выяснять подробности и никто не навязывал К'тэру свою дружбу. Здесь К'тэр чувствовал себя невидимкой больше, чем когда в первые месяцы переворота прятался в защищенном убежище.
К'тэр предпочитал оставаться невидимкой. Так он мог достигнуть гораздо большего.
К'тэр заблаговременно разведал место предстоящей тайной встречи. Воспользовавшись контрабандным оборудованием, он проверил пустующее складское помещение – нет ли там подслушивающих устройств. Нельзя было недооценивать тлейлаксов – особенно после того, как на Икс для ужесточения режима были присланы два легиона имперских сардаукаров.
Он встал в центре помещения и медленно осмотрелся. В пещеру вели пять туннелей. Слишком много входов, слишком много мест для возможных ловушек. К'тэр задумался, потом улыбнулся, ему в голову пришла одна идея.
На следующий день он раздобыл маленький голографический проектор, с помощью которого создал изображение безликого камня. Бесшумно двигаясь, он установил проектор в одном из выходов и включил прибор. Вход в туннель оказался блокированным воображаемой стеной. Иллюзия была на удивление достоверной.
К'тэр так долго жил в обстановке подозрительности и страха, что уже не ожидал успешного завершения своих планов. Но это не означало, что он перестал надеяться…
***
Участники сопротивления подходили к месту встречи по одному, стараясь успеть к назначенному времени. Никто не отважился прийти вдвоем или втроем; каждый носил свою маску, у каждого было подходящее оправдание на случай задержания и допроса: как они оказались в туннеле квартала субоидов?
К'тэр намеренно запоздал. Осторожные члены группы обменивались деталями необходимого им оборудования и напряженным шепотом обсуждали свои планы. Ни у кого не было единой стратегии. Некоторые из этих планов казались К'тэру фантастически смехотворными, некоторые он бы с удовольствием взял на вооружение сам.
Ему были нужны новые кристаллические стержни для передатчика рого. После каждого сеанса связи с удаленным навигатором стержни трескались и расщеплялись, причиняя К'тэру ненужную головную боль.
В последний раз, испытывая рого, К'тэр не смог надежно связаться с Д'мурром. Он чувствовал присутствие брата, сумел даже уловить несколько статичных мыслей, но надежной связи добиться не удалось. После неудачного сеанса К'тэр много часов лежал в постели без сна, испытывая подавленность и остро чувствуя полное одиночество. Только теперь он понимал, как много значили для него сведения о благополучии Д'мурра и о земляках с Икса, которым удалось выжить после бегства с родной планеты.
Временами К'тэр пытался уяснить, чего же он добился за эти годы незаметной борьбы. Он желал большего, ему хотелось бить тлейлаксов, но что мог он сделать? Он всмотрелся в лица заговорщиков – людей, которые много говорили, но так мало делали. Он видел жадность в глазах дельцов черного рынка и страх в глазах других. Неужели это те союзники, в которых он нуждался? Иногда он сомневался в этом.
Была здесь и Мираль Алехем, которая отчаянно торговалась, добывая компоненты, нужные для выполнения какого-то таинственного плана. Она отличалась от остальных тем, что работала во имя какой-то конкретной цели.
К'тэр незаметно пробрался к Мираль и посмотрел в ее большие, светившиеся тревогой глаза.
– Я изучил компоненты, которые вы покупаете, – он кивком указал на детали, которые женщина держала в руках, – но не могу понять, что вы хотите сделать. Я мог бы… Я мог бы помочь вам. Я очень хорошо умею паять.
Мираль отступила на полшага, словно испуганный кролик, стараясь по глазам К'тэра понять, нет ли в его словах двойного смысла. Наконец, не разжимая побледневших губ, она произнесла:
– У меня есть.., одна идея. Мне надо поискать… Прежде чем она успела закончить фразу, К'тэр услышал в туннеле какое-то движение, раздался топот множества ног, сначала тихий, потом все более громкий. Послышался крик людей из охранения. Один из них вбежал в помещение, но не успел произнести ни слова – началась стрельба.
– Нас предали! – крикнул один из собравшихся.
Растерянный К'тэр увидел, как в складскую пещеру из четырех туннелей, блокируя возможный прорыв, ворвались сардаукары и воины Тлейлаксу и принялись расстреливать мятежников, поражая их, как мишени в тире.
Крики, вопли, брызги крови. Сардаукары опустили ружья, убивая людей кулаками и пальцами. К'тэр подождал, когда сгустится дым, а мятежники впадут в полную прострацию, – и бросился вперед.
Не видя спасения, Мираль упала на пол. К'тэр схватил ее за плечи, и женщина начала отбиваться от него, как от врага, но К'тэр потащил ее вперед, к каменной стене.
Он толкнул женщину на стену и Мираль провалилась сквозь нее. После этого К'тэр тоже пробежал сквозь голографическое изображение стены, мучаясь чувством вины из-за того, что не предупредил других о выходе. Но если бы все присутствующие спаслись через один выход, то сардаукары сразу сообразили бы, в чем дело, и уничтожили всех.
Мираль растерянно оглянулась. К'тэр схватил ее за руку и потащил по подземному коридору.
– Я спланировал этот путь бегства заранее. Голограмма. Они побежали по туннелю. Внезапно Мираль остановилась.
– Наша группа погибла.
– Она никогда не была моей группой, – едва дыша ответил К'тэр. – Они были просто любителями.
Она посмотрела на него, буравя своего спасителя взглядом темных глаз.
– Мы должны расстаться.
Он кивнул, и они разбежались в разные стороны.
Далеко позади он услышал, что сардаукары обнаружили замаскированный голограммой выход и проникли в туннель. К'тэр ускорил бег и свернул в левый туннель, потом нырнул в ответвление и спустился в соседний грот. Наконец он оказался перед шахтой лифта, который вынесет его из огромной пещеры.
Притворяясь субоидом, идущим на работу в ночную смену, он достал из кармана удостоверение и сунул его в щель распознающего устройства. Кабина лифта быстро доставила его в дом, где когда-то жили чиновники и аристократы, служившие Дому Верниусов.
Оказавшись на уровне потолка, К'тэр побежал по соединительным галереям, петляя между домами и глядя вниз, на мерцающие огни изуродованных заводов. Наконец он оказался на уровне здания, которое когда-то называлось Гран-Пале. Здесь К'тэр быстро отыскал вход в убежище-невидимку, которое покинул несколько лет назад.
Он скользнул в помещение и запер за собой дверь. Он долго не скрывался здесь – в этом не было необходимости, но сегодня К'тэр оказался как никогда близко к провалу и аресту. В давящей тишине и полной темноте К'тэр упал на пахнувшую плесенью лежанку, на которой он провел когда-то столько страшных ночей. Ворочаясь, он смотрел в низкий потолок, черневший над его головой. Сердце бешено колотилось. К'тэр никак не мог успокоиться.
Он представил себе звезды, сверкающие крошечные точки, льющие свой свет на первобытную нетронутую поверхность Икса, воображение унесло К'тэра дальше, в бескрайние просторы галактики, где Д'мурр в безопасности водит свои корабли.
Скоро К'тэр свяжется с ним, обязательно свяжется.
***
Вселенная – это картина, нарисованная нашим воображением. Только незрелый человек может представлять себе, что космос – это то, что мы о нем думаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Он вспомнил, как в юности играл в войну с Хазимиром, и понял, как не хватает ему компании и советов старого друга. Но император не имеет права с легкостью менять важные решения – Фенринг останется на Арракисе и будет по совместительству наблюдать за программой изобретения искусственной пряности. Будет лучше, если шпионы поверят в то, что между ними существуют трения, но все же не мешает почаще планировать приезд на Кайтэйн наперсника и друга детства…
– Правила надо соблюдать, сир, – наставительно произнес Ридондо. – Закон и традиции цементируют империю. Мы не можем позволить ни одному аристократическому Дому игнорировать ограничения по собственному произволу. Ясно, что Моритани смотрит на нас, как на слабых и неспособных вмешаться в эту склоку. Он дразнит вас.
Империя не выскользнет из моих рук, мысленно поклялся себе Шаддам. Он решил подать добрый пример.
– Да будет известно всем в империи, что легион сардаукаров будет расквартирован на Груммане на срок два года. Мы накажем этого строптивого виконта. – Он повернулся лицом к наблюдателю от Космической Гильдии, сидевшему за дальним концом стола. – Кроме того, я желаю, чтобы Гильдия наложила повышенный тариф на все товары, которые прибывают на Грумман и вывозятся с него. Доходы от этого мероприятия будут использованы для выплаты репарации Эказу.
Представитель Гильдии долго сидел молча, словно взвешивая «решение», которое на самом деле было всего лишь просьбой. Гильдия была вне юрисдикции падишаха-императора. Наконец представитель согласно кивнул:
– Это будет сделано.
Поднялся один из судей-ментатов.
– Они подадут апелляцию, сир. Шаддам напрягся.
– Если Моритани имеет для этого повод, то пусть сделает это.
Фенринг барабанил пальцами по столу, стараясь осмыслить возможные последствия. Шаддам уже отправил на Икс два легиона сардаукаров, чтобы надзирать за тлейлаксами, а теперь он посылает еще один воинский контингент на Грумман. Во всех горячих и проблемных точках империи Шаддам усилил видимое присутствие своих вооруженных сил, надеясь таким способом подавить даже малейшую попытку бунтовать. Он повысил ранг бурсегов и увеличил количество офицеров среднего звена, чтобы было кому командовать экспедиционными войсками.
Но при всем том продолжались мелкие, вызывающие лишь раздражение акты саботажа, такие как похищение мемориальных монет, направленных на Эказ, запуск воздушного шара, изображающего карикатуру на Шаддама, над стадионом в Харментепе, стирание лиц со статуй, оскорбительные слова, написанные на стенах Памятного Каньона…
В результате верные сардаукары были распределены по империи очень мелкими подразделениями, а проект «Амаль», поглощавший массу денег из казны, делал невозможной качественную подготовку новых воинских соединений. Военные резервы истощались, и Фенринг предвидел наступление трудных времен. Как показывал пример Моритани, многие в империи чувствовали слабость и чуяли запах крови…
Фенринг хотел было напомнить обо всем этом Шаддаму, но передумал, решив молчать, пока продолжается совет. Его старый друг, кажется, решил, что может обойтись без него – ну так пусть докажет это.
Император будет все глубже и глубже загонять себя в трясину, и в конце концов ему придется вернуть из изгнания сосланного министра пряности. Когда это случится, Фенринг заставит его унижаться.., но потом согласится вернуться.
***
Для успеха движения жизненно необходима жесткая организационная структура, которая, правда, является в то же время первоочередной мишенью для противника.
Каммар Пилру, посол Икса в изгнании. «Трактат о свержении незаконной власти»
Все время, оставшееся до следующей встречи группы сопротивления, К'тэр провел под видом погруженного в себя субоида. Пользуясь этой маской, он разведал несколько подземных убежищ, пригодных для собраний патриотов.
Прорезанное похожими на сталактиты зданиями голографическое изображение неба выглядело чужим, имитируя свет солнца враждебной планеты. У К'тэра болели руки от перетаскивания тяжелых ящиков на самодвижущиеся платформы, доставлявшие припасы, оборудование и сырье в наглухо запертый исследовательский павильон.
Захватчики прибрали к рукам множество промышленных предприятий и модифицировали их конструкцию, возводя новые здания поверх крыш и переходов. Во времена Дома Верниусов предприятия имели особенную архитектуру, будучи одновременно красивыми и функциональными. Теперь же заводы были похожи на крысиные норы, окруженные мощными стенами и бронированными ежами, светящиеся окружавшими их защитными полями. Здания смотрели на мир слепыми закрытыми окнами.
Что делают здесь тлейлаксы?
К'тэр носил старую поношенную одежду, придал лицу расслабленное, вялое выражение, изгнал живой блеск из глаз, сосредоточившись на монотонной рутине повседневного тяжелого физического труда. Когда его щеки покрывались пылью, когда пальцы пачкались машинным маслом, он не смывал грязь, а продолжал работать, как заведенный механизм.
Тлейлаксы не считали субоидов достойными внимания, но мастерски использовали их при захвате власти на Иксе. Захватчики обещали улучшить условия труда и жизни субоидов, но вместо этого подвергли их такому угнетению, которое не снилось несчастным во времена Доминика Верниуса.
В свободное от работы время К'тэр жил в одной из каменных казарм субоидов. Рабочие были социально пассивны и даже между собой общались мало. Несколько человек заметили появление новичка и спросили, как его зовут; никто не стал выяснять подробности и никто не навязывал К'тэру свою дружбу. Здесь К'тэр чувствовал себя невидимкой больше, чем когда в первые месяцы переворота прятался в защищенном убежище.
К'тэр предпочитал оставаться невидимкой. Так он мог достигнуть гораздо большего.
К'тэр заблаговременно разведал место предстоящей тайной встречи. Воспользовавшись контрабандным оборудованием, он проверил пустующее складское помещение – нет ли там подслушивающих устройств. Нельзя было недооценивать тлейлаксов – особенно после того, как на Икс для ужесточения режима были присланы два легиона имперских сардаукаров.
Он встал в центре помещения и медленно осмотрелся. В пещеру вели пять туннелей. Слишком много входов, слишком много мест для возможных ловушек. К'тэр задумался, потом улыбнулся, ему в голову пришла одна идея.
На следующий день он раздобыл маленький голографический проектор, с помощью которого создал изображение безликого камня. Бесшумно двигаясь, он установил проектор в одном из выходов и включил прибор. Вход в туннель оказался блокированным воображаемой стеной. Иллюзия была на удивление достоверной.
К'тэр так долго жил в обстановке подозрительности и страха, что уже не ожидал успешного завершения своих планов. Но это не означало, что он перестал надеяться…
***
Участники сопротивления подходили к месту встречи по одному, стараясь успеть к назначенному времени. Никто не отважился прийти вдвоем или втроем; каждый носил свою маску, у каждого было подходящее оправдание на случай задержания и допроса: как они оказались в туннеле квартала субоидов?
К'тэр намеренно запоздал. Осторожные члены группы обменивались деталями необходимого им оборудования и напряженным шепотом обсуждали свои планы. Ни у кого не было единой стратегии. Некоторые из этих планов казались К'тэру фантастически смехотворными, некоторые он бы с удовольствием взял на вооружение сам.
Ему были нужны новые кристаллические стержни для передатчика рого. После каждого сеанса связи с удаленным навигатором стержни трескались и расщеплялись, причиняя К'тэру ненужную головную боль.
В последний раз, испытывая рого, К'тэр не смог надежно связаться с Д'мурром. Он чувствовал присутствие брата, сумел даже уловить несколько статичных мыслей, но надежной связи добиться не удалось. После неудачного сеанса К'тэр много часов лежал в постели без сна, испытывая подавленность и остро чувствуя полное одиночество. Только теперь он понимал, как много значили для него сведения о благополучии Д'мурра и о земляках с Икса, которым удалось выжить после бегства с родной планеты.
Временами К'тэр пытался уяснить, чего же он добился за эти годы незаметной борьбы. Он желал большего, ему хотелось бить тлейлаксов, но что мог он сделать? Он всмотрелся в лица заговорщиков – людей, которые много говорили, но так мало делали. Он видел жадность в глазах дельцов черного рынка и страх в глазах других. Неужели это те союзники, в которых он нуждался? Иногда он сомневался в этом.
Была здесь и Мираль Алехем, которая отчаянно торговалась, добывая компоненты, нужные для выполнения какого-то таинственного плана. Она отличалась от остальных тем, что работала во имя какой-то конкретной цели.
К'тэр незаметно пробрался к Мираль и посмотрел в ее большие, светившиеся тревогой глаза.
– Я изучил компоненты, которые вы покупаете, – он кивком указал на детали, которые женщина держала в руках, – но не могу понять, что вы хотите сделать. Я мог бы… Я мог бы помочь вам. Я очень хорошо умею паять.
Мираль отступила на полшага, словно испуганный кролик, стараясь по глазам К'тэра понять, нет ли в его словах двойного смысла. Наконец, не разжимая побледневших губ, она произнесла:
– У меня есть.., одна идея. Мне надо поискать… Прежде чем она успела закончить фразу, К'тэр услышал в туннеле какое-то движение, раздался топот множества ног, сначала тихий, потом все более громкий. Послышался крик людей из охранения. Один из них вбежал в помещение, но не успел произнести ни слова – началась стрельба.
– Нас предали! – крикнул один из собравшихся.
Растерянный К'тэр увидел, как в складскую пещеру из четырех туннелей, блокируя возможный прорыв, ворвались сардаукары и воины Тлейлаксу и принялись расстреливать мятежников, поражая их, как мишени в тире.
Крики, вопли, брызги крови. Сардаукары опустили ружья, убивая людей кулаками и пальцами. К'тэр подождал, когда сгустится дым, а мятежники впадут в полную прострацию, – и бросился вперед.
Не видя спасения, Мираль упала на пол. К'тэр схватил ее за плечи, и женщина начала отбиваться от него, как от врага, но К'тэр потащил ее вперед, к каменной стене.
Он толкнул женщину на стену и Мираль провалилась сквозь нее. После этого К'тэр тоже пробежал сквозь голографическое изображение стены, мучаясь чувством вины из-за того, что не предупредил других о выходе. Но если бы все присутствующие спаслись через один выход, то сардаукары сразу сообразили бы, в чем дело, и уничтожили всех.
Мираль растерянно оглянулась. К'тэр схватил ее за руку и потащил по подземному коридору.
– Я спланировал этот путь бегства заранее. Голограмма. Они побежали по туннелю. Внезапно Мираль остановилась.
– Наша группа погибла.
– Она никогда не была моей группой, – едва дыша ответил К'тэр. – Они были просто любителями.
Она посмотрела на него, буравя своего спасителя взглядом темных глаз.
– Мы должны расстаться.
Он кивнул, и они разбежались в разные стороны.
Далеко позади он услышал, что сардаукары обнаружили замаскированный голограммой выход и проникли в туннель. К'тэр ускорил бег и свернул в левый туннель, потом нырнул в ответвление и спустился в соседний грот. Наконец он оказался перед шахтой лифта, который вынесет его из огромной пещеры.
Притворяясь субоидом, идущим на работу в ночную смену, он достал из кармана удостоверение и сунул его в щель распознающего устройства. Кабина лифта быстро доставила его в дом, где когда-то жили чиновники и аристократы, служившие Дому Верниусов.
Оказавшись на уровне потолка, К'тэр побежал по соединительным галереям, петляя между домами и глядя вниз, на мерцающие огни изуродованных заводов. Наконец он оказался на уровне здания, которое когда-то называлось Гран-Пале. Здесь К'тэр быстро отыскал вход в убежище-невидимку, которое покинул несколько лет назад.
Он скользнул в помещение и запер за собой дверь. Он долго не скрывался здесь – в этом не было необходимости, но сегодня К'тэр оказался как никогда близко к провалу и аресту. В давящей тишине и полной темноте К'тэр упал на пахнувшую плесенью лежанку, на которой он провел когда-то столько страшных ночей. Ворочаясь, он смотрел в низкий потолок, черневший над его головой. Сердце бешено колотилось. К'тэр никак не мог успокоиться.
Он представил себе звезды, сверкающие крошечные точки, льющие свой свет на первобытную нетронутую поверхность Икса, воображение унесло К'тэра дальше, в бескрайние просторы галактики, где Д'мурр в безопасности водит свои корабли.
Скоро К'тэр свяжется с ним, обязательно свяжется.
***
Вселенная – это картина, нарисованная нашим воображением. Только незрелый человек может представлять себе, что космос – это то, что мы о нем думаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107