Прутик осторожно выглянул из-за дерева.
«Ошибка!» — промелькнуло у него в мозгу. Он сразу же заметил, что на него из тьмы уставились два узких, как щелочки, глаза. Чудовище щелкало, рассекая воздух, длинным, скрученным кольцами хвостом. Внезапно жаба-вонючка надулась и стала ростом с быка: она явно вознамерилась направить в мальчика ядовитую воздушную струю. Прутик закрыл глаза, зажал двумя пальцами нос и прикрыл рот рукой. Раздался леденящий свист.
В следующую секунду он услышал за собой приглушенный звук падающего тела. Прутик нервно приоткрыл один глаз. На земле лежал лягвожор. Его пушистый, цепкий хвостик подрагивал. Прутик боялся пошевелиться. Жаба-вонючка высунула липкий язык, слизнула несчастного лягвожора и отправилась восвояси.
— Чуть не погиб, — с облегчением вздохнул Прутик, отирая пот со лба. — Был на волосок от смерти.
Луна приобрела молочно-белый оттенок, тени стали длиннее. Пока мальчик уныло брел вперед, мрак вокруг сгущался, окутывая его, как влажное одеяло. Должно быть, жаба-вонючка ушла насовсем, но она в тот момент мало беспокоила его. Факт оставался фактом: он сбился с тропы и заблудился.
Прутик часто спотыкался, иногда даже падал. Волосы у него взмокли от пота, а сам он промерз до мозга костей. Он не знал, куда бредет, откуда пришел. Он устал, но каждый раз, когда хотел присесть и передохнуть, рык, вой или рев дикого зверя гнал его дальше.
Наконец он рухнул на колени и поднял голову к небу.
— Ах, Хрумхрымс! — помянул он нечистую силу. — Хрумхрымс! Хрумхрымс! — Голос его звенел в морозной тишине. — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — взмолился он. — Помоги мне выйти на тропу! Ах, зачем я сошел с тропы! На помощь! На помощь! На помощь!
— На помощь!
Вопль отчаянья прорезал лесной воздух. Прутик вскочил и огляделся.
— На помощь! — Нет, это было не эхо. Зов шел откуда-то слева.
Не задумываясь, Прутик бросился в том направлении. В следующий момент он остановился. А что если это ловушка? Он вспомнил рассказ Тунтума о троллях, которых притворными криками о помощи заманивает в лес жуткое чудовище по прозвищу Тесак, у которого сорок острых как бритва когтей. Он похож на упавшее дерево, пока случайно не наступишь на него. Тогда он вонзает свои когти в жертву и крепко стискивает ее, пока труп не начинает разлагаться и гнить, потому что эта мерзкая тварь питается только падалью.
— Ради бога, помогите хоть кто-нибудь! — позвал тот же голос, но на этот раз не так громко.
Прутик не мог больше делать вид, что он не слышит отчаянной мольбы о помощи. Он вытащил нож — как раз для таких случаев — и направился туда, откуда доносился голос. Не прошел он и двадцати шагов, как наткнулся на что-то торчащее из-под похожего на губную гармошку поющего куста.
— Эй, ты! — завопил кто-то.
Сначала Прутик увидел пару ног. Тот, кому они принадлежали, сел и гневно уставился на Прутика.
— Слушай ты, осел! — воскликнул он.
— Извините, я… — начал Прутик.
— Ну чего ты на меня уставился? — перебил мальчика незнакомец. — Это невежливо.
— Извините, я… — повторил Прутик. Незнакомец был прав: Прутик действительно смотрел на него во все глаза. Луч лунного света падал на мальчика, освещая его румяно-красное лицо, полыхающие, как огонь, рыжие волосы и двухрядное ожерелье из зубов диких зверей. Его вид поразил Прутика.
— Ты — душегубец? — спросил он.
Действительно, из-за своей кроваво-красной наружности душегубцы выглядели весьма свирепо, а голоса их звучали грубо. Рассказывали, что многие поколения душегубцев проливали чужую кровь, и она навеки впиталась в их поры и окрасила алым волосы. Тем не менее душегубцы были довольно мирным народцем: они промышляли охотой на волооков и разводили ежеобразов.
Племя душегубцев было ближайшими соседями лесных троллей. Они вместе занимались торговлей — продавали резные поделки из дерева и плетеные корзинки. Однако и лесные тролли, и все прочие обитатели Дремучих Лесов испытывали к душегубцам неприязнь. Душегубцы были, как выражалась Спельда, «на дне колодца». Мясники. Никому не хотелось общаться с теми, у кого не только руки, но и все тело вечно было в крови.
— Ты кто, — спросил Прутик с недоверием, — душегубец?
— А если да, то что? — защищаясь, ответил паренек.
— Меня зовут Прутик, — представился мальчик, подумав, что не следует быть чересчур щепетильным в знакомствах, если ты потерялся в лесу.
Паренек слегка прикоснулся ко лбу в знак приветствия и кивнул:
— А меня — Хрящик. Пожалуйста, помоги мне добраться домой, до моей деревни. Я не могу идти. Посмотри! — И он указал на свою правую ногу.
Прутик увидел шесть или семь ярко-красных точек на пятке. Вся нога раздулась вдвое. Опухоль росла на глазах: пока Прутик рассматривал ранки, ногу разнесло еще больше.
— Что с тобой случилось?
— Это… Это…
Прутик понял, что паренек неотрывно смотрит на кого-то за его спиной. Он услышал злобное шипение и обернулся. Там, извиваясь в ладони от земли, парила самая мерзкая из всех тварей, которых доводилось Прутику видеть.
Существо это было длинное, с бугристой кожей, и его склизкое зеленоватое тело призрачно светилось в молочном лунном свете. Вдоль всего тела тянулись набухшие желтые отверстия, из которых сочилась прозрачная жидкость. Изгибаясь и корчась, гнусная тварь пялилась на Прутика холодными глазищами.
— Кто это? — шепотом спросил он у Хрящика.
— Реющий червь, — отвечал он. — Постарайся, чтобы он тебя не укусил.
— Я ему не дамся, — храбро ответил Прутик, потянувшись за именным ножом. Но ножа не было. — Где мой нож? — закричал мальчик. — Мой именной нож!
И тут Прутик сообразил: оружие было у него в руке, когда он споткнулся о ноги Хрящика. Должно быть, нож упал на землю.
Испуганный до полусмерти, Прутик не мог оторвать глаз от чудовища даже на миг. Чудище продолжало извиваться. Шипение исходило не из пасти, а из отверстий, расположенных в несколько рядов вдоль его брюха. Струи, выходившие из этих воздуховодов, позволяли червяку держаться над землей.
Тварь приблизилась к Прутику, и мальчик неотрывно стал смотреть прямо в отверстую пасть. У этого гнусного создания были шероховатые губы и ряд гибких, постоянно шевелившихся усиков. Внезапно червь раскрыл рот.
Прутик в ужасе отпрянул. Из пасти чудовища высунулось множество щупальцев с. присосками, и с каждой капала ядовитая слюна. Мерзкая тварь разинула пасть пошире, и щупальца, яростно извиваясь, выдвинулись вперед.
— Нож, — пробормотал Прутик, обращаясь к душегубцу. — Найди мой нож. — Он слышал, как Хрящик шарит руками в сухой листве.
— Я попытаюсь…. — прошептал он. — Нет, не могу найти… Ага! Вот он!
— Давай! — в отчаянье крикнул Прутик. Реющий червь подрагивал в воздухе, готовясь к атаке.
Прутик протянул руку за ножом.
— Скорее! — торопил Прутик душегубца.
— Держи! — прошептал Хрящик, и Прутик почувствовал знакомую костяную рукоять в своей ладони.
Реющий червь раскачивался в воздухе — то взад, то вперед, — извиваясь всем телом и мотая головой. Прутик застыл. И вдруг, безо всякого предупреждения, червь сделал бросок, широко разинув пасть, из которой тошнотворно пахло прогорклым жиром, и высунув до предела щупальца. Он метил в шею мальчика.
Прутик отпрянул. Реющий червь изменил направление и, развернувшись, налетел на мальчика с другой стороны. Прутик вновь отклонился в сторону. Чудище, зашипев, повисло в воздухе, затем, свернувшись кольцом, возобновило атаку.
На этот раз гнусная тварь целилась прямо в лицо. И вот в ту самую секунду, когда чудовище уже собиралось присосаться змеистыми щупальцами, мальчик уклонился и сам ударил червя. Нож вонзился в мягкое брюхо страшилища, пропоров ряд воздуховодов. Результат последовал незамедлительно: как проколотый надувной шарик, чудовище скукожилось и с громким треском — псссссссс — стало вращаться над землей. Затем раздался громкий хлопок тварь лопнула, и от нее остались только крохотные, осклизлые лоскутки желто-зеленой кожи, которые еще долго кружились над травой.
— Ура! — заревел Прутик, рассекая ножом воздух. — Я победил его! Реющего червя больше нет!
Пар вырывался у него изо рта. Ночь была промозглой, дул ледяной северный ветер. Но Прутик не чувствовал холода. Наоборот, ему даже стало жарко. Радость победы согрела его.
— Бобоги бде, — снова услышал он голос Хрящика, но на этот раз голос звучал как-то странно, словно душегубец говорил с набитым ртом.
— Сейчас, — отозвался Прутик. — Хрящик!!! — воскликнул он в изумлении.
Душегубца нельзя было узнать. Если до битвы Прутика с реющим червем у него была раздута только одна нога, то теперь все его тело вспухло, и он сделался похожим на огромный пунцовый воздушный шар.
— Прободи бедя добой, — невнятно пробормотал несчастный Хрящик.
— Но я не знаю, где ты живешь! — ответил Прутик.
— Я дебя одбеду. Подыби бедя. Я бокажу дебе, куда дадо ледедь.
Прутик нагнулся над душегубцем и обхватил его руками. Душегубец оказался на удивление легким.
Прутик поднял его и потащил по лесу.
— Нале.. — сказал душегубец несколько минут спустя. — Обядь нале.. А деперь пра… И пря… — Продолжая пухнуть на глазах, Хрящик говорил еле-еле. Даже простейшие слова с трудом давались ему. В конце концов он потерял дар речи, и ему приходилось вздувшимися пальцами надавливать Прутику то на одно плечо, то на другое, чтобы показать путь.
Если прежде Прутик петлял по лесу, то теперь он во всяком случае шел в определенном направлении. Его вели к чему-то новому и неизведанному.
— Ухх — ухх — ухх! — закричал Хрящик. — Вухх — вухх — вухх!
— Что? Что такое? — резко спросил Прутик. Даже не получив ответа, он уже понял, что случилось. Тело душегубца почти ничего не весило, когда Прутик взвалил его себе на плечи. Теперь же оно совсем потеряло вес. Прутик испугался, что душегубец вот-вот взлетит.
Он попытался обхватить огромный шар руками за талию — вернее, за то место, где когда-то была талия, но это оказалось невозможным. Ему казалось, что он держит в руках бурдюк с водой, с той только разницей, что вода все же стремится вниз, на землю, а душегубец неуклонно рвался ввысь.
Прутик отер пот со лба. Затем он воткнул вздувшуюся массу между двумя ветвями, предусмотрительно выбрав дерево без колючек и шипов. Он не хотел, чтобы душегубец лопнул у него на глазах. Он взял моток веревки, который дала ему Спельда в дорогу, привязал один конец к ноге Хрящика, а другим обмотал себя вокруг пояса. Теперь можно было двигаться дальше.
Вскоре идти стало трудно. С каждым шагом он едва удерживался на земле — настолько сильно его тянуло ввысь. Он шел, цепляясь за ветки деревьев и за кусты, чтобы не взлететь. Но никакие ухищрения не помогали — душегубец, став воздушным шаром, неодолимо тянул мальчика вверх. Ноги его стали волочиться по земле, ветки выскользнули из рук, и он вместе с душегубцем взлетел в воздух.
Попытка Прутика развязать веревку не увенчалась успехом. Они поднимались выше и выше, в леденящую ночь, в открытое небо. Прутик смотрел на быстро уплывающую землю, и в голову ему пришла одна ужасная мысль.
Хрящика будут искать. Его семья и друзья наверняка бросятся на поиски, если он не вернется домой. Прутик же совершил то, чего никогда не делал ни один лесной тролль: он сошел с тропы. И теперь никто на свете не будет разыскивать его.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ДУШЕГУБЦЫ
Прутик продолжал подниматься. Холодный ночной воздух леденил его тело, а веревка остро впивалась ему под ребра. Он попытался сделать глубокий вдох, и тотчас же странный резкий запах ударил ему в нос. Это была смесь древесного дыма, кожи и еще какого-то едко пахнущего вещества. Хрящик, тащивший его за собой по небу, радостно хрюкнул.
— Мы рядом с твоей деревней? — спросил Прутик.
Хрящик снова хрюкнул, чуть громче, чем в первый раз. Неожиданно сквозь листву Прутик заметил мерцающие огни и кроваво-красный дым.
— Помогите! — что есть мочи заорал Прутик. — Помогите нам!
И тотчас же он увидел, что земля под ним буквально кишит кроваво-красными душегубцами: у каждого в руке был полыхающий факел.
— Мы наверху! — во все горло завопил Прутик. Душегубцы подняли головы. Один из них указал на мальчиков. И тотчас же, не говоря ни слова, душегубцы начали действовать. Спокойно и методично каждый снял моток веревки, висевший через плечо, и завязал на конце петлю. Затем так же неторопливо и целенаправленно они начали бросать свои лассо-самоделки в воздух.
Прутик стонал от отчаянья каждый раз, когда лассо пролетали мимо них и шлепались на землю. Он широко растопырил ноги и руки. Душегубцы сделали еще одну попытку, но Хрящик взлетал выше и выше, и достать мальчиков с каждой секундой становилось все труднее.
— Ну давай, давай, — нетерпеливо бормотал Прутик, глядя, как безуспешно душегубцы стараются накинуть петлю ему на ногу. Он услышал сдавленный крик: это вздутое тело Хрящика зацепилось за одну из веток. В следующую секунду Прутик головой вперед нырнул в зеленую раскидистую крону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
«Ошибка!» — промелькнуло у него в мозгу. Он сразу же заметил, что на него из тьмы уставились два узких, как щелочки, глаза. Чудовище щелкало, рассекая воздух, длинным, скрученным кольцами хвостом. Внезапно жаба-вонючка надулась и стала ростом с быка: она явно вознамерилась направить в мальчика ядовитую воздушную струю. Прутик закрыл глаза, зажал двумя пальцами нос и прикрыл рот рукой. Раздался леденящий свист.
В следующую секунду он услышал за собой приглушенный звук падающего тела. Прутик нервно приоткрыл один глаз. На земле лежал лягвожор. Его пушистый, цепкий хвостик подрагивал. Прутик боялся пошевелиться. Жаба-вонючка высунула липкий язык, слизнула несчастного лягвожора и отправилась восвояси.
— Чуть не погиб, — с облегчением вздохнул Прутик, отирая пот со лба. — Был на волосок от смерти.
Луна приобрела молочно-белый оттенок, тени стали длиннее. Пока мальчик уныло брел вперед, мрак вокруг сгущался, окутывая его, как влажное одеяло. Должно быть, жаба-вонючка ушла насовсем, но она в тот момент мало беспокоила его. Факт оставался фактом: он сбился с тропы и заблудился.
Прутик часто спотыкался, иногда даже падал. Волосы у него взмокли от пота, а сам он промерз до мозга костей. Он не знал, куда бредет, откуда пришел. Он устал, но каждый раз, когда хотел присесть и передохнуть, рык, вой или рев дикого зверя гнал его дальше.
Наконец он рухнул на колени и поднял голову к небу.
— Ах, Хрумхрымс! — помянул он нечистую силу. — Хрумхрымс! Хрумхрымс! — Голос его звенел в морозной тишине. — Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — взмолился он. — Помоги мне выйти на тропу! Ах, зачем я сошел с тропы! На помощь! На помощь! На помощь!
— На помощь!
Вопль отчаянья прорезал лесной воздух. Прутик вскочил и огляделся.
— На помощь! — Нет, это было не эхо. Зов шел откуда-то слева.
Не задумываясь, Прутик бросился в том направлении. В следующий момент он остановился. А что если это ловушка? Он вспомнил рассказ Тунтума о троллях, которых притворными криками о помощи заманивает в лес жуткое чудовище по прозвищу Тесак, у которого сорок острых как бритва когтей. Он похож на упавшее дерево, пока случайно не наступишь на него. Тогда он вонзает свои когти в жертву и крепко стискивает ее, пока труп не начинает разлагаться и гнить, потому что эта мерзкая тварь питается только падалью.
— Ради бога, помогите хоть кто-нибудь! — позвал тот же голос, но на этот раз не так громко.
Прутик не мог больше делать вид, что он не слышит отчаянной мольбы о помощи. Он вытащил нож — как раз для таких случаев — и направился туда, откуда доносился голос. Не прошел он и двадцати шагов, как наткнулся на что-то торчащее из-под похожего на губную гармошку поющего куста.
— Эй, ты! — завопил кто-то.
Сначала Прутик увидел пару ног. Тот, кому они принадлежали, сел и гневно уставился на Прутика.
— Слушай ты, осел! — воскликнул он.
— Извините, я… — начал Прутик.
— Ну чего ты на меня уставился? — перебил мальчика незнакомец. — Это невежливо.
— Извините, я… — повторил Прутик. Незнакомец был прав: Прутик действительно смотрел на него во все глаза. Луч лунного света падал на мальчика, освещая его румяно-красное лицо, полыхающие, как огонь, рыжие волосы и двухрядное ожерелье из зубов диких зверей. Его вид поразил Прутика.
— Ты — душегубец? — спросил он.
Действительно, из-за своей кроваво-красной наружности душегубцы выглядели весьма свирепо, а голоса их звучали грубо. Рассказывали, что многие поколения душегубцев проливали чужую кровь, и она навеки впиталась в их поры и окрасила алым волосы. Тем не менее душегубцы были довольно мирным народцем: они промышляли охотой на волооков и разводили ежеобразов.
Племя душегубцев было ближайшими соседями лесных троллей. Они вместе занимались торговлей — продавали резные поделки из дерева и плетеные корзинки. Однако и лесные тролли, и все прочие обитатели Дремучих Лесов испытывали к душегубцам неприязнь. Душегубцы были, как выражалась Спельда, «на дне колодца». Мясники. Никому не хотелось общаться с теми, у кого не только руки, но и все тело вечно было в крови.
— Ты кто, — спросил Прутик с недоверием, — душегубец?
— А если да, то что? — защищаясь, ответил паренек.
— Меня зовут Прутик, — представился мальчик, подумав, что не следует быть чересчур щепетильным в знакомствах, если ты потерялся в лесу.
Паренек слегка прикоснулся ко лбу в знак приветствия и кивнул:
— А меня — Хрящик. Пожалуйста, помоги мне добраться домой, до моей деревни. Я не могу идти. Посмотри! — И он указал на свою правую ногу.
Прутик увидел шесть или семь ярко-красных точек на пятке. Вся нога раздулась вдвое. Опухоль росла на глазах: пока Прутик рассматривал ранки, ногу разнесло еще больше.
— Что с тобой случилось?
— Это… Это…
Прутик понял, что паренек неотрывно смотрит на кого-то за его спиной. Он услышал злобное шипение и обернулся. Там, извиваясь в ладони от земли, парила самая мерзкая из всех тварей, которых доводилось Прутику видеть.
Существо это было длинное, с бугристой кожей, и его склизкое зеленоватое тело призрачно светилось в молочном лунном свете. Вдоль всего тела тянулись набухшие желтые отверстия, из которых сочилась прозрачная жидкость. Изгибаясь и корчась, гнусная тварь пялилась на Прутика холодными глазищами.
— Кто это? — шепотом спросил он у Хрящика.
— Реющий червь, — отвечал он. — Постарайся, чтобы он тебя не укусил.
— Я ему не дамся, — храбро ответил Прутик, потянувшись за именным ножом. Но ножа не было. — Где мой нож? — закричал мальчик. — Мой именной нож!
И тут Прутик сообразил: оружие было у него в руке, когда он споткнулся о ноги Хрящика. Должно быть, нож упал на землю.
Испуганный до полусмерти, Прутик не мог оторвать глаз от чудовища даже на миг. Чудище продолжало извиваться. Шипение исходило не из пасти, а из отверстий, расположенных в несколько рядов вдоль его брюха. Струи, выходившие из этих воздуховодов, позволяли червяку держаться над землей.
Тварь приблизилась к Прутику, и мальчик неотрывно стал смотреть прямо в отверстую пасть. У этого гнусного создания были шероховатые губы и ряд гибких, постоянно шевелившихся усиков. Внезапно червь раскрыл рот.
Прутик в ужасе отпрянул. Из пасти чудовища высунулось множество щупальцев с. присосками, и с каждой капала ядовитая слюна. Мерзкая тварь разинула пасть пошире, и щупальца, яростно извиваясь, выдвинулись вперед.
— Нож, — пробормотал Прутик, обращаясь к душегубцу. — Найди мой нож. — Он слышал, как Хрящик шарит руками в сухой листве.
— Я попытаюсь…. — прошептал он. — Нет, не могу найти… Ага! Вот он!
— Давай! — в отчаянье крикнул Прутик. Реющий червь подрагивал в воздухе, готовясь к атаке.
Прутик протянул руку за ножом.
— Скорее! — торопил Прутик душегубца.
— Держи! — прошептал Хрящик, и Прутик почувствовал знакомую костяную рукоять в своей ладони.
Реющий червь раскачивался в воздухе — то взад, то вперед, — извиваясь всем телом и мотая головой. Прутик застыл. И вдруг, безо всякого предупреждения, червь сделал бросок, широко разинув пасть, из которой тошнотворно пахло прогорклым жиром, и высунув до предела щупальца. Он метил в шею мальчика.
Прутик отпрянул. Реющий червь изменил направление и, развернувшись, налетел на мальчика с другой стороны. Прутик вновь отклонился в сторону. Чудище, зашипев, повисло в воздухе, затем, свернувшись кольцом, возобновило атаку.
На этот раз гнусная тварь целилась прямо в лицо. И вот в ту самую секунду, когда чудовище уже собиралось присосаться змеистыми щупальцами, мальчик уклонился и сам ударил червя. Нож вонзился в мягкое брюхо страшилища, пропоров ряд воздуховодов. Результат последовал незамедлительно: как проколотый надувной шарик, чудовище скукожилось и с громким треском — псссссссс — стало вращаться над землей. Затем раздался громкий хлопок тварь лопнула, и от нее остались только крохотные, осклизлые лоскутки желто-зеленой кожи, которые еще долго кружились над травой.
— Ура! — заревел Прутик, рассекая ножом воздух. — Я победил его! Реющего червя больше нет!
Пар вырывался у него изо рта. Ночь была промозглой, дул ледяной северный ветер. Но Прутик не чувствовал холода. Наоборот, ему даже стало жарко. Радость победы согрела его.
— Бобоги бде, — снова услышал он голос Хрящика, но на этот раз голос звучал как-то странно, словно душегубец говорил с набитым ртом.
— Сейчас, — отозвался Прутик. — Хрящик!!! — воскликнул он в изумлении.
Душегубца нельзя было узнать. Если до битвы Прутика с реющим червем у него была раздута только одна нога, то теперь все его тело вспухло, и он сделался похожим на огромный пунцовый воздушный шар.
— Прободи бедя добой, — невнятно пробормотал несчастный Хрящик.
— Но я не знаю, где ты живешь! — ответил Прутик.
— Я дебя одбеду. Подыби бедя. Я бокажу дебе, куда дадо ледедь.
Прутик нагнулся над душегубцем и обхватил его руками. Душегубец оказался на удивление легким.
Прутик поднял его и потащил по лесу.
— Нале.. — сказал душегубец несколько минут спустя. — Обядь нале.. А деперь пра… И пря… — Продолжая пухнуть на глазах, Хрящик говорил еле-еле. Даже простейшие слова с трудом давались ему. В конце концов он потерял дар речи, и ему приходилось вздувшимися пальцами надавливать Прутику то на одно плечо, то на другое, чтобы показать путь.
Если прежде Прутик петлял по лесу, то теперь он во всяком случае шел в определенном направлении. Его вели к чему-то новому и неизведанному.
— Ухх — ухх — ухх! — закричал Хрящик. — Вухх — вухх — вухх!
— Что? Что такое? — резко спросил Прутик. Даже не получив ответа, он уже понял, что случилось. Тело душегубца почти ничего не весило, когда Прутик взвалил его себе на плечи. Теперь же оно совсем потеряло вес. Прутик испугался, что душегубец вот-вот взлетит.
Он попытался обхватить огромный шар руками за талию — вернее, за то место, где когда-то была талия, но это оказалось невозможным. Ему казалось, что он держит в руках бурдюк с водой, с той только разницей, что вода все же стремится вниз, на землю, а душегубец неуклонно рвался ввысь.
Прутик отер пот со лба. Затем он воткнул вздувшуюся массу между двумя ветвями, предусмотрительно выбрав дерево без колючек и шипов. Он не хотел, чтобы душегубец лопнул у него на глазах. Он взял моток веревки, который дала ему Спельда в дорогу, привязал один конец к ноге Хрящика, а другим обмотал себя вокруг пояса. Теперь можно было двигаться дальше.
Вскоре идти стало трудно. С каждым шагом он едва удерживался на земле — настолько сильно его тянуло ввысь. Он шел, цепляясь за ветки деревьев и за кусты, чтобы не взлететь. Но никакие ухищрения не помогали — душегубец, став воздушным шаром, неодолимо тянул мальчика вверх. Ноги его стали волочиться по земле, ветки выскользнули из рук, и он вместе с душегубцем взлетел в воздух.
Попытка Прутика развязать веревку не увенчалась успехом. Они поднимались выше и выше, в леденящую ночь, в открытое небо. Прутик смотрел на быстро уплывающую землю, и в голову ему пришла одна ужасная мысль.
Хрящика будут искать. Его семья и друзья наверняка бросятся на поиски, если он не вернется домой. Прутик же совершил то, чего никогда не делал ни один лесной тролль: он сошел с тропы. И теперь никто на свете не будет разыскивать его.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ДУШЕГУБЦЫ
Прутик продолжал подниматься. Холодный ночной воздух леденил его тело, а веревка остро впивалась ему под ребра. Он попытался сделать глубокий вдох, и тотчас же странный резкий запах ударил ему в нос. Это была смесь древесного дыма, кожи и еще какого-то едко пахнущего вещества. Хрящик, тащивший его за собой по небу, радостно хрюкнул.
— Мы рядом с твоей деревней? — спросил Прутик.
Хрящик снова хрюкнул, чуть громче, чем в первый раз. Неожиданно сквозь листву Прутик заметил мерцающие огни и кроваво-красный дым.
— Помогите! — что есть мочи заорал Прутик. — Помогите нам!
И тотчас же он увидел, что земля под ним буквально кишит кроваво-красными душегубцами: у каждого в руке был полыхающий факел.
— Мы наверху! — во все горло завопил Прутик. Душегубцы подняли головы. Один из них указал на мальчиков. И тотчас же, не говоря ни слова, душегубцы начали действовать. Спокойно и методично каждый снял моток веревки, висевший через плечо, и завязал на конце петлю. Затем так же неторопливо и целенаправленно они начали бросать свои лассо-самоделки в воздух.
Прутик стонал от отчаянья каждый раз, когда лассо пролетали мимо них и шлепались на землю. Он широко растопырил ноги и руки. Душегубцы сделали еще одну попытку, но Хрящик взлетал выше и выше, и достать мальчиков с каждой секундой становилось все труднее.
— Ну давай, давай, — нетерпеливо бормотал Прутик, глядя, как безуспешно душегубцы стараются накинуть петлю ему на ногу. Он услышал сдавленный крик: это вздутое тело Хрящика зацепилось за одну из веток. В следующую секунду Прутик головой вперед нырнул в зеленую раскидистую крону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24