Воины, наверное, прекратили погоню, полагая, что где-то идет более важное сражение.
Кобыла снова перестала слушаться, вскидывая голову и поддавая задом. Лорд снова отпустил поводья, и лошадь резко повернула влево, на сей раз все-таки сбросив седока на землю. Каррал упал на руку, и боль, будто иглой, пронзила его. Повод выскользнул из пальцев, и слепой менестрель остался без лошади.
С трудом поднявшись, он стал тихо звать ее.
— Леди Грей, — шептал он. — Леди…
Животное игнорировало мольбу. Никакими уговорами не удавалось заманить кобылу назад, и, хотя лорд слышал, что она где-то поблизости, он не мог добраться до нее. Дважды Каррал споткнулся и упал, затем сел на землю и стал шепотом ругать лошадь. Именно теперь, когда она нужна ему больше всего, предательская тварь так себя ведет… подумаешь, недотрога!
Вскоре Каррал встал. Чувствуя лучи солнца и ориентируясь на предполагаемое время суток, он отправился вперед. Но тут солнце пропало, и лорд подумал, не облако ли закрыло его.
Подул ветер, и старый менестрель остановился под массивным грабом — Каррал определил это по шуму листвы. Лорд прислушался. Да, впереди лес. Солнце туда не проникает, зато труднее будет его отыскать.
Каррал осторожно двигался, вытянув вперед руки. Спустя некоторое время он остановился и снял шлем. Ощупывая все вокруг себя, лорд швырнул шлем в колючий кустарник. Решив довести начатое до конца, снял плащ и, с большим трудом, кольчугу. Затем сбросил и теплый камзол, сразу ощутив прохладный ветерок.
Теперь, попадись он солдатам врага, его примут за простого слепого крестьянина, живущего где-нибудь неподалеку. Конечно, если только по дороге не встретятся рыцари, которые знают лорда в лицо.
Каррал споткнулся о сухую ветку, что принесло ему скорее пользу, чем вред. Сломав ее до необходимой длины, слепой менестрель получил новую трость, позволяющую достаточно уверенно шагать вперед. Впрочем, кое-где подлесок оказался настолько густым, что лорд не мог пройти напрямик, и приходилось идти в обход.
Ветер был попутным, и Каррал молился, чтобы он не изменился. Менестрель представлял себя моряком, который плывет безлунной ночью, ориентируясь лишь по ветру и звукам.
Как долго он шел по лесу, сказать было трудно, но этот насыщенный событиями день близился к вечеру.
Каррал Уиллс, весь в царапинах и ушибах, от долгого пути по лесу начал хромать. Он размышлял, что же могло случиться с Ренне, Келом и союзниками, сумели ли войска, пришедшие на помощь противнику, переломить ход сражения? Возможно, Остров уже целиком в руках принца Нейта и Менвина, и Каррал больше не нужен Ренне. Слепой, без дома и семьи… Хотя, когда разгорается война, в опасности оказываются не только менестрели.
Внезапно земля ушла у Каррала из-под ног, и он свалился в грязную, заросшую травой яму. Некоторое время лорд лежал, восстанавливая дыхание и успокаивая нервы. Под собой он чувствовал колею, но не мог определить, дорога это или фермерская тропа. Неподалеку в ветвях деревьев шелестел ветерок, пел тихую песенку чиж. По пастбищу бродил скот, а справа вокруг какого-то куста роились пчелы. Вдохнув запах, Каррал определил, что это жимолость.
Неожиданно вдалеке послышался повторяющийся звук, похожий на скрип несмазанного колеса телеги. Менестрель лежал, прислушиваясь, а когда понял, что скрип приближается, сел.
Первым его желанием было спрятаться, потом лорд решил, что такой звук не может издавать отряд воинов. Скорее всего, это крестьянин, хотя фырканья ломовой лошади или осла было не слышно.
Скрип приближался, становясь все сильнее, пока не превратился в монотонное, то усиливающееся, то затихающее повизгивание. Даже чиж замолчал, чтобы послушать. Шум достиг максимальной громкости, когда внезапно прекратился.
Кел оглянулся.
По склону спускались два конных отряда. Слышались боевые кличи. Рядом пыхтел Карл Аденне, словно Тувр Эстенфорд. На мгновение показалось, что сражение вокруг них затихло.
— Ты уверен в преданности герцога Вастского? — прокричал сквозь шум битвы Кел.
— Абсолютно!
— Да будет так.
Воины под знаменами Уиллсов стали падать с лошадей, когда оказались в пределах досягаемости лучников. Лошади валились, как подкошенные, другие спотыкались о них, и все-таки отряд продолжал идти.
— Они встретятся совсем скоро, — сказал лорд Карл.
Кел повернулся к юноше, который казался мальчиком, одетым в отцовские доспехи.
— Давай-ка снимем малиновый камзол, — сказал Кел, — пока тебя кто-нибудь не убил.
— Нет. Мне нужно вернуться и выполнить свою часть соглашения.
— Но тебя видели со мной.
— Эти люди убиты, а от остальных нас скрывает лес.
— Ты очень рискуешь.
Юноша в ответ только отсалютовал мечом и пустился галопом снова в бой.
— А ведь я не хотел отдавать приказа не трогать их с отцом, — пробормотал Кел, удивляясь странным поворотам судьбы.
Через мгновение он поскакал следом.
Сражение шло с переменным успехом, и ни одна из сторон не могла получить перевес. Слыша, как два отряда атакуют друг друга, лорд Ренне понимал, что все решится в этой битве.
Он вступил в бой около моста, который был весь в огне: кто-то поджег его. Воины ведрами носили воду, силясь сохранить единственную связь с противоположным берегом.
Кел встретил Тувра, и они вдвоем пытались пробиться к мосту.
— Герцог! — раздался чей-то крик. — Герцог разобьет их!..
Воины подхватили этот призыв, и имя герцога превратилось в боевой девиз.
— Васт! Васт! — кричали все.
Но бой за мост все еще не стихал, и войска атакующих то подступали к нему, то снова отходили, подобно морскому приливу.
— Здравствуйте, добрый сэр, — послышался голос.
— И вам того же, — ответил Каррал.
— Вы ранены или сбились с пути?
— Я слеп, дорогой друг, и потерялся, а где-то рядом идет битва…
— Куда вы направляетесь?
— На запад, к реке. Надеюсь переправиться на тот берег, подальше от войны.
— На это надеются многие. А где ваша семья, вещи?
— У меня нет ни того, ни другого. Во всяком случае на этом берегу реки.
Путник тихо поговорил с кем-то, затем снова раздался ужасный скрип. Телега, или что бы там ни было, подъехала ближе.
— Нужно торопиться, — сказал собеседник Каррала. — Путь предстоит нелегкий, поскольку скоро все дороги и тропинки будут переполнены людьми, спасающимися бегством. По главному тракту уже едут десятки телег.
— Я пойду как можно быстрее, если вы станете направлять меня.
— Поехали, добрый сэр, и посмотрим, что из этого выйдет. Мне жаль всех, у кого есть какие-то телесные недостатки, ведь я сам потерял ноги и езжу в самодельной тележке…
Каррал послушно следовал за незнакомцем, ступая по поросшей травой полоске земли между колеями. Он мог справиться, ориентируясь по скрипу неизвестного транспортного средства, но с помощью трости лорду легче было узнать, где находится колея.
Кто бы там ни сидел в тележке, он был весьма силен, поскольку двигался вверх и вниз по холмам в одном и том же темпе. Иногда, когда дорога становилась более ровной, путник что-нибудь сообщал, однако все силы Каррала уходили на то, чтобы не отставать. Третий человек не говорил вообще.
Примерно через час они свернули на более узкую тропинку, которая поднималась и спускалась по небольшим холмам. Тропа не была хорошо вытоптана и местами сильно заросла, но человек в тележке безошибочно следовал по ней.
Пройдя таким манером несколько часов, путники остановились у ручья, где росли плакучие ивы. Каррал слышал, как тяжело дышит безногий, хотя он не прошел и шага.
— Скорее, — сказал неизвестный, и его голос прозвучал совершенно безжизненно.
Боль, подумал Каррал. Его мучает боль.
Безногий быстро разжег костер. Похоже, у него имелись при себе горячие угли. Вскипела вода, и ноздрей Каррала коснулся сладкий перечный аромат, совершенно ему незнакомый.
— Что ты там делаешь?
— Травяной отвар, — ответил мужчина сухим, надтреснутым голосом. — Я принимаю его… борясь со слабостью.
Послышался звук льющейся жидкости, потом жадные глотки. Раздался вздох облегчения. Каррал молчал, прислушиваясь к журчанию ручья и шелесту листвы.
— Вот так, — спустя некоторое время произнес неизвестный. — Вот так. Я снова чувствую себя человеком. Как ты переносишь дорогу?
— Достаточно хорошо. А далеко еще до реки? — спросил Каррал, расположившись на мягкой траве.
— Достаточно. Сегодня мы туда не доберемся.
Безногий сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. В его голосе чувствовалось облегчение.
— Я плохо подготовлен к ночевке в лесу, хотя и предполагаю, что выжить мне удастся.
Неизвестный засмеялся.
— Меня зовут Кай, а моего молчаливого спутника — Уффра.
— Мое имя Каррал. Странно, что нам не встретились крестьяне, бегущие от войны. Впрочем, и солдат мы не видели.
— Еще увидим и тех, и других, когда выедем на большую дорогу, я уверен. Как случилось, что ты путешествуешь без вещей, ведь ты, очевидно, человек из приличного рода?
— Боюсь, мой род стал значительно меньше… Вещей у меня немного, а все, что удалось накопить, забрали солдаты-мародеры. К счастью, я остался жив, и то только потому, что не смогу узнать их. Надеюсь переправиться через реку, потому что там живет моя дочь.
— Войну всегда сопровождают подобные преступления. Они как вороны-падальщики, — сказал Кай. — Но нам надо двигаться дальше. Этот отвар разбудил мой аппетит. Надеюсь, по дороге удастся перекусить.
Каррал услышал, как подошел Уффра. Его шаги стали уже знакомыми. Огонь зашипел и превратился в струйку дыма.
И снова заскрипела телега.
Тропинка продолжала извиваться, проходя то через благоухающие рощи, то по лугам, пахнущим маками. Частенько путники останавливались, чтобы отдохнуть в тени деревьев: хотя дорога была нетрудной, Уффра здорово уставал. Похоже, тележка-тачка весила немало.
— Под каким деревом мы стоим? — спросил Каррал, когда они отдыхали на траве.
Он вдохнул незнакомый запах.
— Я не знаю. Что-то вроде вяза.
— Шумит совсем не так, как вяз.
— Ты распознаешь деревья по шуму листвы?
— Да. И вязы мне знакомы. Они все шумят одинаково, хотя, говорят, их существует несколько видов. Этого же дерева я не знаю.
— Похоже на вяз, но я не особый знаток…
Вскоре они были уже на ногах, однако Каррал с трудом передвигался по ставшей неровной местности. Кай понял это довольно быстро.
— Тропинка поворачивает вправо. Сейчас крутой спуск, — кричал он лорду. — Осторожно, корни дерева!..
И тропинка действительно спускалась вниз, гораздо дольше, чем Каррал мог предположить. Неужели они так высоко поднимались? Он и не думал, что здесь, на Острове, настолько большие холмы. Единственным объяснением могло служить то, что они спускаются в долину ниже уровня реки.
Путники проходили под деревьями, шум которых был Карралу незнаком, и вообще ему это путешествие казалось странным. День становился прохладным, и лорд чувствовал, что на него падает тень. Слепой менестрель догадывался, что солнце ушло далеко на запад, хотя он уже давно потерял ощущение направления, в котором они движутся, поскольку тропа постоянно извивалась.
Каррал почувствовал запах древесного дыма, а еще животных и, вероятно, сада.
— Орлем? — позвал Кай, когда они остановились. — Орлем?..
После небольшой паузы послышался неразборчивый ответ. Потом раздался скрип и стук дерева по дереву.
— Кай! Я не видел тебя… да, наверное, целую сотню лет!
Последовал стук башмаков по ступенькам, а затем по земле. Кто-то, очевидно, вышел из дома.
— Кай, Кай!..
И вдруг весь энтузиазм, крики и радость исчезли, сменившись молчанием.
— Разумею я, не мог забресть без надобности ты, — медленно произнес какой-то человек. — И почто ж понадобился старый Орлем?
— Разве нельзя просто проведать хорошего друга? Познакомься: это вот Уффра, который возит меня по свету, а это старина Каррал. Он слепой и бродил по дороге, когда мы наткнулись на него. Бедняга бежит от войны, которая началась на Острове Битвы.
— В Стране-меж-Гор завсегда будут войны.
— Похоже на то, старина, похоже на то…
— Поздновато теперь, — сказал мужчина по имени Орлем. — Вечерять пора, а уж опосля и расскажешь ты мне обо всем. Каррал? Не хочешь ли присесть?
— С огромным удовольствием, спасибо.
Лорд услышал, как Орлем приблизился к нему и поставил рядом какой-то предмет. Каррал протянул руку, обнаружил большое, грубо обтесанное кресло и с облегчением опустился на подушку из конского волоса. У него болели не ноги, а правая рука, плечо и спина — от постоянного хождения с тростью. Джоспер избавил бы его от такой необходимости.
Орлем готовил во дворе — как предположил Каррал, на открытой каменной печи. Вероятно, в доме он начинал стряпать только с наступлением холодов. У него была странная манера говорить, вставляя устаревшие слова и связывая их в предложения на старинный лад. Голос Орлема звучал глухо, как ветер в боярышнике.
Через некоторое время Каррал задремал, поскольку глаза у него сами собой закрывались от усталости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Кобыла снова перестала слушаться, вскидывая голову и поддавая задом. Лорд снова отпустил поводья, и лошадь резко повернула влево, на сей раз все-таки сбросив седока на землю. Каррал упал на руку, и боль, будто иглой, пронзила его. Повод выскользнул из пальцев, и слепой менестрель остался без лошади.
С трудом поднявшись, он стал тихо звать ее.
— Леди Грей, — шептал он. — Леди…
Животное игнорировало мольбу. Никакими уговорами не удавалось заманить кобылу назад, и, хотя лорд слышал, что она где-то поблизости, он не мог добраться до нее. Дважды Каррал споткнулся и упал, затем сел на землю и стал шепотом ругать лошадь. Именно теперь, когда она нужна ему больше всего, предательская тварь так себя ведет… подумаешь, недотрога!
Вскоре Каррал встал. Чувствуя лучи солнца и ориентируясь на предполагаемое время суток, он отправился вперед. Но тут солнце пропало, и лорд подумал, не облако ли закрыло его.
Подул ветер, и старый менестрель остановился под массивным грабом — Каррал определил это по шуму листвы. Лорд прислушался. Да, впереди лес. Солнце туда не проникает, зато труднее будет его отыскать.
Каррал осторожно двигался, вытянув вперед руки. Спустя некоторое время он остановился и снял шлем. Ощупывая все вокруг себя, лорд швырнул шлем в колючий кустарник. Решив довести начатое до конца, снял плащ и, с большим трудом, кольчугу. Затем сбросил и теплый камзол, сразу ощутив прохладный ветерок.
Теперь, попадись он солдатам врага, его примут за простого слепого крестьянина, живущего где-нибудь неподалеку. Конечно, если только по дороге не встретятся рыцари, которые знают лорда в лицо.
Каррал споткнулся о сухую ветку, что принесло ему скорее пользу, чем вред. Сломав ее до необходимой длины, слепой менестрель получил новую трость, позволяющую достаточно уверенно шагать вперед. Впрочем, кое-где подлесок оказался настолько густым, что лорд не мог пройти напрямик, и приходилось идти в обход.
Ветер был попутным, и Каррал молился, чтобы он не изменился. Менестрель представлял себя моряком, который плывет безлунной ночью, ориентируясь лишь по ветру и звукам.
Как долго он шел по лесу, сказать было трудно, но этот насыщенный событиями день близился к вечеру.
Каррал Уиллс, весь в царапинах и ушибах, от долгого пути по лесу начал хромать. Он размышлял, что же могло случиться с Ренне, Келом и союзниками, сумели ли войска, пришедшие на помощь противнику, переломить ход сражения? Возможно, Остров уже целиком в руках принца Нейта и Менвина, и Каррал больше не нужен Ренне. Слепой, без дома и семьи… Хотя, когда разгорается война, в опасности оказываются не только менестрели.
Внезапно земля ушла у Каррала из-под ног, и он свалился в грязную, заросшую травой яму. Некоторое время лорд лежал, восстанавливая дыхание и успокаивая нервы. Под собой он чувствовал колею, но не мог определить, дорога это или фермерская тропа. Неподалеку в ветвях деревьев шелестел ветерок, пел тихую песенку чиж. По пастбищу бродил скот, а справа вокруг какого-то куста роились пчелы. Вдохнув запах, Каррал определил, что это жимолость.
Неожиданно вдалеке послышался повторяющийся звук, похожий на скрип несмазанного колеса телеги. Менестрель лежал, прислушиваясь, а когда понял, что скрип приближается, сел.
Первым его желанием было спрятаться, потом лорд решил, что такой звук не может издавать отряд воинов. Скорее всего, это крестьянин, хотя фырканья ломовой лошади или осла было не слышно.
Скрип приближался, становясь все сильнее, пока не превратился в монотонное, то усиливающееся, то затихающее повизгивание. Даже чиж замолчал, чтобы послушать. Шум достиг максимальной громкости, когда внезапно прекратился.
Кел оглянулся.
По склону спускались два конных отряда. Слышались боевые кличи. Рядом пыхтел Карл Аденне, словно Тувр Эстенфорд. На мгновение показалось, что сражение вокруг них затихло.
— Ты уверен в преданности герцога Вастского? — прокричал сквозь шум битвы Кел.
— Абсолютно!
— Да будет так.
Воины под знаменами Уиллсов стали падать с лошадей, когда оказались в пределах досягаемости лучников. Лошади валились, как подкошенные, другие спотыкались о них, и все-таки отряд продолжал идти.
— Они встретятся совсем скоро, — сказал лорд Карл.
Кел повернулся к юноше, который казался мальчиком, одетым в отцовские доспехи.
— Давай-ка снимем малиновый камзол, — сказал Кел, — пока тебя кто-нибудь не убил.
— Нет. Мне нужно вернуться и выполнить свою часть соглашения.
— Но тебя видели со мной.
— Эти люди убиты, а от остальных нас скрывает лес.
— Ты очень рискуешь.
Юноша в ответ только отсалютовал мечом и пустился галопом снова в бой.
— А ведь я не хотел отдавать приказа не трогать их с отцом, — пробормотал Кел, удивляясь странным поворотам судьбы.
Через мгновение он поскакал следом.
Сражение шло с переменным успехом, и ни одна из сторон не могла получить перевес. Слыша, как два отряда атакуют друг друга, лорд Ренне понимал, что все решится в этой битве.
Он вступил в бой около моста, который был весь в огне: кто-то поджег его. Воины ведрами носили воду, силясь сохранить единственную связь с противоположным берегом.
Кел встретил Тувра, и они вдвоем пытались пробиться к мосту.
— Герцог! — раздался чей-то крик. — Герцог разобьет их!..
Воины подхватили этот призыв, и имя герцога превратилось в боевой девиз.
— Васт! Васт! — кричали все.
Но бой за мост все еще не стихал, и войска атакующих то подступали к нему, то снова отходили, подобно морскому приливу.
— Здравствуйте, добрый сэр, — послышался голос.
— И вам того же, — ответил Каррал.
— Вы ранены или сбились с пути?
— Я слеп, дорогой друг, и потерялся, а где-то рядом идет битва…
— Куда вы направляетесь?
— На запад, к реке. Надеюсь переправиться на тот берег, подальше от войны.
— На это надеются многие. А где ваша семья, вещи?
— У меня нет ни того, ни другого. Во всяком случае на этом берегу реки.
Путник тихо поговорил с кем-то, затем снова раздался ужасный скрип. Телега, или что бы там ни было, подъехала ближе.
— Нужно торопиться, — сказал собеседник Каррала. — Путь предстоит нелегкий, поскольку скоро все дороги и тропинки будут переполнены людьми, спасающимися бегством. По главному тракту уже едут десятки телег.
— Я пойду как можно быстрее, если вы станете направлять меня.
— Поехали, добрый сэр, и посмотрим, что из этого выйдет. Мне жаль всех, у кого есть какие-то телесные недостатки, ведь я сам потерял ноги и езжу в самодельной тележке…
Каррал послушно следовал за незнакомцем, ступая по поросшей травой полоске земли между колеями. Он мог справиться, ориентируясь по скрипу неизвестного транспортного средства, но с помощью трости лорду легче было узнать, где находится колея.
Кто бы там ни сидел в тележке, он был весьма силен, поскольку двигался вверх и вниз по холмам в одном и том же темпе. Иногда, когда дорога становилась более ровной, путник что-нибудь сообщал, однако все силы Каррала уходили на то, чтобы не отставать. Третий человек не говорил вообще.
Примерно через час они свернули на более узкую тропинку, которая поднималась и спускалась по небольшим холмам. Тропа не была хорошо вытоптана и местами сильно заросла, но человек в тележке безошибочно следовал по ней.
Пройдя таким манером несколько часов, путники остановились у ручья, где росли плакучие ивы. Каррал слышал, как тяжело дышит безногий, хотя он не прошел и шага.
— Скорее, — сказал неизвестный, и его голос прозвучал совершенно безжизненно.
Боль, подумал Каррал. Его мучает боль.
Безногий быстро разжег костер. Похоже, у него имелись при себе горячие угли. Вскипела вода, и ноздрей Каррала коснулся сладкий перечный аромат, совершенно ему незнакомый.
— Что ты там делаешь?
— Травяной отвар, — ответил мужчина сухим, надтреснутым голосом. — Я принимаю его… борясь со слабостью.
Послышался звук льющейся жидкости, потом жадные глотки. Раздался вздох облегчения. Каррал молчал, прислушиваясь к журчанию ручья и шелесту листвы.
— Вот так, — спустя некоторое время произнес неизвестный. — Вот так. Я снова чувствую себя человеком. Как ты переносишь дорогу?
— Достаточно хорошо. А далеко еще до реки? — спросил Каррал, расположившись на мягкой траве.
— Достаточно. Сегодня мы туда не доберемся.
Безногий сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. В его голосе чувствовалось облегчение.
— Я плохо подготовлен к ночевке в лесу, хотя и предполагаю, что выжить мне удастся.
Неизвестный засмеялся.
— Меня зовут Кай, а моего молчаливого спутника — Уффра.
— Мое имя Каррал. Странно, что нам не встретились крестьяне, бегущие от войны. Впрочем, и солдат мы не видели.
— Еще увидим и тех, и других, когда выедем на большую дорогу, я уверен. Как случилось, что ты путешествуешь без вещей, ведь ты, очевидно, человек из приличного рода?
— Боюсь, мой род стал значительно меньше… Вещей у меня немного, а все, что удалось накопить, забрали солдаты-мародеры. К счастью, я остался жив, и то только потому, что не смогу узнать их. Надеюсь переправиться через реку, потому что там живет моя дочь.
— Войну всегда сопровождают подобные преступления. Они как вороны-падальщики, — сказал Кай. — Но нам надо двигаться дальше. Этот отвар разбудил мой аппетит. Надеюсь, по дороге удастся перекусить.
Каррал услышал, как подошел Уффра. Его шаги стали уже знакомыми. Огонь зашипел и превратился в струйку дыма.
И снова заскрипела телега.
Тропинка продолжала извиваться, проходя то через благоухающие рощи, то по лугам, пахнущим маками. Частенько путники останавливались, чтобы отдохнуть в тени деревьев: хотя дорога была нетрудной, Уффра здорово уставал. Похоже, тележка-тачка весила немало.
— Под каким деревом мы стоим? — спросил Каррал, когда они отдыхали на траве.
Он вдохнул незнакомый запах.
— Я не знаю. Что-то вроде вяза.
— Шумит совсем не так, как вяз.
— Ты распознаешь деревья по шуму листвы?
— Да. И вязы мне знакомы. Они все шумят одинаково, хотя, говорят, их существует несколько видов. Этого же дерева я не знаю.
— Похоже на вяз, но я не особый знаток…
Вскоре они были уже на ногах, однако Каррал с трудом передвигался по ставшей неровной местности. Кай понял это довольно быстро.
— Тропинка поворачивает вправо. Сейчас крутой спуск, — кричал он лорду. — Осторожно, корни дерева!..
И тропинка действительно спускалась вниз, гораздо дольше, чем Каррал мог предположить. Неужели они так высоко поднимались? Он и не думал, что здесь, на Острове, настолько большие холмы. Единственным объяснением могло служить то, что они спускаются в долину ниже уровня реки.
Путники проходили под деревьями, шум которых был Карралу незнаком, и вообще ему это путешествие казалось странным. День становился прохладным, и лорд чувствовал, что на него падает тень. Слепой менестрель догадывался, что солнце ушло далеко на запад, хотя он уже давно потерял ощущение направления, в котором они движутся, поскольку тропа постоянно извивалась.
Каррал почувствовал запах древесного дыма, а еще животных и, вероятно, сада.
— Орлем? — позвал Кай, когда они остановились. — Орлем?..
После небольшой паузы послышался неразборчивый ответ. Потом раздался скрип и стук дерева по дереву.
— Кай! Я не видел тебя… да, наверное, целую сотню лет!
Последовал стук башмаков по ступенькам, а затем по земле. Кто-то, очевидно, вышел из дома.
— Кай, Кай!..
И вдруг весь энтузиазм, крики и радость исчезли, сменившись молчанием.
— Разумею я, не мог забресть без надобности ты, — медленно произнес какой-то человек. — И почто ж понадобился старый Орлем?
— Разве нельзя просто проведать хорошего друга? Познакомься: это вот Уффра, который возит меня по свету, а это старина Каррал. Он слепой и бродил по дороге, когда мы наткнулись на него. Бедняга бежит от войны, которая началась на Острове Битвы.
— В Стране-меж-Гор завсегда будут войны.
— Похоже на то, старина, похоже на то…
— Поздновато теперь, — сказал мужчина по имени Орлем. — Вечерять пора, а уж опосля и расскажешь ты мне обо всем. Каррал? Не хочешь ли присесть?
— С огромным удовольствием, спасибо.
Лорд услышал, как Орлем приблизился к нему и поставил рядом какой-то предмет. Каррал протянул руку, обнаружил большое, грубо обтесанное кресло и с облегчением опустился на подушку из конского волоса. У него болели не ноги, а правая рука, плечо и спина — от постоянного хождения с тростью. Джоспер избавил бы его от такой необходимости.
Орлем готовил во дворе — как предположил Каррал, на открытой каменной печи. Вероятно, в доме он начинал стряпать только с наступлением холодов. У него была странная манера говорить, вставляя устаревшие слова и связывая их в предложения на старинный лад. Голос Орлема звучал глухо, как ветер в боярышнике.
Через некоторое время Каррал задремал, поскольку глаза у него сами собой закрывались от усталости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59