— Когда мы на драконе взлетали, они драться начали! — сказал Ник. — Из-за рук и ног! Их же по всей крыше раскидало, не поймешь, где чья!
Юра-сан деликатно покашлял:
— Кто-то обещал нам великолепный обед.
— Великолепный не обещала, — сказала Хэги, принимаясь орудовать возле кухонного аппарата — стучать по кнопкам и зверски щелкать центральным тумблером, словно капитан, готовящий корабль к старту.
— Так вы писатель? — спросила Чарли у Юры, иронически косясь на Криса. Тот хмыкнул, отворачиваясь — видали, мол, мы таких писателей.
Юра-сан ответил скромно:
— Немного.
— А это Светик. — Ник показал через стол пальцем на молчаливую девушку, мешая собеседникам развивать скучную, с его точки зрения, тему.
Чарли взглянула на девушку, та в ответ вымученно улыбнулась:
— Мы знакомы.
Чарли тоже сразу ее узнала. Просто не решалась первой заводить разговор, тем более задавать прямые вопросы, уж больно много совпадений было связано с ее именем: Светик, детка, малышка и этот, как его… Ах да, Сусличек. Кстати, Сусличек, если ей не изменяет память, был «на короткой ноге» с Лехой. И если все это не совпадения, то Светик могла знать, где он теперь?.. «Спрашивать о нем, когда уже очевидно, что он в очередной раз ее бросил, больную, в беспамятстве, усвистел по делам, даже не простившись? Ни за что!» — подумала Чарли. И спросила:
— А где Леха?..
— Его здесь нет. — Светик, похоже, смутилась, и Чарли неожиданно для себя почувствовала укол ревности. — Но он обещал появиться, обязательно… Как только разберется с делами.
— Не горюйте, девоньки, явится ваш красавчик! — не преминула вступить в разговор Хэги, принимавшая в этот момент из аппарата одно за другим пластиковые корытца, до краев полные круто замешанной снедью, вроде рагу, и выставлявшая их на стол. И закончила под оптимистичный звон вилок, обрушившихся в ложкоприемник: — Если, конечно, не решил стать вампиром.
Обе «девоньки», вспыхнув, обменялись взглядами. Светик потупилась. Чарли мрачно придвинула к себе лоток с едой. «Понятно, все теперь понятно! Да пожелай я сейчас, и явился бы как миленький сию же секунду, забросив все дела! А толку? Мы, хоть и Партнеры, а все же обычные, простые девушки, это теперь не в моде, теперь в моде, чтобы днем — девушка, а ночью — дракон! В постели с драконом — вот это да, вот это круто! Особенно если учесть, что ее папаша — главный вампирский босс! Почему бы и самому тогда действительно не стать вампиром?» Ковыряя вилкой в рагу, Чарли исподтишка разглядывала Светика: «Такая вся из себя тихая, скромница-жеманница, и не скажешь, что нынче ночью чуть батюшкин дом с землей не сровняла. Сусличек. Это ж надо додуматься!» Хмыкнула и, подцепив на вилку что-то из лотка, прямо взглянула на Светика:
— Разреши нескромный вопрос? — Светик вскинула глаза, как показалось Чарли, немного испуганно. «Ничего, переживешь, нам на крыше пострашнее было, когда ты ее трясла». — Знаешь такой закон «о сохранении вещества»? — Светик молча хлопала глазами — то ли ожидала продолжения вопроса, а скорее всего просто не понимала, о чем речь. Чарли продолжила, старательно держась дружеского тона: — Из маленького кусочка глины не вылепишь слона в натуральную величину, никак, если только не добавишь еще гору глины. То есть вещества. А ты, когда перекидываешься в дракона, откуда берешь эту гору? Ну, вещества, материи, мяса — из чего у тебя слеплен твой зверь? И куда ее потом деваешь?..
— Резонный вопрос! — заметил Юра-сан, отвлекаясь от рагу. Чарли его поддержка вовсе не обрадовала: резонный, да, но зачем встревать, когда девушки выясняют отношения? Может быть, ей тоже хочется добраться до этой горы вещества, чтобы перекинуться во что-нибудь солидное! В какого-нибудь суперсуслика! Летающего! (Ой какой бред, впору Нику… ой докатилась!..)
— Я… не знаю. — Светик поникла плечами, словно эта самая гора навалилась на них всею своей тяжестью.
— Ну будет, нашли о чем толковать! — Хэги покончила наконец с сервировкой и стояла рядом со Светиком, доставая что-то из карманов. — Нате-ка вот вам! — Она сунула им в руки по синей склянке. — Да не пейте пока, сейчас все вместе опрокинем, за удачу! — С этими словами старушка принялась шарить по своей одежде, доставая синие склянки — из складочек, из каких-то кармашков, которых у нее оказалось несчетное количество — не меньше пяти по крайней мере, поскольку склянками она наделила всех, кому уже точно перевалило за десять, не исключая, разумеется, и себя.
— А мне! — возмутился Ник, подскакивая на стуле, едва не уронив свой лоток с рагу. Примерно так же он вел себя на болоте, когда взрослые распивали при нем коньяк, и тогда очень скоро пожалел об этом, но урок, как видно, не пошел впрок. Ник тоже вспомнил свою коньячную эпопею, потому что заявил с апломбом: — Я уже коньяк пил! Чарли, скажи ей! — И потянулся к старушкиной порции.
Она быстро отдернула руку:
— И шустер же пострел! Это только взрослым, для храбрости. — Чарли насторожилась: все беды свалились на нее после того, как ей предложили выпить то же самое, с той же присказкой — «для храбрости». Хэги продолжала: — А ты у нас и так храбрый!
— Я не… — Ник умолк, сообразив, что его заманили в коварную ловушку. Признаться в том, что он не храбрый, у него просто не поворачивался язык. Он, конечно, хотел сказать другое, что он как все, но старушка его опередила.
— Поэтому тебе вот! — Она нажала кнопку, на аппарате откинулось окошечко, откуда торжественно, под бравурную музычку выдвинулась подставка с бокалом и замерла неподалеку от мальчишечьего носа. В бокале плескалась светящаяся жидкость ярко-фиолетового цвета и торчала соломинка. Ник мрачно поглядел на бокал — обманули, да? Перевел взгляд на взрослых, застывших в ожидании со склянками в руках — все равно не дадут, дохлое дело, — и, отвернувшись, взял себе бокал с подставки. Хэги оглядела гостей: — А теперь, гостюшки, давайте выпьем… За удачный полет!
Поднесла склянку к губам и запрокинула седую голову. Мужчины выпили, пригубила и Светик, лишь Ник, уже сунувший нос в бокал, удивленно вскинул глаза. Что же до Чарли, то она уронила склянку, так что часть содержимого выплеснулась ей на джинсы. Склянка звякнула об пол, Чарли, наклонившись, ее подняла — там оставалось чуть меньше половины. Выпрямилась и увидела, что все смотрят на нее, возможно, они не восприняли тост Хэги всерьез, отнеся его к разряду свойственных ей шуток. Но Чарли с некоторых пор не верила в подобного рода совпадения.
— Так куда мы летим? — якобы рассеянно спросила она.
— А куда мы можем лететь? — Крис, усмехнувшись, обратился к старушке: — Хэги, вы достойны премии за остроумие. Но все же, капитан, объясните девушке, что мы, как пассажиры, при всем желании не могли бы пропустить старт вашего космического корабля с поверхности «планеты».
Прежде чем ответить, та удрученно вздохнула:
— А мы его и не пропустили.
Крис натянуто рассмеялся, ухмыльнулся и Юра-сан — конечно, они ей не верили. И все-таки нервничали.
— Значит, это был старт? А теперь мы, стало быть, набираем ускорение для выхода из атмосферы?
Хэги пожала плечами:
— Верьте или нет, но моя хибара только что оторвалась от земли и поднимается над ней все выше, не особенно при этом спеша. Сама не понимаю, как это происходит, потому что двигатели не работают, а мое корыто ведет себя вроде мешка, наполненного водородом.
По мере того как она говорила, лица слушателей отразили гамму чувств: озабоченность и недоверие — у мужчин, восторженное удивление — у Ника, и, наконец, полную растерянность — у Светика. Только Чарли выглядела более или менее невозмутимой: она-то не сомневалась, что старушка не шутит, и всплеск эмоций по этому поводу уже пережила — в тот момент, когда выронила склянку.
— На экраны может быть выведена учебная программа, — не очень уверенно предположил Юра-сан. Крису идея явно понравилась.
— Вы производили какие-то действия с пультом управления?
— После старта я рискнула запереть дом на все запоры, — ответила старушка и, видя их недоумение, объяснила: — Я умею отдавать приказ о полной герметизации: в теперешних условиях умение наглухо закрыть все окна и двери порой спасает жизнь.
Чарли заметила, что Ник нетерпеливо ерзает на стуле, и ощутила полную с ним солидарность: что толку пытать старушку, когда совершенно ясно, что с ними творится что-то, ей абсолютно неподвластное? И с этим уже пора разобраться.
— Как вы смотрите на то, чтобы нам всем сейчас пойти и посмотреть, что с нами происходит? — сказала она, допивая и ставя на стол свою склянку.
Возражать никто не стал: что и говорить, идея была весьма своевременной.
Рубка оказалась сферообразным помещением «плавающего» типа с тремя основными креслами и двумя дополнительными, так что мест на всех вошедших не хватило бы, да и не все из них поспешили садиться: плюхнулись только Ник и старушка, да еще Светик опустилась бессильно в крайнее кресло, закрыв руками лицо. Остальные стоя глядели на экран, где царило голубое небо с облаками, медленно уходящими вниз, вместе с удаляющейся Землей. Корабль, без сомнения, взлетал — величаво и неспешно, словно дирижабль, как очень правильно подметила старушка; видимый на экране клочок земного горизонта вспучивался пирамидой, все более заостряясь. У Чарли, наблюдавшей уже раз это явление, только в обратную сторону, перехватило дыхание. Ей показалось, что Земля тоже испытывает боль, и неизмеримо большую, чем испытывает песчинка Чарли при виде ее сломанного горизонта.
Мужчины чесали в затылках, изучая пульт управления. Ник потянул вверх руки и водрузил на голову шлем, висевший над спинкой центрального кресла. Глаза его расширились, когда Крис щелкнул одним из тумблеров — скорее всего наугад.
— Двигатели на консервации! — тут же объявил Ник. Возможно, играя, но информация походила на подлинную. Крис еще раз щелкнул — видимо, для проверки.
— Горючее слито! — сообщил Ник. Тут и Юра-сан, не удержавшись, тоже чем-то щелкнул — где наша не пропадала! Да и чем мы рискуем, раз система все равно в нерабочем состоянии?
— Время полета — шестнадцать минут четыре секунды. Экипажу предлагается срочная эвакуация, — продекламировал Ник, посидел и вопросительно покосился на Чарли: ну же, мол, щелкни же тоже чем-нибудь!
Вместо этого Чарли спросила:
— На парашютах, что ли, эвакуация?
Хэги, сидевшая во втором пилотском кресле, с тяжелым вздохом нагнулась вперед и что-то нажала.
Ник встрепенулся:
— Спасательные модули в количестве трех на борту в отсутствии. Антигравитационных скафандров в наличии нет!
— Так на борту или в отсутствии?.. — попытался пошутить Юра-сан, но вместо смеха в рубке раздался тихий стон.
Стонала Светик — раскачиваясь из стороны в сторону, уткнув лицо в ладони.
— Боже мой, как же я?.. Куда же?.. Что я буду делать?.. Я же… Мне… Мне нельзя улетать с Земли!.. Нельзя быть здесь, когда… это начнется!
Воспользовавшись общей растерянностью от ее неожиданного горестного монолога. Ник, дотянувшись, начал сам щелкать тумблерами и выдавать подряд что-то вроде:
— Плазменный ускоритель неисправен! Шестой фильтр требует прочистки! Блок ручной регулировки снят! — и так далее в том же роде.
Хэги схватила его за руку:
— Ты мне так, голуба, корабль ненароком разгерметизируешь! — Пожалуй, это был единственный серьезный вред, который можно было нанести кораблю в его нынешнем состоянии. Даже не кораблю, а его команде. — Сиди смирно, пока шлем не отобрали! — сказала старушка и обратилась к Светику: — Ни к чему тебе, краса, печалиться. Как знать, может, мы не так уж долго пролетаем.
Светик отняла руки от заплаканного лица.
— А если долго?..
— А грузовой трюм у нас на что? Как почуешь неладное, сразу давай мне знать, я тебя вмиг определю в удобное помещение — там еще, кроме тебя, стадо Змеев Горынычев поместится!
Со Змеями Горынычами старушка дала маху: при упоминании легендарных многоголовых звероящеров Светик уткнулась в ладони и разрыдалась еще пуще. Мужчины растерялись при виде ее горючих слез, Чарли же это показательное выступление начало всерьез раздражать: вопрос о помещении для дракона решен, сам «дракон» безутешно рыдает, все этим страшно озадачены, а перед ними, между прочим, стоит еще масса нерешенных проблем.
— Эй, народ! — позвала Чарли, усаживаясь в третье пилотское кресло. «Народ», находящийся под впечатлением девичьих страданий, никак не откликнулся на ее призыв. Чарли окончательно разозлилась: — Нас несет черт знает куда, скорее всего в космос, горючего нет, двигатель неисправен, запасы кислорода на исходе! — Все обернулись к ней. Она говорила, глядя прямо перед собой, обращаясь как бы в разреженную синеву неба на экране: — Я предлагаю всем поразмыслить на эту тему! — Самой ей по предложенной теме было сказать абсолютно нечего, остальным, кажется, тоже. Но, по крайней мере, они начали думать. Даже Ник притих — не иначе как задумался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45