— Просто замечательно! — Стэммел выругался и, сплюнув, пояснил: — Там на камнях он посадит своих арбалетчиков. Нам их толком не видно, зато мы у них будем как на ладони. Да и солнце у них за спиной. А обходить скалы — уйма времени уйдет. Ну что ты будешь делать! Чертовы ополченцы, почему они не шевелятся?!
— И какого черта они отказались от помощи нашей разведки? Сказали, что сами управятся, и под носом у себя упустили целую армию, — вспыхнув, продолжил Кефер.
Стэммел взял себя в руки:
— Ладно, будем надеяться, что теперь-то уж сам герцог возьмется за дело. Сдается мне, что тут всего-то на день работы. Пакс, проследи, чтобы в твоем отделении все еще раз проверили оружие. Вик, твоих это тоже касается. Нам не нужно сюрпризов, кроме тех, что устроит нам этот. — Сержант кивнул в сторону позиций Синьявы.
С первыми лучами рассвета они уже стояли в боевом строю, последний раз подгоняя крепления щитов и застежки нагрудников. В стороне сквозь сумерки проступали очертания когорты ополченцев из Плиуни и двух когорт роты Влади. За ними — мощный прямоугольник ополченцев Фосса, тысяча человек с пиками, еще дальше отряд Вонги — половина с мечами, половина с копьями. На правом фланге стояли когорты Арколина и Доррин, за ними — две когорты Хальверика. Стрелки Кракольния и ополченцев Фосса встали за первыми отрядами на обоих флангах. Всадники Кларта, оставшаяся часть рот Влади и Хальверика и сводный отряд ополченцев — около пятисот человек — ждали в резерве.
Когда прозвучала команда: «Вперед!», Пакс ощутила, что ее ноги сами переходят на бег, словно желая разогнать ее до скорости стрелы к моменту встречи с противником.
— Куда рванулись! — одернул Стэммел ее и других солдат из первой шеренги. — Набегаетесь еще! Великий Тир, да поберегите вы силы.
Пакс заставила себя ступать в такт бившему в тылу когорты барабану. Ей хотелось, чтобы сэкономленные на беге силы перешли в руки, особенно в ту, которая сжимала меч. Медальон Канны и талисман Сабена, казалось, жгли кожу. Скоро, повторяла она про себя, совсем скоро. Когда они прошли половину расстояния до частокола направленных на них пик, засвистели арбалетные стрелы, и Синьява бросил свои войска в атаку. Прямо перед когортой Арколина стояли солдаты в незнакомой синей, отороченной ярко-алой полосой форме. Они бросились вперед, не соблюдая строя, просто толпой, сойдясь с противником вплотную. Пакс резко ткнула мечом в ближайшую синюю фигуру, отразила щитом укол чьей-то пики, нанесла рубящий, с замахом удар… Завязался бой.
Весь день две армии сражались без явного перевеса с какой-либо стороны. Пыль столбом стояла над полем боя. Каким-то чудом солдаты угадывали тонущие в лязге и криках команды офицеров и сержантов. Когорты и эскадроны сходились, выходили из боя, перестраивались и снова вступали в сражение. Перед глазами Пакс мелькали то синие, то черно-желтые туники, то коричневые жилеты. В какой-то момент с фланга на их когорту надвинулся ощенитившийся копьями строй. По команде Стэммела его солдаты выстроились в каре, готовые отразить неожиданный маневр противника, и лишь отчаянные крики с обеих сторон: «Пелан! Влади!» — помогли прояснить ситуацию до того, как пролилась первая кровь.
Много часов подряд продолжалось сражение, солдаты вымотались; Пакс ощущала себя на пределе сил и держалась, лишь подогреваемая памятью о Канне и Сабене. Наконец командиры стали отводить свои подразделения. Солдаты получили возможность перевести дух. Пакс обнаружила, что строй вокруг нее — это всего лишь дюжина удержавшихся вместе бойцов. Оказывается, когорту разметало по полю боя, и теперь герцогский горн протяжно трубил сбор. Сориентировавшись, откуда шел сигнал, Пакс повела за собой сослуживцев.
Подойдя к строящейся когорте, они заняли свои места, но тут Стэммел, заметив Пакс, без лишних эмоций, по-деловому сказал:
— А, Пакс, наконец-то. Я уж думал, что ты… совсем потерялась. Давай приступай к новому делу. Сели ранен, встанешь за него, будешь заместителем Девлина.
— Есть, сэр, — почти равнодушно ответила Пакс; она слишком устала, чтобы радоваться повышению.
Роль-капрала оказалась нелегким делом. Пакс пришлось приложить немало усилий, чтобы обеспечить когорту водой, бинтами для легко раненных и новым оружием взамен пришедшего в негодность. Постепенно по соседству стали выстраиваться другие подразделения. Рота Хальверика быстро привела себя в божеский вид и снова была готова к бою. Зато ополченцы бродили по полю боя безо всякой цели, словно потерянные. По другую сторону вражеская армия тоже постепенно восстанавливала силы и перестраивалась. У Пакс заныли все мышцы при одной только мысли о возможном предстоящем бое. Солнце стало спускаться к горизонту, и, судя по всему, ни одна из армий не была способна продолжать сражение. Между когортами союзников засновали посыльные, и вскоре лишь боевое охранение осталось там, где еще недавно стояли плотные квадраты подразделений наемников и бродили группками ополченцы.
Ночью лазутчики Синьявы попытались убить командиров союзных подразделений. Удалось лишь покушение на командующего ополчением Фосса. Остальные лазутчики были обнаружены охраной, но скрылись в темноте. Все же часовым роты Пелана удалось захватить одного из них живым. Пакс видела, как начальник караула, двое конвойных и дежурный по лагерю тащили связанного пленного к шатру герцога. Больше о захваченном лазутчике она ничего не слышала, и его судьба осталась для всей роты неизвестной.
Наутро пошел дождь, разбудив Пакс, едва прикорнувшую у костра дежурного. Она провела почти всю ночь в делах по обеспечению готовности когорты к завтрашнему бою и попутно гадая, спят ли капралы и сержанты вообще. Бой под дождем на мокрой траве был если и менее динамичным в отношении перемещения подразделений, но никак не менее упорным и ожесточенным, чем накануне. Где-то после обеда отряды Синьявы дрогнули и стали отступать под натиском наемников. К сожалению, ополченцы не смогли «дожать» противника и отстали, дав ему организованно отступить к лесу.
Появились сведения, что сам Синьява бежал и распустил свою армию. Но, судя по лицу герцога, остановившего свою роту на опушке, он не очень верил в это. Да и Пакс сильно сомневалась в таком скором и благополучном исходе дела. Она уже по опыту знала, как умело Медовый Кот может перегруппировывать свои силы и как упорно сражаются его солдаты.
Вечером, изрядно побегав от лазарета к палаткам и от кухни к штабу, Пакс наконец смогла перевести дух и направилась в столовую, где обнаружила за столом беседующих сержантов — Стэммела, Кефера и Хабена из когорты Доррин. Кефер говорил:
— Нет, ребят Кларта обвинять не в чем. Они и так понесли большие потери, а в сильный дождь кавалерии даже тяжелей, чем нам.
— Согласен, но эскадрону Синих Всадников нечего было топтаться за спинами своей пехоты. Могли бы и пощипать отступающих. Хотя я сореллинцев понимаю — они не стали слишком далеко вырываться вперед, видя, что когорты Вонги и Фосснира даже с места не сдвинулись. — Увидев Пакс, Стэммел прервался и спросил у нее: — Ну что, осмотрела раненых? Сводку в штаб передала? Отлично. Садись ешь. Завтра выступаем рано утром.
— А лагерь разбиваем поздно вечером, — улыбаясь, подхватил Хабен. — Надеюсь, мы не упустим опять Синьяву и его армию.
— Я слышала, что эскадрон Синих Всадников отправлен вперед и следует за Синьявой по пятам.
— Это так, но где они теперь, эти Синие Всадники, если Синьява устроил ночной марш-бросок? Если даже они его не упустят, если даже их связные выведут нас в нужном направлении, я готов поспорить, что раньше полудня эти чертовы ополченцы не соберутся.
— И спорить не буду, — сказал Стэммел. — Это и так ясно. Я вообще слышал, что едва ли не треть отряда Вонги на самом деле симпатизирует Синьяве. Ладно, пошли спать, ребята. Пакс, ты сегодня — помощник начальника караула, дежуришь с Кефером. Если я понадоблюсь, разбудите меня. Я буду спать в первой палатке когорты.
Стэммел зевнул, потянулся и вышел на улицу. Доужинав, Кефер и Пакс пошли принимать дежурство. Пакс впервые заступала в караул не часовым, а помощником начальника и очень волновалась всю ночь, обходя посты и выслушивая доклады подчиненных.
Дождь шел всю ночь. Когда наутро по команде «Подъем!» наемники встали и начали собирать лагерь, высовывавшиеся из своих палаток ополченцы глядели на них как на сумасшедших. Постепенно и они зашевелились, но около полудня командиры наемных рот повели свои отряды на юг, не дожидаясь, пока ополченцы разберут и погрузят на телеги свои палатки.
К вечеру разведчики Кларта обнаружили впереди по курсу сожженную деревню, что подтвердило правильность выбранного направления преследования. Колонна остановилась на ночлег неподалеку, устроив в уцелевших каменных амбарах раненых и больных. Еще три дня колонна шла под дождем. На четвертое утро посыльный Синих Всадников передал, что войска Синьявы разделились и пошли в разные стороны двумя колоннами. Подумав и отправив гонца к шедшим где-то позади ополченцам, герцог резко повернул колонну к востоку.
Стэммел предположил, что Пелан решил подойти к Сильвану, чтобы перехватить направившуюся скорее всего туда часть армии Синьявы, а если в городе остался небольшой гарнизон, то и взять его штурмом.
Через несколько дней на горизонте показались башни внутренней крепости Сильвана, а затем и наружные стены города. Штандарта Синьявы над ними видно не было.
Подъехавшие к голове перестроившейся в боевой порядок колонны герцог, Хальверик и Влади обменялись несколькими фразами.
— Неужели Синьява действительно ушел из города? — усомнился Хальверик.
— Тогда почему на башнях нет флага графа Сильвана? Сдается мне, горожане просто боятся поднимать чей-либо флаг, не зная, кто приближается к городу, — заметил герцог.
— Торгаши! — сплюнул Влади. — Никакого понятия о чести. И нашим и вашим…
Пакс никогда раньше не видела Влади так близко и теперь поняла, почему иногда его за глаза называют Ледяным Бароном: узкое бледное лицо, холодные стальные глаза, седая, узким клином борода, — командир роты копьеносцев действительно и по виду, и по духу был настоящим сыном далекого севера.
Знаменосцы развернули штандарты своих подразделений и вслед за командирами, в окружении конной охраны, выехали вперед. Навстречу им из ворот Сильвана показались несколько всадников с флагом правителя города. Переговорив с парламентерами, герцог вернулся и сообщил колонне:
— Временный городской управляющий, назначенный аристократами города, поклялся на мече, что Синьявы в стенах Сильвана нет. Оставленный им гарнизон ушел куда-то на северо-восток несколько дней назад. Сейчас в городе беспорядки, и власти не приглашают даже офицеров воспользоваться их гостеприимством. Я полагаю, что управляющий говорит правду. Поэтому, раз уж погода изменилась, мы разобьем лагерь раньше обычного, и у вас будет возможность помыться, высушить одежду и отдохнуть.
Теплое солнце, купание в реке и несколько свободных часов подняли настроение солдат, которые с новыми силами готовы были продолжать преследование Синьявы. В тот же вечер появился гонец, передавший никого особо не удивившее известие о том, что отряды ополченцев не пойдут дальше на восток.
— Честно говоря, я их понимаю, — сказал Девлин. — Синьява то и дело отрывается от нас, к тому же, кроме него, в Ааренисе немало бандитских армий. У ополченцев дома остались семьи, и им не с руки уходить уж очень далеко, оставив родные города без прикрытия.
— Да и помощи от них особой не было, — заметил Кефер. — Только тормозили колонну да выясняли, кто у них главный. Пожалуй, только от сореллинцев был какой-то толк.
— Я слышала, — вступила в разговор Пакс, — что после убийства командующего отрядами Союза Фосса капитаны ополченцев Айфосса и Фосснира передрались, решая, кому командовать дальше.
К костру, улыбаясь, подошел Сели. Стэммел улыбнулся, но строго спросил:
— А кто тебе разрешил сюда приходить?
— Врач сказал, что мне можно немного прогуляться, — ответил Сели. — Ну что, Пакс, как тебе понравилось быть капралом?
Пакс смутилась:
— Да я ведь и не капрал… только временно… пока ты не вылечишься.
— Пока ты назначена и выполняешь обязанности — ты полноценный капрал. И если бы у тебя ничего не получалось, Кеф или Стэм давно заменили бы тебя на кого-нибудь другого. Так они и мне говорили, когда я только стал капралом. Ох и напсиховался я тогда. А ты, Девлин, помнишь свои первые дни после повышения?
Девлин, улыбнувшись, кивнул:
— И не говори. Работы невпроворот, да еще мучаешься все время, переживаешь, что друзья посчитают, что ты зазнался, или — того веселей — не примут всерьез и не станут выполнять твои распоряжения. Если честно, у меня в когорте Кракольния была девчонка. Так когда мы поссорились, первое, что она заявила мне — что я, мол, выскочка, выслужившийся перед начальством и забывший о любимой женщине, лишь бы успеть сделать все, что положено капралу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72