Лафайет отпрыгнул в сторону, попытался спрятаться за кровать, но ему подставили ножку, выхватили девушку из рук, когда он упал, больно стукнувшись головой, и полуоглушенного поставили на ноги, прислонив к стене.
—Какую рыбину мы поймали! — удивленно воскликнул сержант, расплываясь в довольной улыбке, в то время как его подчиненные шарили по карманам O'Лири, доставая многочисленные устройства, которыми снабдил его Микропчик.
—А ты — парень не промах. Только зря старался. Думаю, Его высочество не обрадуется, когда узнает, что ты забрался к миледи, которая порхала по спальне в чем мать родила.
—Мать ее не в том родила, — пробормотал Лафайет, пытаясь разглядеть окружающее сквозь застилающий глаза туман. — На ней розовые подвязки.
—Сержант! — возбужденно крикнул один из стражников. — У стены за диваном лежит милорд Занудни, и челюсть у него на сторону!
—Добавим нападение на Его светлость к преступлениям этого молодчика, — важно ответил сержант. — Ну ты даешь, парень. И чего тебе не сиделось на месте? Не понимаешь ты хорошего обращения!
Пока двое стражников держали Лафайета за руки, третий положил на кровать девушку, все еще не пришедшую в себя.
—Не стой, как пень, Мул, наслаждаясь своей работой, — проворчал сержант. — Надо отвести этого типа обратно в камеру, прежде чем кто-нибудь узнает, что он умудрился бежать. А то неприятностей не оберешься. Стражников ругают все, кому не лень.
—Можно-, можно я скажу ей пару слов? — взмолился Лафайет, проходя мимо кровати.
—Что ж… только быстро. Считай, что заслужил.
—Дафна! — воскликнул Лафайет, глядя на девушку. — Дафна! С тобой все в порядке?
Веки задрожали и открылись. Недоуменный взгляд скользнул по лицам солдат, остановился на Лафайете.
—Ланцелот? — прошептала она. — Ланцелот… любимый..
—Ладно, хватит, — буркнул сержант. Когда Лафайета выводили из комнаты, он с отчаянием посмотрел через плечо.
Девятая
Дрожа от холода, Лафайет сидел в кромешной тьме, прислонившись к сырой каменной стенке. Гробовая тишина нарушалась возней мышей в охапке соломы да тяжелым дыханием второго заключенного, его товарища по несчастью, который так и не проснулся, когда O'Лири швырнули в камеру несколько часов назад. Несмотря на удушливый затхлый запах тюрьмы, он продолжал ощущать аромат Лунной Розы, любимых духов Дафны. Перебирая в уме все, что с ним приключилось, Лафайет Каждый раз вспоминал
теплое мягкое тело, которое так недавно держал на руках, и чувствовал, как щемит сердце.
—Ничего не скажешь, операцию я провел блестяще, — с горечью произнес он. — У меня был ковер-самолет, плащ-невидимка, я сразу попал в ее комнату; короче, мне неслыханно повезло, а я взял и все испортил. С того момента, как дворец превратился в мельницу, я не сделал ничего путного и только подвел Свайнхильду, Родольфо и Микропчика, не говоря о Даф… леди Андрагорре. — O'Лири поднялся на ноги и принялся ходить по камере, делая четыре шага вперед (дальше, как показал эксперимент, находилась стена, о которую можно было больно удариться) и четыре назад. — Неужели я ни на что не способен? А может..
Он зажмурился, хотя в данной ситуации это было необязательно, и попытался сконцентрироваться.
—Я — на Артезии, — пробормотал он. — Только что вышел в сад после бала-маскарада (вот почему на мне такой нелепый костюм) подышать свежим воздухом. Сейчас я открою глаза и вернусь… — Постепенно голос его становился все слабее. Зловоние камеры мешало убедительно представить прогулку в парке, где хуже других цветов пахла только гортензия. — «Я инспектирую трущобы.. но в Артезии нет трущоб… а в Колби Корнерз?.. Ну, конечно, там есть прекрасные трущобы, счастливые обитатели которых хранят уголь в ваннах… Нет, не то. — Лафайет зажмурился еще сильней и собрался с силами. — Я — член Федеральной комиссии содействия молодоженам. Собираю материал для книги, в которой исследуется время, необходимое молодой семье для устройства привычного беспорядка в новой квартире..
—Послушайте, вы не могли бы бредить потише? — вызывающе произнес неприятный голос из дальнего конца камеры. — Я хочу спать.
—О, значит, вы все-таки живы? — так же вызывающе ответил Лафайет. — Не могу не восхищаться вашей способностью дрыхнуть без задних ног в этом стойле.
—А что вы можете предложить? — последовал незамедлительный ответ. — Жаловаться, не умолкая?
—Нам надлежит думать, как отсюда выбраться, — назидательно сказал Лафайет.
—Думайте на здоровье, я не помешаю. «Наглый, высокомерный, самоуверенный тип», — неприязненно подумал O'Лири, с трудом сдерживаясь, чтобы не ответить в том же тоне.
—Дверь, к сожалению, стальная, — с наигранной веселостью сообщил он. — Надо искать другой путь…
—Неужели вас смущает какая-то стальная дверь? Судя по вашему голосу, я решил, что вы сорвете ее с петель и стукнете по голове первого, кто вас остановит.
—…и как можно скорее, — закончил свою мысль Лафайет, заскрежетав зубами.
—Прекрасно. Советую не терять времени. А я посплю. За последние двое суток совсем выбился из сил.
—Неужели? А я, наверное, пировал и развлекался! За последние двое суток, спустившись с ветряной мельницы, я воевал с великанами и пиратами, два раза сидел в тюрьме, чуть не лишился головы, упал в пропасть, был приговорен к каторжным работам за шпионаж, едва не свалился с ковра-самолета и снова оказался в тюрьме!
—Аууаухм! — зевнул его товарищ по камере. — Счастливчик! Лично мне пришлось заключить договор с сумасшедшим принцем, обмануть доверие герцога, провести одну спасательную операцию, улизнуть от злой колдуньи; и все это время меня пинали, били, царапали, колотили и напоследок засадили в тюрьму.
—Понятно. Что вы намерены предпринять?
—Ничего. Видите ли, все это — сон. Когда я проснусь, вы исчезнете, как дым, и я спокойно займусь своими делами.
—Вот оно что! Бедняга, вы, должно быть, свихнулись от одиночества. Это просто смешно, — O'Лири усмехнулся, — считать меня плодом своего воображения. К сожалению, мы живем в реальном мире.
—Если вы прекратите болтать и позволите, наконец, мне заснуть, я буду вам крайне признателен, — вежливо заявил наглый голос.
—Послушай, Спящая красавица! — не выдержал O'Лири. — Заруби себе на носу, ты сидишь в самой настоящей вонючей тюрьме, по которой бегают мыши, и сгниешь в ней заживо, если не потрудишься приподнять свой зад!
—Убирайся! Я хочу спать.
—Убрался бы, если б мог. Вставай, соня! Может, вдвоем нам удастся что-нибудь придумать.
—Глупости. Тебя здесь нет. Мне необходимо заснуть, а проснусь я, как обычно, на Хетчэр Кроссроудз, в лавке зеленщика Боусера.
Лафайет злорадно рассмеялся.
—Рассказывай сказки! Где находится Хетчэр Кроссроудз?
—В Оклахоме. Тебе не понять. К моему сну это не имеет отношения.
—Оклахома… ты из Америки?
—Надо же, он знает об Америке. Впрочем, неудивительно. Ведь я разговариваю сам с собой, а следовательно, знаю столько же, сколько я сам. Прощай. Не мешай мне спать.
—Подожди, подожди, — взволнованно произнес O'Лири. — Ты хочешь сказать, что прибыл из Соединенных Штатов? Разве ты не туземец?
—Соединенных Штатов? Первый раз слышу. И, естественно, я не туземец. Я же не бегаю в набедренной повязке, размахивая копьем.
—Не знаю, здесь темно. Но если ты из Оклахомы, то не мог не слышать о США!
—Ты имеешь в виду СКА?
—Это еще что?
—Соединенные Колонии Америки. Прошу тебя, будь добрым воображаемым другом и дай мне уснуть. Пошутили, и ладно. Я устал, а завтра — тяжелый день. Мистер Боусер получил соленые грецкие орехи, и к нам сбежится вся округа.
—Попытайся вбить в свою тупую башку, — прорычал O'Лири, — что ты находишься на Меланже. Когда тебя повесят или отрубят голову, ты уже никогда не проснешься. Нам необходимо серьезно поговорить.. Похоже, мы с тобой попали сюда из других измерений…
—Никогда не думал, что мое второе я такой зануда! Если б я не был уверен, что тебя нет, то мог бы поклясться, что ты существуешь.
—Послушай, хватит. Если тебе так больше нравится, давай сделаем вид, что я существую, и начнем действовать. Скажи, как ты сюда попал?
—Меня арестовал принц Круппхим. Теперь доволен?
—Нет… как ты очутился на Меланже?
—А-а, тебя интересует, каким образом мне удалось сфокусировать психическую энергию? — заключенный хрипло рассмеялся. — Лучше бы я тихо-спокойно торговал селедками да сладкими орехами. Нет, сунул нос не в свое дело. Тем более, что мне попалась книга профессора Хоззлемшрумпффа «Современные заклинания, или Легкий Путь Самообмана». Вот я и не выдержал. Сконцентрировался, как полагается, и… из комнаты, которую сдавала мне миссис Гинсберг, попал в знойную пустыню.
—А дальше?
—Я пошел на восток и через некоторое время увидел холмы. Попил воды в ручейке, съел горсть орехов и ягод, отдохнул. Потом вновь отправился в путь и вскоре оказался на возделанном поле неподалеку от города. Нашел какую-то забегаловку, и только собрался перекусить свежим пшеничным хлебом и сыром, как появилась полиция. Они отвели меня к принцу Круппхиму, и я начал у него работать. В общем, новая жизнь пришлась мне по душе, и я ни о чем не думал, пока не встретил леди Андрагорру.
—Леди Андрагорру! — воскликнул Лафайет. — Ты тоже с ней знаком?
—Твое счастье, что я сплю, — ответил возбужденный голос.
— Иначе мне пришлось бы свернуть тебе шею! К счастью, это — сон, бред, иллюзия. Милая Беверли не попала в руки мерзавца Круппхима; меня не обманули и не посадили в тюрьму; и я совершенно не голоден. А когда ты, наконец, заткнешься и уберешься вон, я смогу выспаться и завтра с утра пойти в лавку Боусера.
—Вернемся к леди Андрагорре!
—Хоть сейчас. Эти нежные мягкие губки, это прекрасное податливое тело..
—Ах ты… — Лафайет с трудом взял себя в руки. — Послушай, как тебя там! Ты должен мне помочь! Леди Андрагорра попала в беду…
—…Всего лишь на прошлой неделе мистер Боусер сказал мне: Лоренцо, мой мальчик, ты далеко пойдешь. Я сделаю тебя старшим продавцом…
—Лоренцо?! Значит, это ты украл леди Андрагорру?! — Вне себя от ярости Лафайет прыгнул вперед и ударился лбом о стену, добавляя к синякам и царапинам легкую контузию. — Ты где? — крикнул он, тяжело дыша и махая руками в воздухе. — Спрятался, жалкий трус! Грязный обманщик! Змея подколодная!
—Чего ты разбушевался? — осведомился из другого конца
камеры наглый голос. — Тебе-то что за дело до Бев… леди Андрагорры, рецидивист несчастный?
—От рецидивиста слышу. Как вам это понравится? Сидит в собственной камере… — Лафайет прыгнул. Он чуть было не схватил соперника за рукав, но в следующую секунду получил увесистый удар кулаком в глаз.
—Не смей подходить ко мне, психованный! — воскликнул голос. — О, господи, только маньяка мне и не хватало!
—Ты выманил несчастную девушку из города сладкоречивыми обещаниями, а сам хотел отвезти к старой карге, ее тетке, которая работает у Круппхима!
—Родольфо тоже так думал, но… Впрочем, не суй нос, куда не следует.
—Небось заранее свил любовное гнездышко?
—Вот именно. Правда, мне помешал отряд охраны, невесть откуда появившийся в лесу. Нам пришлось бежать, но мы наткнулись на лорда Занудни с охотниками и попали в плен.
—Оно и к лучшему. По крайней мере здесь у нее имеется приличная постель.
—Вот как? Могу я поинтересоваться, откуда тебе известно о постели Бев. — леди Андрагорры?
—Можешь. Я провел под ней незабываемые полчаса.
—Под ней?
—Под ней. Я подслушивал, как она отбивается от приставаний Занудни. Мой личный ковер-самолет, Марк IV, стоял в эркере, и только мы собрались бежать, в спальную ворвалась стража.
—Говорил я Круппхиму, чтобы приглядывал за Занудни! И судя по всему, стража прибыла вовремя!
—Лучше бы они задержались. Я как раз взял ее на руки и…
—Ах ты…
Невидимый узник проскочил мимо O'Лири, который немедленно выставил вперед ногу, с удовлетворением услышав грохот падающего тела.
—Квиты, — сказал он. — Послушай, Лоренцо, зачем нам ссориться? Совершенно очевидно, мы оба стремимся выручить из беды леди Андрагорру. Так не проще ли объединить усилия? А когда она окажется на свободе, разберемся, как мужчина с мужчиной.
—Объединить усилия! — иронически пробормотал голос. — Какие? В этой вонючей камере ни зги ни видно, и у нас нет оружия. Или ты что-нибудь припрятал?
—У меня все отобрали, — огорченно признался Лафайет. — А ведь было чем похвастать: шпага— передатчик, плащ-невидимка, ключ-на-все-замки, плоскоход… — внезапно он умолк, схватился за пояс, отстегнул его, вывернул наизнанку и нащупал молнию. — Подожди, Лоренцо, — охрипшим от волнения голосом сказал он. — Еще не все потеряно.
—Что ты мелешь? — осведомился наглый голос. — Плащи-передатчики? Ключи-невидимки? Я предпочел бы хороший заряд динамита и два железных лома.
—Кажется, нашел, — заявил Лафайет, вынимая из потайного кармана небольшой прямоугольник из гибкого пластика, размерами два на один дюйм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
—Какую рыбину мы поймали! — удивленно воскликнул сержант, расплываясь в довольной улыбке, в то время как его подчиненные шарили по карманам O'Лири, доставая многочисленные устройства, которыми снабдил его Микропчик.
—А ты — парень не промах. Только зря старался. Думаю, Его высочество не обрадуется, когда узнает, что ты забрался к миледи, которая порхала по спальне в чем мать родила.
—Мать ее не в том родила, — пробормотал Лафайет, пытаясь разглядеть окружающее сквозь застилающий глаза туман. — На ней розовые подвязки.
—Сержант! — возбужденно крикнул один из стражников. — У стены за диваном лежит милорд Занудни, и челюсть у него на сторону!
—Добавим нападение на Его светлость к преступлениям этого молодчика, — важно ответил сержант. — Ну ты даешь, парень. И чего тебе не сиделось на месте? Не понимаешь ты хорошего обращения!
Пока двое стражников держали Лафайета за руки, третий положил на кровать девушку, все еще не пришедшую в себя.
—Не стой, как пень, Мул, наслаждаясь своей работой, — проворчал сержант. — Надо отвести этого типа обратно в камеру, прежде чем кто-нибудь узнает, что он умудрился бежать. А то неприятностей не оберешься. Стражников ругают все, кому не лень.
—Можно-, можно я скажу ей пару слов? — взмолился Лафайет, проходя мимо кровати.
—Что ж… только быстро. Считай, что заслужил.
—Дафна! — воскликнул Лафайет, глядя на девушку. — Дафна! С тобой все в порядке?
Веки задрожали и открылись. Недоуменный взгляд скользнул по лицам солдат, остановился на Лафайете.
—Ланцелот? — прошептала она. — Ланцелот… любимый..
—Ладно, хватит, — буркнул сержант. Когда Лафайета выводили из комнаты, он с отчаянием посмотрел через плечо.
Девятая
Дрожа от холода, Лафайет сидел в кромешной тьме, прислонившись к сырой каменной стенке. Гробовая тишина нарушалась возней мышей в охапке соломы да тяжелым дыханием второго заключенного, его товарища по несчастью, который так и не проснулся, когда O'Лири швырнули в камеру несколько часов назад. Несмотря на удушливый затхлый запах тюрьмы, он продолжал ощущать аромат Лунной Розы, любимых духов Дафны. Перебирая в уме все, что с ним приключилось, Лафайет Каждый раз вспоминал
теплое мягкое тело, которое так недавно держал на руках, и чувствовал, как щемит сердце.
—Ничего не скажешь, операцию я провел блестяще, — с горечью произнес он. — У меня был ковер-самолет, плащ-невидимка, я сразу попал в ее комнату; короче, мне неслыханно повезло, а я взял и все испортил. С того момента, как дворец превратился в мельницу, я не сделал ничего путного и только подвел Свайнхильду, Родольфо и Микропчика, не говоря о Даф… леди Андрагорре. — O'Лири поднялся на ноги и принялся ходить по камере, делая четыре шага вперед (дальше, как показал эксперимент, находилась стена, о которую можно было больно удариться) и четыре назад. — Неужели я ни на что не способен? А может..
Он зажмурился, хотя в данной ситуации это было необязательно, и попытался сконцентрироваться.
—Я — на Артезии, — пробормотал он. — Только что вышел в сад после бала-маскарада (вот почему на мне такой нелепый костюм) подышать свежим воздухом. Сейчас я открою глаза и вернусь… — Постепенно голос его становился все слабее. Зловоние камеры мешало убедительно представить прогулку в парке, где хуже других цветов пахла только гортензия. — «Я инспектирую трущобы.. но в Артезии нет трущоб… а в Колби Корнерз?.. Ну, конечно, там есть прекрасные трущобы, счастливые обитатели которых хранят уголь в ваннах… Нет, не то. — Лафайет зажмурился еще сильней и собрался с силами. — Я — член Федеральной комиссии содействия молодоженам. Собираю материал для книги, в которой исследуется время, необходимое молодой семье для устройства привычного беспорядка в новой квартире..
—Послушайте, вы не могли бы бредить потише? — вызывающе произнес неприятный голос из дальнего конца камеры. — Я хочу спать.
—О, значит, вы все-таки живы? — так же вызывающе ответил Лафайет. — Не могу не восхищаться вашей способностью дрыхнуть без задних ног в этом стойле.
—А что вы можете предложить? — последовал незамедлительный ответ. — Жаловаться, не умолкая?
—Нам надлежит думать, как отсюда выбраться, — назидательно сказал Лафайет.
—Думайте на здоровье, я не помешаю. «Наглый, высокомерный, самоуверенный тип», — неприязненно подумал O'Лири, с трудом сдерживаясь, чтобы не ответить в том же тоне.
—Дверь, к сожалению, стальная, — с наигранной веселостью сообщил он. — Надо искать другой путь…
—Неужели вас смущает какая-то стальная дверь? Судя по вашему голосу, я решил, что вы сорвете ее с петель и стукнете по голове первого, кто вас остановит.
—…и как можно скорее, — закончил свою мысль Лафайет, заскрежетав зубами.
—Прекрасно. Советую не терять времени. А я посплю. За последние двое суток совсем выбился из сил.
—Неужели? А я, наверное, пировал и развлекался! За последние двое суток, спустившись с ветряной мельницы, я воевал с великанами и пиратами, два раза сидел в тюрьме, чуть не лишился головы, упал в пропасть, был приговорен к каторжным работам за шпионаж, едва не свалился с ковра-самолета и снова оказался в тюрьме!
—Аууаухм! — зевнул его товарищ по камере. — Счастливчик! Лично мне пришлось заключить договор с сумасшедшим принцем, обмануть доверие герцога, провести одну спасательную операцию, улизнуть от злой колдуньи; и все это время меня пинали, били, царапали, колотили и напоследок засадили в тюрьму.
—Понятно. Что вы намерены предпринять?
—Ничего. Видите ли, все это — сон. Когда я проснусь, вы исчезнете, как дым, и я спокойно займусь своими делами.
—Вот оно что! Бедняга, вы, должно быть, свихнулись от одиночества. Это просто смешно, — O'Лири усмехнулся, — считать меня плодом своего воображения. К сожалению, мы живем в реальном мире.
—Если вы прекратите болтать и позволите, наконец, мне заснуть, я буду вам крайне признателен, — вежливо заявил наглый голос.
—Послушай, Спящая красавица! — не выдержал O'Лири. — Заруби себе на носу, ты сидишь в самой настоящей вонючей тюрьме, по которой бегают мыши, и сгниешь в ней заживо, если не потрудишься приподнять свой зад!
—Убирайся! Я хочу спать.
—Убрался бы, если б мог. Вставай, соня! Может, вдвоем нам удастся что-нибудь придумать.
—Глупости. Тебя здесь нет. Мне необходимо заснуть, а проснусь я, как обычно, на Хетчэр Кроссроудз, в лавке зеленщика Боусера.
Лафайет злорадно рассмеялся.
—Рассказывай сказки! Где находится Хетчэр Кроссроудз?
—В Оклахоме. Тебе не понять. К моему сну это не имеет отношения.
—Оклахома… ты из Америки?
—Надо же, он знает об Америке. Впрочем, неудивительно. Ведь я разговариваю сам с собой, а следовательно, знаю столько же, сколько я сам. Прощай. Не мешай мне спать.
—Подожди, подожди, — взволнованно произнес O'Лири. — Ты хочешь сказать, что прибыл из Соединенных Штатов? Разве ты не туземец?
—Соединенных Штатов? Первый раз слышу. И, естественно, я не туземец. Я же не бегаю в набедренной повязке, размахивая копьем.
—Не знаю, здесь темно. Но если ты из Оклахомы, то не мог не слышать о США!
—Ты имеешь в виду СКА?
—Это еще что?
—Соединенные Колонии Америки. Прошу тебя, будь добрым воображаемым другом и дай мне уснуть. Пошутили, и ладно. Я устал, а завтра — тяжелый день. Мистер Боусер получил соленые грецкие орехи, и к нам сбежится вся округа.
—Попытайся вбить в свою тупую башку, — прорычал O'Лири, — что ты находишься на Меланже. Когда тебя повесят или отрубят голову, ты уже никогда не проснешься. Нам необходимо серьезно поговорить.. Похоже, мы с тобой попали сюда из других измерений…
—Никогда не думал, что мое второе я такой зануда! Если б я не был уверен, что тебя нет, то мог бы поклясться, что ты существуешь.
—Послушай, хватит. Если тебе так больше нравится, давай сделаем вид, что я существую, и начнем действовать. Скажи, как ты сюда попал?
—Меня арестовал принц Круппхим. Теперь доволен?
—Нет… как ты очутился на Меланже?
—А-а, тебя интересует, каким образом мне удалось сфокусировать психическую энергию? — заключенный хрипло рассмеялся. — Лучше бы я тихо-спокойно торговал селедками да сладкими орехами. Нет, сунул нос не в свое дело. Тем более, что мне попалась книга профессора Хоззлемшрумпффа «Современные заклинания, или Легкий Путь Самообмана». Вот я и не выдержал. Сконцентрировался, как полагается, и… из комнаты, которую сдавала мне миссис Гинсберг, попал в знойную пустыню.
—А дальше?
—Я пошел на восток и через некоторое время увидел холмы. Попил воды в ручейке, съел горсть орехов и ягод, отдохнул. Потом вновь отправился в путь и вскоре оказался на возделанном поле неподалеку от города. Нашел какую-то забегаловку, и только собрался перекусить свежим пшеничным хлебом и сыром, как появилась полиция. Они отвели меня к принцу Круппхиму, и я начал у него работать. В общем, новая жизнь пришлась мне по душе, и я ни о чем не думал, пока не встретил леди Андрагорру.
—Леди Андрагорру! — воскликнул Лафайет. — Ты тоже с ней знаком?
—Твое счастье, что я сплю, — ответил возбужденный голос.
— Иначе мне пришлось бы свернуть тебе шею! К счастью, это — сон, бред, иллюзия. Милая Беверли не попала в руки мерзавца Круппхима; меня не обманули и не посадили в тюрьму; и я совершенно не голоден. А когда ты, наконец, заткнешься и уберешься вон, я смогу выспаться и завтра с утра пойти в лавку Боусера.
—Вернемся к леди Андрагорре!
—Хоть сейчас. Эти нежные мягкие губки, это прекрасное податливое тело..
—Ах ты… — Лафайет с трудом взял себя в руки. — Послушай, как тебя там! Ты должен мне помочь! Леди Андрагорра попала в беду…
—…Всего лишь на прошлой неделе мистер Боусер сказал мне: Лоренцо, мой мальчик, ты далеко пойдешь. Я сделаю тебя старшим продавцом…
—Лоренцо?! Значит, это ты украл леди Андрагорру?! — Вне себя от ярости Лафайет прыгнул вперед и ударился лбом о стену, добавляя к синякам и царапинам легкую контузию. — Ты где? — крикнул он, тяжело дыша и махая руками в воздухе. — Спрятался, жалкий трус! Грязный обманщик! Змея подколодная!
—Чего ты разбушевался? — осведомился из другого конца
камеры наглый голос. — Тебе-то что за дело до Бев… леди Андрагорры, рецидивист несчастный?
—От рецидивиста слышу. Как вам это понравится? Сидит в собственной камере… — Лафайет прыгнул. Он чуть было не схватил соперника за рукав, но в следующую секунду получил увесистый удар кулаком в глаз.
—Не смей подходить ко мне, психованный! — воскликнул голос. — О, господи, только маньяка мне и не хватало!
—Ты выманил несчастную девушку из города сладкоречивыми обещаниями, а сам хотел отвезти к старой карге, ее тетке, которая работает у Круппхима!
—Родольфо тоже так думал, но… Впрочем, не суй нос, куда не следует.
—Небось заранее свил любовное гнездышко?
—Вот именно. Правда, мне помешал отряд охраны, невесть откуда появившийся в лесу. Нам пришлось бежать, но мы наткнулись на лорда Занудни с охотниками и попали в плен.
—Оно и к лучшему. По крайней мере здесь у нее имеется приличная постель.
—Вот как? Могу я поинтересоваться, откуда тебе известно о постели Бев. — леди Андрагорры?
—Можешь. Я провел под ней незабываемые полчаса.
—Под ней?
—Под ней. Я подслушивал, как она отбивается от приставаний Занудни. Мой личный ковер-самолет, Марк IV, стоял в эркере, и только мы собрались бежать, в спальную ворвалась стража.
—Говорил я Круппхиму, чтобы приглядывал за Занудни! И судя по всему, стража прибыла вовремя!
—Лучше бы они задержались. Я как раз взял ее на руки и…
—Ах ты…
Невидимый узник проскочил мимо O'Лири, который немедленно выставил вперед ногу, с удовлетворением услышав грохот падающего тела.
—Квиты, — сказал он. — Послушай, Лоренцо, зачем нам ссориться? Совершенно очевидно, мы оба стремимся выручить из беды леди Андрагорру. Так не проще ли объединить усилия? А когда она окажется на свободе, разберемся, как мужчина с мужчиной.
—Объединить усилия! — иронически пробормотал голос. — Какие? В этой вонючей камере ни зги ни видно, и у нас нет оружия. Или ты что-нибудь припрятал?
—У меня все отобрали, — огорченно признался Лафайет. — А ведь было чем похвастать: шпага— передатчик, плащ-невидимка, ключ-на-все-замки, плоскоход… — внезапно он умолк, схватился за пояс, отстегнул его, вывернул наизнанку и нащупал молнию. — Подожди, Лоренцо, — охрипшим от волнения голосом сказал он. — Еще не все потеряно.
—Что ты мелешь? — осведомился наглый голос. — Плащи-передатчики? Ключи-невидимки? Я предпочел бы хороший заряд динамита и два железных лома.
—Кажется, нашел, — заявил Лафайет, вынимая из потайного кармана небольшой прямоугольник из гибкого пластика, размерами два на один дюйм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24