Блейр спрашивал себя, пока шаттл медленно приближался к взлетной палубе носителя, что действительно значило это назначение. Хотел ли Толвин, чтобы он привел корабль и команду в состояние хоть какой-то боеготовности? Или же Высшее Командование посчитало, что Блейр и «Виктори» заслуживают друг друга, два старых ветерана, отслуживших свое и выброшенных на свалку?

Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Торго.

Посадочный трап заскрежетал, прикоснувшись к палубе. Блейр вздрогнул от звука. Первый взгляд на обстановку его нового дома заставил его снова содрогнуться. Все выглядело еще более захудало, чем он предполагал. В воздухе витал сильный запах — запах пота, смазки, горелой проводки и другие неприятные запахи неясного происхождения. Было видно, что системы воздухообмена не могли поддерживать атмосферу свежей и чистой.
Блейр перекинул свою полетную сумку через плечо и медленно спустился с трапа. Команда была выстроена по ранжиру в огромном ангаре; большинство ее членов было одето в рабочую одежду, знававшую и лучшие времена. Блейр посмотрел в конец ангара, где за тусклым мерцанием силовых полей, поддерживающих на палубе нормальное давление, виднелся открытый космос. Он поймал себя на мысли, что надеется, что хотя бы они обслуживались лучше, чем корабль в целом. Он отогнал эту мысль, пытаясь скрыть свои чувства от команды.
Несколько старших офицеров ждали его у трапа, возглавляемые широкоплечим чернокожим мужчиной с седеющими волосами и четырьмя нашивками строевого капитана, выделявшимися на его рукаве. Он, не давая Блейру времени на дальнейшее изучение окрестностей, подошел к нему.
— Полковник Блейр? — спросил он с улыбкой. — Я Уильям Эйзен. Добро пожаловать на борт «Виктори».
Блейр быстрым движением отдал честь; Эйзен со всей серьезностью ответил на этот жест. Теоретически их ранги были одинаковыми — полковник в Военно-Космических Силах Конфедерации и строевой капитан — но на борту любого космического корабля, командующий офицер, вне зависимости от ранга, всегда был старшим (даже если бы он был простым лейтенантом, встречающим посетителя более высокого ранга).
Капитан, отдав честь, протянул руку. Его рукопожатие было крепким, соответствующим его гордой осанке и ауре тихого авторитета.
— Позвольте мне представить вам некоторых из моих старших офицеров, полковник. Это капитан первого ранга Ралгха нар Ххаллас…
— Хоббс! — воскликнул Блейр, в то время как Эйзен отошел в сторону, чтобы Блейр мог лучше рассмотреть других офицеров. Ралгха нар Ххаллас выделялся бы в любой людской компании, потому что он происходил из килратского благородного рода. Высокая и громоздкая, его фигура была гуманоидной, но выглядела явно не по-человечески; голова была слишком большой и плоской для человека. Его тело и лицо были покрыты густым мехом, а его глаза, уши и когти делали его похожим на кошку. Килрати не были кошками, конечно, но они произошли от хищных животных со многими чертами кошек, а их образ мыслей был гораздо более чужим для человечества, чем образ мыслей земных кошек.
Блейру с трудом верилось, что прошло больше десяти лет с тех пор, как лорд Ралгха, капитан корабля флота Империи Килрати, перешел на сторону Земной Конфедерации. «Коготь Тигра» был в составе эскадры, которая помогла ему покинуть территорию килрати, а полированные летные крылышки младшего лейтенанта Блейра еще не успели поблекнуть. С должности консультанта земной разведки Ралгха перешел в Военно-Космические Силы, и он служил в эскадрилье Блейра до тех пор, пока новые назначения не направили их по разным дорогам.
Многие офицеры неохотно соглашались летать с ведомым-килрати, но Блейр всегда находил Ралгху радостным, компетентным и способным: хорошим пилотом и прекрасным товарищем. Именно он дал ренегату-килрати позывной «Хоббс» после того, как нашел это имя в коллекции старых книг одного из своих друзей-пилотов .
— Вы уже знакомы с капитаном первого ранга? — удивился Эйзен, подняв брови.
— Не в этом звании, — ответил Блейр. — Хоббс — один из лучших пилотов, когда-либо летавших в Военно-Космических Силах. Что ты делаешь в этой форме строевых войск? Уже слишком стар, чтобы влезть в кокпит?
Ралгха слегка кивнул.
— Я чувствую тепло в своем сердце, видя вас снова, полковник, — ответил он низким хриплым голосом со странными интонациями и легким акцентом, который Блейр хорошо помнил. — Но я боюсь, что сейчас не время обмениваться историями из жизни.
Блейр ухмыльнулся.
— Все еще такой же пунктуальный, а, Хоббс? Хорошо, поговорим позже.
Килрати снова кивнул.
Эйзен представил глав департаментов и старших офицеров штаба. Они были для Блейра не более чем набором незнакомых имен и лиц… но все же он чувствовал себя воодушевленным, зная, что по крайней мере один старый друг будет с ним в этом походе.
Капитан закончил, представив молодого человека с бодрым лицом в одежде лейтенанта.
— А это лейтенант Тед Роллинс, офицер связи.
— И основной работяга, — усмехнулся Роллинс. — Сэр.
— Я поручил мистеру Роллинсу новую должность — вашего консультанта, — продолжил Эйзен, пропустив слова лейтенанта мимо ушей. — По крайней мере, пока вы не обоснуетесь здесь и не проведете других назначений. Надеюсь, вы не будете против, полковник.
Блейр кивнул.
— Это будет прекрасно, сэр. Благодарю вас.
— Лейтенант покажет вам ваше помещение и поможет вам разобраться со всей обстановкой. Я бы был вам признателен, если бы вы присоединились ко мне в моей рубке… скажем, в шестнадцать ноль-ноль по корабельному времени? Это даст вам несколько часов на акклиматизацию.
— В шестнадцать ноль-ноль, — повторил Блейр. Он снова оглядел ангар. Хватит ли даже бесконечности, чтобы акклиматизироваться на этой старой посудине? — Я буду там, сэр.
— Очень хорошо. Свободны. — Когда Блейр отвернулся, Эйзен снова заговорил. — Мы рады приветствовать вас на борту, полковник.
Блейру очень хотелось что-нибудь ответить на это, но он знал, что получится что-нибудь горькое и ироничное.

Командная рубка, носитель «Виктори», система Торго.

— Заходите, полковник. Заходите. Присаживайтесь.
Блейр оглядел комнату, проходя от двери к креслу перед капитанским столом, на которое показал Эйзен. Он заметил, что обстановка, пусть и спартанская, но сделанная с большим вкусом, и атмосфера порядка создавали потрясающий контраст с большинством из того, что он видел на борту «Виктори».
— Итак, полковник, я думаю, что мистер Роллинс помог вам во всем. — Капитан встал, направляясь к шкафу в одном из углов комнаты. — Не хотите ли немного выпить? Несколько месяцев назад мы получили груз водки «Новый Самарканд», крепкой, как бластеры «Гратхи».
— Спасибо, сэр. — На самом деле Блейру не слишком хотелось пить, но не отвечать на гостеприимство командира корабля, особенно в первый день на борту, никогда не было умным поступком.
Эйзен вернулся с двумя стаканами и протянул один Блейру.
— Тогда предлагаю тост, полковник. За «Викторию» !
Они чокнулись, и Блейр осторожно отпил.
— За корабль или за идею? — спросил он.
— И за то, и за другое, — ответил Эйзен, садясь. Затем он глубокомысленно добавил: — Мы выиграем эту войну, полковник, и мне кажется, что этот старый корабль сыграет важную роль в ней до того, как все закончится.
Блейр попытался высказаться как можно более нейтрально.
— Я надеюсь на это, сэр.
Капитан проницательно посмотрел на него.
— Признаю, Блейр, это не «Конкордия»…
— Так же, как и сама «Конкордия»… теперь. — В этот раз Блейр даже и не скрывал своих чувств.
— Это была ужасная потеря, — сказал Эйзен. — Всегда нелегко терять столько много. Я сочувствую вам. — Он сделал паузу, глядя в свой стакан. — Тем не менее, теперь вы здесь, и я не ожидаю ничего меньшего, чем полной преданности и верности, от любого офицера и рядового на борту этого корабля.
— Я буду предан и верен, — тихо сказал Блейр. — Но, если позволите говорить напрямую…
— Всегда, полковник.
— Из того, что я видел, мне кажется, что вашей команде требуется уделить немного меньше времени преданности и гораздо больше — техническому обслуживанию.
Эйзен наклонился вперед.
— Я признаю, что она не выглядит слишком хорошо, Блейр, — торжественно произнес он. — У нас не хватает рук во всех отделениях, а возраст и слишком много чертовых сражений берут свое. Старушку нужно было отправить на пенсию десять лет назад, а вместо этого ее вернули на фронт. Может быть, она не выглядит так хорошо, как большие корабли, на которых вы служили в прошлом, но это не означает, что она не может выполнять свою работу. И именно команде, мужчинам и женщинам, которые работают сверхурочно день за днем, чтобы поддержать ее на ходу, мы обязаны тем, что до сих пор держимся на фронте. Именно преданность меняет все дело, полковник, и даже если она не продолжается до того, чтобы нанести свежий слой краски или убедиться, что в раздатчиках еды в кают-компании всегда есть куриный суп, она все равно кое-что значит для меня.
Блейр не ответил сразу.
— Я… понимаю вас, сэр, — наконец сказал он. — Мне жаль, если я плохо отзываюсь о вашей команде…
Эйзен улыбнулся.
— Я привык к этому, полковник, верьте мне. Она не выглядит слишком хорошо, я заверяю вас в этом. Но я был офицером связи в первом полете «Виктори», это было мое первое назначение после Академии. Я провел на этом корабле много лет своей карьеры, и мне кажется, что я просто защищаю свою старушку.
— Я понимаю, сэр. Вы можете… привязаться к кораблю, со временем. — Он думал о старом «Когте Тигра»… и «Конкордии». — Я признаю, что не слишком радовался этому назначению, когда адмирал Толвин сообщил мне о нем. Но сейчас мне оно нравится гораздо больше.
— Моя зажигательная речь была так хороша? — спросил Эйзен с ухмылкой.
— Да… и то, что я узнал, что у вас на борту Ралгха нар Ххаллас. Он один из лучших.
— Капитан первого ранга нар Ххаллас? Да, он хороший офицер. Он будет моим заместителем в этом походе…
— Сэр… со всем должным уважением, вы разбрасываетесь талантами. Хоббс — прирожденный пилот истребителя. Перевести его в тыловое отделение… мне кажется, что это ошибка.
— Это была его собственная просьба, полковник. Я знаю его данные, но… — Эйзен замолк, затем пожал плечами. — Дело в том, что никто на борту не согласится летать в одном звене с килрати.
— Пятнадцать лет верной службы и список сбитых истребителей длиннее, чем моя рука, ничего не значат?
Капитан посмотрел в сторону.
— Не с этими людьми, Блейр. Не после всего, через что они прошли в этой чертовой войне. В конце концов, он попросил этого, чтобы летчикам было лучше.
— Ну, теперь я командир крыла, — сказал Блейр. — И я хочу, чтобы его немедленно перевели в действующие пилоты — это будет лучше для всей эскадрильи. — Он сделал паузу. — Я, конечно, не пытаюсь говорить вам, как управлять вашим кораблем…
— Почему нет? Это разве не неофициальная должность любого командира крыла во флоте? Вы, ребята, всегда чувствовали, что мы, тыловики — не больше, чем кучка прославленных водителей такси. — Улыбка Эйзена быстро исчезла. — Послушайте, полковник, ваша верность восхитительна, и я охотно переведу его назад в боевые пилоты, но все равно остается проблема — кто будет летать с ведомым-килрати?
— Я буду летать с ним, — холодно проговорил Блейр. — Даже если никто другой не будет. Он — самый лучший чертов ведомый, с которым мне когда-то приходилось летать, и я чувствую, что он пригодится нам, если мы отправимся в зону боевых действий.
— Как скажете, полковник, — сказал Эйзен, снова пожимая плечами. — Но я думаю, что вы ищете проблем. Я, конечно, не пытаюсь говорить вам, как управлять вашим крылом…
Глава 2.
Офис командира крыла, носитель «Виктори», система Торго.

Офис Блейра был маленьким, расположенным между Центром Управления Полетами и одной из четырех казарм. Не считая рабочего стола со встроенным компьютером и набором мониторов, мебели в нем почти не было. Единственной вещью, достойной упоминания, была стена позади стола — лист транспласта, через который можно было видеть главный ангар.
Когда Блейр вошел, Роллинс поднял глаза от мониторов.
— Я устанавливал ваш режим дня, полковник, — сказал он, уступая место Блейру. — Ну что, Старик высказал вам всю зажигательную речь, а?
— Что-то вроде этого, — коротко ответил Блейр. Роллинс был молод и рад услужить, но была в нем черта, которая тревожила Блейра. У Роллинса было циничное лицо и острый язык, и он всегда говорил то, что думал. Блейр и сам был скептиком и часто говорил откровенно, но это казалось не к месту у парня, который только что вышел из Академии.
— Ну же, соберитесь с духом, полковник. У нас есть достаточно горячей воды, чтобы смыть все это дерьмо.
Блейр пригвоздил его к месту долгим, проницательным взглядом.
— Похоже, капитан Эйзен действительно верит в свой корабль… и в свою команду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49