Отчаянные защитники
свободы и справедливости цеплялись за любое укрытие, двигались по ночам,
укрывались среди развалин, в канализационных коллекторах, подвалах,
кишащих крысами и змеями. Но несмотря на героические усилия солдат, ясно
было, что азиаты вот-вот одержат окончательную победу. За исключением
ежедневной горстки ракет, запускаемых с Луны, против них уже не
существовало сколь-нибудь действенного оружия. Захватчики контролировали
почти всю территорию Соединенных Штатов. Они передвигались в любом
направлении без опаски, так как военные действия, по сути, прекратились.
Казалось, ничто уже не могло противостоять победителю...
...И тогда впервые на арене боевых действий возникли "когти". Их
появление быстро изменило ход войны.
Выпускали их заводы, расположенные глубоко под землей, на которых
прежде изготовлялись атомные боеголовки.
Поначалу эти механизмы были неуклюжими и настолько медлительными, что
азиаты уничтожали их сразу, едва эти чудовища выползали из своих подземных
тоннелей.
Но со временем "когти" становились все проворнее. Появились новые
типы, некоторые с зачаточными органами чувств, способные даже летать.
Лучшие конструкторы на Луне, не покладая рук, разрабатывали все новые и
новые модели, стремясь сделать их поведение более гибким. И роботы стали
страшной силой. Теперь у азиатов прибавилось с ними хлопот. Некоторые
мелкие экземпляры научились искусно прятаться в пепел, нападать из
укрытий.
И вскоре "когти" научились пробираться в неприятельские окопы,
бункеры, проскальзывать в любую щель, стоило только поднять крышку люка.
Присутствие одного "когтя" в бункере было вполне достаточно для создания
паники. А как только внутрь пробивался один, за ним следовало множество
других.

4
С появлением "когтей" война не могла продолжаться долго. Возможно
именно сейчас она и пришла к завершению.
Может быть, майор Хендрикс и направляется в неприятельский штаб,
чтобы услышать это известие. Похоже что, азиаты решили выбросить белый
флаг. Обидно только, что война тянулась так долго.
Сотни тысяч автоматических дисков возмездия кружат над Европой и
Азией. Кристаллы, заряженные бактериями, азиатские управляемые ракеты,
которые со свистом обрушиваются на города Америки, бомбы...
...И вот теперь еще "когти"!
Эти устройства принципиально отличались от других видов оружия.
Хотелось это кому-то признавать или нет, но по сути они уже не были
машинами. Они были живыми существами - вращавшимися, ползавшими,
вылезавшими неожиданно из руин. Отряхиваясь от пепла, они пулей
устремлялись к человеку, взбирались на него, стараясь дотянуться до горла.
Это было их работой, выполняли они ее безукоризненно, особенно в последнее
время, когда стали появляться новые конструкции и модификации. Теперь
"когти" могли производить саморемонт, и с этого момента перестали
нуждаться в своих творцах.
Радиационные браслеты защищали от них американские войска, но стоило
человеку потерять браслет, как он тут же становился добычей этих тварей,
независимо от того, в какую форму был одет. А далеко внизу, под землей,
заводы штамповали все новых и новых чудовищ. Люди держались подальше от
этого производства - находиться там было слишком опасно.
Заводы работали в автоматическом режиме, выпуская в огромных
количествах различные модификации "когтей" - еще более быстрых, более
сложных и более эффективных в бою, чем предыдущие.
По-видимому, благодаря им великий американский народ и выиграл
войну...
Хендрикс закурил сигарету. Справа от него громоздились руины города.
Пейзаж действовал на нервы. Ему казалось, что он - единственное живое
существо во всем мире. Он швырнул погасшую спичку и прибавил шагу.
Внезапно Хендрикс остановился, вскинул винтовку и напрягся всем телом.
Из-под развалин дома выбралась какая-то фигура и неуверенно двинулась
к нему.
Хендрикс прицелился.
- Стой!
Фигура замерла. Хендрикс опустил винтовку. Перед ним стоял мальчик и
внимательно рассматривал майора. На вид ему было лет восемь. Правда,
сейчас возраст очень трудно определить. Оставшиеся в живых дети, как
правило, отставали в развитии. Мальчик был одет в линялый синий свитер и
короткие штанишки. В руках он что-то держал.
- Что это у тебя? - резко спросил Хендрикс.
Мальчик протянул руки. Это была игрушка - маленький плюшевый
медвежонок. Мальчик, не мигая, смотрел на взрослого, и выражение его
больших глаз заставило сжаться сердце майора.
- Мне не нужна твоя игрушка, сынок. Оставь ее себе.
Мальчик снова крепко обнял медвежонка.
- Где ты живешь? - поинтересовался Хендрикс.
- Там.
- В развалинах?
- Да.
- Под землей?
- Да.
- Сколько вас там?
- Сколько вас... сколько?
- Я спрашиваю, сколько вас там живет? У вас там был большой поселок?
Мальчик ничего не ответил, и Хендрикс нахмурился.
- Но ты здесь не один, не так ли?
Мальчик кивнул.
- Что вы едите?
- Там есть еда.
- Какая?
- Всякая.
Хендрикс внимательно посмотрел на малыша.
- Сколько тебе лет, сынок?
- Тринадцать.
В это было трудно поверить.
Мальчик выглядел слишком хрупким и явно задержался в росте. Вероятно,
он был стерилен. Все это последствия длительной радиации. Его ручки и
ножки походили на палки для чистки труб - шишковатые и тоненькие. Хендрикс
протянул ему руку. Кожа была сухой и шершавой - тоже результат радиации.
Он нагнулся и посмотрел ребенку в лицо: его темные глаза казались пустыми.
- Ты слепой? - спросил Хендрикс.
- Нет. Кое-что вижу.
- Но как же тебе удается избегать "когтей"?
- "Когтей"?
- Ну, этих круглых металлических штуковин, которые бегают и
зарываются в землю?
- Не понимаю.
Возможно, поблизости "когтей" не было. Значительные пространства были
еще свободны от них. Механизмы собирались большей степенью в местах
скопления людей. Эти роботы были спроектированы так, чтобы чувствовать
тепло - тепло живых существ.
- Тебе повезло, приятель, - выпрямившись, сказал Хендрикс.
- Можно мне пойти с вами, сэр?
- Со мной? - Хендрикс сложил на груди руки. - Но мне предстоит очень
долгий путь. Много миль. И я спешу, - он взглянул на часы, - я должен
добраться до цели засветло.
- Мне бы очень хотелось пойти с вами, сэр.
Хендрикс порылся в своем ранце.
- Не нужно тебе идти со мной, малыш. Вот, возьми. - Он протянул
ребенку пару консервных банок. - Бери их и возвращайся к себе, хорошо?
Мальчик ничего не ответил.
- Я буду возвращаться по этой же дороге через день, а может, через
два. Тогда, если ты снова будешь где-то рядом, я возьму тебя с собой.
Договорились?
- Мне хотелось бы пойти с вами теперь.
- Путь у меня очень трудный.
- Но я не боюсь ходить пешком.
Хендрикс неловко переминался с ноги на ногу. Двое бредущих людей -
это очень хорошая мишень. И к тому же, с мальчиком придется идти гораздо
медленнее. Но если он будет возвращаться другим путем? Что тогда? И если
на самом деле этот мальчик совершенно одинок?
- Ну ладно, пойдем вместе, малыш.

5
Хендрикс шел широким шагом, но мальчишка не отставал от него,
прижимая к груди медвежонка.
- Как тебя зовут? - спросил майор.
- Дэвид. Дэвид Эрвард Дерринг.
- Дэвид? Что... что же случилось с твоими родителями?
- Они умерли.
- Как?
- Во время взрыва.
- Когда это случилось?
- Шесть лет назад.
- И ты все эти шесть лет был один?
- Нет. Я некоторое время был с другими людьми, но они потом ушли.
- И с тех пор ты один?
- Да.
Хендрикс посмотрел на мальчика. Он производил странное впечатление.
Говорил очень мало и как-то отрешенно. Впрочем, возможно, такими и должны
быть дети, выжившие среди этого ужаса. Тихими, ничему не удивляющимися.
Для них не существовало ничего неожиданного. Они могли перенести что
угодно. Они не знали ограничений в форме традиций, обычаев, правил
человеческого общения. Единственным их достоянием был грубый и жестокий
опыт тяжелой жизни.
- Я не слишком быстро иду, малыш? - участливо спросил Хендрикс.
- Нет.
- Как это тебе удалось увидеть меня?
- Я ждал.
- Ждал? - Хендрикс был озадачен. - Чего же ты ждал?
- Того, что можно поймать.
- Извини, я не понял.
- Что-нибудь, что можно съесть.
- О! - Хендрикс печально поджал губы.
Тринадцатилетний мальчик, живущий на крысах, сусликах и наполовину
сгнивших консервах в какой-нибудь дыре под развалинами города, полного
очагов радиации и "когтей", с азиатскими пикирующими минами над головой.
- Куда мы идем? - спросил внезапно Дэвид.
- В азиатские скопы.
- К азиатам? - казалось, мальчик, наконец, хоть чем-то слегка
заинтересовался.
- Да, к нашим врагам, к тем людям, которые начали эту войну и первыми
применили радиационные бомбы. Понимаешь, они первыми заварили всю эту
кашу.
Мальчик кивнул. Его лицо снова ничего не выражало.
- Я американец, - с гордостью сообщил Хендрикс.
Но мальчик промолчал.
Так они и шли. Хендрикс чуть впереди, мальчик за ним, прижимая к
груди свою игрушку.
Около четырех часов дня они сделали привал, чтобы пообедать. Собрав
сухих веток, Хендрикс развел костер в углублении между бетонными глыбами.
Он приготовил кофе и подогрел баранью тушенку.
- Держи! - он протянул мальчику банку и кусок хлеба.
Дэвид сидел у костра на корточках, его узловатые белые коленки
выступали вперед. Он равнодушно посмотрел на еду и произнес:
- Нет.
- Нет? Что, тебе совсем не хочется есть?
- Совсем.
Хендрикс пожал плечами. Может быть, мальчик был мутантом, привыкшим к
особой пище? Да, мальчик был определенно странным, но в этом мире
произошло столько больших перемен... Жизнь кардинально переменилась. И
теперь она никогда уже не станет такой, как прежде. Человечеству придется
рано или поздно смириться с этим.
- Ну что ж, как хочешь, - проговорил Хендрикс.
Он сам съел хлеб и тушенку, затем выпил кофе. Ел он не спеша,
размеренно двигая челюстями. Покончив с обедом, он встал, затоптал костер.
Дэвид медленно поднялся, следя за ним своими молодыми и в то же время
старческими глазами.
- Мы идем дальше, малыш, - сказал Хендрикс.
- Хорошо.
Хендрикс снова двинулся в путь, держа винтовку наперевес. Азиаты,
очевидно, уже где-то рядом. Майор был внимателен и готов ко всякой
случайности. Конечно, азиаты ждали ответ на свои предложения, но нельзя
забывать, что они горазды на всякие хитрости. Вероятность подвоха была
достаточно велика. Хендрикс внимательно рассматривал местность. Ничего,
кроме развалин и пепелищ. На нескольких холмах виднелись лишь обугленные
деревья и остатки бетонных стен. Но где-то впереди должен был быть главный
бункер азиатских окопов - передовой командный пункт. Подземный, глубокий,
только перископ, наверное, торчит на поверхности, да пара стволов
крупнокалиберных пулеметов. Может быть, и антенна.
- Мы скоро придем? - спросил Дэвид.
- Да. Уже устал?
- Нет.
- Ты хочешь чего-то?
Мальчик не ответил. Он продолжал идти, внимательно рассматривая
дорогу среди куч золы и камней. Его голые ноги посерели от пыли,
изможденное лицо было все в царапинах, которые также покрывал серый налет.
Серый пепел держался даже на его потрескавшихся губах. На этом бледном
лице не было, казалось, никаких других красок, кроме серой. "Пожалуй, это
типичное лицо нового поколения - детей, выросших в погребах, ливнестоках и
подземных убежищах", - с грустью подумал Хендрикс...
Он замедлил шаг, поднял бинокль и стал внимательно осматривать
местность. Не здесь ли они его ждали, следя за ним, так же, как его люди -
за азиатским парламентером? По спине Хендрикса пробежал холодок. Возможно,
азиаты уже изготовили свои винтовки и вот-вот выстрелят, так же, как и его
люди были готовы к убийству, лишь только заметили врага!
Хендрикс опустил бинокль и вытер пот со лба. Он чувствовал себя
отвратительно. Но ведь должны же его ждать! А это в корне меняло ситуацию.
Он снова зашагал по пеплу, крепко сжимая винтовку двумя руками. Дэвид
шел за ним. Сжав зубы, Хендрикс внимательно оглядывался по сторонам. В
любую минуту могло что-нибудь произойти. Яркая вспышка огня, взрыв...
Он попробовал энергично помахать рукой. Никакой реакции в ответ.
Справа от него начиналась длинная гряда холмов, на вершинах которых
торчали мертвые стволы деревьев, остатки кустов дикого винограда и остов
беседки.
1 2 3 4 5 6 7 8