— Можно мне идти с вами? — попросил Валерик. — Мне интересно посмотреть, как в магазинах работают автоматы.
— Пойдем, — ответила Галя. — А чтобы Васе было не скучно нас ждать, ты, Шурик, включи телевизор. Пусть гость посмотрит какую-нибудь кинокартину.
Девочки и Валерик ушли, а Вася с удовольствием сел в кресло против экрана телевизора.
— Сейчас я поставлю на плитку воду для пельменей и будем смотреть картину вместе. Хочешь? — предложил Шурик.
Вася с готовностью согласился. Повозившись немного на кухне, Шурик вернулся и с видом знатока подошел к телевизору.
— Выбирай, — сказал он, подавая Васе программу телевидения.
— Вот это, пожалуйста, — попросил Вася. — «Последние новости в странах мира». Я, знаешь ли, последнее время жил в глуши, и немного оторвался от жизни.
— Это где же такая глушь? — удивился Шурик. — Может быть, ты был в какой-нибудь экспедиции? Так ведь при каждой есть радиоприемник и переносный телевизор.
Вася предпочел не отвечать на этот вопрос и повторил свою просьбу.
— Нет, — сказал Шурик. — Этот обзор идет целых два часа. Шутка сказать! Весь земной шар на экране. Все равно не успеем посмотреть до прихода девочек. Вечером, после прогулки, все вместе посмотрим, а пока давай какую-нибудь кинокомедию. Есть смешные и короткие.
Цветная кинокомедия о приключениях мальчика в подземном вездеходе оказалась действительно интересной. Увлекшись ею, Вася и Шурик совсем забыли о поставленной на плитку кастрюле с водой, за что и получили головомойку от вернувшейся Гали.
— Ну, никакого чувства ответственности, — говорила она, чуть не плача. — Мне не жаль, что выкипела вода… Это пустяки… Меня беспокоит твой дурацкий характер… Ну, никакой силы воли…
— Просто, он еще маленький, — успокаивала девочку Кюльжан.
— Это в последний раз, — заверял Галю Шурик, сам очень расстроенный происшествием. — Я возьму себя в руки, вот увидишь, возьму!
— А где Валерик? — спохватился Вася. Галя насмешливо фыркнула.
— Он столько набрал всякой всячины, что не мог влезть со своим багажом в клетку лифта. Он просит тебя выйти на улицу и разделить его ношу пополам.
— Почему же он столько всего набрал? — удивлялся Шурик, моргая своими длинными ресницами. — Может быть, он хотел проверить, все ли автоматы действуют исправно.
— По-моему, у него разыгрались пережитки капитализма, — со злостью ответил Вася. — Пойду и надаю ему, как следует, за жадность.
— Хочу на каток, — упрямо твердил Шурик.
Они шли по аллее абрикосовых деревьев, которыми были обсажены несколько улиц Алма-Аты. Созревшие плоды под лучами горячего солнца пахли так сладко и пряно, что у Кюльжан даже слегка закружилась голова.
— Ты мне обещала, — настаивал Шурик, теребя Галю за конец ленты, вплетенной в ее косу. — Обещание всегда надо выполнять, а то это будет уже ложь.
Галя остановилась и вопросительно взглянула на своих спутников.
— Зайдемте на минутку, — охотно сказал Вася. — Нам тоже интересно посмотреть на летний каток.
Огромный прозрачный купол из зеленоватой пластмассы, укрепленный на ажурном металлическом каркасе, покрывал ледяное поле катка. На высоте около метра внутри всего катка проходили стеклянные трубы с охлаждающим раствором, который разгоняли холодильные установки. Над куполом катка была установлена гелиомашина. Большое вогнутее зеркало направляло собранный им в центре пучок солнечных лучей на небольшой паровой котел. Пар приводил в действие холодильную установку. На катке царила самая настоящая зима. Из-под купола на катающихся детей, медленно кружась в воздухе, опускались крупные звезды снежинок.
— Откуда же взялся снег? — спросила Кюльжан.
— Но ведь купол катка тоже холодный. Пар от дыхания катающихся оседает на нем в виде инея. Под куполом помещены вентиляторы. Они не дают инею задерживаться на стенках, он и падет в виде снежинок. Правда, красиво? Ну, идите, катайтесь, мальчики! Я лично не желаю схватить насморк от перемены климата. У нас во Дворце пионеров скоро будет вечер самодеятельности, и я на нем буду петь.
Кюльжан тоже отказалась кататься, предпочитая смотреть на конькобежцев сквозь прозрачную стенку катка. Мальчики побежали в «одевалку», где желающие могли получить коньки и теплый свитер. Через несколько минут они уже легко носились по блестящему, как зеркало, полю.
Как ни старались Вася и Валерик, Шурик их совершенно затмил своим искусством. Куда делась его солидная манера двигаться? Он порхал легко и изящно, ошеломляя каскадом самых неожиданных фигур.
— Этот гелиокаток — любимое место всех школьников летом, — сказала Галя, следя за виртуозными пируэтами братишки. — Вообще, как говорит папа, «у нас взяли солнце в работу». Здесь ведь есть и гелиобани, гелиокухня, гелиопрачечная. Папа говорил, что раньше ничего этого не было. Подумай, сколько солнечной энергии зря пропадало? А теперь не только Солнце, но и Луна используются по-хозяйски.
— Даже Луна? — удивилась Кюльжан.
— А как же! Ведь у нас есть энергетические станции, которые работают на энергии морских приливов и отливов. А ведь эти явления целиком зависят от Луны. Каждый школьник это знает.
— Ой! Что это случилось с Валериком? — воскликнула Кюльжан.
Мальчик неловко сидел на льду, потирая щиколотку ноги.
— Растяжение сухожилия, наверно, — деловито ответила Галя. — С Шуриком тоже один раз так было. Надо немедленно делать электромассаж, пока нога не опухла. Отправим его в пункт скорой помощи.
Тем временем Валерик, одной рукой схватив Васину шею, другой опираясь на плечо Шурика, скользил на одной ноге к выходу с катка. Галя и Кюльжан поспешили им навстречу.
Недалеко от катка стояло несколько электромобилей. Водители их отсутствовали. Не колеблясь, Галя открыла дверцу одной из машин, и мальчики усадили болезненно морщившегося Валерика на ее мягкое сиденье.
— Потерпи немножко, — заботливо сказала Галя. — Сейчас я найду хозяина или водителя машины. Здесь напротив как раз летний ресторан. Наверно, они зашли туда позавтракать.
Оставив Валерика в машине, все четверо побежали к веранде ресторана, увитой целыми портьерами плющеобразных голубых роз.
— Чья машина 14-08? — громко крикнула Галя с порога веранды.
— Моя, — услышали они немедленный ответ. — А что случилось с машиной?
— С вашей машиной ничего не случилось, — сказала девочка, подходя к отозвавшемуся человеку. — Но с нашим товарищем случилось несчастье. Мы просим вас отвезти его в пункт скорой помощи, потому что, видите ли, мы уже посадили его в вашу машину. Она нам первой попалась на дороге.
— Ну и правильно сделали, — добродушно сказал хозяин машины. — В каком состоянии ваш товарищ? Может он потерпеть несколько минут, пока я окончу свой завтрак?
Галя уверила его, что несколько минут задержки не будут роковыми для Валерика, и хозяин машины пригласил детей к своему столу.
— Освежитесь пока этими фруктами, — предложил он, подвигая детям большой поднос, на котором лежали кисти крупных темно-красных ягод.
— Непонятно, — сказал Вася, отведав предложенное угощение, — на вкус похоже на вишню, но почему их больше десятка на кисти?
— Это гибрид вишни и рябины, — пояснила Галя. — А ты, Шурик, почему не пробуешь эти ягоды?
— Дядя не сказал, как его зовут, — пробурчал смущенно мальчик. — Кому говорить потом спасибо, я не знаю.
Хозяин машины улыбнулся.
— Извините мою оплошность. Меня зовут Сенкебай Тулегенов. А вас?
Дети назвали свои имена, и знакомство состоялось. Через несколько минут Тулегенов вытер губы салфеткой и встал, показывая, что завтрак окончен. Все вышли на улицу.
— А где же моя машина с вашим товарищем? — удивленно спросил Тулегенов.
Вася оглянулся по сторонам. Машина, в которой они оставили Валерика, исчезла.
— Неужели ее кто-нибудь украл? — предположил Вася.
— Что вы, — засмеялся Тулегенов. — У нас здесь воров давно нет и в помине. Уходя из дома, никто никогда не запирает квартир. И замков-то у нас давно не производят. Вернее всего, что мальчику надоело нас ждать, и он сам включил машину.
— Но он не умеет ею править! Он разобьется насмерть, — воскликнула Кюльжан.
— Управление машиной автоматизировано, — спокойно ответил Тулегенов. — Она привезет вашего товарища прямо к моей квартире, если, конечно, он с перепугу не начнет хвататься за все кнопки сразу. Придется одолжить у кого-нибудь другую машину, и мы поедем в погоню за вашим шалуном.
В ГОСТЯХ У ИНЖЕНЕРА ПОГОДЫ
Через несколько минут, сидя в электромобиле, они мчались по прекрасным аллеям города. Несмотря на беспокойство за судьбу Валерика, Вася и Кюльжан невольно любовались зданиями, похожими на сказочные дворцы, которые утопали в море цветов и зелени.
Лукаво поблескивая карими глазами, Тулегенов включил радио, и мелодичный голос певицы наполнил кабину машины:
Народы родины моей живут, как дружная семья,
Десятки братских языков журчат ручьями на свободе…
Я чувствую кипенье сил и вдохновенье соловья,
И песня дружбы всех племен невольно мне на ум приходит.
— Это — положенные на музыку слова Джамбула. Правда, красиво? — сказала Галя, тихонько подпевая певице. — Папа очень любит эту песню.
Машина мчалась уже за чертой города. Мимо плыли фисташковые и миндальные рощи, их деревья склонялись под тяжестью созревающих орехов. Еще зеленый, но уже крупный апорт, усыпал дорогу своими плодами.
— Сколько яблок ветром сбило! Пропадут зря, — огорчилась Кюльжан.
— Почему пропадут? — удивился Тулегенов. В нашем хозяйстве ничего не пропадает. Недозревшие фрукты — паданцы — у нас аккуратно собирают, складывают в особые сосуды и окуривают этиленовым газом. Под действием этого газа фрукты дозревают и по цвету и вкусу ничем не отличаются от созревших в естественных условиях. Но, конечно, их используют, главным образом, в консервной промышленности.
— Смотрите, — сказала Галя. — Вас ведь интересовал цветной хлопок. Сейчас начнутся хлопковые поля.
По обеим сторонам шоссе расстилались огромные массивы хлопчатника. Красные пушистые шарики делали поля похожими на сад роз. С другой стороны шоссе лазурно-голубые бутоны своей колышущейся голубизной напоминали море.
Машина еще довольно долго шла меж хлопковыми полями и, наконец, свернув в сторону, остановилась.
— Вот мы и дома, — сказал Тулегенов. — И моя машина, как я и уверял вас, стоит там, где ей положено. Если не ошибаюсь, это ваш товарищ вертится в ней, как карась на сковороде? Вылезайте, и прошу вас быть моими гостями.
Он открыл дверцу, и дети, выскочив па гладкую, усыпанную золотистым песком дорожку, побежали к Валерику.
— Я только чуть-чуть дотронулся до этой кнопки, оправдывался мальчик в ответ на упреки Васи. — Я же не знал, что она сама поедет? Прямо санки-самокатки какие-то! Чудеса, да и только!
— Ничего чудесного тут нет, — улыбался Тулегенов, — середина дороги электрифицирована, и мой электромобиль катился по шоссе так же, как раньше трамваи двигались при помощи тока, получаемого через провода. Кроме этого, на машине установлен радиолокатор. Если б на ее пути встретилось препятствие, она бы его самостоятельно объехала по всем правилам уличного движения. Дорожная электролиния проходит прямо к нам, и чтобы моя машина свернула в сторону, надо было переключить управление на другую линию дороги. К счастью, ваш Валерик этого не сделал и очутился там, где ему было положено нас ждать. Если бы он поступил иначе и проехал мимо, я, прибыв сюда, заставил бы машину вернуться, дав ей радиосигнал. Между прочим, управление машинами по радио, то есть радиотелемеханика, одна из моих специальностей. Ну, как твоя нога, Валерик?
— Болит, — ответил, морщась, Валерик.
— Сейчас я тебя доставлю в нашу амбулаторию. Из-за такого пустяка не стоит ехать в город. У нас тут хорошие врачи. Даже мертвых воскрешают.
— Вы это… Серьезно говорите?
— Конечно. Если вас убьет электротоком или вы умрете от острой потери крови, ваши родные могут не торопиться вас оплакивать. Они должны только постараться как можно скорее направить ваш труп в одну из клиник имени Неговского. А такие клиники имеются у нас везде при пунктах скорой помощи. Раньше, когда только начинали опыты по оживлению умерших, можно было добиться желаемых результатов только в том случае, если человека доставили не позднее пяти-шести минут после его смерти. Дело в том, что смерть наступает последовательно и постепенно. Сперва прекращает свою деятельность кора головного мозга. Человек теряет сознание. Потом выключается продолговатый мозг, и с ним прекращается дыхание. Сердце же не гибнет долго и выдерживает без ущерба для себя паузу почти в сутки. Значит, все дело было в мозговой коре. Надо было продлить срок ее сохранения без необратимых явлений свыше пяти-шести минут. Это удалось.
— Но как же происходит оживление умершего? — допытывалась Кюльжан.
— Я, конечно, не медик, — скромно признался Тулегенов, — но в общих чертах дело происходит так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45