Потому пришлось усложнять план, с наблюдателем, с полотенцем.
Шум моторов был слышен явно. Даня всмотрелся в туман, но бинокль поднимать не стал – хоть и ничтожна вероятность, что блеснет стекло, но не стоит и ее создавать. Да и без того видно, пусть и нечетко: ползут, движутся в тумане тени, приближаясь сюда.
– Вижу цель, – негромко сказал Даня.
– Вижу... – подхватил за спиной Гром и запнулся. – Команда это или нет?.. – Он помолчал, соображая, так и не сообразил.
– Готовность номер один, – подсказал Даня.
– Готовность номер один! – радостно воскликнул парень – это было знакомо. Он повернулся, выбежал на лестничную площадку. – Готовность номер один!.. – донесся оттуда его голос.
Тишина изменилась – так показалось Дане. Стала напряженной. Впрочем, не совсем уж она была и тишина, моторы звучали отчетливо. Даня различил знакомый гул камазовских дизелей и среди них какой-то незнакомый рев, более грубый и надсадный... Командир слегка приподнял бровь: посмотрим, что там такое.
... Первый КамАЗ выплыл из тумана, как корабль, уверенно и важно. Над кабиной высились две безобразные шишковатые головы, мерно покачиваясь в ритм движения машины. Следом показался еще один грузовик, еще один... а за ними из тумана вырулило незнакомое чудище – какой-то, видно, старинный агрегат, вроде тех, какие Даня видел однажды на заброшенной армейской базе. Только те были так раскурочены, что их использовать было нельзя, разве что открутить еще что-нибудь – а этот катил, и весьма бодро.
Это был древний, мощный грузовик КрАЗ, наверное, еще в прошлом веке сделанный. Те, что Даня видел на базе, были «Уралы», но сейчас ему было не до сравнений, он смотрел, и сердце его отчаянно билось.
Гоблины – огромные мерзкие твари, метра под три ростом, в кабинах человеческих машин они не умещались, поэтому срезали крыши и ездили так, как если бы взрослый балбес вздумал прокатиться в детском автомобильчике. Дождь, пекло, вьюга и мороз этим уродам были нипочем. В диапазоне температур от минус до плюс семидесяти гоблины чувствовали себя как рыба в воде.
«Ладно, паскуды, – сказал Даня про себя. – Счас мы вам устроим диапазон невыживания»... Еще чуть-чуть! Лишь бы не заподозрили чего-то.
Машины шли со скоростью километров шестьдесят. Первый КамАЗ правым колесом шел на здоровенную выбоину, но притормозить и не подумал – так и налетел, и тряхнуло его, едва не развернув поперек. Второй почти ткнулся ему в задний борт.
Видно было, как жуткие маски двух гоблинов в передней кабине повернулись друг к другу, – похоже, один ругал другого, того, что за рулем, за тупорылость. Колонна встала на несколько секунд, какой-то из автомобилей злобно загудел воздушной сиреной, но тут первый тронулся, сирена смолкла. Тронулись и остальные. Теперь медленнее – да и препятствия начались: сперва пришлось объезжать кучу кирпича, затем бетонный блок...
Федьке с четвертого этажа люк был как на ладони, в знаке нужды не было, хотя, скосив глаза, можно было заметить и полотенце. Но хрен с ним! Главное – точнее лупануть по второму КамАЗу. Лучше – в мотор. Федька поудобнее перехватил карабин, прижался щекой к прикладу. «А может, в колесо!» – вдруг осенила его мысль.
Патроны «Сайги» были снабжены особыми пулями. Их отливал из свинца Кочерга. Он, как и Гвоздь, был помешан на технике, особенно военной. Он умел читать! – редкость для людей мертвой Земли. Федька вот грамоту так и не узнал. А у Кочерги были книжки с картинками, со всякими там схемами... Он как-то раз показывал их Федьке – интересно страх как! Только ни хрена не понять.
Кочерга возился со всякой техникой, какая в руки попадалась. Свинец для пуль брал из старых аккумуляторов, сам делал деревянные макеты, делал оттиски в глине, а когда глина засыхала, вливал расплавленный свинец. Пули получались чудные, вроде как витые купола храма Василия Блаженного – Федя знал, что есть такой в самом центре, где окопалась всякая нечисть. В натуре не видал, конечно, никогда, но на картинке Даня показывал. Храм этот, здоровую стену с башнями – Кремль и еще странное какое-то, приземистое здание... Музей, что ли? Или Музолей?.. Даня говорил, но Муха не запомнил.
Ну так вот, Кочерга такие хитрые пули отливал и называл их «пули Шена», по имени, говорил, изобретателя. Мол, в полете они винтом вращаются, потому полет устойчивый. Стреляли ими, было дело, и Муха стрелял – железный таз они дырявили и плющили как блин, но вот в бою...
Прицелом Федя поймал моторный отсек второй машины. Подержал. Вроде в норме. Указательный палец осторожно лег на спуск. Большим пальцем Муха убрал предохранитель. Затвор уже был взведен.
Первый грузовик почти остановился – надо было сманеврировать между блоком и железным корпусом легковушки. Гоблин дернул рычаг, неуклюже стал ворочать руль. Мотор взревел громче.
Феде показалось, что в этот миг он чувствует всех ребят, что затаились по обе стороны улицы. Вернее – что все они стали одним целым. Один за всех и все за одного! Только так! Так и будет. Будем жить!
КамАЗ наехал на люк.
4
Из окна первого этажа Немо не было видно, когда цель достигнет точки контакта. Но сигнал тут и вправду был наилучшим, можно было не бояться, разве что батарейки вдруг отвалятся. Но это исключено.
Приемно-передающее устройство Гвоздь слудил из остатков мобильного телефона и транзистора. Получилось не очень эстетично, зато надежно. Даня, когда увидел конструкцию, лишь головой покачал.
– Ну, мужик... – сказал он. – Цены тебе нет.
Шум стал совсем близким, цель замаячила на периферии зрения, вот-вот... Немо надавил на кнопку.
Полотенце птицей вспорхнуло вверх.
5
Грохнул взрыв!
Рвануло так, что пламя и пыль взметнулись вверх, как из вулкана.
Дом тряхнуло. Вылетели уцелевшие стекла. Федька чуть не упал, разинул рот – и глотнул добрый клуб пыли.
Залп врезал с двух сторон. Шаровой молнией пролетела ракета из гранатомета «Шмель». Термобарический заряд ударил в дверь кабины КрАЗа – громыхнуло, и тут же сдетонировал бак с соляркой.
– Ух ты! Федька опомнился.
Он поймал в прицел решетку над бампером КамАЗа. Не дышать! Палец сжал крючок. Не дергать! Ну...
Хлопнул выстрел, отдача толкнула плечо. Попал!!
Федька чуть не завопил от счастья. «Пуля Шена» пробила радиатор, проделав в нем огромную дыру, – пар хлынул толстой струей, как из чайника. А ну-ка! Муха заспешил, восторг распирал его. Он с силой дернул спуск и промазал.
В горячке Федя видел только свою цель. Даня же с КП видел весь бой. Он видел, что вышло все по плану. Единственный заряд «Шмеля», который берегли как святыню, сработал на все сто. Теперь гоблины – те, которые не перебиты, – оказались в ловушке. И надо кончать их как можно скорее А это совсем не просто!
– Огонь плотней! – крикнул Даня.
– Огонь плотней! – во все горло завопил связной. Выстрелы застучали чаше. Дым взрыва оседал.
От КамАЗа остался кузов и задний мост. Кабины не было. Обломки расшвыряло черт-те куда. На дороге в луже вонючей жижи валялся разорванный пополам гоблин – башка, грудь, руки. Ими он скреб по асфальту, ворочался, скрежетал зубами.
Но воевать эти уроды умели! Они сразу заняли оборону. У одного в лапах Даня заметил энергоимпульсный генератор.
– Берегись! – гаркнул он.
– Берегись!.. – истошно завопил Гром, но без толку – чего беречься, поди разбери.
Даня стремглав кинулся вниз.
– Оставайся здесь! – крикнул он связному. – Стреляй!
Он обругал себя за оплошность. Дурак! Надо было сразу вниз, после взрыва!..
Но на счастье у них был такой боец, как Немо. Все он мигом сообразил, понял, что генератор сейчас самая страшная вещь, – и всадил короткую очередь в грудь урода.
Пули с чавканьем вошли в тело гоблина, и черная поверхность косо лопнула, из нее плеснула черная жижа. Сам гоблин пошатнулся, но не упал.
– Получи! – Немо метко добавил еще одну короткую очередь.
Грудной щит раскололся, и ошметки гоблина полетели в разные стороны.
Огромный монстр – такой может привидеться разве что в бреду, с дичайшего бодуна – нелепо взмахнул конечностями и дико заревел.
Это был страшный вой. Не человечий, не звериный – рев существа из преисподней. Но всякий – даже слыша это в первый раз, отчего б мороз подрал по коже, – всякий понял бы, что это вой предсмертный, перед тем как смрадный гость из тьмы опять провалится туда, в ту тьму, откуда ему больше не вернуться.
Вой оборвался. Гоблин качнулся и, как башня, плашмя рухнул на асфальт.
– Молодец, Немо!! – заорал Даня. – Гаси их дальше! Живей! Гранаты давай!
Даже в азарте Даня не терял головы. Он понял, что удача улыбнулась им. И нельзя было терять ни секунды! Вся их сила была во внезапности. Упустишь момент – и труба! Гоблины-солдаты, конечно, твари тупые, нечего и говорить, но бойцы они мощные и противники смертельно опасные. Дерутся до последнего – никогда не отступают и не сдаются – на это у них просто не хватает мозгов! Муха, как молодой боец, этого еще не понимал. Но он ругал себя за промах последними словами. Приложился зло к карабину. Замер. Потянул крючок...
И не нажал. Он вдруг увидел на асфальте странный предмет размером с подушку.
Это было нечто живое, крайне гадкое. Темное, цвета кала, оно было вроде гигантской мокрицы или толстого червя. Оно извивалось, вздрагивало, ежилось... Но не это было в нем главное.
Федор видел прекрасно. Зрение – сто процентов из ста возможных. И сейчас он увидел, что над этой дрянью странно дрожит, переливается воздух, каким-то неуловимо-перламутровым свечением. Федя, конечно, и понятия не имел о свойствах, а тем более теориях пространства-времени, да и подумать ничего он не успел – крайнее омерзение, до рвоты, ощутил он и навел прицел на эту мразь.
Хлопнул выстрел...
6
Даня не понял, что случилось. И никто не понял.
Метать гранаты у них должны были двое самых длинноруких – Немо и Тэйки. Они, пригибаясь, прячась за укрытия, побежали вперед. Немо взялся за кольцо лимонки...
И тут как будто дрогнуло все вокруг: дома, машины, дым, земля и небо. Никто не успел бросить гранату. Немо резко присел, Тэйки и вовсе упала на задницу.
– Ни хрена себе! – донеслось до Дани.
Даня думал, что он видел на этом свете все и ничему уже не удивится. Но он ошибся.
Прочие так не думали, но изумление пробило и их.
Да и было отчего!
Дрогнув, пространство вбросило в самую гущу схватки людей – человек семь, таких же пацанов, грязных, лохматых... и вооруженных.
– Атас!.. – пронзительно заверещал малой, клоп лет восьми.
– Гоблины! – рявкнул рослый раскосый парень, Кате чем-то напомнивший индейца из комиксов о Чингачгуке, которые она видела в детстве.
На груди у него висела массивная, с коротким стволом штука – ручной автоматический гранатомет «Зорро», одно из последних перед коллапсом достижений земной военной техники.
– А! – заорал Чингачгук так, что раскосые глаза стали круглыми. – Вон что! Лупи, братва!
И «Зорро» харкнул огневым залпом. Его выстрел не пуля «пять – сорок пять» – у ближнего гоблина оторвало руку и полгруди, а самого швырнуло на асфальт. Другие парни тоже похватали кто что – автоматы, пистолеты – и, открыв огонь, кинулись отходить, причем задние прикрывали передних, фиксируя сектора обстрела.
Даня восхитился при виде такого тактического искусства.
– Пацаны, сюда! Гвоздь, поддержи огнем! Гранаты отставить!
Ребята сыпанули очередями, и это было неплохо – но в сравнении с гранатометом все ж не то. Он один создавал такой фронт огня, какой все остальные, – только б выстрелов хватило до конца боя!
Услышали пришельцы Данин крик, или само так вышло – но отбежали они прямо к Немо и Кате, прятавшимися за обгорелым остовом троллейбуса. Кто-то налетел спиной прямо на Немо.
– А! – вскрикнул этот налетевший тонким голосом. – Люди!
– Свои! – Даня бросился вперед. – Ребята, мы здесь! Катя, чего рот разинула?! Гранаты давай!
Немо подгонять не надо было. Он швырнул одну за другой две лимонки.
– Ложись! – гаркнул так страшно, что все попадали. Попадали умело, за укрытия. Даня еще успел послать очередь, прежде чем прыгнул за бетонный обломок.
Хлоп! Хлоп! – два взрыва лопнули легко, игрушечно.
И хлестнул залп из «Зорро».
– Огонь! – Даня чуть не сорвал голос. – Дожимай! Не давай очухаться!..
Да! Он был прав. Яростный порыв охватил всех. Все стали как один. Страх пропал! Бешеный огонь не дал гоблинам прийти в себя. Гнев и задор успели сделать дело до того, как включилась мощь и злоба этих динозавров. Через пять минут все было кончено.
7
Последний выстрел был контрольным. Верней, сразу два. Парень из пришлых очередью добил еще дергавшегося на земле гоблина. В шею – самое незащищенное место. Бах-бах! – две гильзы звонко скакнули по асфальту.
И – тишина.
После боя она всегда кажется потрясающей.
Слышно, как шуршит невесомый дождик по брезенту кузова. Другими кажутся предметы. И воздух другой. Всю пороховую кислятину точно ветром унесло.
Даня хлебнул его, этот сырой осенний воздух, как глоток чистейшей ключевой воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Шум моторов был слышен явно. Даня всмотрелся в туман, но бинокль поднимать не стал – хоть и ничтожна вероятность, что блеснет стекло, но не стоит и ее создавать. Да и без того видно, пусть и нечетко: ползут, движутся в тумане тени, приближаясь сюда.
– Вижу цель, – негромко сказал Даня.
– Вижу... – подхватил за спиной Гром и запнулся. – Команда это или нет?.. – Он помолчал, соображая, так и не сообразил.
– Готовность номер один, – подсказал Даня.
– Готовность номер один! – радостно воскликнул парень – это было знакомо. Он повернулся, выбежал на лестничную площадку. – Готовность номер один!.. – донесся оттуда его голос.
Тишина изменилась – так показалось Дане. Стала напряженной. Впрочем, не совсем уж она была и тишина, моторы звучали отчетливо. Даня различил знакомый гул камазовских дизелей и среди них какой-то незнакомый рев, более грубый и надсадный... Командир слегка приподнял бровь: посмотрим, что там такое.
... Первый КамАЗ выплыл из тумана, как корабль, уверенно и важно. Над кабиной высились две безобразные шишковатые головы, мерно покачиваясь в ритм движения машины. Следом показался еще один грузовик, еще один... а за ними из тумана вырулило незнакомое чудище – какой-то, видно, старинный агрегат, вроде тех, какие Даня видел однажды на заброшенной армейской базе. Только те были так раскурочены, что их использовать было нельзя, разве что открутить еще что-нибудь – а этот катил, и весьма бодро.
Это был древний, мощный грузовик КрАЗ, наверное, еще в прошлом веке сделанный. Те, что Даня видел на базе, были «Уралы», но сейчас ему было не до сравнений, он смотрел, и сердце его отчаянно билось.
Гоблины – огромные мерзкие твари, метра под три ростом, в кабинах человеческих машин они не умещались, поэтому срезали крыши и ездили так, как если бы взрослый балбес вздумал прокатиться в детском автомобильчике. Дождь, пекло, вьюга и мороз этим уродам были нипочем. В диапазоне температур от минус до плюс семидесяти гоблины чувствовали себя как рыба в воде.
«Ладно, паскуды, – сказал Даня про себя. – Счас мы вам устроим диапазон невыживания»... Еще чуть-чуть! Лишь бы не заподозрили чего-то.
Машины шли со скоростью километров шестьдесят. Первый КамАЗ правым колесом шел на здоровенную выбоину, но притормозить и не подумал – так и налетел, и тряхнуло его, едва не развернув поперек. Второй почти ткнулся ему в задний борт.
Видно было, как жуткие маски двух гоблинов в передней кабине повернулись друг к другу, – похоже, один ругал другого, того, что за рулем, за тупорылость. Колонна встала на несколько секунд, какой-то из автомобилей злобно загудел воздушной сиреной, но тут первый тронулся, сирена смолкла. Тронулись и остальные. Теперь медленнее – да и препятствия начались: сперва пришлось объезжать кучу кирпича, затем бетонный блок...
Федьке с четвертого этажа люк был как на ладони, в знаке нужды не было, хотя, скосив глаза, можно было заметить и полотенце. Но хрен с ним! Главное – точнее лупануть по второму КамАЗу. Лучше – в мотор. Федька поудобнее перехватил карабин, прижался щекой к прикладу. «А может, в колесо!» – вдруг осенила его мысль.
Патроны «Сайги» были снабжены особыми пулями. Их отливал из свинца Кочерга. Он, как и Гвоздь, был помешан на технике, особенно военной. Он умел читать! – редкость для людей мертвой Земли. Федька вот грамоту так и не узнал. А у Кочерги были книжки с картинками, со всякими там схемами... Он как-то раз показывал их Федьке – интересно страх как! Только ни хрена не понять.
Кочерга возился со всякой техникой, какая в руки попадалась. Свинец для пуль брал из старых аккумуляторов, сам делал деревянные макеты, делал оттиски в глине, а когда глина засыхала, вливал расплавленный свинец. Пули получались чудные, вроде как витые купола храма Василия Блаженного – Федя знал, что есть такой в самом центре, где окопалась всякая нечисть. В натуре не видал, конечно, никогда, но на картинке Даня показывал. Храм этот, здоровую стену с башнями – Кремль и еще странное какое-то, приземистое здание... Музей, что ли? Или Музолей?.. Даня говорил, но Муха не запомнил.
Ну так вот, Кочерга такие хитрые пули отливал и называл их «пули Шена», по имени, говорил, изобретателя. Мол, в полете они винтом вращаются, потому полет устойчивый. Стреляли ими, было дело, и Муха стрелял – железный таз они дырявили и плющили как блин, но вот в бою...
Прицелом Федя поймал моторный отсек второй машины. Подержал. Вроде в норме. Указательный палец осторожно лег на спуск. Большим пальцем Муха убрал предохранитель. Затвор уже был взведен.
Первый грузовик почти остановился – надо было сманеврировать между блоком и железным корпусом легковушки. Гоблин дернул рычаг, неуклюже стал ворочать руль. Мотор взревел громче.
Феде показалось, что в этот миг он чувствует всех ребят, что затаились по обе стороны улицы. Вернее – что все они стали одним целым. Один за всех и все за одного! Только так! Так и будет. Будем жить!
КамАЗ наехал на люк.
4
Из окна первого этажа Немо не было видно, когда цель достигнет точки контакта. Но сигнал тут и вправду был наилучшим, можно было не бояться, разве что батарейки вдруг отвалятся. Но это исключено.
Приемно-передающее устройство Гвоздь слудил из остатков мобильного телефона и транзистора. Получилось не очень эстетично, зато надежно. Даня, когда увидел конструкцию, лишь головой покачал.
– Ну, мужик... – сказал он. – Цены тебе нет.
Шум стал совсем близким, цель замаячила на периферии зрения, вот-вот... Немо надавил на кнопку.
Полотенце птицей вспорхнуло вверх.
5
Грохнул взрыв!
Рвануло так, что пламя и пыль взметнулись вверх, как из вулкана.
Дом тряхнуло. Вылетели уцелевшие стекла. Федька чуть не упал, разинул рот – и глотнул добрый клуб пыли.
Залп врезал с двух сторон. Шаровой молнией пролетела ракета из гранатомета «Шмель». Термобарический заряд ударил в дверь кабины КрАЗа – громыхнуло, и тут же сдетонировал бак с соляркой.
– Ух ты! Федька опомнился.
Он поймал в прицел решетку над бампером КамАЗа. Не дышать! Палец сжал крючок. Не дергать! Ну...
Хлопнул выстрел, отдача толкнула плечо. Попал!!
Федька чуть не завопил от счастья. «Пуля Шена» пробила радиатор, проделав в нем огромную дыру, – пар хлынул толстой струей, как из чайника. А ну-ка! Муха заспешил, восторг распирал его. Он с силой дернул спуск и промазал.
В горячке Федя видел только свою цель. Даня же с КП видел весь бой. Он видел, что вышло все по плану. Единственный заряд «Шмеля», который берегли как святыню, сработал на все сто. Теперь гоблины – те, которые не перебиты, – оказались в ловушке. И надо кончать их как можно скорее А это совсем не просто!
– Огонь плотней! – крикнул Даня.
– Огонь плотней! – во все горло завопил связной. Выстрелы застучали чаше. Дым взрыва оседал.
От КамАЗа остался кузов и задний мост. Кабины не было. Обломки расшвыряло черт-те куда. На дороге в луже вонючей жижи валялся разорванный пополам гоблин – башка, грудь, руки. Ими он скреб по асфальту, ворочался, скрежетал зубами.
Но воевать эти уроды умели! Они сразу заняли оборону. У одного в лапах Даня заметил энергоимпульсный генератор.
– Берегись! – гаркнул он.
– Берегись!.. – истошно завопил Гром, но без толку – чего беречься, поди разбери.
Даня стремглав кинулся вниз.
– Оставайся здесь! – крикнул он связному. – Стреляй!
Он обругал себя за оплошность. Дурак! Надо было сразу вниз, после взрыва!..
Но на счастье у них был такой боец, как Немо. Все он мигом сообразил, понял, что генератор сейчас самая страшная вещь, – и всадил короткую очередь в грудь урода.
Пули с чавканьем вошли в тело гоблина, и черная поверхность косо лопнула, из нее плеснула черная жижа. Сам гоблин пошатнулся, но не упал.
– Получи! – Немо метко добавил еще одну короткую очередь.
Грудной щит раскололся, и ошметки гоблина полетели в разные стороны.
Огромный монстр – такой может привидеться разве что в бреду, с дичайшего бодуна – нелепо взмахнул конечностями и дико заревел.
Это был страшный вой. Не человечий, не звериный – рев существа из преисподней. Но всякий – даже слыша это в первый раз, отчего б мороз подрал по коже, – всякий понял бы, что это вой предсмертный, перед тем как смрадный гость из тьмы опять провалится туда, в ту тьму, откуда ему больше не вернуться.
Вой оборвался. Гоблин качнулся и, как башня, плашмя рухнул на асфальт.
– Молодец, Немо!! – заорал Даня. – Гаси их дальше! Живей! Гранаты давай!
Даже в азарте Даня не терял головы. Он понял, что удача улыбнулась им. И нельзя было терять ни секунды! Вся их сила была во внезапности. Упустишь момент – и труба! Гоблины-солдаты, конечно, твари тупые, нечего и говорить, но бойцы они мощные и противники смертельно опасные. Дерутся до последнего – никогда не отступают и не сдаются – на это у них просто не хватает мозгов! Муха, как молодой боец, этого еще не понимал. Но он ругал себя за промах последними словами. Приложился зло к карабину. Замер. Потянул крючок...
И не нажал. Он вдруг увидел на асфальте странный предмет размером с подушку.
Это было нечто живое, крайне гадкое. Темное, цвета кала, оно было вроде гигантской мокрицы или толстого червя. Оно извивалось, вздрагивало, ежилось... Но не это было в нем главное.
Федор видел прекрасно. Зрение – сто процентов из ста возможных. И сейчас он увидел, что над этой дрянью странно дрожит, переливается воздух, каким-то неуловимо-перламутровым свечением. Федя, конечно, и понятия не имел о свойствах, а тем более теориях пространства-времени, да и подумать ничего он не успел – крайнее омерзение, до рвоты, ощутил он и навел прицел на эту мразь.
Хлопнул выстрел...
6
Даня не понял, что случилось. И никто не понял.
Метать гранаты у них должны были двое самых длинноруких – Немо и Тэйки. Они, пригибаясь, прячась за укрытия, побежали вперед. Немо взялся за кольцо лимонки...
И тут как будто дрогнуло все вокруг: дома, машины, дым, земля и небо. Никто не успел бросить гранату. Немо резко присел, Тэйки и вовсе упала на задницу.
– Ни хрена себе! – донеслось до Дани.
Даня думал, что он видел на этом свете все и ничему уже не удивится. Но он ошибся.
Прочие так не думали, но изумление пробило и их.
Да и было отчего!
Дрогнув, пространство вбросило в самую гущу схватки людей – человек семь, таких же пацанов, грязных, лохматых... и вооруженных.
– Атас!.. – пронзительно заверещал малой, клоп лет восьми.
– Гоблины! – рявкнул рослый раскосый парень, Кате чем-то напомнивший индейца из комиксов о Чингачгуке, которые она видела в детстве.
На груди у него висела массивная, с коротким стволом штука – ручной автоматический гранатомет «Зорро», одно из последних перед коллапсом достижений земной военной техники.
– А! – заорал Чингачгук так, что раскосые глаза стали круглыми. – Вон что! Лупи, братва!
И «Зорро» харкнул огневым залпом. Его выстрел не пуля «пять – сорок пять» – у ближнего гоблина оторвало руку и полгруди, а самого швырнуло на асфальт. Другие парни тоже похватали кто что – автоматы, пистолеты – и, открыв огонь, кинулись отходить, причем задние прикрывали передних, фиксируя сектора обстрела.
Даня восхитился при виде такого тактического искусства.
– Пацаны, сюда! Гвоздь, поддержи огнем! Гранаты отставить!
Ребята сыпанули очередями, и это было неплохо – но в сравнении с гранатометом все ж не то. Он один создавал такой фронт огня, какой все остальные, – только б выстрелов хватило до конца боя!
Услышали пришельцы Данин крик, или само так вышло – но отбежали они прямо к Немо и Кате, прятавшимися за обгорелым остовом троллейбуса. Кто-то налетел спиной прямо на Немо.
– А! – вскрикнул этот налетевший тонким голосом. – Люди!
– Свои! – Даня бросился вперед. – Ребята, мы здесь! Катя, чего рот разинула?! Гранаты давай!
Немо подгонять не надо было. Он швырнул одну за другой две лимонки.
– Ложись! – гаркнул так страшно, что все попадали. Попадали умело, за укрытия. Даня еще успел послать очередь, прежде чем прыгнул за бетонный обломок.
Хлоп! Хлоп! – два взрыва лопнули легко, игрушечно.
И хлестнул залп из «Зорро».
– Огонь! – Даня чуть не сорвал голос. – Дожимай! Не давай очухаться!..
Да! Он был прав. Яростный порыв охватил всех. Все стали как один. Страх пропал! Бешеный огонь не дал гоблинам прийти в себя. Гнев и задор успели сделать дело до того, как включилась мощь и злоба этих динозавров. Через пять минут все было кончено.
7
Последний выстрел был контрольным. Верней, сразу два. Парень из пришлых очередью добил еще дергавшегося на земле гоблина. В шею – самое незащищенное место. Бах-бах! – две гильзы звонко скакнули по асфальту.
И – тишина.
После боя она всегда кажется потрясающей.
Слышно, как шуршит невесомый дождик по брезенту кузова. Другими кажутся предметы. И воздух другой. Всю пороховую кислятину точно ветром унесло.
Даня хлебнул его, этот сырой осенний воздух, как глоток чистейшей ключевой воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44