Бред это, нет никакого психокодирования. Да, кстати, а результат тестов какой, я забыл спросить?
— А, это, — Ортопед оживился, — у меня сто двадцать пять, у Гугуцэ — сто шестьдесят. Вот, правда, у Горыныча поменьше — сто двадцать.
— Ну, Данька, наверное, уставший был, — успокоил Денис.
— Может быть. С разводки приехал... Остальные тоже в норме.
— Видишь, как славно. Я всегда говорил, что эти все анекдоты про вас — чушь собачья.
— А ты проверялся?
— Давно, в институте еще... Тоже в пределах разумного.
— А-а, — Ортопед вновь вернулся к сектантам, — но эти вроде гипнотизируют, поэтому им бабки тащат.
— Человека невозможно загипнотизировать, если он сам на это не согласится. Биология у нас такая. Получается, что все эти якобы обманутые сами на это и пошли.
— А йоги? — вмешался Юра.
— У йогов гипноз вообще под запретом. У настоящих, не у шарлатанов, что в цирке выступают...
— А чо, они в натуре, как Копперфилд, летают? — неожиданно спросил Ортопед. Денис замахал руками.
— Давидик как все фокусники летает. Ничего особенного. У йогов другое. По канонам ихним, на одной из ступеней они получают возможность левитации. Не знаю, что они в виду имеют... Может, это такое состояние духа особенное, нам все равно никто не объяснит. Но точно известно, что они как раз борются с этой самой левитацией, без победы над ней на следующую ступень не перейдешь. Выбор такой — либо поборол эту возможность и топаешь дальше, как все, либо — летаешь, но дурак дураком.
— Ну, Копперфилд, я читал, на магнитах летает, — сказал Иваныч.
— Ага, щас тебе! — поморщился Денис. — Нет там никаких магнитов. Если электромагнитное поле такой мощности создать, то летать уже будет труп Копперфилда. Кровь-то у нас что? Правильно, проводник электричества. Угробишь его на раз! Мне кассету с его выступлениями привез из Штатов приятель один, еще году в девяностом. У нас о Давиде тогда и не слышали. Я тоже поначалу офонарел. К папику прибежал, показал... Тот меня на смех поднял. Он-то химию и физику лучше нас, вместе взятых, знает.
Ортопед важно закивал.
Он пару раз общался с Рыбаковым-старшим, и тот произвел на него неизгладимое впечатление. Ученых Михаил сильно уважал.
— Ну вот, мне папахен и объяснил — бред это все про свободный полет... Лавсановые пленки натянули, вот он и скользит по ним. Если лавсан в сильном магнитном поле отлить, то молекулы выстраиваются в ряд и поверхность становится прозрачной. Вот тебе и невидимость. Свет поляризованный поставили, он и «летает» только по определенным траекториям, там компьютер за всем этим следит. Скучно, задачка-то элементарной оказалась...
— А твой отец, чо, может все фокусы объяснить?
— Наверное. Я как-то охладел после того разговора, дальше не выяснял. Хочешь, выбери время, пообщайся.
— Но все таки, — не унимался Юра, — а если он действительно способ антигравитации нашел? Не может такого быть?
— Не-а! Тогда бы он не на сцене летал, а в подземных лабораториях той страны, какая его выкрасть бы успела... Небось на первом выступлении в зале одни сотрудники разведки сидели, с аппаратурой соответствующей. Ну, посмотрели, посмеялись, и все. Пусть народ дурит, интереса для спецслужб он не представляет.
— А с исчезновением статуи Свободы? — вспомнил Ортопед.
— Ну, Майкл, ты дал! Какое, к черту, исчезновение... Экран поставили перед толпой идиотов, и все. Камер напихали, чтоб перспективу за самой статуей дать, и лазерный проектор установили. Там, когда занавес падает, остается плоский экран, как в кино, на него в реальном времени и передавали изображение. А статуя как стояла, так и стоит — Из моих знакомых в эти копперфилдовские чудеса только моя любовница Кривулькина верила, да и то потому, что идиотка. Стакан принимала и со своим безумным братцем в телевизор вперивалась. Ну, и мамулька их туда же... Что говорить, мымринские хомо сапиенсы, чего с них взять...
— Не поминай к ночи, — сказал Ортопед, много слышавший про Алину.
— Да, о драконах — ни слова, — Денис постучал по столу. — А что касается Копперфилда, техника у него никакого отношения к настоящим фокусам не имеет... Наши, русские, гораздо интереснее работают, ловкость рук — вот это да! А все примочки Давидика — это труд инженеров, его, как пацана симпатичного, взяли и раскрутили. Таких фокусников начинающих — пруд пруди, в любом городе во всех шоу работают. Его в жизни слушать никто не будет, он только на сцене чего-то стоит, танцульками занимается. Считай, он типа рекламного мальчика, труд инженеров демонстрирует. Если оборзеет, его и заменят. Вот тебе и весь Копперфилд, пешка.
— А вообще, чисто теоретически, человек летать может? — Иваныч прислонился к подоконнику.
— Теоретически — да. Если с точки зрения приложения силы, то по физическим законам киловатт в секунду нужен. Человек столько развивает, когда по лестнице поднимается, это общеизвестно. В принципе, очень немного... Тут только главный вопрос в другом: где точка приложения силы, куда направлять вектор. Если это определить, летать в школе учить будут. Теоретически ничего невозможного здесь нет, как и в любой другой области знаний, в общем. Но на практике пока не выходит.
— А может, уже придумали, токо никому не говорят, — предположил Ортопед.
— Вполне. Если с экономической точки зрения взглянуть, так это же дикие убытки для фирм, которые транспорт производят, лифты, топливо, покрышки автомобильные, да и все прочее... Потери в триллионы долларов. Я б за жизнь такого изобретателя гроша ломаного не дал, замочат в секунду...
— А если прибор изобрести? — спросил Юра.
— Да на исследования фундаментальные никто денег не даст. Дорого очень, и результат непредсказуем...
— Мы бы с пацанами дали, — решил Ортопед.
— У вас столько нет и не будет никогда.
— Почему это? — обиделся мускулистый борец за технический прогресс.
— Нужно, Мишель, несколько сотен миллиардов долларов, тысяча ученых и лет пять-десять работы. Вот при таком подходе можно фактически любую проблему решить. Хотя получиться может, что результат с исходной задачей не совпадает. Будут, к примеру, искать способ антигравитации, а откроют телепортацию или метод продления жизни раза в два. Что, в общем, ничем не хуже, может, и покруче будет. Такие исследования непредсказуемы вообще, широкомасштабные прорывы в науке случайно происходят. Только вот лавэ столько никто не отгрузит, я уж не говорю о свободе исследований... Это только государству под силу, но ни в одной стране денег свободных в таком объеме быть не может. Тупик получается...
Ортопед поскреб подбородок.
Он, как любой уважающий себя «браток», считал, что безвыходных ситуаций не бывает. На реальные дела он никогда денег не жалел, что оправдывалось в полной мере. Ситуация с научными изысканиями разбередила его нежную душу.
— А чо, в правительстве ваще не шарят?
— А ты как думал? У них задачи другие — у кого карман набить, у кого — перед начальством прогнуться... Они ж все только о карьере и думают, да про дачи свои дурацкие — у кого больше. Остальное их не интересует, наука в том числе.
— Хорошо, ты мне объясни, а чо в правительстве ваше делается? Я как телик включу, все лабуду какую-то гонят. Последнее время про борьбу с преступностью орут...
— Ну, орут. А тебе-то что?
— Дык интересно. Если они, блин, такие все справедливые, чего они ментам денег не дают?
— Ну-у, это вопрос двоякий. Для начала, сильные спецслужбы для них самих опасны. Помнишь, когда вопрос о декларациях депутатов обсуждался, сколько воплей было? А Госдума, по сравнению с членами правительства, — вшивота подзаборная, нищие, можно сказать. А и то не захотели доходы декларировать. А у чиновников такие бабки крутятся, что нам и не снилось... Ну, а второе, кстати, и с первой частью очень даже взаимосвязано — а откуда взять эти самые деньги? Бюджет не резиновый. Вот ты сам подсчитай. Пока налоги соберут, а это единственный путь наполнения казны, половину уже по карманам распихают... Как распределят обратно — опять процентов пятьдесят украдут. Вот и выходит, что мы на четверть реальных бабок живем. Страна богатейшая, нам и этой доли хватает, чтоб не загнуться... А про борьбу с преступностью еще долго орать будут. У них стратегии нет, булавочные уколы одни. Решение-то элементарное, по двум пунктам: первое — новый закон о милиции издать, да не тот, где они ни за что отвечать не будут и все права у них, а как бы наоборот — да, права, зато жесткие, чтоб людьми себя чувствовали, но если мент преступление совершил или соучастие у него, все — срок, без поблажек, причем в два-три раза больше, чем за аналогичное у обычных людей. И без амнистии. Второе — деньги начать нормальные платить, ну, по сегодняшним ценам, штуку баксов в месяц — и все, процентов девяносто уже не купить будет. А десять, которые купленные, погоды не сделают, их свои раздавят. Только ты, Мишель, этого не бойся, все равно этого не будет, все чиновники в криминале завязаны, не выгодно им это... Ты мне лучше вот что скажи — если бы государство налог жесткий установило, ну, процентов тридцать, со всех видов доходов и больше ни копейки не брало, тебе лично чем выгоднее было бы заниматься — барыг пинать или свой бизнес делать?
— А кто охранять будет?
— Например, менты. Причем ты сам как хочешь с охраной договаривайся. Все по закону. Треть в казну отдал, остальное — твое, без базара, никто ни цента сверху не попросит. Если нарушишь — ну, тут извини, пожалуйста, — за решетку. Но при этом — и пенсии старикам вовремя, и улицы чистые. А?
— Наверное, свое дело бы открыл... И пацаны бы, кто спортзал, кто магазин... Чо под статьей ходить? Но тут вопросец возникает — а чо с чиновниками делать? Они ж взятки, как пылесосы, требуют...
— Вот и я о том же! Но ты не забывай, с чего мы начали. В предполагаемой модели общества менты-то не купленные! Они быстро всю эту шушеру выведут. Вот из-за этого нормальных законов и не будет, чиновники сами себе могилу рыть не будут.
— Да, верно, — Ортопед задумчиво взял бутерброд и протянул его Адольфу. Тот аккуратно утащил презент в угол. — Может, ты и прав... А ты, Юр, чо бы делал?
— Ресторан бы открыл, русскую кухню, у меня, знаешь, сколько рецептов! И вкусно, и недорого.
— Ну вот, Мишель, видишь, как получается — кто спортзал, кто магазин, кто ресторан. Я бы тоже что-нибудь придумал, книжки, может, писать бы стал. А чиновникам в таком гипотетическом государстве что делать? Они же работать не умеют, только взятки берут. И передохли бы от голода... Смотри, сейчас как только закон какой более или менее нормальный принимают, они уже лезут с поправками, инструкциями. Им лазейку себе оставить надо, иначе все, кранты, кончится их власть... Оборзели уже вконец, то-то их замачивать все чаще стали. И, заметь, никто уже не удивляется! Будто так и надо...
— А по-другому с ними не сладить, — заявил Ортопед. — Страх потеряли, козлы... Если к ним по-человечески, все, амба, деньги сожрут и ни черта не сделают. Один способ — на испуге держать, чтоб бочка с цементом по ночам мерещилась... Помню, с одним тоже проблема была...
— Не надо, Иваныча напугаешь.
— Да ничего, — возразил Иваныч, — я привыкший.
— Да было-то по мелочи, — сморщился Ортопед, — ерунда. Купил одного такого, в администрации районной, нам склады нужны были... Попользовались месяцок, вдруг — другим передает. Мы с пацанами теми обсудили, он и у них бабки взял, ну, типа, два раза склад сдал. К нему подъехали, а этот урод нас уговаривать стал — мол, потеснитесь, площадей на всех хватит, в тесноте — да не в обиде... Мутант с печатью, блин... Мы его по-тихому вывели, в тачку сунули и на склад привезли. У нас дела еще были, так на попечение Горынычу и Кабанычу оставили, еще Фауст подтянулся... Они все равно сидели, машины с фруктами ждали. Я только под вечер освободился, Олега забрал и обратно приехали... В ворота въезжаем — тут кто-то на стекло нашего «кабана» — плюх! Как привидение, блин, белое что-то сверху. Мы выскочили — а это родименький наш, из администрации, голый, руки за спиной связаны, петля на шее.
— Это кто так попечительствовал?
— Фауст, кто ж еще! Он книжку раздобыл, «Молот ведьм» называется.
— А, знаю, — Денис улыбнулся, — пособие по допросам третьей степени, испанская инквизиция. И что, советы товарища Торквемады в жизнь воплощали?
— А то! Единственно, незадача у них вышла — они по картинке какую-то хитрую дыбу соорудили, но неудачно — когда за веревку потянули, их и захлестнуло. Кабаныча вообще под потолок унесло, а Фауст с Горынычем как в паутине запутались... Этот вырвался и бежать. Полчаса по двору носился, пока на нас не налетел... Мы — на склад. Там картина, доложу я вам! Хуже, чем в этой книжке! Кабаныч на перекрытии сидит, метрах в шести от пола, Фауст уже синий почти — ему веревка горло перехватила, Горыныч эту веревку зубами перегрызает — руки у него за спиной стянуло, самому не освободиться... Ну, развязали мы их, бюрократа отпустили — так с тех пор он за полцены все делает, только скажи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— А, это, — Ортопед оживился, — у меня сто двадцать пять, у Гугуцэ — сто шестьдесят. Вот, правда, у Горыныча поменьше — сто двадцать.
— Ну, Данька, наверное, уставший был, — успокоил Денис.
— Может быть. С разводки приехал... Остальные тоже в норме.
— Видишь, как славно. Я всегда говорил, что эти все анекдоты про вас — чушь собачья.
— А ты проверялся?
— Давно, в институте еще... Тоже в пределах разумного.
— А-а, — Ортопед вновь вернулся к сектантам, — но эти вроде гипнотизируют, поэтому им бабки тащат.
— Человека невозможно загипнотизировать, если он сам на это не согласится. Биология у нас такая. Получается, что все эти якобы обманутые сами на это и пошли.
— А йоги? — вмешался Юра.
— У йогов гипноз вообще под запретом. У настоящих, не у шарлатанов, что в цирке выступают...
— А чо, они в натуре, как Копперфилд, летают? — неожиданно спросил Ортопед. Денис замахал руками.
— Давидик как все фокусники летает. Ничего особенного. У йогов другое. По канонам ихним, на одной из ступеней они получают возможность левитации. Не знаю, что они в виду имеют... Может, это такое состояние духа особенное, нам все равно никто не объяснит. Но точно известно, что они как раз борются с этой самой левитацией, без победы над ней на следующую ступень не перейдешь. Выбор такой — либо поборол эту возможность и топаешь дальше, как все, либо — летаешь, но дурак дураком.
— Ну, Копперфилд, я читал, на магнитах летает, — сказал Иваныч.
— Ага, щас тебе! — поморщился Денис. — Нет там никаких магнитов. Если электромагнитное поле такой мощности создать, то летать уже будет труп Копперфилда. Кровь-то у нас что? Правильно, проводник электричества. Угробишь его на раз! Мне кассету с его выступлениями привез из Штатов приятель один, еще году в девяностом. У нас о Давиде тогда и не слышали. Я тоже поначалу офонарел. К папику прибежал, показал... Тот меня на смех поднял. Он-то химию и физику лучше нас, вместе взятых, знает.
Ортопед важно закивал.
Он пару раз общался с Рыбаковым-старшим, и тот произвел на него неизгладимое впечатление. Ученых Михаил сильно уважал.
— Ну вот, мне папахен и объяснил — бред это все про свободный полет... Лавсановые пленки натянули, вот он и скользит по ним. Если лавсан в сильном магнитном поле отлить, то молекулы выстраиваются в ряд и поверхность становится прозрачной. Вот тебе и невидимость. Свет поляризованный поставили, он и «летает» только по определенным траекториям, там компьютер за всем этим следит. Скучно, задачка-то элементарной оказалась...
— А твой отец, чо, может все фокусы объяснить?
— Наверное. Я как-то охладел после того разговора, дальше не выяснял. Хочешь, выбери время, пообщайся.
— Но все таки, — не унимался Юра, — а если он действительно способ антигравитации нашел? Не может такого быть?
— Не-а! Тогда бы он не на сцене летал, а в подземных лабораториях той страны, какая его выкрасть бы успела... Небось на первом выступлении в зале одни сотрудники разведки сидели, с аппаратурой соответствующей. Ну, посмотрели, посмеялись, и все. Пусть народ дурит, интереса для спецслужб он не представляет.
— А с исчезновением статуи Свободы? — вспомнил Ортопед.
— Ну, Майкл, ты дал! Какое, к черту, исчезновение... Экран поставили перед толпой идиотов, и все. Камер напихали, чтоб перспективу за самой статуей дать, и лазерный проектор установили. Там, когда занавес падает, остается плоский экран, как в кино, на него в реальном времени и передавали изображение. А статуя как стояла, так и стоит — Из моих знакомых в эти копперфилдовские чудеса только моя любовница Кривулькина верила, да и то потому, что идиотка. Стакан принимала и со своим безумным братцем в телевизор вперивалась. Ну, и мамулька их туда же... Что говорить, мымринские хомо сапиенсы, чего с них взять...
— Не поминай к ночи, — сказал Ортопед, много слышавший про Алину.
— Да, о драконах — ни слова, — Денис постучал по столу. — А что касается Копперфилда, техника у него никакого отношения к настоящим фокусам не имеет... Наши, русские, гораздо интереснее работают, ловкость рук — вот это да! А все примочки Давидика — это труд инженеров, его, как пацана симпатичного, взяли и раскрутили. Таких фокусников начинающих — пруд пруди, в любом городе во всех шоу работают. Его в жизни слушать никто не будет, он только на сцене чего-то стоит, танцульками занимается. Считай, он типа рекламного мальчика, труд инженеров демонстрирует. Если оборзеет, его и заменят. Вот тебе и весь Копперфилд, пешка.
— А вообще, чисто теоретически, человек летать может? — Иваныч прислонился к подоконнику.
— Теоретически — да. Если с точки зрения приложения силы, то по физическим законам киловатт в секунду нужен. Человек столько развивает, когда по лестнице поднимается, это общеизвестно. В принципе, очень немного... Тут только главный вопрос в другом: где точка приложения силы, куда направлять вектор. Если это определить, летать в школе учить будут. Теоретически ничего невозможного здесь нет, как и в любой другой области знаний, в общем. Но на практике пока не выходит.
— А может, уже придумали, токо никому не говорят, — предположил Ортопед.
— Вполне. Если с экономической точки зрения взглянуть, так это же дикие убытки для фирм, которые транспорт производят, лифты, топливо, покрышки автомобильные, да и все прочее... Потери в триллионы долларов. Я б за жизнь такого изобретателя гроша ломаного не дал, замочат в секунду...
— А если прибор изобрести? — спросил Юра.
— Да на исследования фундаментальные никто денег не даст. Дорого очень, и результат непредсказуем...
— Мы бы с пацанами дали, — решил Ортопед.
— У вас столько нет и не будет никогда.
— Почему это? — обиделся мускулистый борец за технический прогресс.
— Нужно, Мишель, несколько сотен миллиардов долларов, тысяча ученых и лет пять-десять работы. Вот при таком подходе можно фактически любую проблему решить. Хотя получиться может, что результат с исходной задачей не совпадает. Будут, к примеру, искать способ антигравитации, а откроют телепортацию или метод продления жизни раза в два. Что, в общем, ничем не хуже, может, и покруче будет. Такие исследования непредсказуемы вообще, широкомасштабные прорывы в науке случайно происходят. Только вот лавэ столько никто не отгрузит, я уж не говорю о свободе исследований... Это только государству под силу, но ни в одной стране денег свободных в таком объеме быть не может. Тупик получается...
Ортопед поскреб подбородок.
Он, как любой уважающий себя «браток», считал, что безвыходных ситуаций не бывает. На реальные дела он никогда денег не жалел, что оправдывалось в полной мере. Ситуация с научными изысканиями разбередила его нежную душу.
— А чо, в правительстве ваще не шарят?
— А ты как думал? У них задачи другие — у кого карман набить, у кого — перед начальством прогнуться... Они ж все только о карьере и думают, да про дачи свои дурацкие — у кого больше. Остальное их не интересует, наука в том числе.
— Хорошо, ты мне объясни, а чо в правительстве ваше делается? Я как телик включу, все лабуду какую-то гонят. Последнее время про борьбу с преступностью орут...
— Ну, орут. А тебе-то что?
— Дык интересно. Если они, блин, такие все справедливые, чего они ментам денег не дают?
— Ну-у, это вопрос двоякий. Для начала, сильные спецслужбы для них самих опасны. Помнишь, когда вопрос о декларациях депутатов обсуждался, сколько воплей было? А Госдума, по сравнению с членами правительства, — вшивота подзаборная, нищие, можно сказать. А и то не захотели доходы декларировать. А у чиновников такие бабки крутятся, что нам и не снилось... Ну, а второе, кстати, и с первой частью очень даже взаимосвязано — а откуда взять эти самые деньги? Бюджет не резиновый. Вот ты сам подсчитай. Пока налоги соберут, а это единственный путь наполнения казны, половину уже по карманам распихают... Как распределят обратно — опять процентов пятьдесят украдут. Вот и выходит, что мы на четверть реальных бабок живем. Страна богатейшая, нам и этой доли хватает, чтоб не загнуться... А про борьбу с преступностью еще долго орать будут. У них стратегии нет, булавочные уколы одни. Решение-то элементарное, по двум пунктам: первое — новый закон о милиции издать, да не тот, где они ни за что отвечать не будут и все права у них, а как бы наоборот — да, права, зато жесткие, чтоб людьми себя чувствовали, но если мент преступление совершил или соучастие у него, все — срок, без поблажек, причем в два-три раза больше, чем за аналогичное у обычных людей. И без амнистии. Второе — деньги начать нормальные платить, ну, по сегодняшним ценам, штуку баксов в месяц — и все, процентов девяносто уже не купить будет. А десять, которые купленные, погоды не сделают, их свои раздавят. Только ты, Мишель, этого не бойся, все равно этого не будет, все чиновники в криминале завязаны, не выгодно им это... Ты мне лучше вот что скажи — если бы государство налог жесткий установило, ну, процентов тридцать, со всех видов доходов и больше ни копейки не брало, тебе лично чем выгоднее было бы заниматься — барыг пинать или свой бизнес делать?
— А кто охранять будет?
— Например, менты. Причем ты сам как хочешь с охраной договаривайся. Все по закону. Треть в казну отдал, остальное — твое, без базара, никто ни цента сверху не попросит. Если нарушишь — ну, тут извини, пожалуйста, — за решетку. Но при этом — и пенсии старикам вовремя, и улицы чистые. А?
— Наверное, свое дело бы открыл... И пацаны бы, кто спортзал, кто магазин... Чо под статьей ходить? Но тут вопросец возникает — а чо с чиновниками делать? Они ж взятки, как пылесосы, требуют...
— Вот и я о том же! Но ты не забывай, с чего мы начали. В предполагаемой модели общества менты-то не купленные! Они быстро всю эту шушеру выведут. Вот из-за этого нормальных законов и не будет, чиновники сами себе могилу рыть не будут.
— Да, верно, — Ортопед задумчиво взял бутерброд и протянул его Адольфу. Тот аккуратно утащил презент в угол. — Может, ты и прав... А ты, Юр, чо бы делал?
— Ресторан бы открыл, русскую кухню, у меня, знаешь, сколько рецептов! И вкусно, и недорого.
— Ну вот, Мишель, видишь, как получается — кто спортзал, кто магазин, кто ресторан. Я бы тоже что-нибудь придумал, книжки, может, писать бы стал. А чиновникам в таком гипотетическом государстве что делать? Они же работать не умеют, только взятки берут. И передохли бы от голода... Смотри, сейчас как только закон какой более или менее нормальный принимают, они уже лезут с поправками, инструкциями. Им лазейку себе оставить надо, иначе все, кранты, кончится их власть... Оборзели уже вконец, то-то их замачивать все чаще стали. И, заметь, никто уже не удивляется! Будто так и надо...
— А по-другому с ними не сладить, — заявил Ортопед. — Страх потеряли, козлы... Если к ним по-человечески, все, амба, деньги сожрут и ни черта не сделают. Один способ — на испуге держать, чтоб бочка с цементом по ночам мерещилась... Помню, с одним тоже проблема была...
— Не надо, Иваныча напугаешь.
— Да ничего, — возразил Иваныч, — я привыкший.
— Да было-то по мелочи, — сморщился Ортопед, — ерунда. Купил одного такого, в администрации районной, нам склады нужны были... Попользовались месяцок, вдруг — другим передает. Мы с пацанами теми обсудили, он и у них бабки взял, ну, типа, два раза склад сдал. К нему подъехали, а этот урод нас уговаривать стал — мол, потеснитесь, площадей на всех хватит, в тесноте — да не в обиде... Мутант с печатью, блин... Мы его по-тихому вывели, в тачку сунули и на склад привезли. У нас дела еще были, так на попечение Горынычу и Кабанычу оставили, еще Фауст подтянулся... Они все равно сидели, машины с фруктами ждали. Я только под вечер освободился, Олега забрал и обратно приехали... В ворота въезжаем — тут кто-то на стекло нашего «кабана» — плюх! Как привидение, блин, белое что-то сверху. Мы выскочили — а это родименький наш, из администрации, голый, руки за спиной связаны, петля на шее.
— Это кто так попечительствовал?
— Фауст, кто ж еще! Он книжку раздобыл, «Молот ведьм» называется.
— А, знаю, — Денис улыбнулся, — пособие по допросам третьей степени, испанская инквизиция. И что, советы товарища Торквемады в жизнь воплощали?
— А то! Единственно, незадача у них вышла — они по картинке какую-то хитрую дыбу соорудили, но неудачно — когда за веревку потянули, их и захлестнуло. Кабаныча вообще под потолок унесло, а Фауст с Горынычем как в паутине запутались... Этот вырвался и бежать. Полчаса по двору носился, пока на нас не налетел... Мы — на склад. Там картина, доложу я вам! Хуже, чем в этой книжке! Кабаныч на перекрытии сидит, метрах в шести от пола, Фауст уже синий почти — ему веревка горло перехватила, Горыныч эту веревку зубами перегрызает — руки у него за спиной стянуло, самому не освободиться... Ну, развязали мы их, бюрократа отпустили — так с тех пор он за полцены все делает, только скажи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45