Я грустно улыбнулась.
– Ты можешь остаться здесь, уверена, что эта милая семья…
Толстушка, согласно закивала, продолжая теребить мохнатое ухо.
– И оставить тебя одну?! Да ты и трех дней не протянешь.
Я благодарно захлюпала носом, видимо успела простудиться.
Толстушка разочарованно вздохнула, забрала поднос с грязной посудой, и, пожелав мне скорого выздоровления, вышла за дверь.
Я закрыла глаза и занялась самолечением, бормоча под нос различные формулы и заклинания. Кот пытался не мешать. Через пять минут все раны затянулись и я смогла встать. Но от потери большого количества сил, которые сожрало волшебство, мне опять захотелось есть.
– Вперед, на кухню, – заявила я, быстро оделась и вышла за дверь, кот не отставал, временно не удивляясь моему аппетиту. Сам-то он мог есть в любое время суток и, кажется, в любых количествах.
На кухне хозяйка с ужасом наблюдала, как я уничтожаю ее запасы, которые были до нашего прихода расставлены на столе и, видимо, ожидали прихода ее мужа, он же был и старостой. Мы с котом ели молча, но много, и к концу женщина бросилась к печке, чтобы начать процесс готовки сначала. На печи хихикали и переговаривались трое ребятишек, с интересом разглядывая меня и кота. Наконец, самый младший из них: вихрастый мальчик лет пяти, набрался смелости, слез с печки и тихо подошел к столу, не отрывая горящего взгляда от увлекшегося рыбой кота. Мы с остальными двумя ребятишками с интересом за ним наблюдали. Паренек тихо подкрался к столу, протянул руки к сидящему к нему спиной Глотику… Мы затаили дыхание. И… схватил кота, прижал к щуплой груди, и поволок к печке.
Кот орал и вырывался, размахивая рыбьим хвостиком, но когтей не применял. Вообще Обормот был чуть ли не больше самого паренька, а потому, пока он доволок его до печки, то изрядно умаялся. Но тут ему помогли сестра с братом, и в шесть рук орущий ругательства кот, был водружен на печку, где его принялись тискать и гладить. Хозяйка все так же суетилась у печки, не обращая на шум никакого внимания, ей явно было не до того, а я вмешиваться не спешила.
Вдруг крики стихли. Я удивилась, немного подождала, а потом, серьезно забеспокоившись, встала, и подошла к печке, пытаясь увидеть, что там происходит. А там лежал мурлыкающий Обормот, и громко урчал от удовольствия. Еще бы, его гладили, чесали за ухом, и даже обмахивали старым полотенцем от мух. Тут один из ребят заметил меня.
– Не боитесь, тетенька, мы с ним чуть-чуть поиграем, и отпустим.
– Только пусть сначала ласскажет о том, как он длался с плохими монстликами, – попросила девочка лет трех, – пожалуйста.
– Ну что ж дети, – важно кивнул Обормот, – их были тысячи, а я был один…
Я хмыкнула и отошла от печи, решив прогуляться по деревне.
– И пока моя слабая подруга, крича от страха, лезла на стену, я, как тигр…
Я скрипнула зубами, но решила не возвращаться. В конце-концов он и вправду спас мне жизнь, так что… прибью потом.
На улице было тепло, но все явственнее проступали первые признаки грядущей осени. Впрочем, до нее еще далеко. Я натянула на плечи захваченную из комнаты куртку и пошла вперед по улице. Многие встречные мне улыбались, некоторые даже здоровались. Мне было хорошо, и я решила немного задержаться здесь. Наверняка у старосты найдется работа для одной хорошей ведьмы, тем более так хорошо недавно доказавшей свою профпригодность.
Мелькнула вывеска трактира, я затормозила, и решила зайти. Наверняка там я узнаю много полезной информации.
Трактир встретил меня теплом, гулом и традиционной полутьмой. Я выбрала столик в углу: так, чтобы мне была видна дверь и подала знак разносчице. Ко мне подошла грудастая девица в ну о-очень коротком платье и без единой мысли на румяном, вечно улыбающемся лице.
– Кувшин вина, и кружку, – сказала я. Она почему-то хихикнула и удалилась, вертя бедрами по сторонам.
Оглядевшись, я насчитала три шумные человеческие компании. Так же в углу сидело четверо эльфов, один из которых постоянно косился в мою сторону. С ними сидел гномик и что-то вещал с очень жалким видом. Я поймала взгляд пялившегося на меня золотоволосого эльфа и смотрела ему в глаза до тех пор, пока он первым не отвел взгляда. Эльфы народ высокомерный и искушенный в волшебстве, с ними приходится считаться даже королям. В вечнозеленом лесу у них расположено единственное королевство, и они в своих владениях знают все о самом последнем листике, и управляют ростом и жизнью всех деревьев и животных, населяющих лес. Знания всплывали в голове одно за другим, легко разворачивая перед глазами события последних десятилетии. Эльфы жили тихо, так как с ними просто не осмеливались воевать. Да и незачем, в сущности, они живут сами по себе в своем королевстве, достаточно редко покидая его границы, а если какая-нибудь наивная дурочка прельстится красотой и песнями лесного барда, то это их проблемы. Возможно, она даже проживет еще года три. Дольше в рабстве у эльфов вроде бы никто не выдерживал.
Гном что-то доказывал эльфам, судя по их лицам – безрезультатно. А мне, наконец, принесли мое вино, которое я стала с удовольствием потягивать.
– Прошу прошения, – мягкий хрустальный голос раздался откуда-то сбоку. Я повернулась и увидела его сама.
Этого среброволосого эльфа с глубокими васильковыми глазами и чарующей улыбкой в изгибе тонких губ. Естественно, он был невероятно красив, и мне в принципе уже давно полагалось лежать в счастливом обмороке под столом. Я хрюкнула и поперхнулась вином.
– Что вы сказали? – Вежливо уточнил он и сел напротив.
Я, наконец, откашлялась и подняла на него сияющий взгляд. Эльф ощутимо расслабился, видимо считая, что произвел на меня неизгладимое впечатление.
– Меня зовут ЛОЛЛЭЛИАН, и я сразу же обратил на тебя внимание. – доверительно сообщил он мне, – Такой цветок не должен пропадать в этом захолустье.
Я серьезно на него смотрела. Эльф удивленно замолк, но потом вновь продолжил.
– Я и мои друзья, мы направляемся в вечнозеленый лес, возможно, ты не откажешься поехать с нами? – речь текла плавно и напевно, сковывая мысли и подчиняя их воле говорившего. Угу, щаз.
– Грубо, – поморщилась я, отхлебнув еще пару глотков из кружки, – а где серенады, признания в вечной любви, и вздохи под луной у ближайшего болота? Нет, я так не согласна, проваливай, давай.
Эльф сидел с таким видом, будто по нему только что чем-то стукнули, чем-то тяжелым. Но вскоре до него, пусть и с трудом, начало доходить куда его только что послали. Приятно, когда и собеседник не идиот.
– Что это значит?
Так, начинаются проблемы. Эльф медленно встал из-за стола и окинул меня презрительным взглядом, а я этого не люблю.
– Что ты себе позволяешь, смертная, – теперь его голос был не чарующим, а подобным острой стали.
Блин, опять влипла, врят ли я справлюсь с четырьмя эльфами сразу, кстати, остальные трое уже смотрели в нашу сторону. Да что там они, вся таверна притихла и уставилась на меня, а кто-то уже начал мигрировать к выходу. Я попыталась вызвать призрачные клинки, но ладонь ничего не ощутила. Правильно, эльфы не относятся к классу мертвяков. Я взглянула в темно-синие от гнева глаза и со вздохом встала. Будут бить.
– Я жду ответа.
– Жди, – одобрительно кивнула я.
Эльф побурел, его высокая стройная фигура засветилась.
А сейчас меня размажут по стенке одним из родовых заклинаний. Всегда хотела посмотреть на его действие, мне явно повезло, я его еще и ощутю. Попыталась создать защитную полусферу, но ее с тихим смехом тут же свернули, чтобы не мешалась.
А как жить-то как хочется.
Сверкнула вспышка, я зажмурилась, и… ничего. Я рискнула открыть левый глаз. Между мной и эльфом стояла фигура в черном плаще. Эльф, кстати, заметно побледнел, а вот его товарищи встали и подошли ближе.
– Она моя, – прошипел эльф, тыкая пальцем в мою сторону.
Фигура не пошевелилась, а просто осталась стоять, где и прежде. Со стороны могло показаться, что это камень, а не живое существо, я его даже пощупала на всякий случай. Да нет, вроде живой, по крайней мере мягче камня.
У эльфа на лбу выступил пот, а я еще и показала ему язык из-за спины нежданного защитника. Наверное, зря: он таки бросился вперед, я пискнула, сжимая в руке пульсар. Сверкнул росчерк стали… и тишина. Эльф стоял, зажимая кровоточащую рану на плече и смотрел на меня. Я все поняла без слов и… испугалась. Один из его товарищей подхватил его под руку, и что-то шепча на незнакомом мне певучем языки, увел из таверны, бросая на меня испепеляющие взгляды. Мда, вот и первые враги, хорошо бы не последние.
Фигура в капюшоне наконец-то повернулась ко мне.
Какие знакомые голубые глаза.
– Э-э-э…
Блин, ну почему при виде него у меня отнимается язык?
– Я понял, – кивнул он и сел за мой стол. Подозвав официантку, сделал заказ, она кивнула и бросила на него та-акой взгляд, что мне тут же захотелось ее придушить. С чего бы это?
– Я так понимаю, что теперь вам без моих услуг не обойтись.
– Можно на ты, – кивнула я, горя желанием узнать ответы на целую кучу вопросов. – Но как вы остановили проклятье рода?!
– Можно на ты, – он улыбнулся, а я вдруг поняла, что забыла свой вопрос.
– Бестолочь, – прошипела я себе под нос, усиленно улыбаясь.
– Что-что? – Удивленно приподнял он левую бровь.
– Ничего, это я не ва… тебе.
– На меня не действует волшебство. – Просто заявил он.
– Афигеть! То есть, как это не действует?
– Проклятье рода, – пояснил он и впился зубами в принесенное мясо, запивая его вином из моего, между прочим, кувшина. Кувшин я отобрала и налила себе.
– Заклятье имеет оборотную сторону, я сам не могу колдовать, поэтому с детства учился воинскому делу.
– И как, удачно?
– Да.
– Хорошо, вы… меня убедили, я беру тебя в команду, пока ты сам этого хочешь.
Он улыбнулся и взял меня за руку.
Умираю!
– Я этого хочу.
– Чего? – Слабо спросила я.
– Быть в команде.
Ах да, я выдрала руку из его ладони, собрала в кучу дезертировавшие мысли и… снова выпила. Господи, помоги мне… как-нибудь.
– А где твой кот?
– Обормот? Он в избушке старосты, мы там остановились.
– Тогда пойдем.
Я кивнула, заплатила по счету, и встала из-за стола. Меня галантно пропустили первой наружу. Я замечталась, как меня столь же галантно донесут на руках до дома. Глупо. Он пошел впереди, явно зная дорогу, а я шла следом, пытаясь не отстать.
Кот встретил нас, как родных, и тут же пригласил пить чай. Мы вошли на кухню и увидели обедающее семейство. Приход кота был воспринят кисло, но так как мы вошли следом, то выгнать его никто не пытался. Обормот обрадовался и тут же присоединился к трапезе. Мы тоже сели.
– Кхм, а кто этот человек? – Поинтересовался староста – невысокий кряжистый мужик с седыми волосами и небольшой белой бородой.
– Он… мой…
– Она наняла меня, для дальнейшей совместной работы.
Я закивала, кот подавился.
– Мгм, какой работы?
– Ну, во-первых, – начала я, – мне не заплатили за недавно убитую троицу, а ведь была обещана награда.
Староста гневно посмотрел на перепуганную жену.
– Сорока, сколько раз говорил – не болтай попусту.
– Да я ей ничего не говорила, – перепугалась она.
– Как узнала?
– Догадалась. – улыбнулась я.
– Я тебя не нанимал, так что и платить не буду.
– А во-вторых, – невозмутимо продолжила я, – наверняка вам еще понадобятся услуги хорошей ведьмы.
– А-а, э-э-э, – замялся староста, краснея, – да, права ты, ведьма, понадобишься ты еще нам.
– Ну, вот и хорошо. Я жду.
– Чего? – Хмуро спросил староста и тяжело вздохнул.
– Денег за уже выполненное дело и подробности предстоящей работы.
Староста закряхтел, почесал голову, потом махнул рукой, встал и вышел из комнаты. Откашлявшийся кот скользнул следом, но был пойман за хвост и водружен обратно на лавку.
– Мне в туалет надо, – неправдоподобно соврал он. Я не поверила и хвост не отпустила.
– Потом сходишь.
– Потом может быть поздно! – Но, увидев, что привлек всеобщее внимание, заткнулся и засунул в рот кусочек сыра.
Kоул сидел молча и смотрел на дверь.
– Вскоре староста вернулся, и мне торжественно, все в той же тишине, вручили кошель с пятью серебряными монетами. Я вздохнула и приняла их. В конце-концов меня и вправду никто не нанимал, сама пришла.
– А теперь к делу. Что и за сколько я должна сделать?
Жена засуетилась и повела детей спать. Те сопротивлялись, им тоже было интересно.
– Значит так, – начал староста, ковыряясь в бублике, – у нас неподалеку…
– Насколько неподалеку? – Влез кот.
– Ну, где-то в километре от деревни.
– Ничего себе… – Но Коул сунул ему в рот ватрушку, и он замолк.
– Значит так, сидит там в пещере дракон. И хорошо сидит, то есть никому не мешает, спит себе и все.
– Так в чем же дело? – Удивилась я, – Раз он никого не трогает, то я-то тут причем?
Староста нахмурился и зашевелил кустистыми бровями.
– А при том, что скоро спячка кончится, и где-то с месяц он будет нас терроризировать. А у нас на носу урожаи, нам некогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52