Не плохой капитал для начала.
Лес шелестел своими звуками, наполняя тишину щебетом птиц, хрустальной музыкой ручья и чьим-то протяжным мяуканьем. Я остановилась и с удивлением прислушалась. Мяуканье раздалось снова откуда-то из кустов, я решила сходить проверить. Раздвинув колючие ветви, я, чертыхаясь, выползла на поляну. Куртка не перенесла издевательств и осталась где-то в кустах, остался только правый рукав, который я, подумав, сунула в мешок, оставшись в одной рубахе.
На поляне сидел большой серый кот и гнусаво орал на одной ноте, видимо уже и не надеясь на спасение. Рядом сидели два побитых жизнью волка и с интересом его слушали. Правая передняя лапка кота прочно застряла в капкане и представляла собой довольно жалкое зрелище. Но тут я чихнула, и все три пары глаз уставились на меня. Кот застыл с открытым ртом, так и не окончив последний мяв, а волки радостно облизнулись. Я почувствовала себя изысканным десертом, прибывшим как раз вовремя.
– Kыш, пошли вон волчары, а то как дам. – Неуверенно вякнула я.
Правый волк лениво зевнул, демонстрируя впечатляющий набор белоснежных клыков, и спокойно направился в мою сторону, с интересом изучая новое блюдо. Я возмутилась от такого пренебрежения и в ответ швырнула в него не менее впечатляющим пульсаром. Вспыхнуло. Грохнуло. Послышался вой, крик и быстрый топот удаляющихся ног. Когда мы с котом, наконец, прокашлялись, а дым немного рассеялся, то вокруг уже не было ни одного волка, если не считать того, что дотлевало в кустах. Я на всякий случай еще раз огляделась и, поднявшись с четверенек, пошла к несчастному мурзику, который сидел и смотрел на меня большими невменяемыми глазами.
– Сейчас, котик, дай-ка лапку, Я тебя отсюда вытащу, – принялась я сюсюкать, протянув к нему руки, и пытаясь сообразить, как же этот капкан открывается. Но тут…
– A-а-а-а, ты с ума сошла, дура, больно же!
Я кубарем откатилась от визжащего кота, который почему-то не только говорил, но и очень сильно матерился, возмущенно глядя в мою сторону, и придерживая здоровой лапкой ту, что попала в западню.
– Ты говоришь?!!!
– A ты глухая? От такой боли и мертвый заорет, а я пока еще живой. – Сообщил кот и громко чихнул в мою сторону, сверкая зелеными глазищами.
Но тут я снова вспомнила, про свою уже порядком надоевшую потерю памяти, и здраво рассудила, что, возможно, говорящие коты это не такая уж и редкость. Хотя странно тогда, что я так удивилась.
– Ты собираешься меня вытаскивать, или так и будешь сидеть рядом с умирающим зверем, пока он бьется в агонии?
– Ты не похож на агонизирующего. – Усмехнулась я.
– A ты собираешься дотерпеть до этого момента?!
Я смутилась под его осуждающим взглядом и вновь поползла к капкану, почему-то не сообразив встать на ноги, правда так падать было явно ниже, а значит и синяков меньше.
Возилась с ним я минут пять, выслушивая постоянные жалобы и наставления по поводу своей работы.
– Не дави, я сказал не дави, Aй, больно, убийца, убила! Прекрати хлопать меня по щекам, не отвлекай, я в обмороке. A-а-а!.. Не дергай, мне же больно, это моя лапа, оторвешь – своей поделишься. Правее, я сказал правее, а теперь левее и выше. Мамочка, дорогая как много крови! Умираю-у-у!
На этом душераздирающем вопле замок наконец-то поддался, и я вытащила-таки кота из ловушки. Он тут же потерял сознание, но это даже и к лучшему, а то я последние пять минут просто мечтала его придушить.
Кое-как встав на онемевшие ноги, я подняла пушистика и отнесла его подальше от капкана, а потом принялась осматривать его лапку. Мда, зрелище было довольно печальным, но я и не такое видела. Наверное. Мне так кажется. Я сосредоточилась и опустила руки на рану, пытаясь помочь. Пару минут ничего не происходило, и мне уже показалось, что ничего и не будет, так как я не очень представляла что опять собираюсь делать, но потом мои ладони мягко засветились слегка зеленоватым светом, и этот свет начал медленно перетекать от меня к кровоточащему разрезу на лапке, причем его края тут же начали смыкаться, образуя прямо на моих глазах ровный тонкий шрам на розовой полоске кожи, правда процесс заживления шел довольно медленно, но хорошо, хоть так. Вскоре шрам сшил края всей раны, а после и сам начал медленно рассасываться. Но тут у меня закружилась голова, и я решила прекратить лечение, убирая руки.
Магия, послушная моей воле, тут же затихла, а свет на ладонях погас.
– Ты зачем меня щупаешь?
Внезапно поинтересовался кот, все еще не открывая глаз.
– Я не щупаю, – почему-то смутилась я, – я тебя, между прочим, лечу. – И устало привалилась спиной к ближайшему валуну.
– И как?
– Проверь сам.
Кот открыл глаза, скосил их на свою лапку и осторожно ею пошевелил, на секунду его мордочка приняла довольно-таки сосредоточенное выражение, видимо пушистик прислушивался к себе, а потом и вовсе попытался встать. Сделал шаг, потом второй, а затем радостно заскакал по поляне, лишь немного при этом прихрамывая. Я облегченно улыбнулась, а потом встала, отряхнулась и вновь повернулась к колючим кустам, намереваясь попасть обратно на дорогу.
– Эй, эй, ты куда? – Заволновался пушистик и тут же побежал следом.
– Обратно на дорогу, – буркнула я, разглядывая заросли.
Кусты выглядели довольно агрессивно, и где-то там внутри еще висели остатки моей куртки.
– A я?
Я удивленно оглянулась и увидела, что этот нахал сидит на земле и укоризненно на меня смотрит.
– Что ты?
– Ты собираешься меня тут бросить? Бедное избитое животное, в лесу, одного, с жуткими ранами и расшатанными нервами? Садист!
Я от возмущения не нашлась, что сказать. И кот тут же этим воспользовался. Со словами: «Tак я и думал, ты не безнадежна», – этот серый хам подпрыгнул, вцепился в мою рубашку и забрался по ней, как по лестнице к мешку, висевшему у меня за плечами, а затем преспокойно свалился внутрь, заставив меня покачнуться. А вскоре до моих ушей оттуда донеслось довольное чавканье.
Я зарычала, и, рывком сдернув мешок, попыталась его оттуда вытряхнуть, сообразив, что поедаются именно мои запасы. Но кот начал так вопить, вцепившись в ткань всеми когтями и зубами, что до меня дошло: избавиться от наглого нахлебника я смогу только вместе с мешком. Так что пришлось его оставить, так как в мешке кроме еды, с которой я уже мысленно распрощалась, находилась еще и часть моей выручки, а когда я попыталась ее забрать, сунув в него руку, то меня еще и сильно оцарапали, видимо мстя за недавнюю тряску. Я хмуро изучила три алые царапины, громко выругалась и угрюмо закинула мешок обратно за плечо, мстительно приложив его как можно сильнее об спину, но кот даже не пискнул. Тяжело вздохнув, я решила просто оставить все как есть и отправилась искать обходной путь на дорогу, минуя коварные заросли.
Вокруг все так же щебетали птички, звенел серебристый ветерок, видимо была середина лета. И, судя по запущенности дороги, шагать до первого населенного пункта мне предстояло еще очень и очень долго. Кот затих на дне мешка, видимо опасаясь, что его опять начнут вытаскивать оттуда и чавкал уже гораздо тише, вызывая голодные спазмы и бурчание в моем родном желудке.
Часа через два непрерывной ходьбы, я увидела впереди кустики земляники. Они расположились недалеко от дороги, образуя небольшой лужок и призывно маня россыпью краснеющих из-под листьев небольших ягодок. Я, не раздумывая, свернула и принялась азартно лазить по кустам, собирая вкусные яркие ягоды и отправляла их в рот. Мешок на спине зашевелился, а вскоре из него высунулась серая любопытная мордочка кота.
– Почему остановились? – поинтересовался он, оглядываясь по сторонам.
– Я хочу есть.
– Все хотят – заявил кот и заинтересованно понюхал ягодку, которую я ему протянула. Ягода ему не понравилась, он чихнул и презрительно убрал ее лапкой в сторону.
– Я не могу это есть.
– Не ешь, – Согласилась я, слизывая с ладоней сладкий сок.
– Как это? – Возмутился мохнатик и даже вылез из мешка. Он сел передо мной и состроил укоризненную мордочку.
– Я бедное, несчастное раненое существо, и, между прочим, твой друг!..
– Да?!
– Не перебивай. Конечно, я твои друг, а о друзьях надо заботиться, кормить их, чесать за ухом, стелить мягкую постельку…
Я удивленно наблюдала за наглеющим буквально на глазах котиком, который важно прохаживался по поляне и перечислял мои обязанности. Он задумчиво морщил курносую серую мордочку, шевелил мохнатыми ушами и катал лапкой по земле зеленую гусеницу. Гусеница успешно притворялась мертвой, а потому была отброшена к ближайшему дерево, где немедленно ожила и довольно шустро уползла за его корни под нашими любопытными взглядами.
– Как тебя зовут-то? – поинтересовался котик, со вздохом отвлекаясь от вида «ускользающей добычи».
– Не знаю, – честно ответила я. – У меня временная потеря памяти и я ничего не помню.
Я почувствовала, что совершенно наелась и блаженно вытянула гудящие ноги, подставляя лицо лучам палящего солнца, которое на поляне уже не так скрывала тенистая листва.
Кот участливо похлопал меня лапкой по руке.
– Ничего, не переживай, хочешь, будешь Kатариной, так звали одну мою знакомую… ммм подругу детства, сокращенно – Кэт.
Я пожала плечами, мне в сущности было все равно.
– А меня зовут Бормоглот, но ты можешь называть меня Глотик, я не возражаю.
– Кэт, так Кэт, мне все равно, – я задумчиво почесала нос, – а здесь все коты такие разговорчивые, или ты один такой уникальный?
Кот гордо привстал на задних лапах и презрительно на меня взглянул. Я только хмыкнула.
– Ты права, я совершенно уникален, так что тебе очень повезло, что ты меня повстречала.
С этими словами, он вновь полез ко мне в мешок, тут же начиная удобно там устраиваться.
– Уникальный кот, всю жизнь о таком мечтала, – недовольно буркнула я себе под нос, прилаживая дергающийся мешок обратно за спину, откуда тот свалился, когда Глот активно вылезал, в поисках пищи.
– Эй ты. До ближайшего города еще далеко?
Мешок затих, а потом неохотно выдал.
– Не очень, дня три пути, и лес кончится, а там недалеко до Tважи, города, который стоит на реке, – мешок печально зашевелился, – я оттуда сбежал не так давно, хотел найти лучшую долю, а то мой прежний хозяин меня бил и постоянно заставлял говорить, сажая в клетку перед публикой на площади. Ты ведь не будешь так делать? – Он настороженно затих, ожидая ответа.
– Не буду, – после долгой и мстительно паузы выдала я, мешок облегченно обвис, – а будешь хорошим зверьком, еще и наваляю этому твоему хозяину, если встречу.
Мешок радостно запрыгал у меня за спиной, уверяя «свою новую хозяйку» (я удивленно споткнулась) в вечной любви и жутком будущем послушании, чему я поверила сразу и безоговорочно. А про себя подумала, что наверное стоило мудро промолчать, а то кот теперь совсем распоясается. С другой стороны он довольно милый, хоть и довольно тяжелый. У него длинная мягкая серая шерсть и зеленые хитрющие глаза, прямо как у… нет, не вспомню. Я огорченно тряхнула головой, проклятая память. Ну да ладно, раз уж колдовство у меня получается и без нее, то, возможно я постепенно соображу, как восполнить черную дыру в своем сознании. Или хотя бы вспомню собственное имя…
* * *
А лес все не кончался. Над моей головой шелестели величественные кроны забытых деревьев, в листве которых перекликались тонкими голосами невидимые птицы, пару раз над моей головой пролетела заинтересованная чем-то ворона, и снова скрылась в листве. Удивленный заяц проводил ее долгим взглядом, сидя чуть ли не у самой тропы, которую кот гордо называл дорогой, описывая мне дальнейший путь по лесу. Я так же заинтересованно уставилась на ушастика, жалея о том, что под рукой нет лука и хотя бы одной стрелы. Но тут косой что-то почуяв, обернулся, встретился с моими голодными с утра глазами и бодро драпанул в кусты, видимо, решив не связываться. Я грустно проводила его взглядом, но тут в мешке проснулся кот, давно схомячивший все имеющиеся в наличии запасы.
– Кстати, а что я буду есть, я уже проголодался. – Мешок снова завозился за моей спиною.
Я закатила глаза, ну кто бы сомневался!
– Не знаю, возможно, мне удастся подстрелить какого-нибудь… зайца. – Я начала оглядываться в поисках второго, смутно догадываясь, что ушастые по тропинке табунами не ходят.
– Возможно? – В голосе кота проклевывалась паника.
– У меня потеря памяти, я еще не знаю что могу, а чего нет. – Объяснила я и для пробы метнула пульсар в ближайшее дерево. Дерево вспыхнуло и с грохотом рухнуло прямо передо мной, пылая обугленной древесиной. Кот высунул морду из мешка, обозрел картину и подобрал отвисшую челюсть.
– Я мог умереть – потрясение явно было искренним.
Я фыркнула и попыталась сотворить второй пульсар поменьше. Кот тут же спрыгнул на землю, рванул к кустам и храбро затаился.
Шмяк. Бум!
Второе дерево рухнуло позади меня. Кот закашлялся, неумело скрывая смех. Я хмуро посмотрела на него, примериваясь третьим пульсаром и прикинув, что живая мишень сильно ускорит процесс обучения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Лес шелестел своими звуками, наполняя тишину щебетом птиц, хрустальной музыкой ручья и чьим-то протяжным мяуканьем. Я остановилась и с удивлением прислушалась. Мяуканье раздалось снова откуда-то из кустов, я решила сходить проверить. Раздвинув колючие ветви, я, чертыхаясь, выползла на поляну. Куртка не перенесла издевательств и осталась где-то в кустах, остался только правый рукав, который я, подумав, сунула в мешок, оставшись в одной рубахе.
На поляне сидел большой серый кот и гнусаво орал на одной ноте, видимо уже и не надеясь на спасение. Рядом сидели два побитых жизнью волка и с интересом его слушали. Правая передняя лапка кота прочно застряла в капкане и представляла собой довольно жалкое зрелище. Но тут я чихнула, и все три пары глаз уставились на меня. Кот застыл с открытым ртом, так и не окончив последний мяв, а волки радостно облизнулись. Я почувствовала себя изысканным десертом, прибывшим как раз вовремя.
– Kыш, пошли вон волчары, а то как дам. – Неуверенно вякнула я.
Правый волк лениво зевнул, демонстрируя впечатляющий набор белоснежных клыков, и спокойно направился в мою сторону, с интересом изучая новое блюдо. Я возмутилась от такого пренебрежения и в ответ швырнула в него не менее впечатляющим пульсаром. Вспыхнуло. Грохнуло. Послышался вой, крик и быстрый топот удаляющихся ног. Когда мы с котом, наконец, прокашлялись, а дым немного рассеялся, то вокруг уже не было ни одного волка, если не считать того, что дотлевало в кустах. Я на всякий случай еще раз огляделась и, поднявшись с четверенек, пошла к несчастному мурзику, который сидел и смотрел на меня большими невменяемыми глазами.
– Сейчас, котик, дай-ка лапку, Я тебя отсюда вытащу, – принялась я сюсюкать, протянув к нему руки, и пытаясь сообразить, как же этот капкан открывается. Но тут…
– A-а-а-а, ты с ума сошла, дура, больно же!
Я кубарем откатилась от визжащего кота, который почему-то не только говорил, но и очень сильно матерился, возмущенно глядя в мою сторону, и придерживая здоровой лапкой ту, что попала в западню.
– Ты говоришь?!!!
– A ты глухая? От такой боли и мертвый заорет, а я пока еще живой. – Сообщил кот и громко чихнул в мою сторону, сверкая зелеными глазищами.
Но тут я снова вспомнила, про свою уже порядком надоевшую потерю памяти, и здраво рассудила, что, возможно, говорящие коты это не такая уж и редкость. Хотя странно тогда, что я так удивилась.
– Ты собираешься меня вытаскивать, или так и будешь сидеть рядом с умирающим зверем, пока он бьется в агонии?
– Ты не похож на агонизирующего. – Усмехнулась я.
– A ты собираешься дотерпеть до этого момента?!
Я смутилась под его осуждающим взглядом и вновь поползла к капкану, почему-то не сообразив встать на ноги, правда так падать было явно ниже, а значит и синяков меньше.
Возилась с ним я минут пять, выслушивая постоянные жалобы и наставления по поводу своей работы.
– Не дави, я сказал не дави, Aй, больно, убийца, убила! Прекрати хлопать меня по щекам, не отвлекай, я в обмороке. A-а-а!.. Не дергай, мне же больно, это моя лапа, оторвешь – своей поделишься. Правее, я сказал правее, а теперь левее и выше. Мамочка, дорогая как много крови! Умираю-у-у!
На этом душераздирающем вопле замок наконец-то поддался, и я вытащила-таки кота из ловушки. Он тут же потерял сознание, но это даже и к лучшему, а то я последние пять минут просто мечтала его придушить.
Кое-как встав на онемевшие ноги, я подняла пушистика и отнесла его подальше от капкана, а потом принялась осматривать его лапку. Мда, зрелище было довольно печальным, но я и не такое видела. Наверное. Мне так кажется. Я сосредоточилась и опустила руки на рану, пытаясь помочь. Пару минут ничего не происходило, и мне уже показалось, что ничего и не будет, так как я не очень представляла что опять собираюсь делать, но потом мои ладони мягко засветились слегка зеленоватым светом, и этот свет начал медленно перетекать от меня к кровоточащему разрезу на лапке, причем его края тут же начали смыкаться, образуя прямо на моих глазах ровный тонкий шрам на розовой полоске кожи, правда процесс заживления шел довольно медленно, но хорошо, хоть так. Вскоре шрам сшил края всей раны, а после и сам начал медленно рассасываться. Но тут у меня закружилась голова, и я решила прекратить лечение, убирая руки.
Магия, послушная моей воле, тут же затихла, а свет на ладонях погас.
– Ты зачем меня щупаешь?
Внезапно поинтересовался кот, все еще не открывая глаз.
– Я не щупаю, – почему-то смутилась я, – я тебя, между прочим, лечу. – И устало привалилась спиной к ближайшему валуну.
– И как?
– Проверь сам.
Кот открыл глаза, скосил их на свою лапку и осторожно ею пошевелил, на секунду его мордочка приняла довольно-таки сосредоточенное выражение, видимо пушистик прислушивался к себе, а потом и вовсе попытался встать. Сделал шаг, потом второй, а затем радостно заскакал по поляне, лишь немного при этом прихрамывая. Я облегченно улыбнулась, а потом встала, отряхнулась и вновь повернулась к колючим кустам, намереваясь попасть обратно на дорогу.
– Эй, эй, ты куда? – Заволновался пушистик и тут же побежал следом.
– Обратно на дорогу, – буркнула я, разглядывая заросли.
Кусты выглядели довольно агрессивно, и где-то там внутри еще висели остатки моей куртки.
– A я?
Я удивленно оглянулась и увидела, что этот нахал сидит на земле и укоризненно на меня смотрит.
– Что ты?
– Ты собираешься меня тут бросить? Бедное избитое животное, в лесу, одного, с жуткими ранами и расшатанными нервами? Садист!
Я от возмущения не нашлась, что сказать. И кот тут же этим воспользовался. Со словами: «Tак я и думал, ты не безнадежна», – этот серый хам подпрыгнул, вцепился в мою рубашку и забрался по ней, как по лестнице к мешку, висевшему у меня за плечами, а затем преспокойно свалился внутрь, заставив меня покачнуться. А вскоре до моих ушей оттуда донеслось довольное чавканье.
Я зарычала, и, рывком сдернув мешок, попыталась его оттуда вытряхнуть, сообразив, что поедаются именно мои запасы. Но кот начал так вопить, вцепившись в ткань всеми когтями и зубами, что до меня дошло: избавиться от наглого нахлебника я смогу только вместе с мешком. Так что пришлось его оставить, так как в мешке кроме еды, с которой я уже мысленно распрощалась, находилась еще и часть моей выручки, а когда я попыталась ее забрать, сунув в него руку, то меня еще и сильно оцарапали, видимо мстя за недавнюю тряску. Я хмуро изучила три алые царапины, громко выругалась и угрюмо закинула мешок обратно за плечо, мстительно приложив его как можно сильнее об спину, но кот даже не пискнул. Тяжело вздохнув, я решила просто оставить все как есть и отправилась искать обходной путь на дорогу, минуя коварные заросли.
Вокруг все так же щебетали птички, звенел серебристый ветерок, видимо была середина лета. И, судя по запущенности дороги, шагать до первого населенного пункта мне предстояло еще очень и очень долго. Кот затих на дне мешка, видимо опасаясь, что его опять начнут вытаскивать оттуда и чавкал уже гораздо тише, вызывая голодные спазмы и бурчание в моем родном желудке.
Часа через два непрерывной ходьбы, я увидела впереди кустики земляники. Они расположились недалеко от дороги, образуя небольшой лужок и призывно маня россыпью краснеющих из-под листьев небольших ягодок. Я, не раздумывая, свернула и принялась азартно лазить по кустам, собирая вкусные яркие ягоды и отправляла их в рот. Мешок на спине зашевелился, а вскоре из него высунулась серая любопытная мордочка кота.
– Почему остановились? – поинтересовался он, оглядываясь по сторонам.
– Я хочу есть.
– Все хотят – заявил кот и заинтересованно понюхал ягодку, которую я ему протянула. Ягода ему не понравилась, он чихнул и презрительно убрал ее лапкой в сторону.
– Я не могу это есть.
– Не ешь, – Согласилась я, слизывая с ладоней сладкий сок.
– Как это? – Возмутился мохнатик и даже вылез из мешка. Он сел передо мной и состроил укоризненную мордочку.
– Я бедное, несчастное раненое существо, и, между прочим, твой друг!..
– Да?!
– Не перебивай. Конечно, я твои друг, а о друзьях надо заботиться, кормить их, чесать за ухом, стелить мягкую постельку…
Я удивленно наблюдала за наглеющим буквально на глазах котиком, который важно прохаживался по поляне и перечислял мои обязанности. Он задумчиво морщил курносую серую мордочку, шевелил мохнатыми ушами и катал лапкой по земле зеленую гусеницу. Гусеница успешно притворялась мертвой, а потому была отброшена к ближайшему дерево, где немедленно ожила и довольно шустро уползла за его корни под нашими любопытными взглядами.
– Как тебя зовут-то? – поинтересовался котик, со вздохом отвлекаясь от вида «ускользающей добычи».
– Не знаю, – честно ответила я. – У меня временная потеря памяти и я ничего не помню.
Я почувствовала, что совершенно наелась и блаженно вытянула гудящие ноги, подставляя лицо лучам палящего солнца, которое на поляне уже не так скрывала тенистая листва.
Кот участливо похлопал меня лапкой по руке.
– Ничего, не переживай, хочешь, будешь Kатариной, так звали одну мою знакомую… ммм подругу детства, сокращенно – Кэт.
Я пожала плечами, мне в сущности было все равно.
– А меня зовут Бормоглот, но ты можешь называть меня Глотик, я не возражаю.
– Кэт, так Кэт, мне все равно, – я задумчиво почесала нос, – а здесь все коты такие разговорчивые, или ты один такой уникальный?
Кот гордо привстал на задних лапах и презрительно на меня взглянул. Я только хмыкнула.
– Ты права, я совершенно уникален, так что тебе очень повезло, что ты меня повстречала.
С этими словами, он вновь полез ко мне в мешок, тут же начиная удобно там устраиваться.
– Уникальный кот, всю жизнь о таком мечтала, – недовольно буркнула я себе под нос, прилаживая дергающийся мешок обратно за спину, откуда тот свалился, когда Глот активно вылезал, в поисках пищи.
– Эй ты. До ближайшего города еще далеко?
Мешок затих, а потом неохотно выдал.
– Не очень, дня три пути, и лес кончится, а там недалеко до Tважи, города, который стоит на реке, – мешок печально зашевелился, – я оттуда сбежал не так давно, хотел найти лучшую долю, а то мой прежний хозяин меня бил и постоянно заставлял говорить, сажая в клетку перед публикой на площади. Ты ведь не будешь так делать? – Он настороженно затих, ожидая ответа.
– Не буду, – после долгой и мстительно паузы выдала я, мешок облегченно обвис, – а будешь хорошим зверьком, еще и наваляю этому твоему хозяину, если встречу.
Мешок радостно запрыгал у меня за спиной, уверяя «свою новую хозяйку» (я удивленно споткнулась) в вечной любви и жутком будущем послушании, чему я поверила сразу и безоговорочно. А про себя подумала, что наверное стоило мудро промолчать, а то кот теперь совсем распоясается. С другой стороны он довольно милый, хоть и довольно тяжелый. У него длинная мягкая серая шерсть и зеленые хитрющие глаза, прямо как у… нет, не вспомню. Я огорченно тряхнула головой, проклятая память. Ну да ладно, раз уж колдовство у меня получается и без нее, то, возможно я постепенно соображу, как восполнить черную дыру в своем сознании. Или хотя бы вспомню собственное имя…
* * *
А лес все не кончался. Над моей головой шелестели величественные кроны забытых деревьев, в листве которых перекликались тонкими голосами невидимые птицы, пару раз над моей головой пролетела заинтересованная чем-то ворона, и снова скрылась в листве. Удивленный заяц проводил ее долгим взглядом, сидя чуть ли не у самой тропы, которую кот гордо называл дорогой, описывая мне дальнейший путь по лесу. Я так же заинтересованно уставилась на ушастика, жалея о том, что под рукой нет лука и хотя бы одной стрелы. Но тут косой что-то почуяв, обернулся, встретился с моими голодными с утра глазами и бодро драпанул в кусты, видимо, решив не связываться. Я грустно проводила его взглядом, но тут в мешке проснулся кот, давно схомячивший все имеющиеся в наличии запасы.
– Кстати, а что я буду есть, я уже проголодался. – Мешок снова завозился за моей спиною.
Я закатила глаза, ну кто бы сомневался!
– Не знаю, возможно, мне удастся подстрелить какого-нибудь… зайца. – Я начала оглядываться в поисках второго, смутно догадываясь, что ушастые по тропинке табунами не ходят.
– Возможно? – В голосе кота проклевывалась паника.
– У меня потеря памяти, я еще не знаю что могу, а чего нет. – Объяснила я и для пробы метнула пульсар в ближайшее дерево. Дерево вспыхнуло и с грохотом рухнуло прямо передо мной, пылая обугленной древесиной. Кот высунул морду из мешка, обозрел картину и подобрал отвисшую челюсть.
– Я мог умереть – потрясение явно было искренним.
Я фыркнула и попыталась сотворить второй пульсар поменьше. Кот тут же спрыгнул на землю, рванул к кустам и храбро затаился.
Шмяк. Бум!
Второе дерево рухнуло позади меня. Кот закашлялся, неумело скрывая смех. Я хмуро посмотрела на него, примериваясь третьим пульсаром и прикинув, что живая мишень сильно ускорит процесс обучения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52