В ту ночь, уже засыпая, я вдруг почувствовал, что в воздухе над самой моей кроватью как будто приоткрылась какая-то дыра. Я лежал в постели и в то же время путешествовал по Ньюфорду – просто парил над его улицами. Все кругом было точно такое же, как сейчас, только бесцветное. Точнее, цвета сепии, как на фотографии Сэм.
Не помню, когда я все-таки заснул.
На следующее утро я пришел в библиотеку прямо к открытию и принес два стаканчика кофе в бумажном пакете, один из которых, подойдя к столу Эми, предложил ей. Она проворчала что-то вроде «если уж совам приспичило разгуливать днем, так хоть бы не хвастались», но кофе все-таки взяла, и еще расчистила уголок своего стола, чтобы мне было где пристроиться со своими книгами.
На фотографию Сэм попал только угол обычного окна-фонаря рядом с крыльцом, но зато по его верхнему краю, по обе стороны от замкового камня, тянулся довольно необычный закругленный узор с позолотой. Я решил, что по нему смогу отличить нужный дом. Орнамент уже казался мне таким знакомым, не знаю только отчего: то ли потому, что я и в самом деле видел когда-то этот дом, то ли потому, что слишком долго разглядывал фотографию.
К несчастью, в моих поисках от этой подробности не было никакого толку.
– Знаешь, нет никакой гарантии, что ты вообще найдешь нужный тебе дом в какой-нибудь из этих книг, – заявила Эми где-то в середине утра, когда настало время сделать перерыв. – Ведь их не все подряд снимали.
Я как раз перевернул последнюю страницу «Прогулок по старому Кроуси».
Закрыл книгу, положил ее поверх других, которые стопкой лежали рядом со мной на полу, и откинулся в кресле, сплетя на затылке пальцы. От долгого сидения за столом у меня занемели плечи.
– Знаю. Вот закончу здесь и позвоню Джеку, спрошу, не даст ли он мне велосипед на сегодня.
– Ты что, собираешься крутить педали по всему городу в поисках этого дома?
– А что еще я могу сделать?
– Но ведь есть же архивы в главном здании библиотеки.
Я кивнул, чувствуя себя подавленным. Вчера эта идея казалась мне такой замечательной. Да она и была замечательной. Просто я не сразу понял, сколько времени нужно, чтобы ее осуществить.
– Или можно пойти с этой фотографией в какое-нибудь место вроде рынка, поспрашивать там у стариков. Может, кто-нибудь из них вспомнит.
– Не исключено.
Я взял следующую книгу, «Архитектурное наследие старого Йорса», и снова вернулся к работе.
Там я его и нашел, на тридцать восьмой странице. Тот дом. На фотографии три дома стояли в ряд; тот, который я искал, был как раз посередине. Я прочел надпись под иллюстрацией: «Грассо-стрит, около 1920 г.».
– Глазам своим не верю, – сказала Эми. Наверное, у меня вырвался какой-то звук, потому что она оторвалась от своей работы и уставилась на меня. – Никак ты его нашел? – добавила она.
– Похоже на то. У тебя нет лупы?
Она протянула ее мне, и я проверил номер среднего дома. Один сорок два. В точности, как на моей фотографии.
Теперь за дело взялась Эми. Она позвонила другу, который работал в конторе регистрации земельных участков. Тот перезвонил через полчаса и сообщил нам имя человека, который владел этим участком в 1912 году, когда была сделана моя фотография: Эдвард Дикинсон. В сороковые Дикинсоны продали дом, и с тех пор он неоднократно переходил из рук в руки.
Мы проверили телефонную книгу, но там оказалось больше сотни всяких Дикинсонов, имена двенадцати из них начинались на "Э" и одного на «Эд». Никто из них не жил на Грассо-стрит.
– Вполне естественно, – сказала Эми, – раз они продали дом пятьдесят лет назад.
Меня так и подмывало сорваться с места и побежать к тому кварталу на Грассо, где стоял дом, – сколько раз я проходил мимо, и ни разу даже не глянул ни на него, ни на соседние дома, – но сначала надо было побольше разузнать о Дикинсонах. Эми показала мне, как обращаться с микрофишами, и скоро я уже просматривал старые выпуски «Ньюфорд стар» и «Дейли джорнал», выбирая в них разделы местных новостей и колонки светской хроники.
Первая фотография Эдварда Дикинсона обнаружилась в выпуске «Дейли джорнал» от 21 июня 1913 года. На ней он стоял рядом с ректором университета Батлера на церемонии открытия чего-то. Я посмотрел на свою фотографию и нашел его там, сзади и слева от Сэм.
Теперь, когда я напал на нужный след, меня охватило форменное неистовство. Одну за другой я выхватывал микрофиши, вставлял их в проектор, с лихорадочной поспешностью выписывал всякое упоминание о Дикинсонах. Эдвард оказался биржевым маклером, одним из немногих, кто благополучно пережил не одно крушение фондового рынка и не остался без штанов. В те времена денежные мешки жили в Нижнем Кроуси, в основном на МакКенит, Грассо и Стэнтон-стрит. Эдвард появлялся в газетах не реже раза в месяц: он встречался с деловыми партнерами, посещал светские сборища, устраивал благотворительные балы, обедал с политическими деятелями и так далее. И только добравшись до выпуска «Ньюфорд стар» от 29 октября 1915 года, я почувствовал, что у меня опустились руки.
Фотография, вот что меня добило: Сэм с мужчиной, который был мне знаком. Я видел его раньше. Он и был тот самый призрак, который вышел из прошлого и украл ее у меня. Надпись под снимком извещала о помолвке Томаса Эдварда Дикинсона, сына известного городского предпринимателя, с Самантой Рей.
На моей фотографии Сэм Дикинсона с остальными не было – возможно, он как раз снимал. Но здесь он был. Настоящий. Рядом с Сэм. Пропустить его я не мог.
В те времена еще не умели заставлять фотографии лгать.
Странный звон раздался у меня в ушах, пока я до рези в глазах вглядывался в фотографию. Стало тяжело дышать, футболка вдруг словно села на несколько размеров.
Не знаю, чего я ожидал, но только не этого. Наверное, думал, что выясню, кто эти люди на снимке, и окажется, что женщина, похожая на Сэм, – это Гертруда такая-то, которая ни на день не разлучалась со своей семьей. Я не ожидал, что на самом деле найду Сэм. Я не ожидал, что призрак окажется настоящим.
Ошеломленный, я отложил микрофишу и закрыл машину.
– Джорди? – окликнула меня Эми, когда я проходил мимо ее стола. – С тобой все в порядке?
Помню, я кивнул и пробормотал что-то неразборчивое насчет перерыва. Подхватил скрипку и направился к выходу. Как я нашел тот адрес на Грассо-стрит, не знаю, помню только, что стоял и смотрел на дом Дикинсонов.
Кому он принадлежал теперь, я не имел ни малейшего понятия; я не очень-то вслушивался в слова Эми после того, как она сказала, что Дикинсоны его продали. Дом сравнительно недавно отремонтировали, так что вид у него был не совсем такой, как на фотографии, но под всякими новомодными штучками все равно угадывались контуры старого здания.
Я уселся на обочину, пристроил футляр со скрипкой на коленях и уставился на дом. В ушах опять зазвенело. Футболка по-прежнему казалась слишком тесной.
Я не знал, что делать дальше, поэтому просто сидел и смотрел, пытаясь осознать неопровержимые факты. Никаких сомнений в том, что Сэм была на самом деле, как и в том, что призрак из прошлого ее похитил, у меня не осталось. Снова накатило ощущение потери, точно все это случилось только что, а не три года тому назад. Но больше всего меня страшила вот какая мысль: если она и призрак существуют, то что еще может оказаться реальным?
Я закрыл глаза, и заголовки бульварных газетенок запрыгали на изнанке моих век стробоскопическими вспышками причудливых образов и слов. Мир Джилли – тот, в котором нет ничего невозможного. Удастся ли мне к нему приспособиться, я не знал. Мне нужны границы и правила. Мне нужны шаблоны.
Немало времени прошло, прежде чем я поднялся и пошел в кафе «У Кэтрин».
Первый вопрос, который задала мне Джилли, едва я появился в дверях, был:
– Ты Джека видел?
Мои скачущие мысли мешали мне понять, кого она имеет в виду. Наконец до меня дошло, и я помотал головой.
– Он не был сегодня у Святого Павла, – продолжала Джилли, – а ведь он всегда там, и в дождь, и в ведро, и зимой, и летом. Вчера только подумала, что вид у него неважный, и вот...
Я отключил звук и сел за свободный стол, пока у меня не подкосились ноги. Ощущение потери ориентации, которое впервые возникло, когда я увидел фото Сэм на микрофише, то накатывало, то отступало вновь. Сейчас оно как раз достигло наивысшей точки, так что мне даже сидеть было трудно, не говоря уже о том, чтобы слушать Джилли. Едва одурь начала проходить, я снова включил звук.
... сердечный приступ, как он позовет на помощь? Он ведь говорить не умеет.
– Я его вчера видел, – сказал я и сам подивился, как спокойно прозвучал мой голос. – Около полудня. По-моему, с ним все было в порядке.
– Правда?
Я кивнул:
– Я встретил его у пирса, он сидел на берегу реки и кормил уток. Погадал мне.
– Правда?
– Джилли, ты как пластинка заезженная.
Неизвестно почему, но мне вдруг стало легче.
Ощущение, что я вот-вот ударюсь в панику, ослабело, а потом и вовсе прошло. Джилли пододвинула стул и уселась напротив меня, локти на столе, подбородок в ладонях.
– Ну расскажи, – попросила она. – Почему ты это сделал? И что он тебе нагадал?
И я рассказал ей обо всем, что случилось с тех пор, как я встретил Джека. Пока я говорил, ощущение потери ориентации пару раз возникло и прошло, но в основном я держался молодцом.
– Черт подери! – сказала Джилли, когда я закончил.
Она прижала к губам ладонь и торопливо обвела глазами зал, но никто из посетителей, кажется, не обратил на нее внимания. Она протянула через стол руку и накрыла ею мою ладонь.
– Ну теперь-то ты веришь? – спросила она.
– Разве у меня есть выбор?
– И что ты собираешься делать?
Я пожал плечами:
– А что тут сделаешь? Я узнал то, что хотел узнать, – теперь мне надо как-то научиться жить с этим знанием и со всем, что оно за собой тянет.
Джилли долго ничего не отвечала. Просто держала меня за руку и излучала утешение, как умеет только она одна.
– Ты мог бы найти ее, – сказала она наконец.
– Кого? Сэм?
– Кого же еще?
– Она, наверное... – Я поперхнулся словом «умерла» и остановился на более нейтральном: – Ее, наверное, нет уже в живых.
– А может, нет, – сказала Джилли. – Она, разумеется, уже состарилась. Но разве не лучше взять и выяснить, как думаешь?
– Я...
Мне вовсе не так уж хотелось знать, жива она или умерла. А если жива, то и встречаться с ней мне тоже не слишком хотелось. Что нам сказать друг другу?
– Ну хотя бы подумай над этим, – сказала Джилли.
В этом она вся: слово «нет» никогда не было для нее ответом.
– Я сменяюсь в восемь, – сказала она. – Хочешь, встретимся?
– Зачем? – спросил я вяло.
– Я думала, может, ты поможешь мне найти Джека.
Почему бы и нет, подумал я. В конце концов, я уже почти эксперт по поиску людей. Впору визитки заказывать: Джорди Риделл, частный детектив, скрипач.
– Ладно, – ответил я.
– Отлично, – сказала Джилли.
И тут же подскочила со своего стула, едва двое новых посетителей зашли в кафе. Я заказал у нее кофе, когда она усадила их за столик, потом стал наблюдать за движением на Баттерсфилд-роуд, глядя в окно. Я старался не думать о Сэм – как она, запертая в прошлом, пытается начать жизнь заново, – но с тем же успехом мог бы попробовать запрыгнуть на луну.
К тому времени когда смена Джилли подошла к концу, я уже почти совсем пришел в себя, но легче мне не стало, наоборот, я мучился виной. Все дело в призраке и Сэм. Однажды я от нее уже отрекся. Теперь мне казалось, будто я предаю ее снова. Зная то, что я знал – фото с объявлением о помолвке из старого номера «Ньюфорд стар» опять промелькнуло перед моими глазами – я чувствовал себя странно. Я чувствовал себя как ни в чем не бывало и потому испытывал вину.
– Не понимаю, – сказал я Джилли, когда мы с ней шагали по Баттерсфилд-роуд по направлению к пирсу. – Сегодня днем я прямо на части разваливался, а теперь мне так...
– Спокойно?
– Ага.
– Это потому, что ты наконец перестал сражаться с самим собой и поверил в то, что произошло на твоих глазах, в то, что тебе запомнилось. Отказ верить – вот что тебе больше всего вредило.
Она не добавила «Я тебе говорила», но в этом не было нужды. Эти слова и так эхом звучали у меня в голове, еще увеличивая бремя вины, которое я таскал за собой. Если бы тогда я выслушал ее непредвзято, то... что бы тогда было?
Не пришлось бы проходить через все это снова?
Мы пересекли Лейксайд-драйв и мимо закрытых ларьков, где торговали сувенирами и уцененкой, вышли на пляж. Когда мы поравнялись с пирсом, я повел ее на запад, к тому месту, где в последний раз видел Бумажного Джека, но тот больше не сидел у реки. Одинокая утка подняла к нам исполненный надежды взгляд, но никому из нас и в голову не пришло захватить с собой хлеба.
– Ну вот, Сэм я нашел, – сказал я, по-прежнему больше озабоченный собственными мыслями, чем поисками Джека. – Она либо умерла, либо стала глубокой старухой. Предположим, мы с ней встретимся – и что дальше?
– Ты завершишь круг, – сказала Джилли. Она оторвала взгляд от воды и посмотрела на меня, ее лицо проказливой феи было серьезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65