А может, и на самом деле прочитал – в конце концов, он-то уже наверняка давным-давно работает в этом Сообществе.
– Поехали ко мне? – предложил он. – Время еще не позднее…
Девушка согласно кивнула, хотя понимала, что сейчас парню не до праздника в честь ее обращения.
Всю дорогу до Васильевского острова Денис молчал, как воды в рот набрал. Только когда они выехали на Большой проспект, Оленька не выдержала:
– Слушай, а почему ты привел Скади? Ты хотел, чтобы я… – она не смогла произнести «стала бы ревновать», и смущенно замолчала.
– Именно. Чтобы ты стала ревновать, хорошенько бы взбесилась – вот тут тебя и можно инициировать. Если бы все было в порядке, ты стала бы не Темной ведьмой, а Светлой колдуньей. Или – вообще ничего не получилось бы.
– И часто такое будет? – надула губки Оленька. – В смысле, ты будешь притаскивать всяких-разных…
– В первый раз. И последний, – он вздохнул. – Это – инициация, понимаешь?
Он снова надолго замолчал.
– …Ну вот, все что ни делается – к лучшему, – говорил Денису шеф, расхаживая по кабинету. – «Стражники» уверены, что мы у них на крючке – и заглотили наживку. А наживка будет очень кусачей! – он довольно зажмурился, видимо, представляя себе перекошенное от злости лицо своего главного недруга Рэкки – почему-то именно глава «Утгарда», объединившего тех, кто идет по пути Тьмы, вызывал его самую бешеную неприязнь. – Читай…
Шеф протянул Денису кипу каких-то листков.
– Ксерокопия материалов по поводу одного из Пророчеств, – пояснил он.
Денис всмотрелся в расплывающиеся буквы.
– Это может быть в действительности? – спросил он.
– Именно! – гордо заявил шеф. – В действительности, голубчик мой… И катализатором должен стать некий Маг. Или – Ведьма. Можно взять небольшой уровень, думаю, это даже лучше. Ты меня понял?
– Ольга? – все еще не веря, спросил Денис, глядя на шефа. Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. – Она же только-только…
– Ты всегда все понимаешь с полумысли, – шеф будто бы и забыл про недавний разнос. – Молодец, мог бы и не называть. В случае чего – окажем помощь… Так вот, именно – только-только. И небольшого уровня. Следовательно, сопротивления она не окажет. К тому же, Сообщество Светлых, наши дорогие коллега, формально окажутся чисты: она – не человек, а Темный Маг. Да, вот что – отказываться не советую. Ты же не хочешь оказаться вместо нее в нужное время и в нужном месте?
Денис этого не хотел. Очень не хотел. Он отложил кипу листков.
– Да, пока можешь занять ее небольшим заданием. Пускай проконтролирует, что там делается с твоей несостоявшейся подопечной. Правда, вряд ли она узнает что-то дельное…
– Когда? – хрипло спросил Денис.
– Примерно, через неделю. Тебе все будет доведено. Ну так как?
Шеф испытующе, хотя и очень ласково, смотрел на своего подчиненного.
Денис кивнул и так же молча вышел из кабинета в приемную – туда, где ждала его Ольга.
Оля не придала значения тому, что Денис неожиданно обернулся – и, кажется, то, что он увидел в заднее стекло автомобиля, ему очень не понравилось.
Почему-то, прежде чем доехать до дома, где он жил, машина петляла по нескольким линиям, а когда, наконец, они добрались, Денис выдал деньги водиле – вдвое больше суммы, которую тот запросил.
Но все это показалось девушке не очень существенным.
Когда остатки ирландского ликера были допиты, Денис, вроде бы, немного повеселел.
Оля предложила сходить в магазин и чего-нибудь приготовить, а он, улыбнувшись, указал рукой на холодильник. Там нашелся настоящий склад всего, чего только можно пожелать.
– Хорошо живет на свете Винни-Пух! – он рассмеялся. – Да, нам можно позавидовать. Скоро у тебя такое будет – при любом раскладе и кризисе! Будущим жалованием не поинтересовалась?
– Нет, а что, разве они уже что-то начислили?
– Не сомневаюсь. Можешь в следующий раз спросить секретаршу. Обязательно спроси…
Его лицо на мгновение стало мрачным. «Если он будет, следующий раз…» – подумал Денис. Нет, скорее всего, Оленька сегодня побывала в офисе для проформы. Если только шеф не испытывает своего сотрудника на предмет лояльности… Но надежды – даже на это – почти не оставалось.
– Можно видик включить. Или музыку. Ты что любишь?
– А тебе что нравится? – вопросом на вопрос ответила Ольга.
– Ну, «Лакримоза», например. Есть у них такая вещь – в альбоме «Сатура», – Денис щелкнул кнопкой магнитофона. Из динамика полилась мелодия – мрачноватая, но совершенно непохожая на типичный блэк-метал – слишком она была для этого плавной и какой-то медитативной, похожей на песнопения в католическом храме. Ее не портили даже голоса, поющие что-то по-немецки – язык, который чаще всего звучал как слишком отрывистый и резкий, здесь оказался неожиданно мягок,
– О чем они поют? – спросила Оля.
– Не знаю, – задумчиво пожал он плечами, раздумывая совсем о другом.
И вдруг, уже не читая никаких мыслей, протянул руку и слегка обнял девушку, которая не стала кокетливо отстраняться, и говорить, что они друг друга знают еще очень недолго – и прочие глупости, которые положено говорить согласно ритуалу, а просто прижалась к нему. Денис легонько провел пальцами по ее щеке, слегка откинул челку.
– Давай не будем сегодня о грустном. Хватит с тебя инициации.
– Давай, – немедленно согласилась Оленька.
– Я отключил мобилу. Вряд ли сегодня будут беспокоить.
– А если задание? – тревожно спросила Оленька.
– Все задания – на потом, – усмехнулся Денис, и его улыбка получилась слегка мрачноватой – как мелодия «Лакримозы».
Денис отлично знал – не вызовут. Ни сегодня, ни завтра. В крайнем случае, поинтересуются для проформы, связывалась ли Оленька со своей подругой Мариной, и что ответили на другом конце провода. Шеф разыгрывал большую многоходовку, в которой мнение рядового участника Сообщества во внимание не принималось. Оно просто не учитывалось. А мнение ведьмы Оленьки Линьковой – тем более. Но несколько дней им все-таки подарили…
…Он и сам не представлял, что может быть способен на такую нежность. Нет, женщины до Оли у него были, и притом – достаточно много. Если бы Денис пожелал, он смог бы стать самым настоящим донжуаном, – вот только не хотел он этого. Его увлекала работа, и, скорее, даже не работа – Служение. Именно так – Служение Тьме – с большой буквы.
А когда он догадался о том, что на самом деле представляет собой Сообщество, было уже поздно менять хоть что-либо…
…Когда Оля принялась расстегивать пуговки на своей ужасной кофте, Денис неожиданно встал.
– Подожди секунду, – проговорил он, хотя Оля и так не собиралась никуда уходить.
Он подошел к окну и с непонятным остервенением задернул шторы. В комнате сгустились тени. Ерундовая это мера, конечно, – если соглядатаям шефа понадобится его контролировать, они все прекрасно разглядят – на то оно и магическое, это их зрение, будь оно неладно! А то, что за ним следят, он уже чувствовал – с той самой минуты, как заметил «хвост» за попуткой.
– Теперь – порядок, – Денис ободряюще улыбнулся, вновь усаживаясь на диван…
Его руки гладили ее грудь, спускались все ниже и ниже. Оля закрыла глаза, чувствуя его ставшее вдруг прерывистым дыхание. Музыка все продолжала играть – кажется, на диске была записана только эта композиция. И она подходила сейчас лучше всего.
Денис помог ей освободиться от одежды, и Ольга тихо застонала, когда они слились вместе. Она, конечно, хотела, чтобы он стал ее парнем, но и не думала, что это случится так скоро… и так прекрасно.
– Не смущайся, – шепнул он ей. – Все хорошо…
Когда наслаждение достигло высшей точки, Оленька не выдержала и вскрикнула. Ей сейчас хотелось только одного – чтобы мгновение продолжалось вечно…
Денис даже ошибся – им отвели немного больше времени. Целых десять дней. Иногда звонили, узнавали, как идут дела с заданием, которое получила Ольга. На неизменный вопрос следовал ответ: «Там сказали, что Марина болеет». «Продолжайте звонки, – говорили ей. – Если она в больнице, не следует ее тревожить…»
Когда Оленька говорила об этом Денису, тот пожимал плечами, догадываясь, что из той самой «больницы», которая прозывается «Третьей Стражей», Марину не смог бы достать и сам шеф.
Дениса не беспокоили вообще. Он знал, что рано или поздно ему сообщат о «нужном месте и времени». И всякий раз, как только он показывался на улице, Денис чувствовал на себе отвратительно-внимательный взгляд. «Большой Брат смотрит на тебя… – говорил взгляд. – И не думай рыпаться, ты же – умный мальчик…»
Можно было сделать многое. Например, попробовать хоть что-нибудь разузнать о Посредниках и даже отыскать их. Только вряд ли он смог бы сообщить хоть что-нибудь связное за несколько мгновений – а после его наверняка заставят замолчать. Можно было воспользоваться моментом, когда Ольга будет в очередной раз звонить Марине и в очередной раз нарвется на «Стражу» (Денис нисколько не сомневался в том, кто подходит к телефону) – а там уж выкрикнуть «помогите!» Результат оказался бы тем же – на это слово его хватит, а потом «Большой Брат» найдет способ его прикончить. В конце концов, можно было взять Ольгу и попробовать убежать.
Чем может окончиться побег или «левый» разговор, он отлично знал. Невидимая простым смертным рука протянется через комнату – и нежелательного свидетеля уберут. И даже операцию не отменят – просто спешно отыщут другую жертву.
Денисом овладела какая-то странная апатия. Он жил, двигался, дышал – и усиленно делал вид, что ничего особенного не происходит. Что никто однажды не позвонит и не скажет: «Собирайся, пора…»
Он даже не знал, как относиться к Оленьке, и с чего это вдруг ведьма, которая намного ниже его по рангу, вдруг стала для него существом, которое невыносимо больно будет потерять. Ведь все тогда, на дне рождения, заметили, что она бывает непробиваемо глупой, что не умеет одеться и уж тем более подать себя. Возможно, дело было в том, что прежде никто рядом с ним не был счастлив. А Оленька – была. Она радовалась жизни, с удовольствием хлопотала на кухне. Несколько кастрюль, пара сковородок и пластмассовый электрический чайник (Оленька по случайности поставила его на газовую плиту) уже стали жертвами этих хлопот. При всем при том она настолько искренне переживала из-за своих промахов, что сердиться на нее было просто немыслимо.
И совершенно не замечала Оленька, как меняется лицо Дениса, когда он думает, что она его не видит. Иногда самообман бывает спасительным…

* * *
– Ну что, мы готовы к труду и обороне? – Алекс улыбаясь, вошел на кухню, где пили кофе Таня и Марина. – Да, начальничка твоего я послал, куда следует. Платить администратору такие гроши!… – он поморщился от отвращения. – В общем, Мариночка, пора тебя трудоустраивать.
– Может, рановато? – с сомнением произнесла Татьяна. – Еще бы денька три нам побездельничать. А то вот начнется курс обучения – и тогда прощай, отдых!
– Да лучше бы поскорее, – улыбнулась Марина. Кажется, вынужденное безделье, отсутствие сестры и хороший уход пошли ей на пользу.
– Вот и я думаю, – ухмыльнулся Алекс. – Сейчас завтракаем, звоним в фирму. За нами пришлют экипаж.
Марина уже приучилась, что желательнее всего говорить о «Третьей Страже», как о фирме.
Какой? Да знаете, какие фирмы сейчас бывают? Разновсякие, вот какие! А кем работаешь? Офис-менеджером. Под этой смесью английского с нижегородским можно подразумевать что угодно – и главное, на такой ответ почти никто толком не найдется, что сказать. «Офис-менеджер… а-а!» Последнее восклицание может быть и уважительным, и уничижительным. И пусть думают, что хотят – все равно, если даже она скажет правду, никто не поверит.
И правильно сделают. Нечего посторонним в магические дела нос совать.
– Я так полагаю, ты захочешь переехать, – сказал Алекс. – А квартиру – сестре.
– Ох, разведет она тут бордель, – с неудовольствием сказала Марина.
– Не разведет. Приструним, если что. А денежное довольствие разок она, конечно, промотает – зато научится жить нормально. Большая уже девка, я в ее годы уже на заводе работала… – последнюю фразу Татьяна сказала скрипучим старческим голосом – и тут же заразительно рассмеялась.
– На заводе? – немного удивленно переспросила Марина.
– Ну да, а что удивительного, после войны и блокады здесь каждые руки были на счету, – лицо Тани стало серьезным. – И про вампиров тогда только в книжках читала… Ладно, как-нибудь узнаешь, как вампирами становятся. А пока ешь – и собираемся. И вообще – тебе повезло невероятно. Будешь учиться не одна, а вдвоем, вдобавок – с парнем, да еще из своей же компании…
– Погоди, ты как-то сказала, что там еще подросток есть, что его на кромкенашли, – вспомнила Марина, приканчивая очередной йогурт.
– Виталик? С ним пока все не очень. То ли он слишком долго там был, то ли организм послабее оказался, – Алекс вдруг помрачнел. – Бредит, хотя не агрессивный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42