– Марид Одран.
– Отлично. В больнице сказали, что ты уже выписан. Я связался с твоей подружкой, но там тебя не было; позвонил в кафе "Солас", где ты обычно сшиваешься, и там тебя не видели. Поэтому я оставил записку в разных местах, где ты бываешь. Жду тебя через полчаса.
– Непременно приду, лейтенант. А где ты? Он продиктовал номер комнаты и адрес отеля, принадлежащего Содружеству Фландрии, расположенного в самом богатом квартале города. Никогда не бывал в этом отеле и даже поблизости от него. Там живет другой сорт людей.
– А что случилось? – спросил я.
– Убийство. Всплыло твое имя.
– Ничего себе! Я знаю убитого?
– Да. Странное дело, как только ты лег в больницу, убийства прекратились.
Ничего необычного уже почти три недели. И вот в день твоей выписки снова началось…
– Ладно, лейтенант, сознаюсь, ты меня поймал! Будь я поумнее, организовал бы парочку убийств, пока отлеживался в больнице, чтобы отвести от себя подозрения.
– Какой ты умник, Одран. Что ж, тем хуже для тебя.
– Ты так и не сказал, кто жертва. – Приезжай быстрее, – поторопил он и предавал разговор.
Я залпом допил коктейль, оставил Джамиле пол-киама чаевых и вышел наружу.
Билла все еще не было на обычном месте. Я сторговался с другим таксистом, и мы помчались к отелю. У дверей номера меня остановил полицейский, стоящий за желтым барьером, огораживающим "место преступления". Я сообщил, что лейтенант Оккинг ждет меня. Узнав мое имя, легавый пропустил меня.
Комната походила на бойню. Всюду кровь; целые лужи крови на полу, кровавые потеки на стенах, пятна на кровати, на стульях, бюро, кровь на ковре… Убийца не пожалел ни времени, ни сил, чтобы, расправляясь с очередной жертвой, так здорово расписать все вокруг: прямо этюд в багровых тонах. Он, видимо, наносил несчастному ножом удар за ударом, как при ритуальных жертвоприношениях.
Дьявольски жестоко, нелепо, безумно. Ни Джеймс Бонд, ни неведомый второй убийца так не поступали. Либо появился третий маньяк, либо кто-то из наших знакомцев обзавелся новым модиком. В любом случае, все теории устарели. Только этого нам и не хватало.
Полицейские закончили упаковывать труп в пластиковой мешок, положили его на носилки и вынесли из комнаты. Я нашел лейтенанта.
– Так кого же, черт побери, прикончили сегодня?
Он впился в меня глазами, словно надеялся по реакции определить, виновен я или нет.
– Селиму.
Я сник; сразу нахлынула ужасная усталость…
– О Боже, Милостивый, Милосердный, – прошептал я. – Но зачем я здесь?
Какое это имеет ко мне отношение?
– Ты расследуешь убийства для Фридландер-Бея. И, кроме того, я хочу, чтобы ты заглянул в ванную.
– Зачем?
– Увидишь. Но предупреждаю, зрелище не из приятных.
После таких слов исчезло всякое желание войти в ванную. Но пришлось подчиниться. Первое, что я увидел, – сердце, вырезанное из груди Селимы. Оно лежало в раковине. Меня сразу же вывернуло. Раковина вся была в темной крови последней из Черных Вдов. Потом я. заметил размалеванное кровью зеркало над раковиной. Волнистые линии, геометрические узоры и плохо различимые символы. По-настоящему меня огорчили несколько слов в центре, выведенных расплывшимися буквами с потеками:
"Одран, ты будешь следующим".
Что знал обо мне безумный мясник, сотворивший это? Какая связь между моей скромной персоной и чудовищным убийством Селимы и других Сестер? До сих пор единственным моим желанием было защитить друзей, которым угрожали неведомые психопаты. Никаких личных мотивов, разве что решение отомстить за смерть Никки и остальных. Но после того как я увидел свое имя, начертанное на зеркале кровью, дело стало личным. На карту поставлена моя жизнь. а. Произошло единственное в мире событие, которое могло заставить меня полностью капитулировать и начать использовать модули. С этой минуты мне понадобится любая помощь. Таков облагороженный цивилизацией инстинкт самосохранения. И я проклял гнусных палачей, вынудивших принять мучительное для меня решение.
Глава 14
Первое, что я предпринял на следующий день, – нанес визит в модишоп Лайлы на Четвертой улице. Как всегда, она выглядела жутко, но ее костюм претерпел некоторые изменения. Грязные седые волосы были спрятаны под шапкой золотистых кудряшек, больше походившей на прабабушкин чехол для тостера, чем на парик.
Лайла ничего не смогла сделать со своими желтушными глазами и черной кожей, но явно пыталась. Лицо покрывал такой толстый слой пудры, что казалось, она побывала на мельнице. Яркие светло-вишневые пятна на щеках, светло-вишневые губы; даже глаза подведены тем же тоном. Такое впечатление, что тени, помада и румяна взяты из у одной баночки. На засаленном шнурке висели роскошные, сверкающие пластиковые темные очки модели "глаз кошки"; видно, она тщательно выбирала их. О вставных зубах мадам не позаботилась, но зато сменила свою заношенную рубаху на неприлично обтягивающее ее сногсшибательные формы вечернее платье потрясающего одуванчикового цвета, с большим декольте и разрезом.
Казалось, новоиспеченная светская дама судорожно пытается просунуть голову и плечи в самую узкую в мире щелочку. В довершение всего на ногах у нее красовались дешевые голубые шлепанцы с мехом.
– Лайла! – приветствовал я ее.
– О, Марид! – Она попыталась сфокусировать на мне взгляд, но безуспешно.
Стало быть, сегодня Лайла решила покорить победителей собственным шармом; если она вставляла модик, ее реакции сразу обострялись. Жаль: с ней легче иметь дело, когда она воображает себя кем-то другим, но выбирать не приходилось.
– Вот, обзавелся своей розеткой.
– Слышала, слышала.
Она игриво захихикала; меня чуть не стошнило.
– Поможешь подобрать модик?
– Какой именно тебе нужен?
Я задумался. Насколько можно ей доверять? Конечно, Лайла разболтает все первому же посетителю – ведь сообщает же она мне то, что слышит от других. С другой стороны, никто не принимает ее всерьез.
– Я должен выполнить одно задание и обзавелся розетками, потому что работа может оказаться опасной. Мне нужен модик, способный максимально усилить способность к дедукции и предохранить от опасности. Что посоветуешь?
Она поплелась по проходу между полками, заглядывая в коробки, что-то бормоча себе под нос. Я не мог разобрать, что она говорит, поэтому просто стоял и ждал. Наконец Лайла повернулась ко мне с таким удивленным видом, словно не могла взять в толк, почему я еще здесь. Похоже, она забыла, о чем ее просили, подумал я, но, к счастью, ошибся.
– А персонаж из романов подойдет?
– Конечно, если он действительно такой умник.
Она пожала плечами, промямлила что-то, сжимая в когтистых пальцах модик в прозрачном пластике, потом протянула его мне.
– Вот, держи.
Я заколебался. Как вы помните, она всегда напоминала мне ведьму из диснеевской "Белоснежки"; теперь старая злодейка хочет угостить меня отравленным яблоком!
– Кто это? – спросил я, с подозрением разглядывая модик.
– Ниро Вулф, – ответила она. – Гениальный детектив. Спец по убийствам. Не любил выходить из дома. Беготней и мордобоем занимался его помощник.
– Великолепно.
Вроде бы знакомая личность. Сомневаюсь, правда, что прочел хотя бы одну книгу про этого Вулфа.
– Тебе придется найти напарника, чтобы задавать людям всякие вопросы и собирать улики, – сказала она, вручая мне второй модик.
– Сайед подойдет. Я просто скажу ему, что можно будет, когда заблагорассудится, расшвыривать в стороны разных плохих парней, и он обязательно ухватится за такую возможность. Сколько с меня?
Она долго шевелила губами, пытаясь сложить в уме стоимость двух модиков.
– Семьдесят три, – проскулила наконец. – Забудем о налоге.
Я отсчитал восемьдесят киамов, забрал сдачу и два модика. Она смотрела на меня.
– Хочешь купить мои счастливые бобы? Я не хотел даже слышать о них.
Существовала еще одна вещица, которая могла вывести на убийцу Никки поганого садиста, до которого я просто обязан добраться. "Левый", самодельный модик, который мог быть подключен к Никки, когда она умирала; или его использовал убийца. С другой стороны, его, возможно, вообще никто не вставлял в розетку. Он мог случайно оказаться возле Никки. Но почему так щемило сердце при каждом взгляде на него? Просто напоминание об увиденном в грязном переулке, об изуродованном теле Никки, засунутом в мешок для мусора?… Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Послушай, парень, у тебя есть все данные если не для настоящего героя, то по крайней мере для его добротной замены. Плюс целая куча первоклассных училок и модиков, готовых подсказывать, оборонять и лелеять тебя.
Я расправил плечи.
Разум уже в сороковой раз пытался убедить меня, что найденный на месте преступления модик – ерунда, случайность, такой же никчемный мусор, как, скажем, скомканная салфетка, которая тоже вполне могла заваляться в сумочке Никки. Оккинг был бы сильно недоволен, узнав, что я скрыл модик и другие улики от полиции, но теперь мне наплевать на лейтенанта. Я начал уставать от этого дела, однако все больше увязал в нем, как в болоте, и уже не оставалось сил, чтобы вырваться, попытаться спасти хотя бы свою шкуру.
Лайла вертела в руках какой-то модик, потом вставила его. Она никак не могла обойтись без своего второго призрачного "я".
– Марид, – проскулила она; на этот раз на ее собственный дивный тембр наложился прерывающийся от страсти голос Вивьен Ли-Скарлетт из "Унесенных ветром" (Знаменитая английская актриса, прославившаяся исполнением главной роли в классическом фильме – экранизации книги Маргарет Митчелл.).
– Лайла, у меня есть самодельный модик, хотелось бы узнать, что он из себя представляет.
– Ах, Боже, какая ерунда, милый! Просто дай мне этот маленький…
– Лайла! – воскликнул я. – У меня нет времени для флирта с твоей красавицей-южанкой, честное слово! Или вытащи свой модик, или попытайся сосредоточиться!
Предложение временно расстаться с героиней эпохи гражданской войны в Америке было для нее совершенно невыносимым. Лайла пристально вгляделась в мою физиономию, пытаясь выделить среди толпящихся в комнате призраков. Я безнадежно застрял где-то между Эшли, Реттом и дверью.
– Ну же, Марид! Что с тобой? Ты дрожишь как в лихорадке!
Я отвернулся и тихо выругался. Господи, как хотелось врезать ей хорошенько!
– Смотри, вот у меня модик, – сказал я сквозь стиснутые зубы. – Я хочу знать, что на нем записано.
– Ах, Боже, сэр, какой серьезный тон! – Она взяла у меня модик и небрежно повертела его в руках. – Он состоит из трех частей, милый.
– Но как узнать, что на нем записано? Лайла задорно улыбнулась:
– Нет ничего проще!
Она вытащила модик Скарлетт О'Хара и беззаботно, не глядя отбросила от cебя. Он ударился о горку училок и закатился в угол. Лайла рисковала навсегда потерять свою Скарлетт. Она покрутила в руке мой таинственный модик и решительно вставила его. Мускулы ее лица слегка напряглись. Потом она рухнула на пол.
– Лайла? – крикнул я испуганно. Лайла корчилась, изгибалась, принимала самые неестественные позы. Вытаращенные глаза уставились в пустоту, язык вывалился. Она издавала низким голосом странные звуки – полувзвизги-полурыдания, как будто ее безжалостно мучили и избивали без передышки много часов и у нее не осталось сил даже кричать. Дыхание стало тяжелым, неглубоким, в горле хрипело. Пальцы, словно сухие черные скрюченные веточки, царапали голову в отчаянных попытках вытащить модик; но, похоже, она уже не контролировала работу собственных мускулов. Раздался ужасный вой, Лайла стала кататься по полу. Я не знал, как помочь ей. Если подойти поближе, она, как дикий зверь, вонзит в меня когти.
Да, страшная правда заключалась в том, что Лайла, вставив модик, перестала быть человеком. Тот, кто его создал, наверное, очень любил животных – как палач любит свою жертву… Лайла сейчас вела себя как какой-то крупный зверь, – не маленькая собачка или домашний кот, а разъяренный, доведенный до исступления, запертый в клетку, расчетливо истязаемый мучителями-людьми хищник. Она шипела, грызла ножки стульев, кидалась в мою сторону, угрожающе обнажив гнилые остатки зубов за неимением настоящих клыков. Я неосторожно наклонился, и старуха, с немыслимой для такой развалины быстротой, метнулась ко мне. Я попытался выдернуть модик, но отскочил с тремя рваными царапинами на руке. Наши взгляды встретились; она пригнулась, мускулы напряглись…
Испустив пронзительный вопль, Лайла прыгнула на меня, вытянув руки, чтобы вцепиться "когтями" в горло. Господи, меня чуть не вырвало от этого зрелища. На меня бросалась не уродливая старуха – телом Лайлы управлял неизвестный модик. В любое время я шутя справился бы с ней одной рукой; сегодня мне угрожала смертельная опасность. Зверь, сидящий в мозгу старухи, не успокоится, пока не отведает моей крови. Он жаждет смерти.
Я отпрянул, махая руками, чтобы отвлечь ее внимание, словно матадор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46