А как же сам размазанный Ник? Его нельзя назвать мучеником – у него нет выбора, ибо он должен схлопнуться в любом случае.
Но он совсем не обязан схлопываться именно в меня.
* * *
В тот самый момент, когда недавнее чудо становится почти обыденностью (хочу, чтобы сумма очков всегда равнялась семи – нет ничего проще!), Лу вручает мне пачку запечатанных конвертов:
– Здесь списки результатов серий из ста случайных испытаний. Попробуй заставить кости воспроизвести эти серии.
– То есть я должен читать список и заставлять кости ложиться в соответствии с ним?
Он качает головой:
– Нет, это было бы бессмысленно. Ты должен просмотреть список лишь после того, как проведешь серию и запишешь результаты – но, разумеется, до того, как схлопнешься.
Задача вызывает у меня инстинктивную неприязнь. В течение четырех ночей подряд ничего не получается, и, по правде говоря, я этому рад. Более того, меня охватывает настоящее ликование – дерзкое, кощунственное и с явным привкусом самодовольства. Выходит, здравый смысл еще на что-то годится. Ну как, скажите на милость, можно заставить кости повторять какой-то список, если я и в глаза-то не видел этого списка?!
В то же время я прекрасно понимаю, что ничего особенного по сравнению с предыдущими в этой задаче нет. Она требует не больше «ясновидения», чем прежние опыты – способности к «телекинезу». Надо всего лишь выбрать подходящее состояние. Надо заставить нужную мне версию настоящего стать прошлым.
Наступает пятая ночь. Как обычно, я записываю результаты серии бросаний в файл «Мыслемеханизмов», потом наугад вытаскиваю из кармана конверт и вскрываю его. Увидев, что первые три результата совпали, я уже знаю, что совпадут и остальные девяносто семь, но тем не менее прилежно проверяю весь список до конца.
Как ни странно, я не испытываю никакого удивления и ни малейшей обиды – до тех пор, пока не нажимаю «ВЫКЛЮЧИТЬ» и не схлопываюсь.
А собственно, какой прок и в том и в другом?
* * *
Как бы между делом Лу дает мне цифровой замок и небрежно говорит:
– Может быть, попробуешь открыть? С первой попытки.
– Выбросить комбинацию на костях?
– Нет. Самостоятельно.
– При помощи «Фон Неймана»?
– Нет. При помощи угадывания.
Сидя в прихожей, я жду, пока заснет По Квай. Интересно, что ей снится, когда я одалживаю мод? Если мое размазанное «я» правильно выбирает состояние, ничего сниться не должно. Но чтобы выбрать правильно, он должен разбудить ее и спросить. А как же иначе?
Наверное, некоторые виртуальные «я» действительно будят ее и спрашивают.
Я снимаю настройку, размазываюсь, жду пять минут. Надо размазаться «получше», чтобы уверенно управлять «Ансамблем». Ожидание куда проще вытерпеть до начала работы. После выполнения задания – зная, что выбора нет – оттягивать схлопывание будет слишком мучительно.
Вообще вопрос о длительности периода размазывания продолжает меня беспокоить. По Квай легче – ей выбирать не из чего. А у меня должны быть состояния, которые решают схлопнуться раньше или позже, чем то, которое в конце концов реализуется. Но это им, конечно, не удается, ведь схлопывание реально только тогда, когда его выбирает действительно реализовавшееся состояние. Похоже на порочный круг, но на самом деле все логично – волновая функция стягивается в тот самый момент, когда выбранное состояние делает нечто, вызывающее ее стягивание. Точнее, это логично с точки зрения той версии, которая реализуется. А что происходит с версиями, которые пытаются схлопнуться, но терпят неудачу? Знают ли они, что потерпели неудачу? Если да, то что отсюда следует? Или это просто математические абстракции, которые ничего не знают, не помнят, не чувствуют?
Я достаю из кармана замок, смотрю на него, и меня охватывает тревога. Известно, что человеку очень трудно назвать действительно случайное число. Надо было плюнуть на приказ Лу и бросить кости. Но; уже поздно. Так, а если верная комбинация – 9999999999? Или, скажем, 0123456789? Мне ничего не стоит набрать любую последовательность цифр, но смогу ли я, чисто психологически, заставить себя ввести такую «неслучайную» последовательность?
Пожалуй, стоит постараться. Иначе мое размазанное «я» при помощи «Ансамбля» найдет кого-нибудь другого, кто сможет это сделать.
Смешно! Стать другим человеком равносильно самоубийству? Так считает По Квай, но я с ней не согласен. В любом случае эти сомнения запоздали, ведь если до схлопывания ничто не реально, значит, я наверняка «уже схлопнулся». Весь ход событий, который я сейчас переживаю, уже был однажды выбран, и я уже стал тем, кем должен был стать, чтобы суметь открыть замок. И пока не замечаю в себе особых перемен.
Но когда я подношу указательный палец к кнопкам замка, ситуация вдруг предстает в совсем иной, ошеломляющей перспективе.
Я один из десяти миллиардов человек, которые сидят в десяти миллиардах комнат, глядя на десять миллиардов замков. Если я наберу правильную комбинацию, я буду жить. Если нет – умру. Все очень просто.
Почему я так уверен, что «уже выполнил» задание? Потому что комната выглядит как всегда? Потому что я вообще хоть что-то ощущаю? Но схлопывание не изготавливает последовательность событий, а просто отбирает один из ее возможных вариантов. Различные виртуальные «я» вполне могут находиться в сходной обстановке. Стать реальным выпадет лишь одному состоянию, но казаться реальными могут очень и очень многие.
Я начинаю было опускать замок на стол – в конце концов, никто не может заставить меня провести этот опыт. Но меня тут же осеняет, что это худшее, что я могу сделать. Размазанное «я» выберет того, кто откроет замок, а не того, кто просто откажется от эксперимента. Если я сдамся, мои шансы выжить равны нулю.
Не отводя глаз от замка, я стараюсь разогнать эти абсурдные страхи. Я уже много раз размазывался, и всегда это кончалось благополучно. Да, благополучно – иначе меня бы здесь просто не было. Но в данной ситуации это ничего не значит. Я мотаю головой. Бред какой-то. Даже смешно. Каждый человек ежесекундно охлопывается, но отсюда не следует, что повседневная жизнь зиждется на непрерывных массовых убийствах?! Такое невозможно себе представить, даже если иметь в виду каких-то мифических инопланетян, не говоря уж об обыкновенных людях!
Мифических? Кто же, в таком случае, построил Пузырь?
Так. Что же делать? Сидеть и ждать, пока Ли придет сменить меня и все решится само собой? Или я надеюсь всю оставшуюся жизнь прожить незамеченным? Впрочем, даже это меня не спасет – когда та версия, которая реализуется, примет решение схлопнуться, я исчезну... если только та версия – не я. А можно поставить десять миллиардов против одного, что это уже не я.
Неожиданно – не знаю почему – ко мне возвращается прежний скептицизм. В сознании неторопливо проплывает: «Если квадриллионы виртуальных личностей каждую секунду умирают, то смерти нечего бояться...» Впрочем, это из области отвлеченных размышлений. Главное – я просто не верю, что могу сейчас умереть. Я поднимаю замок и нажимаю десять кнопок наугад, почти не глядя, и лишь потом внимательно гляжу на маленький светящийся индикатор: 1450045409.
Слишком упорядоченная комбинация? Или слишком случайная?
Поздно. Я тяну за кольцо.
* * *
Лу стоит на берегу центрального пруда в парке Коулун, бросая уткам крошки хлеба. Похоже, насмотрелся плохих детективов. Я останавливаюсь совсем рядом с ним, но он не удостаивает меня даже мимолетным взглядом.
Я говорю:
– Какой смысл скрывать, что мы знакомы? Наш наниматель наверняка уже об этом знает.
Он пропускает мои слова мимо ушей:
– Как прошло вчера ночью?
– Успешно.
– С первого раза?
– Да, с первого раза. – Я смотрю на воду и не могу понять, чего мне больше хочется – убить его или заключить в объятия.
После короткой паузы я говорю:
– Это была хорошая идея. С замком, я имею в виду. Пять минут помучился, но надо признать, дело того стоило. – Я пытаюсь рассмеяться, но выходит не очень убедительно. – Честное слово, когда эта дрянь щелкнула и открылась, я был счастлив, как никогда в жизни. Такое резкое облегчение вдруг наступило, что я чуть сознание не потерял. И... сам не знаю почему, но после этого я абсолютно уверен, что со мной ничего плохого уже не будет.
Он важно кивает:
– Научиться управлять модом нетрудно. Трудно заставить свое сознание свыкнуться с тем, что делает мод. Нельзя допустить, чтобы у ворот МБР тебя парализовал метафизический ужас.
– Это верно. – На этот раз мне удается рассмеяться по-настоящему. – Но имей в виду, вряд ли в МБР стоят замки с такими простыми комбинациями. Десять девяток! Такого на свете не бывает.
Лу качает головой:
– Что значит – простые комбинации? Для тебя они все теперь одинаково просты.
* * *
Еще неделя уходит у меня на то, чтобы научиться справляться с замками, которые открываются ключом. Лу показывает мне свои расчеты. Вероятность того, что пара-тройка крошечных транзисторов в микропроцессоре замка облагодетельствует меня, в нужный момент перегорев, не меньше, чем вероятность выпадения змеиных глаз сто раз подряд. То, что подобных событий обычно приходится ждать дольше, чем существует вся Вселенная, к делу не относится. (Не стоит, впрочем, всуе поминать такие гигантские интервалы времени. Ибо возможно, что практически вся история Вселенной прошла без всяких «событий» – в человеческом понимании этого слова.) Главное, я убедил себя, что задание выполнить можно, а размазанный Ник Ставрианос сумел этим воспользоваться.
Однако видеокамеры наблюдения меня по-прежнему беспокоят:
– Если меня заметят, я схлопнусь, причем наугад. Меня схлопнет тот, кто будет сидеть у монитора.
Лу говорит:
– Нет, не наугад. Ты по-прежнему управляешь модом чистых состояний. И ты не схлопываешься, если сделал вероятность этого события достаточно малой. Ведь ты же не схлопываешь сам себя, когда не хочешь этого, правда? Хотя такое событие, безусловно, возможно. Перестань думать о своем размазанном «я» как о хрупкой, беззащитной, ненадежной системе, которую может разрушить единственный случайный взгляд.
– Но ведь этот взгляд действительно разрушит...
– Нет. Он может это сделать, только и всего. Кости тоже могут падать, как им вздумается – но ведь они падают так, как хочешь ты. Наблюдение как таковое не охлопывает волну. Ведь ты же не слепнешь, когда размазываешься, верно? Схлопывание – это особый процесс. Если кто-нибудь наблюдает тебя, две волновые функции вступают во взаимодействие и превращаются в единое целое. Это дает наблюдателю возможность схлопнуть тебя, но это же дает и тебе возможность воздействовать на наблюдателя и избежать схлопывания.
– То есть мы с наблюдателем вступим в бой за судьбу волновой функции? А я только-только перестал переживать по поводу битвы против сразу всех моих виртуальных версий! Теперь выясняется, что придется заняться перетягиванием каната, да еще не с виртуальным, а с реальным противником!
– Придется. Но это будет игра в одни ворота. Твои «противники» даже не знают, что такое волновая функция, не говоря уж о возможностях ею управлять.
– Тем не менее миллиарды людей схлопывают волну тысячу раз на дню.
– Да, схлопывают – самих себя, неодушевленные предметы и таких же невежественных и беспомощных людей, как они сами. Они же никогда не сталкивались с такими, как ты.
– С Лаурой Эндрюс некоторые сталкивались.
Лу улыбается:
– Вот именно. И все же ей удалось дважды вырваться из Хильгеманна, так? Разве это не лучшее доказательство?
* * *
В первую ночь, когда я покидаю свой пост, я остаюсь на своем этаже и хожу только по тем комнатам и коридорам, которые должны быть в этот час пусты. Я брожу под объективами десятков камер наблюдения и детекторов движения. Мои коллеги на центральном посту охраны должны как минимум немедленно связаться со мной и выяснить, в чем дело. Но инфракрасные приемопередатчики на потолке молчат. Что отсюда следует? Что я «заставил» камеры и датчики вежливо отвернуться? Или «сделал» дежурных ротозеями? А может быть, вытеснил поднятую охраной тревогу за пределы своего сознания и буду разоблачен немедленно после схлопывания?
Проходя мимо квартир других добровольцев я – ревниво! – думаю о том, что некоторые из них, возможно, тоже начинают осваивать «Ансамбль». Лу думает, что это не так, но до конца не уверен. То, что я оперирую «Ансамблем» при бессознательном посредничестве По Квай, меня не слишком смущает. Однако мысль о том, что кто-то другой приближается к овладению тайнами истинного Ансамбля, просто невыносима. Благодаря моду верности я достиг такого глубокого понимания сути Ансамбля, как никто в целом свете, и никто, кроме меня, не смеет ступить на этот путь. Я верю в это так же искренне, как и в то, что нет для меня дела важней, чем передать «Ансамбль» в распоряжение Канона. Вопиющее противоречие! Но мое сознание воспринимает его как не относящуюся к делу абстракцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37